предыдущий очерк — К мурси на рейсовом автобусе
Базар не шапито, хотя похоже. Хамер, арборе, цимаи (бенна)
Вот уже почти две недели я жила в Джинке. В Кайафар собиралась в базарный день. Посёлок находится в часе езды от Джинки — столицы южных племён Эфиопии. Именно в «маркет дэй» туда идут микроавтобусы за 20 бырр. Как только я села на переднее сиденье, так сразу меня удивил водитель, заявив, что моё лицо ему знакомо и видел он его на групповом фото у друга в столице, а теперь вдруг видит меня рядом. Бывает же! Узнают! Насколько тесен мир!
Сразу после выезда из Джинки поняла, что попала в земли «инопланетян» под названием цимаи (бенна), арборе и хамер. Люди, разодетые в цветные бусы, пояса, сандалии, браслеты гнали стада по дороге. Подростки и дети увешивали обнажённые тела всевозможными украшениями, имея только набедренную повязку в виде короткой ярко-полосатой юбочки. Представителей разных племён было так много, что просто в толк не могла взять, откуда они взялись? Даже и не думала, что увижу все эти народы в их естественной среде обитания.
Женщины хамер в грубых шкурах несли за спиной узлы и поклажу на голове. Их причёски красно-коричневого отлива блестели жиром, свисая аккуратными жгутами, при этом имели форму женской стрижки «каре», или же понятнее сказать – «под котелок». Народ двигался в обе стороны, суетился, тащил груз, гнал коров и просто стоял на обочине. Нашему водителю приходилось здороваться со всеми цимаи. Они протягивали ему свою руку прямо в водительское окно. Среди парней в моде яркие полосатые футболки, женские разноцветные заколки на голове, солнечные очки в оправе кислотных тонов, и совсем не важно женские они или детские, но чтобы были. Это признак высокой моды.
В Кейафаре пропасть не дадут. Целых два пансиона имеются — один Nasa pencion, второй Duerse Setora, поэтому тут можно остановиться на время, чтобы пожить среди цимаи и хамер. Когда я пришла на рынок, то просто застыла в неверии. Столь колоритное зрелище не часто увидишь даже по телевизору. Всё пестрело перед глазами. Кого тут только не было! Женщины племени арборе сидели своей группой, их шеи едва выдерживали груз из толстых связок бус. Носить на себе 3-5 килограммов украшений, это всё равно, что иметь на шее кандальную цепь. Красота и жертвы, понятия совместимые!
Женщины хамер тоже сгруппировались. Они сидели прямо на земле в одинаковых кожаных одеждах и с одинаковыми причёсками, как будто клонированные! Их наряды по краю были оттянуты воланом, украшены металлическими кольцами и ракушками. На фотоаппарат реагировали бурно, сразу отворачивались, даже за деньги не хотели сниматься. Были здесь и такие аборигены, которые ходили специально для заработка. Фотографий за плату не избегали. Расценки у них, что и у мурси. Хотя туристов здесь не видела. Только в Джинке однажды наблюдала двоих белых мужчин с проводником, но это в Джинке — столице юга Эфиопии. Особенными мне казались дети.
Мужское население племён хаотично передвигалось, предлагая сувениры в виде катушек под голову, с выжженным орнаментом, деревянные маски, статуэтки, украшения. Купила тут себе пару бус из семян неизвестных мне растений, а оказавшись впоследствии на Коморских островах, полезла купаться в море, так те семена расползлись прямо на груди, и пассажиры в маршрутке всю дорогу отряхивали меня от мусора. Не повезло, но тогда я этого не знала и очень радовалась удачной покупке, решив, что надену эту красоту по случаю.
