Логойский район Минкой области Беларуси. Леса буквально куда ни глянь. Живописно и приятно ехать по этим местам хоть на машине, хоть на автобусе. Однако эта красота в войну была укрытием и домом для тех, кто решил что не позволит оккупантам хозяйничать на родной земле, безнаказанно грабить и убивать женщин, стариков и детей.



Этот край с его лесными чащами был партизанским. Этих лесов и его обитателей немцы боялись как огня.

Это фрагмент стихотворения белорусского поэта Нила Гилевича об этих местах, которые покрыты славой народных мстителей

3ямля бaцькoў, Лaгoйшчынa мaя, //Земля предков, Логойшчина моя,
Kpaй нeўмipyчaй пapтызaнcкaй cлaвы! //Край бессмертной партизанской славы
Ha ўcё жыццё ўвaбpaў y cэpцa я //На всю жизнь вобрал я в сердце
Tвaix кacтpoў i бoeк дым гapкaвы. //Твоих костров и боёв горький дым

Mянe б i зapaз пaмяць пpывялa //Меня бы и сейчас память привела
Дa тoй зямлянкi нa пяшчaнaй выcпe, //К той землянке на песчаном острове
Дзe вepa cвeтлaя ca мнoй жылa, //где вера светлая со мной жила
Дзe нe пa ўзpocтy гнeў y cэpцы выcпeў.//Где не по возрасту гнев в сердце созрел

Но покрыты они также болью, кровью и страданиями. Причём как партизан, выбравших этот путь борьбы, так и мирных жителей, для кого главная цель была просто выжить.

Вылазки партизан были крайне болезненны для немцев: уничтожались военные грузы и продовольствие, рушилась и усложнялась логистика, в плен попадали офицеры, которые были источниками ценных сведений.

Успех партизан популяризовал партизанское движение и всё больше людей к нему присоединялось. Немцы не могли ничего поделать с этим, поэтому уничтожались те, кто партизанам помогал и был с ними связан, чтобы запугать и хоть как-то остудить размах партизанского движения. И апогеем это было сожжение деревень вместе с их жителями — женщинами, стариками, детьми и младенцами.

Иногда жителей удавалось предупредить и они уходили в лес к партизанам, но часто смерть приходила внезапно. Так было с Хатынь в марте 1943 (Хатынь. Мемориал уничтоженным в войну деревням Беларуси.), ставшей символом уничтоженных немцами деревень, так было и в июне 1944 с Дальвой.



Это была маленькая деревенька — всего 44 человека на момент начала лета 1944 года, из которых всего двое были мужчинами, да и то уже глубоко пожилого возраста, а остальные — дети (29 человек) и женщины (13). Самому старому жителю было 80 лет, самому маленькому всего 2 годика.

Всех их согнали в последний дом в деревне — дом Василия Кухаренко — и подожгли его.

Сейчас на месте того дома мемориал.

. .

Ребёнок прижимается к матери, ища защиты, потому что для него мама сможет защитить от всего. Но сама мать понимает — спасения нет, и смотрит вперёд, в глаза врага, в глаза смерти, видя там отражение своей судьбы и судьбы своего ребёнка.



На месте домов по обеим сторонам одной улицы, тоже памятники, превращённые в мемориалы:

. . .

И на крыльце каждого дома самое, наверное, трогательное — предметы и вещи его обитателей:

. .

Это свидетельства мирной жизни. Они были важны и ценны, когда был хозяин этих вещей, а сейчас это как законсервированные предметов быта в Помпеях — показывают чем люди занимались при жизни. .

И ещё более трогательно смотрится памятник со стихотворением:



Известные своей гостеприимностью белорусы и тут не отходят от своего — извиняются что не могут встретить, не могут угостить, не могут приютить.

В трагедии удалось спастись лишь тринадцатилетнему Коле Гириловичу. Он пас скот вдали от деревни, когда покой был прерван выстрелами. Прибежав в деревню, он увидел горящие хаты.

Он же и ратовал за то, чтобы память о трагедии не померкла: благодаря его стараниям место трагедии с братской могилой было благоустроено, затем был создан обелиск, а в 1973 году был торжественно открыт мемориальный комплекс «Дальва». Его автором был не какой-то прославленный автор, а студент отделения скульптуры 3 курса Белорусского государственного театрально-художественного института (г. Минск) Владимир Теребун.

Выживший в трагедии Николай Кириллович написал книгу "Дальва — сестра Хатыни". И они действительно сёстры по несчастью и соседи по несчастью, ведь и Хатынь, самая известная из печального списка уничтоженных деревень тоже была в Логойском районе, одном из центром партизанского движения Беларуси.

Хочешь воевать — воюй с солдатами, с теми, кто держит в руках оружие. А если ты уничтожаешь женщин, стариков и детей, то что ж тогда удивительного в том, что и женщины со стариками и детьми брали в руки оружие.

186 деревень на территории Беларуси не досчитались после войны. На их месте было пепелище и уже некому было вернуться и восстановить их. Они стали братской могилой и памятником для потомков, которые не должны были это забыть.

Строки выжившего в пепелище Дальвы Николая Гириловича:

Эта память — верьте, люди,—
Всей земле нужна:
Если мы войну забудем —
Вновь придет война.