Незаметно прошел праздник Нового Времени – День народного единства, и мне захотелось порассуждать на эту темы, благо, что ходила на праздничный концерт, посвященный ему. Приглашение пришло от Администрации района Санкт-Петербурга, в котором я живу, и осуществлялся концерт в КДЦ «Московский».
Таинственная аббревиатура КДЦ означает культурно-досуговый центр, и сразу вспомнился Ильф и Петров, Зощенко, а также Булгаков, живописавшие эту абракадабру названий. Один только Абырвалг из Собачьего сердца чего стоит!
Но не будем отвлекаться. Хотя опять-таки как не вспомнить прошлое… Я с детства приучена бережно относиться к книгам, и трепетно люблю их. Я была записана в три библиотеки, и даже помню, как не могла выбрать, с какой книги из 9 начать погружение в мир сказок и приключений.
Так вот о сказках: перечитав множество русских сказок, затем сказок других республик Страны Советов и стран мира, с прискорбием констатировала, что героем русских народных сказок был лентяй Иван. Дурак Иван, лежащий на печи, НО когда было надо, то он проявлял чудеса хитрости и смекалки, завоевывая царства и принцесс в придачу. В них все было просто, понятно и предсказуемо. Другое дело, когда ты погружался в сказки других народностей: там и имена были загадочные, и таинства тайные совершались и было полным-полно разной мистики.
От детских сказок я перешла к изучению различий между нациями через народные танцы, и здесь снова было разочарование. Мне казалось, что у русских какая-то размытая аутентичность, то ли дело яркие, зажигательные танцы народов Кавказа с их плывущими женскими движениями, и «танцами с саблями» у мужчин. Белоруссия и Украина стояла для меня в ряду славянских народов, и даже наряды, казалось, не сильно отличались друг от друга. К их числу почему-то я не причисляла Молдавию, а вот прибалтийские страны были сродни добрым и грустным сказкам Андерсена, и наряды блистали каплями янтаря, вторя истории Русалочки. Народы советской Азии были почти неизвестны, танцы редки в исполнении, а наряды представляли традиционные полосатые халаты и тюбетейки.
Как ни избито это звучит сегодня, но тогда многие искренне верили в то, что «широка страна моя родная» и в ней «с южных гор до северных морей человек проходит, как хозяин необъятной Родины своей». Может быть, это только мои детские воспоминания, но у меня есть тому пример, как без разницы мне было, что моей подругой в первых классах была девочка из традиционной еврейской семьи. Я знала об этом, потому, что мама спрашивала меня, был ли на столе форшмак (еврейское блюдо), когда я возвращалась с детского праздника, организованного на день рождения Ирины (так звали мою подругу). Улучшая условия проживания, моя семья переехала из района рабочих окраин в центр, и связь с подругой стала осуществляться только по телефону. Однажды она позвонила мне, рыдая, и трагически сообщила мне «мировую» новость, что она — еврейка. Кто помнит, тот согласится со мной, что у нас было очень патриотическое воспитание, не так далеко была война, и мы зачитывались книгами о подвигах героев-пионеров и комсомольцев, не пожалевших жизни за страну. При этом часто в литературе описывались и выродки-предатели, палачи, полицаи из среды соотечественников, среди которых, к сожалению, были и евреи. Плача в трубку, подруга, захлебываясь словами, кричала, что она всю жизнь считала евреев предателями и укоряла меня, что я, ее подруга, знала о ее национальной принадлежности и молчала. А я и не молчала, просто было без разницы, какие гены и какая кровь течет у нее в жилах, друзья оценивались по другим критериям – по верности, единомышлению, искренности, взаимной симпатии, общим интересам и увлечениям.
Почти через сорок лет, как справедливо сказал Виктор (grau59): «Гигантскую страну вожди профукали в угоду своим политическим амбициям и набиванию карманов» и ВДРУГ все прозрели, и поняли, что «друг оказался вдруг и не друг и не враг, а так…» и хорошо, если все ограничивалось простой констатацией факта неродства по крови. А ведь в те печальные времена многое решало и оружие, и сколько молодых было положено в этих локальных и не локальных войнах. А сколько народу уехало, не дождавшись «обетованного» коммунизма при жизни поколения.
Но как поется в песне Жанны Бичевской:
«Рассеяны по миру мы изгнаньем,
Как бывший богоизбранный народ.
Мы знаем смерть, гонения и плен.
Мы — русские, мы — русские, мы — русские,
Мы все равно поднимемся с колен»
Вот и в том концерте, что ознаменовал праздник Единства, были и поздравления Администрации района, танцы народов Закавказья, Бурятии, песни Альберта Асаддулина, и все это на фоне удивительных красот нашей огромной страны и бывшего общего дома.
Концерт ненавязчиво отмечал особенности разных диаспор, проживающих сегодня на территории Петербурга, безмолвно подчеркивал их разнообразие и различие, но главным итогом предлагалось единение, Единство при таком огромном разнообразии.
