Сакраменто

Итак, наступает 25 мая, а с ним, — вторая часть нашего отпуска. Нетерпение рвется наружу. Наконец-то, скоро сяду за руль и освою американские дороги.
Утром с Сергеем едем к его теще, а нашей тетушке, которая живет в соседнем городке Сан Леандро, как раз, по дороге в Джексон. Юра уже в пути и через пару часов должен за мной прибыть. Даже не сомневаюсь, что приедет на «моей» «Тойотке», и сразу, получу урок вождения.
В ожидании, разговариваю с тетушкой и угощаюсь пирожками, приготовленными к моему приезду. Не изменяет уральско-кубанским привычкам старушка. Ей 86 лет, но предпочитает жить самостоятельно. Местная система социального обеспечения такую возможность предоставляет.
Пенсии у нее нет, поскольку в Штатах не работала, однако, являясь гражданкой страны, получает пособие 1500 долларов. Часть этой суммы отдает за небольшую квартирку, которую снимает в доме, где, в основном, живут престарелые люди,…

… а остальные деньги остаются в ее распоряжении.
Здесь есть администрация, которая помогает его обитателям в житейских вопросах. Вызвать врача, человека для закупки продуктов или уборки, предоставить машину для поездки куда-либо по округе, содержание жилья — ее обязанность.
Устраиваются для жильцов и различные развлекательные мероприятия: совместные встречи праздников, чаепития, барбекю, какие-то экскурсии. В общем, делается все, чтобы проживающие здесь старые люди, даже совсем одинокие, имели возможность для общения и нормальной жизни, сообразно возрасту.
И руки можно к делу приложить. Возле каждой квартирки есть кусочек земли, чтобы «покопаться» и что-то вырастить себе в утеху.

У моей собеседницы вполне оптимистичный настрой и, похоже, она довольна жизнью. Над головой крыша, оплаченная собственными деньгами, есть круг знакомых, дети и внуки не забывают. Что еще нужно старому человеку?
За разговором время проходит быстро. Раздается звонок в дверь, входит Юра. Приветствия, традиционные вопросы, чай и небольшой отдых после дороги — пора ехать. Получаем напутствия и выходим на улицу.
Моему разочарованию нет предела!
На дворе стоит «Camry», но не «моя», а новая, купленная Юрой совсем недавно. Просить ее «поучиться» у человека, с которым до этого виделся пару раз, четверть века назад, и совершенно не знающего моих навыков вождения, язык не поворачивается.
Тем более, что едем в Джексон, оказывается, не по короткому пути, через Стоктон, а через Сакраменто, где Юра должен уладить дела на работе.
То есть, ехать предстоит по «фривеям», к которым надо быть готовым, хотя бы психологически. В свое время, прежде чем попасть на немецкие автобаны, «протащился» почти 2000 км по белорусской М 1 и польским «проселкам». Это, ведь, тоже заграница, хорошая школа и моральная подготовка.
Но, как говорится, «все, что ни делается — к лучшему».
Пока едем, пытаю Юру насчет американских правил и особенностей езды по их дорогам. Получаю пояснения на конкретных примерах, что-то запоминаю, что-то, потом, осваиваю сам.
Да, простят меня читатели, уже поездившие по США, а может, и поправят в чем-то, но уделю, страницу-другую, описанию их правил из своего опыта. Возможно, кому-то информация будет полезна.
Все дороги США условно можно разделить на две группы. Это «фривеи» или «интерстейты» — по значению аналоги наших федеральных трасс, а по качеству — немецких автобанов, и «стейт роуды» — федеральные дороги и дороги штата (российские областные дороги).
Для обозначения «фривеев» используются таблички в виде синего рыцарского щита с красным верхом, на котором белым цветом проставлен номер дороги, или аналогичные щиты зеленого цвета. «Нечетные» «фривеи» имеют меридианальное направление, «четные» — широтное.
Основные отличия «фривеев» — это отсутствие пересечений с другими дорогами в одном уровне, разделительная полоса между встречными направлениями, в каждом — две, реже — три и более, полосы для движения.
«Фривеи», преимущественно, обходят населенные пункты стороной, либо, проходя через них, располагаются на эстакадах. Ограничение скорости, в зависимости от штата, 65…75 миль (105…120 км) в час.

