Часть вторая

Начало Подмосковный Биг-Бен, готический зáмок и иные занятности Ч.1

Продолжая нашу прогулку, мы снова оказались на центральной улице Советская, и пройдем по ней ещё немного к Вечному огню и Монументу погибшим землякам.

Это главный военный мемориал в городе, посвященный жителям Егорьевска, погибшим в Великой Отечественной войне.
Мемориал разделён на две части. Первая представляет собой композицию в виде скульптуры воина, у ног которого размещена чаша Вечного огня.

На противоположной стороне улицы установлена вторая часть монумента – стела с барельефом, на котором изображены сцены сражения.

Вернувшись обратно, оказываемся на улице Александра Невского, где 26 апреля 2016 года в день 30-летия трагедии был установлен скромный памятник ликвидаторам аварии на Чернобыльской АЭС.

Здесь же хотелось бы обратить внимание на деревянный дом, украшенный резными наличниками – дом Дудочкина.

Сергей Филиппович Дудочкин – купец, старообрядец, общественный деятель в начале XX века был гласным Егорьевской городской думы. Здание построено в 1890-е годы.

А на углу с улицей Октябрьской мы сталкиваемся с ещё одним домом семейства Бардыгиных. На этот раз – дом Михаила Никифоровича. Здание построено в первой половине XIX века фабрикантом Князевым и реконструировано в начале XX-го М.Н. Бардыгиным.

И раз мы снова упомянули Бардыгиных, хотелось бы подробнее остановиться на истории Михаила Никифоровича.

Михаил получил весьма приличное образование. Сначала в 1874-1878 году он обучался в Егорьевской прогимназии. Известный художник Игорь Грабарь, который, как мы помним, там же получал начальное образование, писал в своих воспоминаниях: «Когда я был во втором классе, к нам прикомандировали старшим воспитанником первого ученика восьмого класса Мишу Бардыгина, сына егорьевского фабриканта. Он нам нравился и ласковым характером, и умением с чувством читать. Затаив дыхание, мы слушали повесть о Юрии Милославском, а затем о князе Серебряном. После того как он окончил лицей, я его никогда более не видел, хотя знал, что он удесятерил богатство отца и был одной из крупнейших фигур московского коммерческого мира до революции. Чтение вслух Бардыгина разбудило страсть к чтению… Я принялся неистово читать».

Затем, по совету учителей, Михаила определили в Москву, в Лицей цесаревича Николая, который он закончил с отличием.

В 1883 году Бардыгин-младший вступает в промышленное и торговое дело отца. Они расширяют производство, не ограничиваясь одним Егорьевском – в Городце была построена красильная фабрика.

Михаил Никифорович унаследовал не только капитал и фабрики, но и любовь к Егорьевску и заботу о городе. Задолго до кончины Бардыгина-старшего он писал в своём дневнике: «Мне приходилось часто слышать от добрых стариков – «Помрёт Никифор Михайлович, помрёт и наш город». Да, поглядишь на все дела папаши и видишь, что лишь там и делается дело, где человек жертвует всем собою. И награда есть! Она в этих неслышных молитвах серьёзных, не умеющих кричать людей, которые видят лишь дела! Их молитвы, благословения, из рода в род пойдущие воспоминания – есть ли награда, памятник ценнее этого?» Теперь сын чувствовал себя обязанным продолжить дело отца.

Выполняя завещание Никифора Михайловича, Бардыгин-младший в 1906 году полностью финансирует строительство технического училища. О самом училище я расскажу чуть позже.

Несмотря на то, что большую часть времени Бардыгины жили в Москве (их дом на Воронцовом поле до сих пор сохранился, на сегодняшний день в нем расположилось посольство Индии),

Михаил Никифорович сделал для Егорьевска не мало, в том числе был разбит Технический сад, где произрастали более ста разных пород деревьев, привезённых со всех уголков России и который украшали пруды с белыми и чёрными лебедями, основаны гимнастическое общество «Сокол» и футбольная команда «Бардыгинцы», открыта публичная библиотека с читальным залом и, как мы знаем – «Музей русской старины».

В 1915 году император Николай II подписал указ о возведении Бардыгина и членов его семьи в потомственное дворянство «в воздаяние выдающейся благотворительной деятельности».

