"Монголия зимой или резко континентальная экспедиция "Какого чёрта мы сюда припёрлись" — такое полное название имеет эта эпопея.
«Не моё» — думал я, читая отчёты о зимних путешествиях. До тех пор, пока на горизонте не замаячила возможность отправиться зимой в Монголию.
По запросу «Монголия зимой» поисковики выдают сайты туристических агентств, предлагающих отдых на Хубсугуле в юртах, и несколько отчётов о рыбалке. Всё. Дальше идут общие слова про резко континентальный климат, про очень низкие температуры и сильные ветры. Самым коварным месяцем в Монголии интернет называет январь. Отсутствие информации наводило на мысль, что либо в Монголию зимой никто не ездит, либо оттуда никто не возвращается. «Не порядок» — подумали мы и решили проверить, что же происходит зимой в этой загадочной стране.
Ортодоксальный уазовод, идейный вдохновитель этой авантюры и наш бессменный пилот назначает старт на три часа утра 3.01.2019 от аэропорта Толмачёво, куда я должен прилететь, оставив свою семью в самом разгаре новогодних праздников.
Итак, что мы имеем на старте. Автомобиль УАЗ 390995 "Буханка" и три члена экипажа: Алексей Бычков – пилот (Новосибирск); Владимир Ивасенко – штурман (Новосибирск) и ваш покорный слуга Александр Крохин – штурман (Москва).
Моя мечта – увидеть зимний Алтай – в этот раз не сбылась: сначала меня накрыло сном, потом Чуйский тракт и Чуйские хребты накрыло темнотой.
Прошло немногим больше суток, как я закрыл дверь своей квартиры, и вот мы уже стоим перед закрытыми воротами погранперехода Россия-Монголия. Наш маршрут – неизвестен нам самим. Поедем, куда вывезет кривая.
Российские пограничники удивлены: «Туристы? Куда? Зачем? Там же холодно и перемёты!». Монгольские пограничники удивлены не менее наших. Они категорически не советуют нам идти на северную дорогу. «Что ж, — думаем мы, — пойдём по южной».
Монголия. Здесь ослепительно бело и пустынно. В полном одиночестве наша буханка пронизывает пространство, оставляя за собой полосу серой грунтовки, заснеженные склоны гор, неказистые постройки Цагануура. Ветер гуляет по долине. Мелкая позёмка стремительно несётся вниз по склонам, переметая дорогу и создавая впечатление, будто горы шевелятся.
Монгольские аймаки расположены в низинах. Зимой, спускаясь с гор, ты не видишь крыш аймака – ты видишь плотную пелену смога, расползающуюся над городом. Сотни больших и маленьких труб печей и котельных выплёвывают в воздух клубы чёрного дыма, заполняя улицы едкой мглой. Таким смогом встретил нас Баян-Ульгий – город, где мы меняем рубли на тугрики, оформляем страховку на машину, покупаем сим-карту и знакомимся с Нурболом – директором туристического агентства. Нурбол берётся опекать нас: он помогает объясниться в салоне сотовой связи и отводит нас на рынок, где я, наконец, исполняю свою давнюю мечту – покупаю традиционный монгольский халат.
За Ульгием включают режим «сепия». Окружающий пейзаж становится «седым». Кажется, что большому ребёнку дали много пластилина земляных цветов, он от души порезвился, вылепив причудливые скалы, колючие кусты акаций и бугристую землю, а потом – посыпал это дело сахарной пудрой: здесь – слегка, здесь – чуть обильнее.
Озеро Толбо-нуур я увидел ещё в 2017 году. Говорят, оно потрясающего сине-изумрудного цвета. Вынужден верить на слово, потому что тогда оно было свинцовым, сейчас же оно – белое плоское, вытянутое на двадцать километров блюдо.
Закаты здесь ослепительно ярки и скоротечны. Только солнцу, похоже, разрешено здесь пользоваться цветом. Режим «сепия» сменяется непродолжительной феерией красок, которая обрывается оглушительной темнотой. Луны нет, но всё небо усеяно звёздами. Такими близкими, что, кажется, встав на мысочки, ты сможешь захватить горсть и положить себе в карман.
С наступлением ночи жизнь в буханке не прекращается. Она наполняется новыми смыслами. Нет необходимости крутить головой по сторонам, жадно впитывая проплывающие мимо пейзажи – можно расслабиться, пошутить и посмеяться, выставить на стол мультиварку, нарезать сала и колбасы, расставить стаканы.
