После Церкви ключей мы отправились искать мечеть Сулейманийе, немного заблудились и вышли к Мечети наследника. Правда, сначала ни с того, ни с сего зашли в ворота Vefa Lisesi, который примыкает непосредственно к мечети и сейчас занимает часть её зданий. В лицее в этот день был не то день открытых дверей, не то какой-то праздник. Останавливать нас никто не стал и мы немного потолкались в толпе, под огромным портретом Ататюрка.

Потом обогнули здание и попали на задний двор. Тут уже совсем другая жизнь – тишина, как будто и нет в двадцати метрах отсюда никакого шумного сборища. Молодежь гоняет баскетбольный мяч, молодой папаша нянькается с ребенком, неспешно беседует пара старичков, а у стен культурного центра греются на солнышке желтые блестящие лютики. Как раз за этим заброшенным зданием, в котором свалена старая мебель, и находится Мечеть наследника или Şehzade Cami (Şehzade — наследник престола). По одной из версий султан Сулейман Великий по подозрению в измене повелел умертвить своего сына Мустафу. Причиной этого стали интриги жены Сулеймана, Роксоланы. Другой сын султана, Джихангир, умер, не вынеся смерти любимого брата. Однако, вскоре Сулейман раскаялся и повелел воздвигнуть в память сыновей мечеть. По другой, менее кровожадной версии, 21-летний Мехмед умер в 1543 г. от оспы. Так или иначе, архитектору Синану была заказана мечеть с библиотекой, фонтанами, постоялым двором, медресе и кухней для бедняков. Сам Синан называл этот свой первый большой проект произведением подмастерия, а знатоки считают, что именно с этой мечети начался «золотой век» османской архитектуры. Синан строил это грандиозное сооружение, около четырех лет и сделал его удивительно воздушным. Особого очарования этому месту добавляет большом внешний двор, превращенный в веселый, ухоженных парк. В начале мая здесь все цветет, совсем не по-городскому тихо и удивительно легко дышится. После мечети Шахзаде мы отправились в мечеть Сулейманийе, с которой только-только сняли леса после реставрации. Над кварталом летел призыв к молитве. Дабы не вторгаться в приватное пространство правоверных, мы решили провести это время за трапезой и с радостью рухнули за первый свободный столик на аллеи наркоманов, которая, несмотря на грозное название, представляет собой настоящий обжорный ряд, расположившийся в здании медресе напротив мечети. Отдохнуть и подкрепиться было совсем нелишним, ведь нам предстояло познакомиться самой большой мечетью города. Синан взялся за её сооружение в 1550 г. и строил семь лет, не единожды рискуя попасть в немилость к Сулейману Великолепному, что могло грозить не только потерей должности mimarbaşi (главного архитектора), но и жизни. Считается, что при проектировании мечети Синан вдохновлялся архитектурой Айя Софии и при помощи форм православного храма воплотил идею исламского космоса. Вопреки ожиданиям, внутренне убранство мечети нельзя назвать роскошным, но из-за желто-красных цветов, использованных в интерьере, оно удивительно теплое. Главное украшение молельного зала – свет, льющийся из под купола, с высоты 53 метра через 128 окон. Уходя из мечети, мы заглянули через решетку на старое кладбище. Где-то там, за старыми надгробиями с цветущими ирисами находятся мавзолей самого Сулеймана и его коварной жены Роксоланы. А вот до гробницы Синана, расположенной за северной стеной мечети, мы не дошли, т.к. спешили на шумную площадь Баязида. Эта площадь для меня навсегда останется сердцем Стамбула. Большая, просторная, неправильно формы, она как ни одно другое место отражает суть этого города. Именно здесь после завоевания Константинополя Мехмед II построил свой первый, ныне сгоревший, дворец Эски Сарайы, который после строительства Топкапы стал приютом для жен умерших султанов или тех обитательниц гарема, к которым остыло сердце султана ныне здравствующего. Ядром площади является одноименная мечеть, минареты которой разнесены почти на 100 м друг от друга. При строительстве мечети использовались мрамор и порфир, позаимствованные с древнего византийского форума Феодосия. К мечети примыкает барахолка, на которой торгуют четками, марками, значками, расческами, парфюмерией, каким-то немыслимым и непонятным хламом. Пройдя через эти торговые ряды с нехитрым скарбом можно попасть на книжный рынок. С другой стороны мечети, в здании медресе находится Музей каллиграфии. Напротив мечети Баязида стоят нарядные и одновременно внушительные ворота стамбульского Университета. Здесь можно присесть на лавочку, понаблюдать за нежащимися на солнце полицейскими или за стайками молодых людей, фотографирующихся на фоне университетских ворот. Совсем рядом отсюда шумит Гранд базар, преодолев стены которого торговое море выплескивается на окрестные улицы, затапливая своей суетой каждый дом на несколько кварталов вокруг. Именно через эти улочки мы возвращаемся обратно в отель. Наш первый день в Стамбуле окончен.