На правом берегу реки Воронеж, а ныне Воронежского водохранилища, высятся, сверкая на солнце, главки церквей Алексеево-Акатова монастыря. Его и сегодня хорошо видно с противоположного берега, а в дни его "молодости", когда вокруг него расстилался дубовый лес, а Воронеж был всего-навсего небольшой крепостью на берегу реки, он и вовсе производил грандиозное впечатление.

Основан монастырь был в 1620 году в ознаменование победы над многочисленным войском литовцев и черкас, как называли в то время казачьи отряды, состоявшие на службе Польско-Литовского государства. Именование "Акатов" монастырь получил по названию местности – Акатова (Окатова) поляна, а приставку "Алексеево" — по дате сражения, которое пришлось на день памяти святителя Алексия, митрополита Московского.

Строителем нового монастыря стал игумен Кирилл — основатель самой первой обители в Воронеже — Успенской, и с ним всего шесть монахов. Несмотря на немногочисленную братию, монастырь не бедствовал – в его владении имелись собственные крестьяне, покосы, рыболовные угодья.

Во времена Петра I, когда на реке Воронеж стали строить корабельные верфи, в Алексеево-Акатов монастырь перевели монахов со всеми земельными наделами из Успенской обители, а Успенская церковь стала "крещальной купелью" для первых русских военных кораблей.

В начале 30-х годов XX века монастырь разорили и разворовали его святыни. А после Великой Отечественной войны он и вовсе оказался в руинах. В таком руинированном состоянии он находился до 1989 года, пока его не передали в ведение Воронежской епархии, в 1990 году Патриарх Алексий II благословил открытие женской обители. Сегодня — это одно из красивейших мест и оазис тишины и покоя в самом центре города.

Здесь, действительно тихо... Вообще... Как будто и нет никакой суеты вокруг, и буквально за оградой не проходит оживленная трасса вдоль набережной...
Я не знаю, много ли приезжает в монастырь паломников, но мы гуляли практически в гордом одиночестве. Пока я обходила доступную для мирян территорию, Роман сидел в тени на лавочке и наслаждался покоем. И только, спустя минут двадцать, мы увидели хоть какое-то движение — из двухэтажного Алексеево-Владимирского храма вышли несколько человек.

Главный храм обители — Алексеево-Владимирский собор. Первый каменный храм был выстроен в 1674 году и впоследствии неоднократно перестраивался. К середине XIX века он обветшал окончательно, было решено его разобрать и возвести на этом месте новый. Храм строился в 1804-1819 годах по проекту воронежского архитектора Ивана Ивановича Волкова, а спонсором сего проекта явилась Авдотья Аникеева, пожертвовавшая крупную сумму на нужды обители.

Изначально храм возводился в «византийско-русском» стиле и работы планировали окончить за три года, но в процессе строительства карниз из камня обрушился. Обвинили в этом подрядчика Никиту Архиповича Богданова и отстранили с формулировкой не соответствия ведения работ с тем, «что ему было показано и приказано». Вместо Богданова подрядчиками были назначены два слободских жителя Иван Григорьев и Иван Тебекин. Храм перестроили, но уже в стиле классицизма. Строительство продолжалось восемь лет, освящение состоялось 20 мая 1812 года. Верхнюю часть церкви закончили спустя еще семь лет.

Внутри храма фотографировать нельзя и, даже по-партизански — на мобильный, это сделать не удалось. Служитель предупредил, как только увидел в руках фотоаппарат, и уже не спускал с меня глаз.

От первых построек в монастыре сохранилась лишь колокольня. Построена она была одновременно с главным храмом, в 1673-74 годах. В настоящий момент колокольня действующая. И храм, и колокольня являются историко-культурными памятниками федерального значения.

Восстановлена церковь во имя прп. Сергия Радонежского. Раньше она находилась в здании надвратной колокольни, но верхний ярус со шпилем был разрушен еще в 1930-е годы и сегодня на уровне второго этажа церковь завершена пятью главами.

Кроме восстановленных зданий на территории построены новые часовни:
водосвятная,

в честь иконы Божией матери "Утоли моя печали"
и в честь новомучеников Алексеево-Акатова монастыря.

Как водится, при монастыре находилось кладбище. Здесь хоронили монахов и зажиточных и знаменитых горожан. В том числе на монастырском кладбище были погребены: Губернатор Воронежского края Алексей Михайлович Маслов (в 1773 году), Губернский предводитель дворянства Николай Иванович Тулинов (о Тулиновых я рассказывала в заметке Прогулки по Воронежу. Проспект Революции. Продолжение), Михаил Семёнович Цвет – русский ботаник-физиолог, биохимик растений и др. В годы Советской власти кладбище снесли, и только в 90-е годы XX столетия вместо погоста установили символический некрополь.

К монастырю приписана и Введенская церковь, находящаяся за оградой. Это одна из красивейших церквей Воронежа.

К сожалению (или к счастью), в настоящий момент она находится на реставрации, и попасть внутрь нет возможности. Но мы полюбовались на неё снаружи, когда шли по улице.

Сама улица Освобождение труда, на которой находятся и Алексеево-Акатов монастырь и Введенская церковь, интересна своей историей. Это одна из старейших улиц Акатова предместья. В прошлом улица называлась Введенской, а свое современное название получила в 1928 году. Как не трудно догадаться, новое имя улице дали в целях антикапиталистической пропаганды, и употребляется оно в именительном падеже: «Освобождение труда», видимо по аналогии с названием первой русской марксистской группы, основателем которой был Г.В. Плеханов.

В XVIII столетии улица была застроена преимущественно купеческими домами, но к XIX веку здесь стали селиться чиновники и интеллигенция. Улица и сейчас осталась малоэтажная, но, к сожалению, от исторических домов мало, что сохранилось. Но вот одно из сохранившихся зданий, № 7, справедливо привлекает к себе внимание. Этот дом в 1830 году купили родители замечательного русского художника Николая Николаевича Ге. Здесь в 1831 году он и родился. Крещён был в Введенской церкви.

В своих автобиографических записках художник вспоминал, что дом его детства постоянно посещали монахи и странники. Один монах, умевший рисовать, подарил ему акварель с изображением лошади. Картина так понравилась ребёнку, что мальчик принялся выводить мелом лошадей, и это увлечение рисованием переросло в большую страсть живописи.