Рынок оказался столь разнообразен, что ходить по нему можно было целый день, при этом не замечая ни времени, ни усталости. Понятное дело, что украшениям и сувенирам можно не удивляться, но рассматривать их приятно, брать в руки, примерять на себя. А удивилась я посуде из тыквы, расписной, с вырезанным орнаментом. Металлические кованые ножи всяких форм и размеров красиво выкладывались по земле, словно в музее кузнечного ремесла. Рядом с ними были разложены наконечники то ли для стрел, то ли для копий. На мой немой вопрос:
— Что это? Что надо делать? – мужчины жестом показывали, что эти штуковины для метания.
Браслеты для рук из цветных металлов стоили дорого и пользовались большим спросом даже среди своих. А как блестели на солнце начищенные подносы для инжеры! Ими была заставлена большая площадь, как гигантскими тарелками. Повсюду продавалась одежда, шкуры для хамер, бисер для бенна, мотки бус для арборе. Всё казалось совершенно необычным, деревянные статуэтки в стиле местных народов разрисовывались, наряжались в бусы и выставлялись длинными витринами.
Тут же у кофейной церемонии группа девочек цимаи что-то пританцовывала.
Хотя скажу вам честно, все эти народы настолько похожи своими украшениями, что спутать их между собой ничего не стоит. Закопалась я в этой красоте, созданной в самобытных племенах. Совсем не хотелось покидать удивительное место, навевавшее праздничную атмосферу, даже с лёгким сожалением вернулась в Джинку.
В знакомом мне ресторане заняла свой наблюдательный пункт на террасе. Джинковцы жевали кат и играли в игру с семенами на доске под названием гебета. Я смаковала инжеру с мясом, пила холодные напитки и радовалась жизни.
Дня не проходило, чтобы кто-нибудь из местных не попросил угощение, не важно какое. Совсем непонятно, как вести себя в такой ситуации. Если ты не угостил, то ты плохой турист, если угостил, то мало дал, если много дал, то сам заплакал. Поэтому с собой почти всегда носила манго и авокадо, они в Джинке стоили по бырру за штуку и стали для меня оправдательным откупом.
После наступления темноты всякий раз спешила в свой отель. Там выносила стул на улицу и усаживалась у самого входа. Рядом пристраивались сотрудники отеля, закончившие свои дела и получившие право на отдых. Присоединялись охранники из соседнего банка и начинались посиделки. Много вопросов у них было ко мне. Кто я, почему живу в Джинке, что я тут делаю, зачем требую каждый день квитанции об оплате, да ещё с международной датой? Последнее меня озадачило.
— Так я же с календарём вашим, эфиопским, просто голову сломала! Ни дней, ни чисел посчитать не могу. Вы в 2012 г живёте, а я в 2017-ом, у вас май, а у меня январь. Вот и переживаю я за своё летоисчисление!
Даже не думала, что мои квитанции страху на всех нагонят. Пока я их собирала для развития ума, персонал решил, что к ним заселился агент 007!
Календарь в Эфиопии свой, особый, и именно по нему живёт страна, а значит, все даты здесь для нас непонятны и нужно ситуацию держать под контролем, чтобы на свой самолёт попасть в 2017 году. Эфиопам нашу заботу не понять.
А завтра к нам в Джинку придут мурси. Они продадут кому-либо свои глиняные диски, крупу или маис, а к вечеру купят арак в пластиковые бутылки, потом напьются, вываляются в пыли и так далее по схеме. Нет, на рынок в Джинке завтра не останусь, а поеду я в Демеку.
Гайто Гоити и Бито Мама
Снова утром по темноте, да под молитву священника привычно отправилась на автостанцию. Я жила в Джинке. Ходила пешком и ездила по окрестным деревням без спешки. Удивительный мир африканских племён для себя открыла. Не всегда всё получалось. Например, в Турми пыталась съездить дважды, но всякий раз водители автобусов не хотели ехать за 160 километров. Ведь здесь постоянный транспорт ходит не по всем направлениям. Многие деревни можно увидеть только по базарным дням, когда водитель посчитает для себя поездку коммерчески выгодной. Теперь вот в Димеку собралась, сегодня там базар, а значит, транспорт будет.
