Тундра меня поразила своей яркой осенней красотой и тишиной. Ничего и никого, на многие километры — суровый северный ландшафт. Редкие сопки, десятки километров каменистой тундры, мелкие болотца по краям дороги и берёзово-кустарниковое мелколесье.
...
Стереотипная чёрно-белая графика Заполярья и неожиданное буйство красок сентябрьской тундры восхитило меня!
Это тот неповторимый миг, когда под лучом полярного солнца вдруг вспыхивают желтыми и алыми цветами недолговечные серебристо-ягелевые ковры осенней тундры.
...

Почему-то, я думала, что увижу в тундре стада пасущихся северных оленей, а получилось — не видела ни одного. Северные олени интересны как пример замечательного приспособления к жизни в суровых условиях. Они не проваливаются в снег, потому что у них широкие копыта, которые помогают свободно передвигаться даже по болотам и топям. Шерсть у северных оленей тоже особенная, благодаря тому, что шерстинки плотно прилегают друг к другу, даже во время сильного ветра, надежно защищают оленя от холода. Шерсть служит оленю и “спасательным поясом”: северные олени хорошо плавают, потому что волосинки внутри пустые.
..

С давних пор народы Севера разводят домашних оленей, и они заменяют им всех домашних животных: и овец, и коров, и даже лошадей. В местном магазине не купишь молока, сметаны и творога, потому, что здесь нет животноводства, а эти продукты привозят частные фермеры и их сразу же раскупают.
..

Оленьи и собачьи упряжки были до недавнего времени единственным транспортом на севере.
В Териберке лодок и катеров больше, чем автомашин. Автобус ходит по расписанию, но очень редко — раз в день из Мурманска, на следующий день из Териберки, поэтому Яндекс-такси за 120 километров берёт 3-3,5 тысячи рублей, остальные и того больше. Частники ехать в Териберку не хотят, мол, дорога плохая — шины рвать только, да обратно порожняком... Но дорогу ведут, сами видели и ощутили все колдобины старой грунтовки на себе.
..

В одном месте, на сопке, разместился целый лес небольших пирамидок сложенных из камней проезжающими туристами — на счастье и память.
..

Далее, среди пышного матово-серебристого ягеля, мазками, пурпурные пятна брусничника, их оттеняют вкрапления сине-фиолетовых бусинок черники. Берёзки стелются по земле, словно почвопокровные растения и больше похожи на прутики рассыпавшегося под ногами веника.
..

Ближе к повороту на Териберку даже эти невысокие заросли заканчиваются и куда хватает взгляда, видны лишь ковры серебристого ягеля и покрытые мхом и лишайниками камни.
.

Тундра ― такое пустынное небо, белёсое, точно оно отсутствует, ― такая пустая тишина, прозрачная пустынность, ― и нельзя идти, ибо ноги уходят в ржавь и воду, и трава и вереск выше сосен и берёз, потому что сосны и берёзы человеку ниже колена, и растёт морошка, и летят над тундрой дикие гуси, и дуют над тундрой «морянки», «стриги с севера к полуночнику», ― и над всем небо, от которого тихо, как от смерти, ― и летом белые, зелёные ― ночи; и ночью белое женское платье кажется зеленоватым; ― а самоеды в одеждах, как тысячелетье.
Борис Пильняк, «Заволочье», 1925 год.

Вся дорога от Мурманска до Териберки – сама по себе природная достопримечательность!
Для человека, который ни разу не был за полярным кругом — это открытие нового мира.
.
Чтобы почувствовать себя наедине с неповторимой арктической природой, надо прогуляться по скалам побережья Баренцева моря в окрестностях посёлка, вдохнуть холодный ветер с океана, полюбоваться его необыкновенной синью,
Териберка. Инкубатор заполярного дракона
затем дойти до Батарейского водопада и представить себя крохотной, чтобы он вырос в ваших глазах до Анхеля!
Водопад Малого Батарейского озера
Такой поход может быть утомительным, но принесёт потрясающие позитивные впечатления, которые останутся с вами навсегда. Ещё, здесь надо ночью не спать, а с душевным трепетом ожидать появления небесного свечения!
Териберка. Навстречу Северной Авроре
Красоту окружающей северной природы трудно описать словами, но её можно почувствовать на каком-то тонком уровне и ощутить, как в сердце по каплям вливается нежность к этому суровому краю.
..

Очень цветисто о тёплом осеннем дне в тундре сказал Виктор Астафьев:
Станет набирать силу, загустеет искровал, заполощется яркий, короткий листобой по широкой земле, и в полёте, в круженье угаснет северный листок; на земле, не догорая, он сразу остужается, прилипает к моху, и становится тундра похожа на неглубоко вспаханную бурую пашню.
Но земля еще дышит, пусть невнятно, а все же дышит прогретым за лето недром, и несколько дней кружат над рекой, над тундрой, надо всем неоглядным раздольем запахи увядающего лета, бродит пьяная прель гонобобели и водяники, струят горечь обнажившиеся тальники, и трава, редкая, северная трава, не знающая росы, шелестит обескровленным, на корню изжившим себя стебельком.
«Царь-рыба», 1974 год.