Бид өглөө нар жаргахаас өмнө босдог. Тэр цаг хагас гаруй хугацааны мөчөд фургоны мөс нь хайлагдаж өглөөний цай бэлдэгдэж байх зуурд бид өглөөний гайхамшаг хэрхэн хувирагддадагийн харж сууна. Өглөөний гэгээ бага багаар цайрч байна. Дараагаар нь өмнө зүгт тэнгэр нь улаан өнгөтэй болж үүний цаад захад нь нууруунууд нь хар хүрээтэй мөртлөө театрийн тайж шиг л чимэгтэй болсон байв. Нил ягаан өнгийн газар аажмаар харагдаж эхлэв. Удалгүй бүх зүйл эргэн тойронд цайвар ягаан өнгөтэй болж хувирав.
Ой, извините, отвлёкся.
Мы встаём гораздо раньше солнца. Те полтора часа, что оттаивают окна буханки и готовится еда, мы наблюдаем за изменениями пейзажа. Чернота постепенно рассеивается. Потом на востоке небо окрашивается в красный цвет и на его фоне очерчиваются чёрные контуры хребтов, плоские, как театральные декорации. Медленно начинает проступать фиолетовая земля. И вскоре все вокруг становится блекло-розовым и объёмным.
К этому моменту мы уже готовы трогаться в путь. Сейчас мы движемся к Ховду. До него осталось километров сорок, не больше.
В долине над городом – привычный нам смог. Если есть такая возможность, мы стараемся не заходить в города, а лишь заправляться там, где дорога чиркает по населённому пункту.
От Ховда к Алтаю мы будем ехать целый день. Почти идеально прямая дорога будет проходить по широкой долине, длинные горные хребты по обе стороны долины будут сопровождать нас. Сначала здесь будет снежно, но постепенно снег начнёт уступать место прошлогодней жёлтой траве. Начнут появляться, а потом и вовсе превратятся в непрерывную цепочку, скопления юрт и загонов для скота. А вот и стада, отсутствие которых на западе страны нас удивляло.
Я обратил внимание, что не видел орлов. Если летом они начинают сопровождать тебя от Алтая, то сейчас их нет. Их место заняли вороны. Неужели орлы оказались перелётными птицами и улетели зимовать в Якутию?
В поисках хуушуров мы колесим по нечасто встречающимся сумам. Не везёт нам в этот раз на хуушуры – в редких открытых цайных газарах нам предлагают только буузы. А предводитель у нас жесткий и принципиальный: «Хуушуров, — говорит, – хочу!» И точка.
В Алтай мы вкатываемся уже в темноте. Время не позднее, но с уходом солнца жизнь здесь замирает: улицы не освещены, магазины закрыты. И только взяв «языка», на роль которого прекрасно подошёл таксист, нам удалось найти столовую и отведать замечательных блюд.
Здесь нам предстоит сделать выбор: либо мы продолжаем двигаться по асфальту в сторону Улан-Батора и делаем огромный крюк, либо – уходим на грунтовку, ведущую в сторону Улиастая.
Выбор сделан. Мы сворачиваем на грунтовку. Ну, как грунтовку. Это летом она грунтовка, а сейчас — расходящиеся в разные стороны снежные колеи. До Тайшира – небольшого посёлка – это ещё можно назвать дорогой. За Тайширом дорога превращается в одинокий, местами переметённый, местами изрытый след. Лёше очень нравится преодолевать трудности на пониженной передаче. Пучок света от фар вырывает из темноты метров тридцать уходящей в никуда колеи и буханка, завывая двигателем, преодолевает километр за километром. Я ворчу. Дескать, не для того мы сюда ехали, чтобы проезжать красоты в темноте. Но пилот непреклонен.
В полночь переглянулись:
— Твоя фамилия не Еликов?
— Нет. А ты, часом, не Шаталов?
— Неа. Ну, а тебя не Мочаловым зовут?
— Нет.
— Всё, парни, сейчас спать, а завтра разворачиваемся.
Однако, существует и другая версия событий: пилот пинками загнал своих штурманов спать, а сам, взвесив все «за» и «против», принял волевое решение – разворачиваемся. Возможно, так оно и было на самом деле. Продолжать идти на Улиастай не было никакого смысла. Если такая неезженая дорога связывает два крупных города, то что же будет за Улиастаем, за которым находятся лишь несколько сумов?
Сто двадцать километров обратного пути до Алтая, мы проходим значительно быстрее, чем вчера. И снова – стрела черного асфальта в белом Ничто. Километров через сто белая пустыня сменяется бесснежной говью. Говь – по-монгольски «безводное место», «пустота». Вместе со снегом кончается и асфальт.
Здесь, между Алтаем и Баянхонгором – самая южная точка нашего путешествия. Самая южная, самая ветреная и самая холодная.
Ветер с огромной скоростью несёт по безжизненной земле колючую смесь песка и снега. А яркое солнце и горы песчаных барханов создают иллюзию тепла и дружелюбия. Трудно поверить, что стоит тебе открыть дверь, как её попытается оторвать ветер, он сорвет с твоей головы шапку и продерёт до костей.
Монголия зимой. Часть вторая.