Рассвет ещё не наступил, а автобус почти полный набился. По своему обыкновению сразу стала спрашивать об интересующих меня вещах. Один человек с заднего сиденья меня понимал и отвечал на вопросы, а я по глупости возьми и похвали его:
— Настоящий гид!
Этим подписала себе приговор. Человек вошёл в роль. Когда поехали, он уже не отставал. Рассказывал мне, что именно я вижу за окном. Я, конечно, знала и без него на что смотрю. Всячески старалась дать понять, что гид мне ни к чему, но человек был неумолим.
Снова красочная картина на дороге, которая никак не надоедала.
Снова стада животных и цимаи с посохами. Впереди на шоссе стояла группа людей. Там увидела странную сцену. Длинный китаец в шляпе тащил огромную деревянную повозку на двух колёсах. Она была грубо сработана, как будто наспех. Большой сколоченный ящик зиждился на колёсах с резиновыми шинами. Квадратная деревянная ручка, как упряжь была накинута китайцу на грудь. Цимаи в цветном шли рядом, они толпились вокруг странного человека. Наверное, даже для них подобное зрелище было редким. В телеге лежал весь китайский скарб. Палатка, бутылки с водой, узлы с вещами, пакеты с фруктами. Мы даже приостановились поглазеть на необычную процессию. Я решила, что китаец нанял аборигенов для охраны на дороге и движется до следующей деревни. Жара была уже настоящей, ведь на юге Эфиопии очень жарко. Посмеялись мы всем автобусом и помчались себе по трассе.
Когда приехали в Демеку и высадили пассажиров на повороте к рынку, то я пошла вместе со всеми, а тот человек, что возомнил себя гидом, пошёл за мной. Вокруг росли деревья с названием Роза пустынь, как и на Сокотре, а позже убедилась, что в Эфиопии достаточно флоры сродни ботаническому разнообразию с острова Сокотра. Деревьев было так много и густо, что через какое-то время их вид становится привычным.
Неутверждённый мною гид сказал, что недалеко от деревни состоится праздник посвящения мальчиков в мужчины и церемония с прыжками через быков будет интересной, но туда надо ехать на арендованном транспорте и обязательно вместе с ним. Организацию он берёт на себя. Я не знала, что должна была сделать, чтобы человек оставил меня в покое. Он называл заоблачные суммы, которые даже не запоминала за ненадобностью. Старалась с ним не говорить, а он зверел на глазах, понимая, что иметь его в качестве гида я совсем не расположена. Чувствовала, как падало моё настроение, бывшее с утра просто чудесным.
Рынок продажи животных оказался первым на моём пути. Живописные розовые деревья, цветные коровы и люди — многообразие красок просто кружило голову. А тут этот «чёрный риэлтор» под ногами кружится, змеёй шипит. От него и сбежать то некуда! Кругом прозрачная саванна. Заявил мне, что на базар хамер без него не пройду, не пустят, и вообще, обратного автобуса сегодня не будет, если сейчас не уеду, то здесь и заночевать негде. Подленький такой человечек оказался. Ведь утром говорил, что транспорт «ноу проблем», а водитель вторил ему всю дорогу. Значит, договор у них негласный. А будь что будет!
Вместе с людьми по тропинке среди колючек пошла на следующий рынок, что в самой деревне. Примерно километр прошли, а когда оказалась на деревенской улице, тут я незаметно сбежала от «чёрного гида», заскочив в шинок. А там всякие племена собрались, пиво пили, говорили, решила, что здесь пережду время и тоже пиво заказала. Сама людей рассматривала, а они один чуднее другого. Рядом со мной сидели двое мужчин хамер. Один из них сразу на мои браслеты уставился, а потом руку протянул, чтобы потрогать. Я сказала одно слово:
— Масаи.
Это был толчок к действию. Они позвали официанта в качестве переводчика и представились. Одного звали Гайто Гоити, а другого Бито Мама! С ума сойти! Кто им такие имена дал?