Езда по «фривеям» самая простая. Поставил машину на круиз и жди, когда пройдет час до очередного перекура. В городах главное — вовремя перестроиться и уйти в свой «экзит» (выезд) или отворот.
Главный враг водителя на «фривеях» — сон. Дорожное покрытие ровное, и езда очень монотонна. Возможный результат этого приведу позднее, в третьей части отчета. Чтобы встряхнуть засыпающего и теряющего управление водителя, часто края дорожного полотна выполнены ребристыми. При наезде на эти искусственные неровности (смотри фото выше) машина начинает гудеть и вибрировать.
Если на обочине достаточно места, можно останавливаться, невзирая на сплошную разметку справа. Запрещение остановки отмечается табличками с надписью «Non stop» Для длительных стоянок и отдыха с «фривеев» нужно съезжать в «экзиты». Они ведут, либо в населенный пункт, либо на специально оборудованные площадки. Там же находятся и заправки.
Полиция на «фривеях» не дремлет. Периодически поток обгоняют черные «Форды» с надписью «Patrol». По словам Юры, полиция патрулирует и на машинах без опознавательных знаков. В каждой полицейской машине есть радар, работающий на ходу. «Воспитательную» работу полиции на обочинах наблюдал неоднократно.
К «стейт роудам» условно отнесу все остальные дороги, начиная от «колхозных», между какими-нибудь ранчо, до «хайвеев».
«Хайвеи» бывают двух и четырех полосные, либо на разных участках одной дороги число полос может меняться. При четырех полосах движения, между направлениями обязательно есть разделительный барьер или разделительная полоса. «Хайвеи» тоже могут выполнять функции «интерстейтов», в этом случае, они тянутся на сотни километров.


Среди «стейт роудов» нет главных и второстепенных дорог по покрытию, соответственно, нет и знаков, обозначающих приоритет. По качеству асфальта они примерно одинаковы, а классифицируются дорожными департаментами штатов по загруженности и значению.
Исходя из этого, и обозначены: «хайвеи» — черный номер на рыцарском щите белого цвета, дороги местного значения — черный номер на овальной или круглой табличке белого цвета. Нумерация по направлению аналогична: меридианальные дороги — нечетные, широтные — четные.

Главное отличие дорог этой группы в том, что они могут проходить через населенные пункты, а их пересечения друг с другом находятся в одном уровне и регулируются либо светофорами, либо знаками «Стоп» (такими же, как у нас). Остановка под этот знак о б я з а т е л ь н а в любом случае, тем более, для пропуска машин, идущих по дороге, где этого знака нет.
Если нерегулируемый перекресток имеет четыре знака «Стоп», приоритет имеет тот водитель, который первым к нему подъехал. Иногда, в неоднозначных ситуациях, водители просто договариваются об очередности проезда жестами, через стекло автомобиля. Правило «правой руки» не работает, «крутизна» машины никакого значения не имеет. Серьезных аварий на таких перекрестках не бывает, потому что все начинают движение с нулевой скорости.
Проезд регулируемых перекрестков тоже имеет свои особенности. Для поворота налево и разворота есть выделенная разметкой полоса. Табличка над ней указывает разрешенные маневры, а включение зеленой стрелки светофора — начало движения.
При проезде «прямо», правую полосу на светофоре лучше не занимать, даже если она свободна. Иначе задержишь машины, идущие за тобой, которым поворачивать направо. Ведь, поворот «направо» на красный сигнал светофора разрешен, при условии пропуска потока, идущего с перпендикулярного направления на «зеленый», и отсутствии запрещающей таблички «No turn right» («поворот направо запрещен»).
Вообще, таблички с текстовой информацией на американских дорогах играют большую роль. Они указывают начало, изменение или окончание действия скоростных ограничений, вид опасности на дороге, например, «школа», «пешеходный переход» и т.д. Перевода многих табличек на русский язык и сейчас не знаю, но их смысл, в большинстве случаев, понятен из дорожной обстановки, и информация воспринимается однозначно. Например, на табличке, что на фото, рекомендовано двигаться медленно и держаться правее.

Особого внимания требуют таблички, определяющие правила парковки. Их надо понимать.
Ограничение скорости на всех дорогах этой группы, в населенных пунктах – 20…40 миль (30…64 км) в час, вне населенных пунктов – 55…65 миль (90…105 км) в час. Хотя, надо сказать, что, вне населенных пунктов, аборигены нередко превышают скорость на 5-10 миль в час.
Что неприкосновенно, так это сплошная разметка между встречными полосами движения. Ни разу за две недели не видел, чтобы кто-то ее пересек для обгона. Сложилось впечатление, что такие действия могут быть восприняты, как признак дурного тона, или, даже, болезни головы.

