Начало в 
Последняя тайна Европы: Начало на острове Скай.
Напомню, что в первой части саги мы расстались на небольшом причале на острове Скай в тот момент, когда мы сели на лодку с нашим гидом Харви, капитаном Вилли и несколькими другими пассажирами, коих всего было не более двенадцати.
Харви в тот момент был довольно озабочен, он давал инструктаж и пытался никого не потерять.
Кроме нашей движухи при посадке в катер и подъехавшего другого катера, который должен кое о чем напомнить mikeseryakov Мише, в эти утренние часы в закрытой бухте царил полнейший штиль.
Надев спас жилеты, мы загрузились и сразу же поехали.
Первые минуты плавания по зеркальной поверхности воды в защищенной гавани Stein острова Скай действовали умиротворяюще и я искренне надеялся, что в таком ключе пройдет и все 4-часовое плавание. youtube.com/watch?v=ob4R7FcNg… Эти надежды были конечно же моей собственной ментальной проекцией — иллюзией, в которую мне хотелось поверить, ибо другая уже не совсем ментальная часть моего биоорганизма говорила о том, что трудности только начинаются.
И если уж говорить по чесноку, то компания Go to St Kilda искренне заранее предупредила самым вежливым английским языком, на который только бывают способны туроператоры, что бывают ситуации сильной качки и как следствие морской болезни и посему посоветовала заренее обзавестись проверенными средствами.
Тут я конечно дал маху с тем, что прихватил с собой только биодрамину в ее испанском варианте с кофеином. Одну таблетку я поглотил ещё вечером, а другую утром по дороге к лодке с прихваченным из отеля бутербродом. Но этого к сожалению оказалось недостаточно. Надо было получше запланировать (планирование не самая сильная моя сторона), и подумать о том, что в аптеке в Портри можно было бы без рецепта купить одну упаковку скополотамина.
Но вначале биодрамина действовала так как должна была. Вернее драмина действовала, а кофеин совсем нет. Поэтому, пока мы плыли по спокойной воде, я быстро уснул и спал судя по всему минут 40 пока мы пересекали относительно спокойный пролив к островам Гебридского архипелага.
Эти суровые острова, расположенные уже на достаточном удалении от британской части Шотландии (в географическом, а не в политическом смысле), были видны по обе стороны от нашего катерка и не вызывали ни малейшего желания оказаться на их берегах, ибо выглядели они очень серо и промозгло.
Миновав Гебриды мы вышли в открытый океан, чтобы пересечь весьма приличное 40-мильное расстояние отделявшее отсюда от крайнего Гебридского острова Норт-Уист скалы архипелага Сент-Килда. И как только мы это сделали началась уже серьезная качка, которая усиливалась все время по мере нашего приближения к Сент-Килде.
Морская болезнь штука интересная. У вестибуляторного аппарата, кроме прочего подпитанного специальным средством вроде биодрамины, всегда есть некоторый критический запас прочности. И желательно хотя бы примерно понимать где находятся его границы, не доводя дело до известного финала в духе бесконечных поисков Ихтиандра.
Хотя с другой стороны, что тут поделать, если вы в открытом море, посреди шторма на утлом шлюпе? Остается только смириться с обстоятельствами и принять тот факт, что ваш личный запас прочности по части морской болезни уже трещит по швам и будь что будет…
… Где-то через час езды по уже весьма высоким морским буграм и шпилям, именуемым волнами, наш катерок забравшись на очередную шпилеподобную волну, упал с неё вертикально вниз с страшным шумом и скрежетом протаранив дном морскую воду. Шкипер Вилли замедлил судно и, передав штурвал нашему гиду Харви, пошёл перекурить на корму и обдумать положение дел. Харви временно сбросил газ и дал нам свободно болтаться на волнах. Скоро Вилли вернулся с решительным выражением лица и играющими желваками на скулах.
