Выехали мы из монастыря, где накануне чествовали священное дерево, уже за полдень, после неспешного завтрака из кофе и манго, мелкого ремонта стаффа и затянувшегося прощания с монахами. Созерцательность и расслабленность утра не позволила нам проехать много в этот день. Да и не нужно нам сегодня в Сиемрип, нам ещё предстоит подготовить заброску в Анкгор Ват.
Неспешно перемещаясь между длиннющими деревнями, вытянувшимися вдоль дорог и перемежающимися с полями, двинулись в сторону Сиемрипа, сворачивая из любопытства на мелкие просёлочные дорожки и присматривая подходящий монастырь недалеко от дороги, хотя бы в прямой видимости.
Наблюдали за бытом в деревнях, останавливаясь перекусить или просто выпить воды. Разглядывали и отмечали много удивительных растений. "Ой-мой" или Cassia grandis, L.f., тут тоже растёт и вовсю цветёт. Обнаружили и ещё вот такое с огромными мясистыми цветами, которые употребляют в пищу, и шарообразными плодами - нам сказали, что называется это "сала" или "щала".
Остановились, наконец, допедалив опять до темноты, в Кампонг Кдей, это в менее чем 60-и километрах до Сиемрипа, в монастыре Ват Кдей Кноат. Удивительно, впервые мы столкнулись с тем, что нас сначала не хотели пускать, объяснили, что некогда монахи имели проблемы с фарангами и сейчас опасаются. Поведали подробности: немецкий бэкпекер, останавливавшийся здесь до нас, потерял 50 баксов и обвинил в краже жителей монастыря, обратившись в полицию. Деньги, конечно, не нашли, и отношения испорчены... Конечно, все были очень расстроены той неприятной ситуацией, но монахи приняли нас дружелюбно и история не была похожа на вежливый отказ. Потому наши лучезарные улыбки и традиционная вежливость, растопило недоверие старшего монаха, и он предложил зарегистрировать наше пребывание в полиции. Незамедлительно позвонил по телефону, и вскоре в монастырь приехал лощёный полицейский офицер при золотых часах и цепях, дважды пал ниц перед настоятелем, обсудил с ним местные дела, после чего офицер проверил наши паспорта и монах официально объявил разрешение нам остаться здесь.
Разрешением мы с удовольствием воспользовались, заселившись в домике Симона — жизнерадостного монаха-менеджера. В домике две кровати, одна из них пустует ближайшие три дня. Три дня мы и провели в этом гостеприимном монастыре. Приход этот совсем не бедный, поскольку находится в черте города, во всяком случае здесь есть электричество, а вполне комфортабельный домик монаха-менеджера даже оборудован отдельным туалетодушем.
Днём здесь постоянно кипит, ну или делая скидку на камбоджийскую неторопливость, всё же неспешно протекает, работа. Даже монахи не бездействуют. Строятся новые ступы силами местных жителей, ремонтируют храм, делают конструкции для погребального ритуала.
У Симона нашлась сковородка и газовая горелка, и мы по утрам готовим блины с бананами и сгущёнкой. На завтрак собираются молодые монахи, которым после полудня уже есть нельзя, и вечно голодные пагода-бои, так что блинов печем много.
Несколько месяцев назад этот парень снял робу и вернулся к мирской жизни. Рисовать научился в монастыре, помогает с оформлением ритуальных сооружений.
Ну, а вечером традиционный кинопросмотр мультфильмов и боевиков.
За бананами и мукой для блинов на завтрак, а также в поисках обеда, ходим на рынок, он рядом. В Кампонг Кдее он огромный, туда съезжаются жители окрестных деревень за покупками. Рынок хаотичен, чтобы найти что-то конкретное нужно это случайно увидеть или очень хорошо знать язык, так как продаётся везде всё подряд и вперемешку, чёткого разделения нет. Низкий ненадёжный навес прокопчён от готовящейся тут же еды и оплетён толстым слоем паутины. Запахи, перебивающие друг друга, стоят стеной и настолько сильны, что кажется что перемещаешься в густом киселе, разные слои которого не смешиваются.
После полудня у большинства местных жителей сиеста, потому что солнце в зените жарит немилосердно. У обитателей монастыря тоже. Пагода-бои заваливаются спать, слушают популярную музыку или лениво делают школьные задания.
Женщины, занятые на кухне в приготовлении еды и уборке, находятся здесь только днём, чаще даже до полудня.
Монашеские трапезы всегда общие, на них собираются все монахи находящиеся в данный момент в стенах монастыря. В этом монастыре, находящемся в черте города, еда у монахов разнообразна и отнюдь не скудна. Мы же сталкивались с тем, что в деревенских или совсем удалённых от населённых пунктов монастырях еда состоит из риса, куска вяленой рыбы и воды.
Вообще, в этом монастыре нам ни разу не пожаловались на бедность. Обитатели здесь очень деятельные, в разговорах Симон и его друг, отлично владеющие английским, высказывали близкое нам "если чего-то очень хочется, то просто берешь и работаешь на эту цель, все реально". Один учится в университете заочно, второй самостоятельно, в монастыре, как и большинство, пришли в монастырь не на всю жизнь, на несколько лет. После учебы хотят работать и жениться, мечтают съездить в Америку или Европу. Пусть все у них получится.
Среди ступ на территории монастыря есть разрушенные, внутри одной из них, заросшей огромным термитником, обнаружили что-то вроде массового захоронения периода диктатуры Пол Пота. Многие кости имеют следы насильственной смерти и пыток.
Симон определил, что это череп женщины.
Национальная трасса проходит параллельно старой дороге ответвлющейся в Кампонг Дее и периодически возникающей фрагментами то слева, то справа почти до самого Ангкора. Этой дороге больше тысячи лет, она содержит мосты, сложенные из того же материала что и храмовые комплексы Анкгора, как раз по ней на слонах и возили материал для строительства. Связь мостов легко угадывается — наги-перила и тяжёлые блоки песчаника, сложенные без скрепляющих материалов.