«Священными коровами» являются и школьные автобусы. Если у стоящего школьного автобуса откинут боковой знак «Стоп», — весь транспорт замирает.
Другая особенность, которую хотелось бы отметить, — уважение к другим водителям. Можно сколь угодно долго ехать первым, соблюдая действующее скоростное ограничение, и собрать за собой десяток машин любого размера и «крутизны». Ни один водитель сзади, никоим образом, не выразит своего нетерпения или недовольства.
Правда, существует водительская этика и технические средства на дороге для разрешения таких ситуаций. Это, так называемые, «турноуты» — специально организованные съезды с дорожного полотна, куда можно «нырнуть» и пропустить идущую за тобой колонну. Особенно много их на горных дорогах, где кемперы сильно задерживают движение.
Наконец, о знаках и разметке.
Знаков сравнительно немного, они гораздо большего размера, чем у нас и хорошо видны с любого места дороги. Не встречал, чтобы знак был закрыт ветками деревьев, в угоду местным «гаищникам». Такое, похоже, исключено, в принципе.
Главный знак, — конечно, «ограничение скорости». Он представляет собой большой белый щит с надписью «Speed limit…» и цифрой ограничения, например, «Speed limit 55».

Изменение скорости предваряется табличками с надписями «End…zone» и «Ahead…zone» с указанием внизу расстояния до окончания действующего и начала нового ограничения скорости.
Второй по значимости, — уже упоминавшийся, знак «Стоп».
Конечно, есть «кирпич», куда же без него? Тем более, что в городах очень много улиц с односторонним движением.
Знаки запрета поворотов и разворотов, тоже имеются.
Вне населенных пунктов весьма помогает группа желтых знаков, предупреждающих об изменении направления и условиях движения на дороге: поворотах, сужениях, изменении рядности и т.д.
Разметка очень информативна и присутствует на дорогах всех, без исключения, типов.
Часто она выполнена с помощью катофотов отлично видимых ночью. Кроме того, они стучат под колесами при наезде. Тоже, своего рода, забота о безопасности.


На полотне дорог, помимо традиционных стрелок и дублирующих надписей «стоп», дается и другая полезная информация и предупреждения, типа, «медленно», «школа» и т.д. Содержание, тоже понятно без перевода.

Вот, в основном, и все. Да, еще. Категорически не рекомендуется выбрасывать что-либо из окна, даже окурки! Вероятность, что на вас «настучат», почти стопроцентная.
Написал, конечно, много, но применение написанного «на местности» не так страшно, как может показаться
На мой взгляд, любой российский водитель проехавший, хоть раз, по отечественным городам и весям, разберется в американских правилах и освоится на их дорогах, максимум, за полчаса — час, даже, не зная языка. И будет неукоснительно выполнять. Потому что правила основаны на людской логике и понятиях целесообразности, к тому же, подкреплены дикими штрафами, даже по нашим теперешним меркам. Главное — не делать того, что не делают местные водители, и в правильности чего сомневаешься.
Может, есть и еще нюансы, которых не коснулся. Мне вышеизложенного хватило для безаварийной езды и сохранения кошелька от извлечений на нужды местных бюджетов.
Однако, вернемся к текущим событиям.
Они развиваются своим чередом — приближаемся к Сакраменто. Юра уверенно ведет машину к цели.
Пока ехали, по сути, вновь знакомились. Конечно, разговаривали не только о дорогах и автомобилях. Местная жизнь и отношения между людьми, наши семьи, работа, российская действительность и события в мире — эти темы переплетались за время пути.
Как-то незаметно, под разговоры и шум начавшегося дождя, въезжаем в город.
Немного вертимся по обычным городским улицам, коих уже насмотрелся в Сан-Франциско, и ставим машину на подземную парковку.
Юра, конечно, хитрец. Он не первый раз принимает гостей из России, знает, чем удивить. Проходим сотню метров и,… словно попадаем в вестерн на тему освоения Дикого Запада. Целая улица двух — трехэтажных домов с балкончиками, колоннами и рекламными вывесками выглядит как театральная декорация.

