Бывают трагичные страницы в жизни и порой они совпадают у людей и стран. Из-за вспышки коронавируса я 2020 году меня не пускали к больной маме из России в Казахстан и я не успел застать её живой.

Я пробыл в Уральске 10 дней и вот что увидел.

Парадоксы пограничья — когда после выхода из казахстанского пункта пересечения границы «Таскала» Вы видите, а затем проходите указатель Саратовская область, то Вы оказываетесь в Саратовской области, но не в России.

До российского пограничного перехода «Озинки» около трёх километров, которые приходится преодолевать пешком.
Фактически — это нейтральная полоса.
Привычные транспортные связи были прерваны 16 марта 2020 года. Нет междугородных автобусов, поездов и электричек. Поэтому путь между пограничными переходами людям приходится предоолевать на своих двух ногах. Единственный транспорт, снующий в обоих направлениях — это фуры с товаром.
На объездной дороге в Уральске мне снова встретились фуры.
За две недели это второе мое пересечение закрытой на замок границы, сначала в Казахстан, а затем обратно в Россию. Но если из России я двигался вечерней порой, плавно перетекшей в ночь, то обратно жарился под палящими лучами солнца. Да и спутников не было, в отличие от пути из России в Казахстан, когда ночной порой привязался ко мне степной лис карсак, который круги вокруг нарезал. В Уральске мне рассказали, что повезло мне, сейчас развелось много бешенных лис, которые и укусить ненароком могут.

Различия на пограничных переходах сопредельных стран разительные. На российской стороне пограничники одеты в обычную форму, а проверяющие на границе врачи ничем от гражданских лиц не отличаются. А на казахстанском переходе было неожиданно, когда из темноты появились люди в белых балахонах, больше всего напоминающих привидения или бойцов в зимних маскхалатах. Здесь всё было по взрослому — регулярная дезинфекция территории.

На границе мне проверили бесконтактно температуру и отправили в районную больницу в Таскалу. Для этих целей используется скорая помощь.

Там у меня взяли пробу на коронавирус. В день пересечения границы вышло постановление, разрешающее после взятия мазка отпускать следующих в Западно-Казахстанскую область сразу. Раньше же приходилось ждать двое суток до тех пор, пока не придут данные о результатах проверки. Эта процедура осталась для иногородних. В больнице — 15 мест (по три места в комнате), я увидел через оконное стекло только троих.

Больных сразу отправляют в больницу, расположенную в другом месте. Интересно, что у дальнобойщиков проверяют только температуру. Я успел переговорить с некоторыми из них, есть небольшие расстояния (Озинки -Уральск), а любезно предложивший подвести меня водитель ехал из Волгограда в Чимкент.

Из Таскалы родственники забрали меня и на машине отвезли в Уральск. Когда выехали из Таскалы, то дорогу преградил блокпост. Бетонные блоки перегораживали трассу и лишь в середине было место для проезда. На обратном пути их уже демонтировали.

Режим ЧП в Казахстане отменили 15 мая, но ограничения остались, чуть ли не каждый день проходит их корректировка, требования то ужесточаются, то ослабевают.

В первые дни моего пребывания в Уральске большинство носили маски,

но потом на улице таких людей стало меньше
и можно было застать такую идиллическую картинку.
Но на рынках практически поголовно все люди носили маски.
Требования о соблюдении дистанции в 1,5 — 2 метра где-то соблюдались людьми,
а где-то нет.
Но магазины, банки и автобусы людей пускали только в масках.

Маски продают во многих местах, основной ценник — 150 тенге (официальный курс когда я там был составлял 5,8 тенге за рубль), но видел в магазине маски по 2 200 тенге, где картинки напечатаны.

Жалостливый или хулиганистый человек приспособил маску на дерево, видимо для защиты от вируса…
Кондукторы в автобусах помимо масок были облачены в перчатки, причем в обязательном порядке — не тканевые.
Из-за отсутствия масок у водителей были на время прекращено движение по нескольким автобусным маршрутам. Мне пришлось идти пешком к сестре, которая живёт за городом.
Во время ЧП автобусы, в отличие от Саратова, не ходили вообще. Затем стали ходить в ограниченное время: с 9–00 до 12–00 и с 17–00 до 20–00.
Наступало время властвования такси.
Но в середине июня режим работы автобусов изменился: с 6–00 до 21–00. Вполне вменяемый график.

Такие шатания увеличили поток велосипедистов,

а также на улицах появилось большое количество старых автомобилей, которые стояли в гаражах или сараях до этого.

Железнодорожное сообщение как с зарубежьем, так и со столицами Нур-Султаном и Алма-Атой были прерваны.

Со столицами железнодорожное сообщение недавно было восстановлено, а внутри вокзала было как в пустынной пещере.
На входе в пустой вокзал мне померяли температуру, здесь же -самая ярка запрещающая надпись из встреченных мною в городе.
Хотя музеи не работают, но совершенно случайно в фотообъектив попали выходящие из музея люди.
Когда проходил мимо кинотеатров и развлекательных центров, которые были закрыты, то при чтении афиш возникало странное чувство. Как-будто была война и все ушли на фронт, оставив старые афиши как напоминание о мирном времени.
Возле русского драматического театра стенд с анонсом спектакля В.Розова «Вечно живые», который должен был состояться к празднованию 75-летия Победы.
В церквях висит запрет на посещение — не более 30%, в магазины пускают по одному. Я в одной церкви побывал и оказался словнов заколдованном лесу. За несколько дней до этого праздновалась Троица и украшение зеленью осталось.
Строительные работы продолжаются
и строительные маски для строителей вполне достаточны.
Городской парк закрыт, но я набрёл на небольшой сквер, где весело резвились дети.
Детские площадки открыты.
Дети вообще спокойнее относятся ко всему.
Видите перед памятником располагается прямоугольная площадка.
На самом деле здесь находился цвето-музыкальный фонтан, но на многих фонтанах города я видел подобное сооружение. А вот где вода в фонтане есть — дети купаются.
Открываются постепенно летние веранды и террасы возле кафе и ресторанов.
Причём посетители могут позволить себе вольность быть без маски, а официанты — строго в масках.

Жизнь потихоньку возвращается в привычное русло.

Вот каким увидел я Уральск. Дело было летом, а осенью снова была вспышка и снова были запреты.