Поутру следующего дня пребывания в Бухаре мы перед походом по городу прогнозируемо не стали игнорировать завтрак в Dilnura Guest House, где провели ночь.

Нужно констатировать, что завтраки во всех без исключения гестхаусах Узбекистана, где мы останавливались на ночлег, абсолютно однотипны: глазунья или омлет, колбасная нарезка или сосиски, несколько ломтиков помидор и огурцов, немного сыра, немного орехов и что-то к чаю, опять же в скромном количестве.

В общем, типичный для этой страны континентальный завтрак, вполне съедобный, сытный, но несколько однообразный.

Очевидно, что владельцы экономических заведений для туристов (ночлег во время поездки обычно обходился нам в 30-40$) не особенно креативят в части еды. Я, кстати, им был за это благодарен, поскольку по мне такое утреннее питание было меньшим злом, чем традиционные узбекские блюда, которые я изначально невзлюбил, о чём уже признавался в предыдущих материалах.

Chor Minor Madrassah, которое мы посетили накануне вечером, стало прологом очередного (после самаркандского и хивинского) туристического забега.

Я в ходе текущего дня планировал посетить основные достопримечательности Бухары и, забегая вперед, отмечу, что эти планы удалось реализовать. Благо, что главные туробъекты города хоть и рассредоточены, как и в Самарканде, но расстояние между ними относительно небольшое.

Кстати, также немного предвосхищая события, выражу мнение, раз уж зашел разговор о главных туристических центрах Узбекистана, что для наиболее «правильного» их освоения следует начать с Ташкента, продолжить — Самаркандом (или Бухарой), затем отправиться в Хиву. После чего нужно вернуться в Бухару (или, соответственно, в Самарканд), что мы, собственно, и сделали.

Объясню свою позицию. Ташкент после Хивы, Бухары, Самарканда, вряд ли вас особенно впечатлит.

Самарканд и Бухару следует разбавить Хивой, поскольку при всей разнице между двумя первыми, эффект дежавю от их последовательного посещения вполне возможен, и у кого-то будет ощущение, как у меня от завтраков в недорогих узбекских гестхаусах.

Хива, как я отмечал в предыдущих заметках, — это совсем другая, абсолютно неповторимая атмосфера старого восточного города, стилистически единого и этим, главным образом, привлекательного.

Но у Хивы, конечно, нет столь выдающихся и древних сооружений, которые имеют Самарканд и Бухара. Поэтому-то я затруднился бы выделить какой-либо один из этих городов, как произведший на меня наибольшее впечатление, поскольку каждый из них — по-своему хорош.

Уже в самом начале похода по Бухаре обнаружилась ещё одна параллель с другими посещёнными до этого городами страны – опять намечался знойный день. Но, что делать? Это Узбекистан, детка! Даже в конце апреля здесь очень тепло.

По закоулкам строго города, где находился наш Dilnura Guest House, мы выбрались на улицу Bahouddin Naqshbandi Ko'chasi.

Шли мы вдоль канала. Это традиционный атрибут практически всех узбекских городов.

По пути попадались небольшие, но довольно старые мечети.

Мы, видевшие уже десятки подобных мечетей, смотрели на них лишь боковым зрением.

Впереди — Медресе Кукельдаш (1568-69).

Оно было построено по распоряжению Кулбабы Кукельдаша, высокопоставленного сановника и известного мецената.

Того самого Кукельдаша, который инициировал постройку одноимённого медресе в Ташкенте. Его я видел во время прогулки по Ташкенту и вам показывал.

Оба медресе, действительно, весьма похожи. И оба, по сравнению с другими, довольно безликие. Особенно бухарский.

Бухарское медресе известно тем, что это самое крупное медресе в Средней Азии. Его размеры 86 на 69 метров. В медресе есть 130 худжр, где когда-то обучались и жили 320 студентов. Но это официальная информация. Убедиться в наличии 130 худжр мне не удалось. Утомился при подсчёте. Ладно, поверим на слово.

Да, и ещё. В этом медресе в конце 19 века учился видный таджикский писатель Садриддин Айни.

Насколько он видный, не мне судить. Мне не всё видно с моей невысокой колокольни знаний восточной литературы. Во всяком случае, таджикский писатель Садриддин Айни с неё не просматривается.

Медресе Кукельдаш входит в ансамбль Ляби хауз.