Даже припаркованные машины и асфальт на дороге не разгоняют ощущения, что находишься в американском городке середины XIX века, и из дверей ближайшего салуна, сейчас, шатаясь, выйдет какой-нибудь ковбой Джо, увешанный револьверами.
И не мудрено. Ведь, это квартал Олд Сакраменто (Старый Сакраменто), отреставрированный в тот вид, какой город имел, лишь, спустя полтора десятка лет после своего основания.
Назывался он тогда Новая Гельвеция (Швейцария), потому что начало ему положил предприимчивый швейцарец по имени Джон Саттер, заложивший в 1840 году форт в месте впадения реки Американ в реку Сакраменто. Он воссоздан и сейчас является одной из главных туристических достопримечательностей города.
Ну, а дальше, этот форт оказывается в нужном месте и в нужное время. В 1948 году в 80 километрах от него открывают первое золото, и начинается калифорнийская «золотая лихорадка». Располагаясь, как раз, на пути ринувшихся в предгорья Сьерра-Невады золотоискателей, форт быстро превращается в город — «ворота к приискам», как его тогда называли. Настолько быстро, что уже в 1854 году становится административным центром 31-го штата Калифорния, образованного, лишь, за четыре года до этого.
Постепенно, накапливаются инфраструктура и кадры столичного города, растет его значение, как транспортного узла, связывающего Калифорнийскую долину с другими регионами. Сейчас, шестая часть жителей, почти полумиллионного Сакраменто, работает в администрации штата. Вот так, в общем-то, захолустный городишко становится столицей одного из самых развитых штатов США.
Но это, — небольшое отступление на историческую тему.
А мы, тем временем, заглянув в пару сувенирных магазинчиков,…

...идем к реке, с берегов которой все начиналось. Минуем отреставрированный вокзал железной дороги,…

…давшей дополнительный импульс развитию города, и выходим на набережную.
Взгляд, в первую очередь, останавливается на мосту «Tower Bridge».

Его центральный пролет целиком поднимается для пропуска судов. Ведь, река Сакраменто судоходна и дает городу выход в залив Сан-Франциско. Сейчас, ее значение, как единственного когда-то водного пути к побережью, упало. Особенно, после того, как к Заливу был прорыт более глубокий двухсоткилометровый судоходный канал. И, как напоминание о былых временах, возле набережной, на вечном приколе стоит огромный колесный пассажирский пароход «Дельта Кинг», превращенный в отель.

Возле него и заканчивается наша прогулка к реке. Нудный моросящий дождь заставляет искать убежища, где-нибудь под крышей. Юра предлагает зайти в музей железных дорог, расположенный совсем недалеко.
В голове сразу возникает вид чумазых паровозов, в качестве подобия памятников стоящих на задворках многих наших вокзалов. Особого желания идти в музей не испытываю, но и скепсиса по поводу предложения не выказываю. Ведь, Сакраменто вообще не значился в моем списке мест для посещения, а раз уж, попал сюда, то надо что-то посмотреть.
Через пару кварталов заходим внутрь приземистого то ли трех-, то ли четырехэтажного здания. Покупаем билеты по 10 долларов, минуем холл и попадаем в огромный ангар, буквально, забитый образцами железнодорожной техники.
Оказывается, довольно интересно бродить среди собранных вместе паровозов и паровозиков из разных времен, от начала эры железных дорог, до почти современных локомотивов. Все они надраены до блеска, сверкают свежей краской, словно вчера вышли из ворот заводов, где были сделаны.

Не менее увлекательно заглянуть и в пассажирские вагоны, посмотреть, как со временем менялись понятия о сервисе и удобстве в поездах. Сравнив с современными, тогдашние вагоны первого класса, ресторан и купе, как теперь говорят «повышенной комфортности», поневоле, согласишься с известным утверждением, что старое, — зачастую, лучше нового.

Большой раздел экспозиции музея посвящен технологии строительства железных дорог. Натурные макеты туннелей, мостов, позволяют посмотреть, как они возводились, «побывать» рядом с железнодорожными зданиями того времени — вокзалом, пакгаузом и т.п.

А еще, представлены семафоры, стрелки, дрезины, форма, сигнальные флажки, атрибутика. В общем, — все, что связано с железной дорогой. Много чего интересного можно посмотреть и потрогать, по многому походить и полазить.
К концу осмотра совсем забываю о своем первоначальном нежелании тратить время на поход сюда. Иначе и быть не могло. Ведь, это — лучший музей подобного рода на всем Западном побережье США. Рекомендую.
Когда выходим на улицу, испытываю двоякие чувства. С одной стороны, удовлетворение от времени, проведенного с пользой, с другой — легкую досаду. Они, заразы, — уж, простите за нелитературный эпитет, — умеют собирать по крупицам, беречь и сохранять следы своей куцей истории. Мы, же, нашу — богатейшую, зачастую, стараемся забыть и замолчать, не говоря уж, о сохранении ее материальных свидетельств.
Следующий объект экскурсии по Сакраменто – Капитолий штата Калифорния.
Он находится, сравнительно далеко, поэтому, хоть, дождь уже прекратился, и погода наладилась, едем на машине.
Ну, что же, здание фундаментальное, фасад красив, а его вид вполне ожидаем. Ведь, Капитолии многих штатов, и этот, в том числе, в той или иной мере, копируют своего старшего собрата в столице страны — Вашингтоне.