Сами были не местные, с хутора Имбуле. Предложили заночевать в их деревне. Вот это да! А «чёрный гид» сказал, что ночевать негде! Да тут в любую деревню примут!
Соглашаться не спешила и попросила позволения рассмотреть их причёски. На затылках товарищей красовались глиняные черепки. Они были приклеены к волосам, а под ними бусы пришпиливались. Всегда можно было вытащить шпильку и почесать под черепком, что они и демонстрировали.
В своей деревне имели семьи, и спать мне предстояло вместе с их жёнами и детьми прямо на полу. Многожёнство у хамер приветствуется. Ожидаемая перспектива была для меня не из лучших, я пока молчала. Да, у масаи имела своё отдельное жильё, значит, и жила я там более достойно. А тут жёны, дети, я, да ещё Гайто Гоити и Бито Мама, все в одном бунгало.
По базару мы пошли вместе. Мои товарищи жестом звали за собой и были довольно внимательны, обходительны, даже предусмотрительны. Везде сплошь сидели женщины хамер, как близнецы похожи меж собой, даже казалось, что и лица у них одинаковые. Кстати, о лицах. Тонкие черты лица, довольно красивая внешность и достойное, горделивое поведение. Даже престарелые женщины меня не пугали, разве что чуть-чуть.
Они теснились очень плотно. При первом взгляде в глаза бросались именно их головы в красно-коричневых причёсках, а на них красовались калабасы в виде огромных пиал для питья воды. Здесь принято надевать на головы калабасы и иметь их при себе, а ещё носить пластиковые бутылки на верёвочках для арака и катушки-табуретки с ручками. На шее женщины имели металлические обручи и украшения из ракушек. У многих голые плечи и спины исполосованы жуткими шрамами, о происхождении которых я знала.
Попутчики пробивали мне дорогу грудью, ведь плотность тут была, как в автобусе в час пик. Плату с меня не спросили, да и некому было спрашивать. Базар не шапито, хотя похоже. Я протискивалась между женщинами в шкурах, цепляя за себя их кольца и ракушки, между мужчинами в набедренных юбках, наступая им на ноги и извиняясь по-английски. Когда мы вышли из этой толчеи, то Бито Мама и Гайто Папа, сразу направились в магазин, вовлекая за собой и меня. Там они каким-то чудесным образом раздобыли двухлитровую ёмкость вроде канистры и купили в неё арак. Надо было бежать.
Я сказала Бито Маме, что их деревню увижу в другой раз, а на сегодня ему и другу большое «байро эме», что на языке хамер означает «спасибо», он расстроился, но ответил мне «кинка эме», без перевода. Дала им по 50 бырр на леденцы детям и пошла на центральную дорогу, чтобы уехать в Джинку. Но приключения в тот день ещё не закончились.
В семье хамер
Выйдя на шоссе, пристроилась под навесом и стала ждать, кто меня в Джинку отвезёт. Транспорта не было вообще. Люди подсказали, что ждать надо на повороте, и пошла на тот поворот за деревней, где меня высадила днём маршрутка. Там снова укрытие нашла под деревом вместе с местной девушкой, торговавшей фруктами и овощами со своего огорода. Слово за слово и познакомились. Девушка из семьи хамер жила через дорогу в плетёном и обмазанном глиной доме. Нас заметили оттуда. Постепенно компания увеличилась до пяти человек, а транспорта всё не было. Члены одной семьи — братья и сёстры той самой девушки — пригласили меня к себе в дом.
Там снова под деревом все уселись. Воду мне принесли в общей калабасе из соседней реки, В тот день я выпила несколько ёмкостей, надеясь всё-таки выжить, ведь жажда – страшная штука, я её не терплю. За главного тут был старший брат Вилли, студент университета, говоривший по-английски. Только благодаря ему все члены семьи могли изъясняться со мной. Вилли рассказывал про «джамп», обряд инициации, который он уже прошёл.
