Чтобы не запугать читающих эту заметку раньше времени, сошлюсь на материал, которым начинался рассказ о Луксоре. Начнём во здравие! Луксор. Город живых. В нём я спел заздравную песню о Карнакском храме, что находится на восточной (левой) по отношению к Нилу стороне города. Её называют Городом живых.

Он, действительно, поживее будет своего противоположного правобережья. Кроме знаменитого храмового комплекса, здесь сосредоточилась современная жизнь 500-тысячного города, основу которого составляет арабское мусульманское население.

Небольшую часть горожан составляют копты-христиане, о чём свидетельствует их церковь, попавшаяся на глаза по пути к переправе через Нил.

Что же заставило нас перебраться на западную часть Луксора, именуемую Городом мёртвых? Разумеется, желание узнать, как «поживается» в ином мире фараонам и тем, кто им составлял и составляет компанию в этих местах.

Умерших фараонов когда-то переправляли, как и нас сейчас, на левую сторону Нила, где располагалось Царство мёртвых. Именно здесь, в окрестностях левобережного Луксора раскинулись долина Цариц и долина Царей.

Но не только усопшим фараонам было уготовано место в этой части Луксора. Как подсказывает мне интуиция знатного египтолога, уже широко известного на просторах Турбины нескольким десяткам читателей, Мёртвый город в древности был не менее живым, чем, собственно, Город живых.

Оно и понятно, ведь погребальный бизнес, в котором были заняты многие подданные Древнего и особенно Среднего царства, давал этим людям неплохие шансы заработать себе на хлеб, возможно, сдобренным каким- нибудь древнеегипетским деликатесом.

Кстати, по сути, мало что принципиально меняется в подлунном мире с течением времени. Вот у нас и сейчас оказывающие ритуальные услуги – вполне обеспеченные люди. Может, не столь уважаемые, как в древнюю эпоху, но их, по-моему, это обстоятельство мало волнует. Деньги, как известно, не пахнут!

В наше время западная часть Луксора – довольно жалкое зрелище, поскольку у умерших фараонов давно опустели банковские счета, а нынешним – очевидно, нет дела до живущего здесь и сейчас населения. Оно же не может заинтересовать иностранных туристов, а, значит, доходов не приносит, поэтому какой смысл на них тратиться?!

А живётся современным жителям этой части Луксора, действительно, «не очень». Во всяком случае об этом можно сделать вывод, судя по довольно бедным жилищам, некоторые из которых и вовсе выглядят, как трущобы. Впрочем, это никакое не исключение. Египет, в целом, очень бедная страна.

Тем временем мы, загрузившись в большую лодку, начали переправу через Нил.

Когда я попытался представить себя на месте фараона, которого переправляли в древности на новое место жительства, я даже глаза прикрыл для большего сходства с оригиналом и пробуждения игры воображения.

Получилось – ниже среднего. В умиротворённой позе я пребывал недолго, поскольку моё ещё живое обоняние начал интенсивно оскорблять дым от работающего лодочного мотора.

Я, чертыхаясь, быстро переместился ближе к носовой части нашей посудины, однако настрой уже прошёл, нирваны в этот день я уже не смог достичь, несмотря на старания. Тем не менее эта неудача помогла мне сделать очередной научный вывод — фараонам без моторов переплывать Нил было удобнее, и перемещаться по пути следования на другую часть лодки — не было никакой необходимости..

Долина левобережного Нила, как и на правой стороне, выглядит такой же зелёной и тучной,

...но стоило немного от неё удалиться, как гористая пустыня начинала окружать нас своим безжизненным однообразием.

Первым делом, видимо, чтобы проспонсировать местных жителей и, заодно, гидов, нашу компанию завезли в камнерезную мастерскую, точнее, располагавшийся тут же магазин, в котором местные умельцы демонстрировали свою продукцию.

Что сказать? В общем, я не раскошелился. То, что было помельче, меня не заинтересовало, а что покрупнее, оказалось слишком тяжеловесным не только в килограммовом выражении, но и в долларовом.

Да и образ, в котором я предстал бы перед своими домочадцами с массивной погребальной маской Тутанхамона, уж очень бы напоминал своей несуразностью героя рязановского «Служебного романа». Помните, Мягкова с лошадью… или с конём?

После непродуктивного посещения сувенирного магазина мы направились к храму фараона Аменхотепа III.

Правда, самого храма давно уже нет. На его месте сохранились лишь огромные скульптуры самого фараона. Их принято называть колоссами Мемнона. Эти 20-метровые монументальные каменные изваяния весят по моей зрительной оценке не менее 700 тонн каждая.

Статуи настолько тяжелые, что их пришлось перемещать по суше, потому что корабли того времени были просто неспособны перевезти такие массивные монументы. А расстояние было немалым – материал добывали в районе Гизы, что находится в окрестностях современного Каира.