Юра предлагает зайти внутрь. Выражаю сомнение: «Как это, зайти?». Просто, пару раз, у себя в Перми ходил в здание краевой администрации, и знаю, что предварительно надо заказывать пропуск. Здесь, — все не так. На входе тоже охрана,…

…но никто не интересуется твоей персоной и целью визита. Не «зазвенел» в рамке, — вперед! Мы не «зазвенели».
Интересно становится, сразу в коридоре, ведущем вглубь здания. Здесь устроена выставка витрин — своеобразных визитных карточек «районов» (county) штата, представляющих символику и основные направления деятельности. Уже пройдя по этому коридору, можно понять, что в Калифорнии занимаются почти всем, начиная от виноделия, до работ, связанных с ракетно-космической отраслью и ВПК.

Дальше, — еще интересней. Почти весь передний коридор на первом этаже представляет собой музей, где можно посмотреть кабинеты представителей администрации штата, какими они были в XIX веке.

Кабинет секретаря штата

Рабочий кабинет губернатора штата

В дальнем конце здания находится кабинет действующего губернатора. Да-да, именно за этой дверью Великий и Могучий Терминатор, по фамилии Шварценеггер, работал восемь лет за символическую зарплату в один доллар в месяц. Видимо, новый губернатор (Джерри Браун — прим. авт.) постеснялся, сразу после него, повесить на дверь табличку со своим именем.

Судя по блестящему носу медведя, многие хотели приобщиться к великому искусству кино, хотя бы, постояв перед дверью, за которой бывал кумир миллионов.
За дверь, конечно, не пускают, но нам туда и не нужно. Поднимаемся на третий этаж по лестнице, которая тоже, вроде музея. Стены пролетов увешаны портретами бывших губернаторов штата, и особняком — портрет Рональда Рейгана, ставшего президентом США.
С высоты третьего этажа, из окон открывается неплохой вид на город,…

…а наверху, под куполом встречает торжественный интерьер.

Здесь же, находится и вход на балкон для публики в зале заседаний Сената. Конечно, туда тоже идем. Ведь, любопытно взглянуть на место, где вершат законы местные «депутаты».

Побывав в самом «сердце», знакомство со зданием Капитолия заканчиваем. В завершение, — непродолжительная прогулка по парку, расположенному вокруг него. Это красивый зеленый островок в черте города с апельсиновыми деревьями, пальмами и цветами,…

… множеством памятных табличек и скульптурных композиций.
Правда, при разглядывании скульптур, почему-то, всплывают в памяти образы наших знаменитых «девушки с веслом» или «рабочего с колхозницей». Уж, слишком обыденны сюжеты. Вот этот, например, прославляет подвиг славного американского пожарного, спасающего ребенка.

В других местах видел памятники скалолазам, рейнджерам, другим профессионалам. В этом американцы, в чем-то, схожи с нами в советский период. Ну, не накопилось у них разнообразия тем для памятников за короткую, и относительно гладкую, историю.
Наконец, наступает нужное время, едем в городской госпиталь, где работает Юра. Из-за этого, собственно, и завернули в Сакраменто. Должность у него, не бог весть, какая важная, — медбрат, но она связана с дежурствами, больными, поэтому, чтобы взять отгулы, необходимо найти замену среди коллег.
Кстати, в Союзе Юра закончил мединститут и долго работал врачом на судах заграничного плавания. А в Штатах решил не утруждать себя учебой и получением докторской лицензии. Зарплата среднего медперсонала, к квалификации которого приравнивался советский диплом врача, позволяла нормально жить и содержать семью.
Вообще-то, тема госпиталей и больниц не соответствует названию этого рассказа «По интересным местам Калифорнии», и касаться ее не входило в планы. Но, не припомню, чтобы она звучала в отчетах по США, поэтому, думаю, на эту сторону американской жизни тоже любопытно взглянуть.
Именно, — взглянуть. Потому, что не комментирую фотографии, а просто, даю их подборку.
Снаружи госпиталь не представляет ничего необычного. Это комплекс из нескольких бетонных коробок. Правда, на крыше одной устроена посадочная площадка, и стоит вертолет. А вот, внутренние помещения, как показалось, сильно отличаются от российских поликлиник и стационаров. Оценивайте сами.

