23 августа.
Сегодня появились первые льды. Корабль снизил скорость до 11 узлов, и гул вибрации сменился на буханье корпуса о ледяные глыбы. Мы идём между Шпицбергеном и Землёй Франца Иосифа, но до берега далеко и кроме укрытого туманом ледового супа ничего не видно. Правда, иногда возле борта можно заметить всплески и мелькание хвостов. «Должно быть, нерпы. Или белухи», - гадают собравшиеся у бортов пассажиры в тёплых куртках и шапках-ушанках. Матросы постелили на палубе деревянные настилы, пока влажный металл ещё не успел обледенеть.
Каждый раз, когда кораблю попадается крупная льдина, нас немного встряхивает. Но опасаться за сохранность корабля незачем. Максимальная толщина стали на уровне специально укреплённого «ледового пояса» 46 мм. «Из такой же делают корпуса атомных подводных лодок», - говорит главный инженер-механик Александр Ельченинов, и показывает кусок металла. Стальная пластина выглядит и весит солидно. 58-летний инженер уверен: «В Арктике нет льда, который бы мы не преодолели», - и добавляет. – «Разными способами… Их всего четыре. Лёд можно колоть, рубить ударами, объезжать, ну или переждать, пока льды разгонит ветер».
Ледокол надёжно защищен от возможных пробоин: мощные двойные борта, водонепроницаемые отсеки до верхней палубы – повторить судьбу «Титаника», ему не грозит. Хотя в конечном итоге всё решает мастерство капитана и команды. «Ямал» уже 46 раз был на Северном Полюсе, можно надеяться, что и 47-й пройдёт нормально.
Специально для журналистов организована экскурсия в машинное отделение и к ЦПУ, центральному пульту управления атомным реактором. В машинном отделении стоит такая духота и шум, что находиться посреди нагромождений механизмов и труб дольше двух минут невозможно, но для специалистов, наблюдающих за работой машин, предусмотрена более или менее комфортабельная звукоизолированная будка с изображением белого медведя.
В ЦПУ тихо и прохладно, пять инженеров внимательно наблюдают за табло, на котором перемигиваются лампочки – как в научно-фантастическом фильме 60-х годов. Это действительно проект 1961 года, и с тех пор ничего принципиально лучшего не придумали. Разве что на современных атомных ледоколах (а он всего один – «50 лет победы») вместо лампочек и тумблеров – компьютеры и клавиатуры, но само устройство реактора такое же. Можно лишь удивиться способностям нашими отцов и дедов, создавших такое чудо техники, успешно функционирующее до сих пор и не имеющее более совершенных аналогов.
24 августа.
Температура за бортом 0 градусов. Бескрайние белые поля с голубыми проталинами и редкими сугробами. Нескончаемый полярный день. Даже занавески на иллюминаторах не преграда для яркого белого света, заливающего каюту. Впрочем, просыпаюсь я не от света, а от тряски, будто в железнодорожном вагоне. Окружающий нас лёд за ночь стал значительно толще. Теперь это не игрушечные прозрачные пластинки, а толстые глыбы, до двух и более метров в толщину. Изредка ледокол останавливается и сдаёт назад, чтобы выбрать более лёгкий путь. Можно идти и напролом, но нет смысла. «Вы же на новой машине не ездите по ямам!» - говорит капитан Станислав Румянцев, подбирая для атомохода маршрут среди льдов.
Сегодня утром по правому борту видели первого медведя. Мишка не ожидал увидеть этакую гудящую громаду и бросился наутёк. Белых медведей можно встретить повсюду в Арктике, они способны преодолевать значительные расстояния, даже вплавь. В поисках пищи они нередко приходят к человеческим поселениям. А иногда даже селятся в оставленных человеком станциях и посёлках.
С момента развала Союза по 2004 год финансирование арктических исследований в России было практически прекращено. Льдина под последней советской дрейфующей станцией СП31 растаяла, и в июне 1991 года людей эвакуировали. Лишь спустя 13 лет в дрейф отправилась СП32. За это время в Арктике многое изменилось. Из-за климатических изменений многолетние льды начали таять: вместо 3-4 метровых льдов остались полутораметровые, а кое-где льда не осталось совсем. Специалисты долго не могли поверить в непредвиденную разморозку одного из главных холодильников планеты. Некоторые увидели в случившемся повод для оптимизма - открывались новые транспортные пути из России в США и Канаду. Однако продолжающееся потепление могло привести к таянию ледового щита Гренландии, а это уже грозило повышением уровня мирового океана на 7-8 метров. Большая часть прибрежных городов по всему миру оказалась бы затоплена, не говоря об островных государствах. В России 70% территории находится в районе вечной мерзлоты. Если там повысится температура, то теоретически это неплохо для сельского хозяйства – например, в Сибири можно было бы выращивать груши и персики. Однако таяние вечной мерзлоты привело бы к серьёзным катаклизмам: размытию дорог, разрушению построенных на мерзлом грунте городов, заводов, шахт. Большая часть страны превратилась бы в болото. И вместо добычи углеводородов пришлось бы сделать национальной идеей сбор клюквы или моховиков.
В 2007 году процесс потепления достиг своего пика. К югу от острова Врангеля, где планировали высадить СП35, вместо льда оказалась чистая вода, пришлось потратить 17 дней на поиск другого варианта. Однако в 2008 году таяние прекратилось, климат стал холоднее. Появились предположения о вступлении в малый ледниковый период. Сейчас принято говорить не о потеплении, а об изменении климата. Многие горожане и тем более жители деревень уже успели почувствовать это. Сельское хозяйство всё чаще сталкивается с неожиданными заморозками, ливнями и засухами. Тем важнее отслеживать климатические изменения, чтобы понять - что ждёт мир в ближайшие годы?
Выбор льдины под дрейфующую станцию требует немалых усилий. Первоначально отбирают полтора десятка льдин, подходящих для этих целей. Льдины должны быть максимального размера и толщины (не менее 3,5 метров). Предположительный маршрут дрейфа – с Востока на Запад, правда, хаотичность ледяного покрова не исключает изменений в маршруте. За выбранными льдинами в течение года следят при помощи спутников, и отбирают три самых перспективных. Окончательное решение принимают уже на месте. Самая солидная льдина в истории освоения Арктики 30-метров в толщину принадлежала СП22 – станция просуществовала 9,5 лет, когда её снимали, толщина льдины всё еще была 25 метров.
Дневник готовился для журнала ГЕО.
