Белорусские Мальдивы звучит как оксюморон, — сочетание несочетаемого, — вроде "страшная красавица" или "обыкновенное чудо", однако есть в Беларуси несколько мест, которые, пусть и с натяжкой, но можно назвать филиалами Мальдив, ну или анклавами, — как угодно. Одно из таких мест расположено буквально в 15 километрах от города Любань в Минской области.



Как можно догадаться, "Мальдивами" эти места названы из-за необычного зелёного или бирюзового цвета воды в водоёмах.



В середине 2010-х феномен Белорусских Мальдив можно было уже сравнить с криптовалютами: они существовали давно, но знали о них немногие, потом благодаря фото во всех соцсетях и сарафанному радио начался взрывной рост популярности. Только вышло так, что все туристы оказывались нарушителями, потому что посещение этих мест было... запрещено.

Начну издалека, за 137 миллионов лет до описываемых событий. Тогда территория Беларуси находилась на дне моря. Множество организмов, что населяли моря, жили там и умирали, опускаясь на дно. Кальцит, содержащийся в их организмах накапливался миллионы лет. Так образовались сотни миллионов тонн мела, — практически бесконечные запасы, которые в наше время активно добываются и используется в хозяйственных целях. Так, несмотря на научный и технический прогрессы, школьники и студенты продолжают писать на досках всех школ, гимназий, лицеев, техникумов и университетов мелом. Мелом же пользуются и портные. Гимнасты и тяжелоатлеты тоже дружат с мелом, посыпая им руки, чтобы удалить пот и предотвратить скольжение. Помимо этого, мел важный компонент строительных смесей (шпатлёвок) и побелок, а также применяется для производства мелованной бумаги для глянцевых журналов, буклетов и прочих рекламных материалов.

Мел добывается открытым способом в карьерах. Со временем они заполняются водой и именно благодаря карбонату кальция (СаСО3) — основному компоненту мела — при свете солнца вода получает такой цвет, а люди красивые снимки.



История сохранила имена открывателей Америки, Австралии и Антарктиды, но имя популяризатора "Мальдив" останется тайной. Тем не менее, в "новые земли" устремились толпы жаждущих урвать себе фото для всех соцсетей. И их можно понять.



И понимали их все. Кроме владельцев карьеров.

Дело в том, что многие карьеры продолжают разрабатываться, а соответственно, это производственная зона, купаться где запрещено. Мел не самый прочный материал, как мы знаем со школьных времён, если к нему добавить воду: берега могут осыпаться, а дно очень глубокое, вдобавок, верхние слои воды прогреты, а вот парой метров глубже вода уже значительно холоднее, — короче, отвечать руководству предприятия-добытчика мела, потому с их стороны был крик "Запретить! Всё и вся!". Особенно популярное место было в Гродненской области под Волковысском, но оно же и наиболее промышленно активное, а потому и наиболее запретное.

И начались столкновения — благо, лишь словесные — консерваторов в лице промышленных предприятий и либералов в лице тех, кто кричал о том, что вот найдена жемчужина белорусского туризма, неогранённый алмаз, мекка для толп туристов, а потому нужно облагораживать всё вокруг и развивать малый бизнес.

Но собака лает, а караван идёт, потому штрафы для купальщиков, рейды и воткнутые в землю везде и всюду знаки запрета ни к чему не привели, а потому было найдено Соломоново решение: посещать и смотреть меловые карьеры можно, а вот купаться нет.



Однако места, где добыча уже завершена, — как меловые карьеры под Любанью, — в открытом доступе и никто никого там не гоняет. Как ни парадоксально, но малый бизнес, который кричал "Пустите! Пустите меня зарабатывать деньги!" то ли не в курсе, то ли забыл, то ли тема уже не хайповая, потому пляжи и места здесь дикие, лавочек и лежаков нет, люди подъезжают на машинах буквально к самой воде, насколько позволяет их проходимость, — в общем, без какого-либо контроля все творят что хотят.

А вообще, вышло довольно интересно, если посмотреть на это с другой стороны. Вот все говорят, что добыча ископаемых это плохо для природы и экологии, вредит окружающей среде, а тут пример того, как природа возвращает себе места добычи мела, делая их куда более красивыми, чем они были до начала добычи.