Конечно, проницательный читатель заметил «неувязочку» в наименованиях скульптур и готов задать мне уместный вопрос: всё-таки кто вы, колоссы, — Аменхотеп ли III или Мемнон без номера? Кто из вас царь настоясчий?!

Предвидя подобную постановку вопроса, я был вынужден исследовать древнеегипетские и античные первоисточники, разумеется, в их подлинниках.

Начнём, как принято в серьёзных исследованиях, издалека. Принято считать, что в 27 году до н. э. мощное землетрясение серьезно повредило большую часть фиванских сооружений (напомню, что в древности Луксор именовался Фивами) и обрушило верхнюю часть колоссов до пояса.

Однако системный анализ древнеегипетских источников и геофизической структуры данной местности позволил мне сделать совершенно иной научный вывод.

Мне представляется сомнительной версия разрушения храма и колоссов в результате землетрясения, поскольку Египет никогда не был страной землетрясений.

Моё подозрение пало на персидского царя Камбиза. Именно акт вандализма этого правителя я считаю истинной причиной разрушения храма и охраняющих его колоссов. Разумеется, как и многие другие восточные деспоты, он был ещё тем хитрованом. Свои бескультурные происки он решил замаскировать под природный катаклизм.

Но со мной такие финты не пройдут! Я считаю необходимым приставить Камбиза к историческому столбу позора и, тем самым, наказать Камбиза без всякого компромисса (типа сроков давности или смерти виновного). Другого достойного наказания я, правда, ещё не придумал, но, возможно, идея созреет, уважаемые читатели, в вашем возмущённом разуме. У меня он кипит, но пока непродуктивно!

Статуи Аменхотепа III названы в честь царя Эфиопии Мемнона, который не имел никакого отношения к Египту, но греки называли фиванский некрополь «Memnonium», отсюда и сохраняется название памятника архитектуры.

И дело вот в чём. В древности было замечено, что каждое утро на восходе солнца северный колосс испускает невнятный, протяжный звук, в котором некоторые современники слышали печальную, но гармоническую мелодию.

Это странное явление, кстати, подтверждается такими знаменитыми историками как Страбон, Тацит, Лукиан и Филострат, что дало повод древнегреческим греческим гидам (поэтам) сочинить красивую легенду. Они утверждали, что «поющий камень» представляет Мемнона, мифического сына Авроры и Тифона — царя Египта и Эфиопии.

Посланный своим отцом на помощь троянцам, осажденным греческой армией, Мемнон прославился, убив в сражении Антилоха, сына Нестора. Но и он, в свою очередь, погиб от мстительной руки Ахилла.

Аврора в слезах умолила всемогущего Юпитера воскресить её сына хотя бы на мгновение в день. С тех пор, каждое утро, когда Аврора ласкает своими лучами сына, он отвечает своей безутешной матери протяжным жалобным стоном…

Такова трогательная поэтическая легенда. Лично я очень доверяю легендам, если они красивы. Однако проснувшаяся во мне в последнее время очередная ипостась учёного-естественника заставляет наступить на горло симпатичной древнегреческой песне, и объяснить загадочное явление причинами вполне прозаическими. Звуки возникают от вибраций, происходящих на поверхности излома под действием тепла первых солнечных лучей на остывший за ночь камень.

С тех далёких пор Колоссы Мемнона принято называть поющими.

Я долго прислушивался к пению колоссов своим обострившимся по случаю музыкальным слухом, однако ничего, кроме голоса пристававшего ко мне торговца-бедуина, так и не услышал.

Объяснение этому молчанию, конечно, не только во времени суток (я был у колоссов во второй половине дня), но и тем, что после очередной реставрации в 199 году императором Септимием Севером, поющий северный колосс, издававший на рассвете звук, замолчал навсегда.

Это объяснение подтверждается и тем, что до Страбона ни один историк не говорил о «голосе» колосса Мемнона, а те, кто свидетельствовал об этом, наблюдали колосса в промежуток времени между его разрушением и последующим восстановлением при Септимии Севере.

Так что, находясь в Египте, можете спать по утрам спокойно до десятых петухов, ведь застать поющего исполина уже не удастся, если, конечно, его снова не разрушат.

А по мне, так колоссу, тем более древнему, больше к лицу молчание. Певцов сейчас и без того избыток!

P.S. Уже заканчивая создание этого материала, я вспомнил об одной из многочисленных надписей, начертанных на колоссах Мемнона в течение многих веков. Она в моём переводе с древнегреческого звучит так: «Знай, о Тот, ты, кто царствует над водами, что Мемнон ещё жив и что согретый материнским огнем, он издает свой звонкий голос у подножия Ливийских гор в Египте, там, где Нил разделяет надвое прекрасновратные Фивы; в то время как ты, Ахилл, некогда ненасытный в битве, теперь безмолвен и на равнине Трои, и в горах Фессалии».

Как сказано? А?! А как переведено?!