Ляби-хауз (XVI-XVII вв.) считается одной из самых любимых и посещаемых как туристами, так и местными жителями, площадей Бухары.

Ну, а в средние века Ляби-Хауз играла роль базарной площади. Торговать здесь было удобно потому, что городская территория и в те времена была застроена очень густо, а Ляби-Хауз — одно из немногих мест Бухары, которое обладало достаточным количеством свободного пространства.

Дословно «Ляби-хауз» переводится как «Берег бассейна». Именно в этом бассейне бухарские водоносы, спускаясь по каменным ступенькам, набирали воду для населения.

Центральный пруд Ляби Хауз — один из немногих водоемов, который уцелел в период массового осушения прудов в Бухаре в советское время. Тогда это было санитарной мерой, так как пруды являлись рассадниками многих болезней.

Вокруг пруда – масса кафеен. Поутру, конечно, посетителей здесь немного.

Ну, а ближе к вечеру – жизнь здесь кипит! Наряду с национальными песнями, звучат "Подмосковные вечера", "Как упоительны в России вечера", видимо, вечера здесь коротают и наши соотечественники.

Ляби-хауз возник благодаря визирю Надиру Диван-беги, который как раз и приказал вырыть водоем в этом месте.

Медресе Надира Диван-беги (1622-23) на Ляби-хаус выглядит гораздо роскошнее Медресе Кукельдаш.

Особенно хорош украшенный мозаикой фасад со сказочными «птичками». По мне, так этот медресе — один из самых красивых в Узбекистане.

Кто же допустил вольность с птицами, не ясно и по сей день.

Хотя такое отступление от канона не единственное в Узбекистане. Помните, тигров на портале самаркандского медресе Шер-Дор в Регистане?

К слову, старейшие объекты на площади Ляби-хауз — не дома, а деревья, в том числе этот засохшая чинара, посаженная в 1477 году.

В сквере, возле медресе Надира Диван-беги, весьма популярна скульптура Ходжи Насреддина. Это один из символов Бухары. Поэтому запечатлеть этот образ без людей, довольно сложно, но с утра, как показал наш опыт, ещё можно.

Кстати, именно здесь, возле пруда, происходили события одного из насреддиновских анекдотов.

Однажды в хаузе тонул один знатный чиновник, барахтаясь у самого берега. Народ стоял на берегу и кричал: «Дай руку! Дай руку! Мы тебя вытащим!» На что чиновник ни коим образом не реагировал, продолжая барахтаться. Тут народ растолкал Ходжа Насреддин и сказал: «Люди, вы что? Вы разве не понимаете, что это человек, который привык брать, а не давать, и он не знает такого слова!» После чего со словами: «Возьми руку!»- вытянул незадачливого чиновника на берег.

Рядом с прудом расположена ханака Надира Диван-Беги. Ханака – это приют для странствующих дервишей.

Ещё одно любопытное место, расположенное за ханакой, — мечеть Магоки-Аттори.

Ни один из древних памятников города не скрывает так много загадок для археологов и историков как этот. До арабского завоевания здесь был базар, где торговали идолами, лекарственными снадобьями и пряностями. Там же находился культовый языческий центр с храмом огнепоклонников — храм Луны (Мох).

Арабы, захватив Бухару, основали в IХ веке на месте храма Луны одну из первых мечетей. Пожар 937 года разрушил мечеть. В XII веке по тому же плану было возведено новое здание, от которого на юге сохранился портал с уникальным монохромным декором. Здание же разрушилось в XV веке.

Возрождение мечети относится к 1546 году. Самое удивительное, что мечеть могла просто исчезнуть под наслоениями пыли и песка. Первая часть названия мечети «Магок» означает «яма», т.е. получается «Мечеть в яме» — и её занесло почти на 4,5 метра. Так что реставраторам в 1930 году пришлось буквально откапывать фасад, освободив южный портал мечети с уникальной орнаментальной кирпичной кладкой и архаичными орнаментами резной майолики XI века. Этот портал XII в. считается одним из наиболее совершенных произведении бухарского зодчества.

Что ж, здесь я считаю уместным сделать паузу в прогулке по Бухаре, чтобы читатели смогли отдохнуть от чрезмерной концентрации красоты. Собственно, и мы так сделали, присев за столиком кафе в тенистом сквере, чтобы очередной раз отведать местное мороженое, которое здесь совсем недорогое (3000 сумов, т.е. меньше 30 рублей) и вполне достойное по вкусу.