Ну, как? Меня, впечатлило. Особенно, в сравнении с одним из пермских стационаров, где пришлось побывать, за год до этого, в связи с болезнью мамы.
Еще больше впечатлила стоимость суточного пребывания в этом госпитале — 2000 долларов. Это не значит, что больные платят из своего кармана — работает медицинская страховка. Но то, что половина этой суммы — стоимость чисто медицинских услуг, говорит о многом.
Госпиталь — точка, которую ставим на Сакраменто, а затем, по 16-й «роуд» едем в Джексон.
Эх, Джексон! Подобных ему городков, с населением 4-10 тысяч человек, в Америке не счесть, но туристы, особенно из России, в них редкие гости. А ведь, именно в маленьких городках живет большинство простых американцев, и только посетив такой, можно почувствовать дух американской глубинки.
Со своими 3900 жителей, Джексон является «столицей» (районный центр, по-нашему) округа Амадор, а образован он в 1848 году, как база и перевалочный пункт золотоискателей. В его окрестностях до середины прошлого века работала самая глубокая в Калифорнии золотодобывающая шахта «Кеннеди».
От нее, как напоминание о прошлом, даже осталась пара громадных шахтных колес для подъема породы. Эти деревянные колеса уникальны, имеют более 10 метров в диаметре, и таких, больше не осталось нигде.

До Джексона добираемся под вечер. Его окраину «украшает» современный торговый центр.

Ну, этим нас давно уже не удивишь. И даже то, что внутри добрая половина непродовольственных товаров — китайский ширпотреб, вполне знакомо. На скорую руку «затариваемся» кое-чем, по мелочи, и сворачиваем на главную улицу Мain-street.
А вот, на ней, задерживаемся. Потому, что непростительно было бы, просто проскочить такую улицу с необычными для нашего глаза фасадами, и не понаблюдать за людьми.

Ведь, это не бутафорские декорации в Сакраменто, а «живая» улица для обитателей городка, которые ежедневно бывают здесь по своим делам и заботам. Вот и сейчас, одни медленно пробираются по проезжей части на велосипедах и авто домой, другие уже отдыхают, сидя возле магазинчиков и в кафе, кто-то неспешно прогуливается, заглядывая в витрины, байкеры, похоже, стягиваются в свой клуб.
Одежда на народе самая простецкая — в основном, джинсы, да рубашка или футболка. Наблюдая за неторопливым движением, ловишь себя на ощущении, что находишься в большой деревне, где после дневных трудов люди вышли сами «потусоваться» и на других посмотреть. Только «деревня» выглядит необычно, на американский лад.
Появляется желание тоже прогуляться пешком по этой улице, заглянуть в магазинчики, посидеть, где-нибудь с бокалом пива, и поглазеть на чужую жизнь не сторонним наблюдателем, а как бы, изнутри. Увы, приходится согласиться, что такая возможность еще будет, и ехать домой.
Уже через час, ничто не напоминает Америку. Матрешки и гжель по полкам на кухне в доме Юры, селедочка и грибы на столе, разговоры и "горячительный" гостинец с Урала плавно переводят американский день, в совершенно, русский вечер.

Поездка на озеро Тахо

На следующее утро пробуждение такое же — русское и тяжелое. Но желание не тратить время даром, подкрепленное холодным душем, крепким кофе и завтраком из остатков вчерашнего пиршества, быстро ставит на ноги. Ведь, сегодня предстоит интересный день и поездка на озеро Тахо.
Сборы в дорогу недолги. Оказывается, машина туристическим скарбом загружена загодя.