Революцию Михаил Никифорович принял, стал служить в наркомате лёгкой промышленности, курировал текстильную отрасль. Но уже к 1923 году разочарование в революции укрепилось, и он со всей семьёй иммигрировал во Францию. В России остался лишь один его сын – Алексей. В тот момент он был призван в ряды РККА и не смог покинуть страну. Родные так никогда и не узнали о его судьбе, а она у него сложилась трагически – Бутырская тюрьма, Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), участие в героической обороне Москвы в 1941 году и снова арест и ссылка, откуда он вернулся лишь в 1954 году. Дата и место его смерти не известны. Последний раз его видели в середине 70-х годов в Юрьеве-Польском. 27 февраля 1998 года все обвинения с Алексея Михайловича Бардыгина были сняты, и он был полностью реабилитирован. Но его уже не было в живых…

Что же касаемо остального семейства, то они обосновались в Ницце, в собственной вилле «Alhambra». Здесь, во Франции, Михаил Никифорович стал членом Российского торгово-промышленного и финансового союза. Умер он 12 декабря 1933 года и похоронен на Николаевском кладбище в Ницце. Там же погребена и его супруга Глафира Васильевна, скончавшаяся 28 января 1945 года, как и их дочь Евдокия.

Один из сыновей Бардыгиных – Николай – был членом монархической организации Русские Революционные силы, умер в полнейшей бедности летом 1979 года в доме для престарелых. Сын Василий со своей супругой, бывшей балериной Большого театра Марией Карловной Невельской, перебрались в США и открыли там балетную студию. Дочь Мария вышла замуж и уехала в Германию. Есть косвенные свидетельства, что во время Второй Мировой войны она работала переводчицей в одном небольшом лагере в городке Рудольштат, всячески благоволила к советским военнопленным и помогала им.

Улица Октябрьская полна интересных домов и двориков. Но мы двигаемся дальше до пересечения с улицей Парижской Коммуны. Мы с вами уже были на этой улице, когда знакомились с домом Никифора Михайловича Бардыгина, но сейчас мы находимся с другой её стороны. И интересует нас комплекс промышленных зданий бумагопрядильной фабрики братьев Хлудовых, раскинувшийся на берегу реки Гуслица. Да, именно тех Хлудовых, один из которых – Герасим – построил знаменитые Хлудовские (в советское время – Центральные) бани в Москве. О банях можно прочитать в очень интересной заметке Нины Nina__Pastuhova Хлудовские бани в Москве, а мы поговорим о фабрике.

Основателем одной из известнейших купеческих династий является выходец из семьи крепостного крестьянина Иван Иванович Хлудов. Будучи чрезвычайно энергичным и предприимчивым человеком, Иван Иванович в юности бросил крестьянскую работу и занялся в Москве перепродажей быков из южных регионов России.

Но основное своё состояние он сколотил ткачеством кушаков. В Егорьевске, откуда родом был Хлудов, в то время такое кустарное производство было очень развито и, зная досконально это ремесло, он занялся им в Москве. Пряжу красил сам глава семейства, а сыновья, Тарас и Савелий, полоскали её в Яузе. Первое своё произведение Иван Иванович отнёс на Красную площадь, в старые ряды и, показав работу купцу, запросил за кушак 100 рублей (для примера – себестоимость изделия составляла 35 рублей). Купец торговаться не стал, заплатил Хлудову запрашиваемую сумму и наказал впредь приносить товар только ему.

Сыновья не только продолжили отцовское дело, но и расширили его. В 1842 году они построили в Егорьевске бумагопрядильную фабрику. Первый корпус фабрики был спроектирован английским архитектором (предположительно Томасом Годсоном), поэтому комплекс фабричных зданий имеет такой «английский» вид, а башенку с часами местные жители прозвали Егорьевским Биг-Беном.

В Англии же были закуплены современное по тому времени оборудование, приглашены высококвалифицированные специалисты. Хлопок закупался непосредственно в Азии, без посредников, что тоже было новшеством.

Работали на фабрике Хлудовых целыми семьями – 300 рабочих. В день вырабатывалось до 60 пудов пряжи. В результате фабрика стала одной из самых крупных ткацких предприятий в центральной России. Изделия Егорьевского предприятия были известны не только внутри страны, но и далеко за её пределами.

Братья Хлудовы известны своей благотворительностью, они стремились помогать людям. Для рабочих были выстроены жильё, больница, школа, спортивные сооружения, по инициативе владельцев из прибылей был образован специальный капитал, как особый фонд, предназначенный для выдачи из него пенсий и пособий нуждающимся служащим и рабочим.