С этого момента гороподобные волны или как их можно назвать новомодным солсберийским словом “шпили-вилли” уже не прекращались, а отвесные падения только учащались. Вскарабкавшись на очередной шпиль, Вилли поддавал газу, и резко бросал его за секунду до того, как наш катер падал с очередного шпиля на бренную землю, метафорически выраженную в данный момент бурной стихией воды. Подобно Одиссею, лавировавшему свое судно сквозь полчища сирен, наш Вилли вел корабль сквозь многочисленные острые и крутые шпили, и только весь устав, горячий снаружи и взмокший изнутри, брал короткий перекур, пристегивая себя к перилам задней кормы…
Иногда, удивляясь то-ли своим способностям выработанным до подсознательного автоматизма за почти 40 лет морской вахты, Вилли оборачивался к нам, смотрел на нас своими водянистыми глазами и молча жевал своими небритыми щеками и толстыми губами. В эти моменты он был похож на ершистую рыбу, которая знает как надо действовать в такой ситуации, но которой сказать попавшим в засаду пассажирам совершенно нечего. Шпили продолжались, а такое поведение Вилли вызывало как это ни удивительно, некое состояние комфорта, что положительно сказывалось на мне.
Пассажирам при этом приходилось в положении сидя держаться крепко обоими руками, чтобы не загреметь в неизвестном направлении внутри трюма. Примерно через час такого движения уже никакой биодрамины было недостаточно и я отчетливо чувствовал как ко мне медленно но верно подбирается Ихтиандр. Спросив разрешения у привыкшего ко всему и мирно читавшего Библию Харви я вышел на корму, где вцепившись обоими руками в мокрые от брызг перекладины, зафиксировал своё положение и стал смотреть вперёд.
К счастью Сент-Килда уже была видна вдалеке. Свежий ветер, открытое пространство и облившая меня с головы до ног ледяная волна сделали своё дело — мне полегчало, и обратно в трюм мне совсем не хотелось. Поэтому я остался максимально до островов наверху.
Благодаря этому стечению обстоятельств у меня была лучшая точка для их фотографирования.
Народ, которому судя по всему было относительно (меня) совсем неплохо (вот что значит родиться на британских морских островах — совершенно другая генетика, они сделаны из другого теста чем мы, жители равнин!) постепенно выходил на палубу и делал снимки так что когда мы подошли вплотную к первому из островков архипелага по имени Боререй на корме уже нельзя было протолкнутся.
А потом внезапно раздались крики, вернее целая симфония криков, и над нами полетели первые олуши, огромное количество олуш, которые активно охотились, как и подобает олушам, падая камнем вертикально вниз, что с их большим весом до 3,5 кг при размахе крыльев до 180см сантиметров делает их поистине убийственным орудием для проплывающих по несчастью в этом месте рыб...
Похожие на птеродактелей олуши гнездились на скалах самой высокой из которых была соседняя с островом Боререй скала Stac an Armin, высотой 196 метров, что делает ее самой высокой морской скалой или рифом в UK.
На мой взгляд если брать морских птиц северного полушария, то олуша — самая красивая и интересная из них. Есть безусловно масса других птиц, но олуша, она прекрасна во всем!
Напоминающая своим видом разноцветного дракона-птеродактиля из «Аватара», олуша выделяется ярко жёлтой окраской голова солнечного или даже золотого цвета, синеватым клювом и хищными и страстными глазами. youtube.com/watch?v=uGZvYp1s2… В южном полушарии они ещё более выразительны в своих цветах. youtube.com/watch?v=WD5_0h_GH… Она немного похожа на чайку но ещё больше на южного альбатроса. И наверное олуша по своей мощи и навыкам морской охоты — это равноценная замена альбатросу в северном полушарии. youtube.com/watch?v=jznhXevNN… Олуши парили в небольшом тумане над скалами Сент-Килды, громко крича, хлопая крыльями и время от времени камнем бросаясь вниз чтобы поймать свою рыбу и тут же отнести ее к высоким скалам чтобы накормить своих вечно голодных птенцов.
Вся эта картинка близко напомнила мне о чудесной скале Рубини на далёкой Земле Франца Иосифа —
Скала Рубини: Арктическая опера. 
Конечно та была ещё больше, ещё мощнее и пока из всего что я видел в море, ничто не может сравниться с ней по красоте этой геологическо-биологической мега-системы, которую кто-то в моей заметке
Скала Рубини: Квартиранты арктической многоэтажки сравнил с гигантским суперкомпьютером. 
Но Сент-Килда теперь прочно занимает в этом моем рейтинге уверенное второе место!
И Сент-Килда являемся главным местом в северном полушарии где можно вволю понаблюдать олушей, так как именно здесь гнездится самая большая их колония.