Дополнительно собрать и уложить остается только ящик с едой и… оружие. Это реакция Юры на оброненную мной вчера реплику, что, дескать, не плохо бы пострелять из его арсенала. Берем все, что есть в доме, кроме карабинов с оптикой. Стрельбище, куда едем, для них просто не приспособлено. Оружие грузим в багажник, боеприпасы в салон. Таковы правила. Оружие перевозится в разряженном виде, отдельно от патронов.
Вообще, это ошибочное мнение, что в Америке оружие — такой же обиходный предмет, как, например, огородная лопата.
Да, Конституцией страны закреплено право каждого американца на в л а д е н и е оружием, и защиту, с его помощью, своей личности, дома и имущества. Но его н о ш е н и е, в частности в Калифорнии, з а п р е щ е н о и требует специального разрешения. А случаи применения, особенно против человека, жестко регламентированы и расследуются в судебном порядке. При этом, ответственность за последствия нарушения правил обращения с оружием полностью лежит на его владельце. Наказания за это весьма суровы и тюремные сроки велики.
Именно поэтому, государство, в лице властей, не утруждает себя мелочной опекой над гражданами — где хранить, и как хранить оружие. Хоть, у забора свой арсенал составь и сложи, только за последствия будешь отвечать лично ты.
Примерно такие разъяснения дает Юра, пока укладываем в машину футляры и коробочки со стволами и патронами.
Наконец, все готово, можно ехать. Мне предлагается сесть за руль. Отказываюсь, потому что, с некоторых пор, даже дома, не позволяю себе ездить с «выхлопом». Тем более, в Америке проблемы не нужны. Юра — другое дело. Он — «друг шерифа» (что-то, вроде нашего дружинника) и имеет соответствующие «корочки», которые, кстати, дают право носить вписанный в них ствол. Проверять его точно не будут, да и не принято это здесь, если не даешь повода.
Уже через полчаса прибываем на место. Стрельбище устроено на поляне метров восемьдесят длиной, окруженной с трех сторон скалами. К счастью, мы здесь одни. Выбираем огневой рубеж, готовим место для заряжания и устанавливаем мишени.

Как полагается, Юра проводит инструктаж по безопасности, можно начинать.
Надо сказать, что до этого момента, около тридцати лет, со времен службы в армии, не держал в руках ничего стреляющего, кроме «пневматички». Сначала, конечно, выбираю револьвер. Во-первых, никогда из него не стрелял, во-вторых, хочется почувствовать себя ковбоем. Это же, Америка!
Ковбоем быть не просто. 11-мм револьвер железка тяжелая, да и вчерашняя вечеринка не способствует твердости руки. Приходится стрелять с двух.

Палю почти наугад, потому что мушка ходуном ходит. Но результат пяти выстрелов с двадцати метров, на удивление, неплохой. Диаметр мишени восемь дюймов (200 мм). Как раз, габарит головы взрослого человека. Мастерство, как говорится, не пропьешь.

Стрельба из пистолетов…

…это подтверждает.

А когда, из «мелкашки»…

…на дистанции 70 метров, один из пяти выстрелов поражает тарелочку диаметром восемь сантиметров,…

…делаю окончательный вывод: «Главному — Родину защищать — в Советской Армии учили хорошо». Так что, при необходимости, в партизаны сгожусь. Не дай бог, конечно.
В течение часа или полутора дырявим все, что уже продырявлено до нас, что лежит и не движется, потому, что, все движущееся, давно разбежалось подальше от этого места. Уж, не знаю, на сколько долларов расстреляно патронов, но так отвести душу, вряд ли, когда еще придется.
Укладываем оружейную амуницию в машину и едем дальше.
На выходе из ущелья, где расположено стрельбище, натыкаемся на место для пикников.

Решаем воспользоваться по прямому назначению. Место красивое. Лес — дубы вперемешку с елками, внизу чистейшая река, над ней гуси летают.

Все почти в первозданном виде, как будто людей здесь никогда и не было. Красота! Но, еще больше красот, поразило некое лесное «заведение» вблизи парковки.

Да-а -а! Это, действительно, из другой, незнакомой нам жизни. Туалетная бумага на замке — это круто! Да, почему, она, черт возьми, вообще, здесь есть?!!!
За обедом Юра кардинально «поправляет здоровье», не оставляя мне выбора.

Приходится сесть за руль. Ну, и что? Даже, волнения не испытываю. Дорога такая же, как везде, навигатор показывает путь, а машиной управлять, вообще просто — не надо ручку туда-сюда дергать, — автомат, ведь. Кстати, о машине. Наше транспортное средство – «Toyota Camry» 1996 г.в. с бензиновым двигателем V2. Юра — второй владелец, после какой-то старушки. На одометре 191 тыс. миль, из которых половина его, за пять лет. К моему приезду отремонтирован кондиционер, заменено масло, проведена диагностика двигателя и ходовой. Впечатление от машины великолепное! Чувствуется солидность. И стиль вождения сразу вырабатывается, ей под стать.
Вскоре Юра «отрубается», но он мне и не нужен. Под колеса бежит и бежит 50-й хайвей. Иногда останавливаюсь, снимаю разные интересные «приманки» для путников, выставленные возле придорожных мотелей.