Это серьёзное испытание не является обязательным для мужчин хамер. Устраивается такой всеобщий праздник, как правило, для сына состоятельной семьи, которая желает подтвердить своё превосходство не только в материальном плане, но и в плане первенства среди людей племени. Будущий мужчина должен семь раз пробежать по спинам быков, выстроенных в ряд и не упасть. А женщины считают за честь быть избитыми в этот день прутьями от руки мужчин. Отсюда и шрамы на спинах.
Спросила, почему они не в национальной одежде? Сказали, что только незамужние девушки в их семье носят традиционные украшения и наряды. В этот момент действительно пришли две девочки лет пятнадцати. Одеты они были по всем правилам хамер в сложные костюмы. Всё казалось замечательно, но транспорт не появлялся. Я была серьёзно озадачена, место на шкуре в семье хамер мне опять пообещали, но снова рядом с мальчиками и девочками. А я домой хочу! В Джинку!
Тогда Вилли, у которого на тот момент была остаточная малярия, попросил младшего брата отвезти меня на мотоцикле в Кейафар, чтобы оттуда я уехала в Джинку. Если кто-то подумает, что это рядом, то я разочарую. 60 километров надо было проехать на мотоцикле без шлема, шляпы и по пыльной обочине, так как ямы на трассе мотоцикл отлично чувствовал. Договорились, что я заправлю бак бензином. Простилась со всеми, взяла адрес почты у Вилли и поехали. Благо солнце уже светило в спину, собираясь закатиться за горизонт, но жара не унималась. У редких колодцев при дороге стояли очереди за водой. У всех женщин были жёлтые канистры, а у детей пластиковые бутылки. Иногда уже наполненные канистры выставлялись длинными жёлтыми рядами в обмен на такие же пустые. Порою люди шли к местам питьевой воды многие километры в одну сторону и с грузом на голове в обратную. При этом брали с собой детей в помощники.
Синие птицы летали над колючими кустами, бабочки порхали, красная эрозийная почва причудливых очертаний тянулась по обе стороны, иногда появлялись мазаные круглые домики с перевёрнутым кувшином на маковке. Горы вокруг писаные, рисунчатые, а Розовые деревья тут цветут всегда. Дети на трассе кувыркались, показывали акробатические трюки на ходулях, в надежде на один бырр.
И вдруг!
Мать моя! Китаец! Он тащил свою телегу, как вол арбу. Аборигены его безнадёжно покинули. Он был совсем один. Вся эта история с телегой походила на самоистязание, на экзекуцию, которую человек принял по своей воле. Возможно, это был эксперимент над собой, а может ему так нравилось. Но как бы там ни было, я крикнула ему:
— Привет, чайна! — и помахала рукой.
Китаец ответил взмахом руки, не поднимая голову. Мы проскочили мимо, и я подумала:
— Наверное, в Кению пошёл. А мне слабо, на мотоцикле еду.
Оказавшись в Кейафар, быстренько нашла транспорт и отправилась в Джинку, совсем не забыв дать своему мотоциклисту ещё 100 бырр. Снова люди в браслетах и ожерельях, с колышущимися на голове перьями передвигались от деревни к деревне, неизменно держа в руках длинный посох. Мне хотелось навсегда запечатлеть эти мгновения в памяти, мне хотелось их остановить и бесконечно долго наслаждаться загадочным и многоликим миром, дикие племена которого выбрали себе жизнь без цивилизации.
Через день это красочное представление в реальной жизни закончится, и будет жаль невозвратного времени. Я снова стала свидетелем соединения эпох, культур, если хотите, разных миров в одном месте и в одно время. Как этим народам удалось сохранить свой быт на уровне первобытного? Как цивилизация прошла мимо, едва задев своим краем племена Эфиопии? Как, вообще, такое может быть? Но самое удивительное — как я смогла это увидеть?