Первым островом к которому мы подъехали был скалистый Боререй. Его скалы поднимаются на высоту до 300 метров, а на их поросших изумрудной травой скалах, говорят, можно увидеть пасущихся здесь в одиночестве овец. Я признаться не разглядел, возможно из-за качки, а возможно птицы отвлекли.
Это самый маленький из Шотландских островов который поднимается выше 1000 футов. На нем никто не живет, но есть небольшое поселение из трех землянок, которое использовалось во время охотничьих вылазок из соседней Хирты.
Есть также руины Taigh Stallar — дома стюарда. По местной легенде он был построен неким «Человеком скал», который возглавил восстание против управляющего. Когда это было неизвестно, но городища на Боререе доказывают, что фермерское сообщество действительно жило здесь, возможно, еще в доисторический период. Сельское хозяйство на одном из самых отдаленных и негостеприимных островов в Северной Атлантике, явно было бы тяжелым и изнурительным. И учитывая невероятно крутые склоны острова, удивительно, что они в принципе пытались там жить и им заниматься.
А вот и соседний похожий на парус риф Стэк-ан-Армин высотой 196 метров, самый высокий риф в UK, но не в мире. Люди жили и здесь, например известно доподлинно, что в результате вспышки оспы на соседней Хирте в 1727 году трое мужчин и восемь мальчиков были оставлены на Стак-Армин у побережья Борей до следующего мая...
Рядом находится еще одна скала Stac Lee, высотой 172 метра, и втроем (Боререй, Стэк-Армин и Стэк-Ли) представляют собой очень красивую композицию, находящующся на расстоянии 4 морских миль от главного острова архипелага — Хирта.
Но мы их покидает и делаем переход к большому острову. Птицы нас провожают всю дорогу.
…Морская вода имеет интересную особенность в открытом океане. Встающие вдруг посреди океана каменные шпили-рифы, такие как Сент-Килда, заставляют океан буквально кипеть, создают высокую волну, то что называется high tide и весьма непростые условия для навигации. Коварные рифы с давних времён создавали проблемы для моряков. Ночью или в туман ветер может затянуть парусное в водоворот рифы и далее бросить на него. Но даже моторной лодке в ясный день здесь непросто, по ощущениям движение как в кипящей кастрюле с супом.
В моем случае и так сильная болтанка выросла в 2-3 раза как только мы подошли в достаточной близи к главному острову архипелага Сент-Килда — Хирте. Тем более что нам пришлось еще навигировать через узкие проходы между скалами.
Но можно было держаться за веревку и тем самым удержаться на ногах...
Все эти волны и течения создавала чудовищная Харибда, которая жила под этой скалой. Она периодически всасывала воду в свое безмерное тело и вместе с водой, в ее брюхе рисковали оказаться мы.
К счастью в отличие от гомеровской Харибда на Сент-Килде оказалась то-ли не такой голодной в этот день, то-ли была го небольшой, поэтому мы сумели справиться с течением и уйти от столкновения с рифами.
Головы другой же хищницы Сциллы тем временем атаковали нас с неба.
Олуши и чайки, видя в нас угрозу своему существованию на отвесных скалах острова пикировали на наши головы и старались пролететь как можно ближе.
К счастью лодка в том числе из-за действий злобной и вечно голодной Харибды сильно качалась и частенько приходилось присаживаться, что помогало естественным образом уклониться от воздушных атак. Атаки прекратились сразу же как только мы отошли от этого острова.
В конце этого пути мы причалили к главному острову архипелага, бросили в гавани якорь и нас на заливаемом водой тузике отвезли к единственному причалу.
Признаться я был очень и очень рад почувствовать твёрдую почву под ногами, которые буквально подгибались сами в желании упасть и полежать хотя бы с полчасика…
Один из наиболее труднодосягаемых объектов Юнеско, Сент-Килда ждала меня с растущей на горных склонах изумрудной травой и залитыми ярким солнцем берегами.
Именно так с моей точки зрения и должен был выглядеть Затерянный мир, труднодоступный и почти недосягаемый для простого смертного.
Последняя тайна Европы перед тобой, амиго!
Окончание в последней части трилогии
Последняя тайна Европы: Сент-Килда под тенью Пингвинуса