Ландшафт постепенно меняется, дорога лезет вверх. Начинаются горы, серпантины, на склонах появляется снег.

С перевала вижу озеро. Толкаю Юру, думая, что это Тахо.

Оказывается, нет. Это одно из многочисленных водохранилищ в горах — рыбацкие места Юры. Спускаемся к берегу. Высота места дает о себе знать. Половина озера еще подо льдом, ни о какой рыбалке и речи быть не может. На лед выходить опасно, к открытой воде не подберешься.

Погода жуткая. Холодный порывистый ветер гонит низкие облака, температура не выше пяти градусов. Зима в горах не хочет сдаваться, защищая свои позиции сугробами под три метра высотой. Но этим ребятам на фото погода не помеха. Проезжая мимо, кричат, что все хорошо, только сезон задерживается.

Вскоре, спуск становится положе, едем среди нагромождений скал и камней, по коридору из сосен и елей.

Вот, и указатель — «Lake Tahoe». Сворачиваю и через пару сотен метров упираюсь в парковку.

Со смотровой площадки открывается вид на одно из известнейших озер Соединенных Штатов. Раскинувшаяся до горизонта водная гладь и информация на табличке, что под ней 500 метров воды в самой глубокой точке, внушают уважение. Глубже только озеро Крейтер в штате Орегон. Размеры озера, действительно, не маленькие — 35 на 19 км. А расположение на высоте 1890 метров, среди гор и нескольких пиков высотой под 3000 метров, делает его уникальным местом отдыха.
С учетом тектонического характера разлома, в котором оно образовалось, Тахо можно назвать местным «Байкалом» в миниатюре. Даже водный баланс в озере поддерживается, как в нашей жемчужине — множество речек в него впадает и только одна — река Траки, вытекает.
Как расписывает Интернет, озеро красиво в любое время года, особенно в солнечный день, но нам не везет. Низкие рваные облака, отражаясь от поверхности воды, придают ей свинцово-серые мрачные тона, закрывают окружающие горы.

Оз. Тахо. Залив Эмеральд.

Впрочем, это нисколько не расстраивает. Первая цель, намеченная к поездке на машине, достигнута, и вполне самостоятельно. Так что, все идет по плану.
Дальше едет Юра, предоставив мне возможность снимать. Красивых мест для этого предостаточно. Дорога проложена по периметру всего озера, и помимо специальных парковок, хватает просто карманов для остановки. Только, успевай тормознуть в понравившемся месте.

У северной оконечности озера съезжаем с круговой дороги и поворачиваем на Запад. Через пару десятков километров подъема в горы дорога приводит в знаменитую Долину Индеанок — Скво-Велли. Люди моего поколения, наверняка, помнят это словосочетание из детства. Ведь, именно, здесь, в горах Сьерра-Невады прошли VIII зимние олимпийские игры 1960 года,…

…где с триумфом выступили советские конькобежцы, завоевавшие шесть комплектов золотых наград из восьми. Победители игр Лидия Скобликова, Евгений Гришин, Виктор Косичкин стали легендами отечественного конькобежного спорта и добрых два десятилетия являлись примером для молодых спортсменов.
Сейчас, как наследство Олимпиады, в Скво-Велли действует горнолыжный курорт,…

…а об ее проведении напоминает стела с олимпийской символикой на въезде в курортный городок.

Со слов Юры, в разгар сезона здесь столпотворение людей и машин. А сейчас, все пусто и уныло, сезон закончен. Но, это бы, — не беда. Вот, с погодой, действительно, не повезло. Побродив полчаса по городку в поисках интересных кадров, и не найдя ничего лучше полускрытой за облаками скалы, …

…возвращаемся к машине, а потом, и к озеру.
Замыкаем круг вдоль его берегов, уже под вечер,…

…заодно, побывав в штате Невада. Ведь, примерно, треть восточной береговой линии озера расположена на его территории.
Погода, так и не налаживается. От первоначального плана — заночевать в палатке на берегу какой-нибудь речушки, а утром продолжить путь — приходится отказаться. Уже затемно, возвращаемся домой. Первые пятьсот миль автопутешествия по США позади, впереди новые дороги.
Спасибо за внимание к отчету, продолжение следует…