С другой стороны, на фабриках Хлудовых существовала строгая система штрафов и вычетов за малейшую провинность. Эти жестокие штрафы, а также введение ночных работ и произвол администрации послужили причиной стачки 3000 рабочих бумагопрядильной фабрики. Забастовщики разгромили контору, склады, магазин и прядильный цех. Стачка была подавлена, 28 рабочих были арестованы, однако часть требований была удовлетворена – в частности, отменены ночные работы в предпраздничные дни, уволены некоторые служащие администрации.

Почти напротив фабрики Хлудовых расположилось интересное сооружение, похожее на стены средневековой крепости, в котором, если бы не колючая проволока, протянутая поверху, трудно было бы заподозрить забор Егорьевского СИЗО. Городской острог находился здесь исстари, но забор с башней к средневековью, конечно, не имеет никакого отношения.

С другой стороны каземата расположена деревянная церковь Казанской иконы Божией Матери. Церковь впервые упоминается в переписных книгах Коломенского уезда за 1705-1706 года, но первое здание не сохранилось. В 1790 году церковь была перестроена в стиле классицизм, однако пожар 1804 года практически уничтожил храм. С 1893 года вновь выстроенная церковь стала полковой церковью 139-го Моршанского полка, расквартированного в городе после стачки на фабрике Хлудовых.

После революции церковь была закрыта, в 1950-х годах в ней размещались квартиры для работников тюрьмы, а в начале 1980-х она опять сгорела. Новое здание было построено в 2003-2006 годах. В нижней части находится храм в честь святителя Николая Чудотворца, соединенный с Егорьевским СИЗО подземным ходом.

Здесь мы сворачиваем с улицы Октябрьская на улицу А. Тупицына. Нас может заинтересовать трёхэтажное здание из красного кирпича с более, чем вековой историей.

Строение это предназначалось для проживания священнослужителей Свято-Троицкой Мариинской обители. Так как служители были мужчинами, они не могли находится в женском монастыре «во внерабочее время». А построено здание по проекту известного нам уже по многим строениям Москвы и Егорьевска – Ивана Тимофеевича Барютина.

Надолго задерживаться не будем и отправимся осматривать один из интереснейших комплексов зданий города – Егорьевского Механико-Электротехнического училища имени Цесаревича Алексея. У истоков основания именного этого училища стоял Михаил Никифорович Бардыгин.

Торжественная закладка здания состоялась 14 мая 1907 года. Строительные работы, полностью профинансированные Бардыгиным, велись два года и на берегу реки Гуслица выросли новые корпуса в стиле английской викторианской готики. Автором проекта вновь выступил Иван Тимофеевич Барютин.

В 1909 году учебное заведение распахнуло свои двери для учащихся. В училище принимались на конкурсной основе мальчики 13-15 лет, без учета сословия и вероисповедания.

Для училища были приобретены новейшие образцы техники: паровая машина завода братьев Зульцер, динамо-машина и дизельный двигатель германского производства, множество учебной литературы. Здесь изучалось слесарное, токарное, литейное дело, электротехника. Обучение длилось пять лет.

После революции училище переименовали в Практический институт, но через год оно получило наименование Электромеханического техникума. В 1990-е годы учебное заведение прошло ряд реорганизаций и с января 1996 года является филиалом МГТУ «СТАНКИН».

И опять мы возвращаемся на центральную улицу Советская – уже в районе старейшего городского парка. Отсюда рукой подать до Свято-Троицкого женского Мариинского монастыря Троицкий Мариинский монастырь. Духа светлого нетленный ларец.

И напоследок хочу упомянуть о ещё одном человеке, связанным с Егорьевском. Если от монастыря пройти между домами, то мы выйдем к району, называемому «Фубры». Это, на первый взгляд, замысловатое название произошло от сокращённого «Фонд улучшения быта рабочих (ФУБР)». На средства этого фонда в начале 1930-х годов были построены жилые здания. В одном из них, по адресу улица Советская дом 29 корпус 4, жил писатель, поэт, сценарист, человек, возвращающий в детство — Эдуард Николаевич Успенский. Он родился 22 декабря 1937 года в Егорьевске и, хотя период жизни автора Чебурашки и Крокодила Гены, дяди Федора и почтальона Печкина, а также других любимых детских персонажей в городе был непродолжительным – всего год, Эдуард Николаевич всегда помнил о своей малой Родине.

Вот такой он – известный и неизвестный Егорьевск.