Стоял себе в аккурат посередине ничего один небольшой, потрепанный войнами и временем замок. Не дул в запыленные машикюли, не лез особенно на рожон, но и себя в обиду никакой забредшей на огонек тати давать не собирался. Владела им одна очень старинная лимузенская семья, а значит и судьбу своей провинции замок должен был разделить в полной мере.
Первые напасти, связанные с вторжением кровожадных викингов, замок выдержал с честью. Затем местные лорды позволили себе повздорить с виконтами Лиможа, и замок снова не дал слабины, зарекомендовав себя стойким бойцом и уже вполне сформировавшимся воином. А вот после того, как король Ричард Львиное Сердце получил под стенами замка Шалю шальную стрелу в самую душу, для лордов Помпадур наступили темные времена.
Это был удивительно ясный, светлый день, и ни одной фотографии с темными временами у меня из шато де Помпадур не нашлось. На данной есть хотя бы размытый фонарь, а стало быть тема ночи в какой-то мере раскрыта ☺
В разыгравшейся после смерти монарха катавасии вполне боевой замок был сметен с лица земли, как пушинка, попавшаяся на пути могучего урагана. Дальнейшие события, произошедшие в истории Франции, не добавили ему ни славы, ни почестей, ни единой сторожевой башни. Во время столетней войны французы, англичане, мародеры всех мастей и оголодавшие от непрекращающейся бойни крестьяне просто не давали замку подняться с земли, всякий раз сводя на нет любые начинания лордов Помпадур.
Однако все, даже самое плохое, рано или поздно заканчивается. Когда англичан окончательно выпихнули со столь полюбившегося им за несколько веков континента обратно на остров, замок Помпадур снова занял свое законное место. Как водится, он стал еще краше, еще воинственней, а значит и еще привлекательнее для любого, кто не мыслил своей жизни без баталий, осад и столь сладкой на вкус власти.
В 1614 году сеньоры Помпадур стали маркизами, но получение высокого титула как-то очень странно отразилось на их способности производить потомство. Могучая ветвь этой славной и некогда многочисленной семьи начала заметно хиреть, покрываться шрамами совершенно не нужных и не запланированных потерь, а затем и вовсе засохла, не оставив ни одного мало-мальски жизнеспособного побега.
За неимением хозяев замок достался короне и принялся с нетерпением дожидаться новых владельцев, достойных его мощных крепостных стен, жутковатых легенд, запрятанных в подземельях и истории, насчитывающей уже несколько веков. Не совсем ясно, насколько новая маркиза соответствовала чаяньям старинного замка, но кто и когда мог обсуждать волю и желание королей. Тем более королей влюбленных.
Жанна-Антуанетта Пуассон, шурша парусами своих накрахмаленных юбок, вошла в жизнь Людовика XV, словно прекрасная бригантина, соскучившаяся по столь желанному берегу и мечтающая бросить якорь в богатой, полной праздности и развлечений бухте. До этого в ее жизни случались одни только ураганы, штормы, уносящие счастье прочь, и совсем не ласковые удары безжалостных волн судьбы. Будучи дочерью незадачливого спекулянта, она очень рано узнала, что такое бедность, познакомилась с извечной спутницей безродных – завистью и возжелала успеха всеми фибрами своей надломленной, но не побежденной души.
Все что она сумела выгрызть зубами у злодейки-судьбы, — было вполне приличное образование, которым по тем временам могла похвастаться далеко не каждая дама из высшего общества. В 20 лет ее без особого шика выдали замуж и выпустили в свет, предоставив самолично распоряжаться своей жизнью. Нужно сказать, что семья интересовала эту юную особу далеко не в первую очередь. Место супругу было отведено где-то между утренними булочками к кофе и верстанием планов на вечера, которые и стали главным смыслом в жизни Жанны-Антуанетты.
Уверенно войдя в круг сильных мира сего, в один прекрасный день она была-таки представлена королю, и своей удачи не упустила. Эта безродная девица была не из той породы женщин, которым нужно предоставлять две попытки. Мертвой хваткой своих острых, заточенных в схватках с конкурентками, зубов она вцепилась в главный шанс всей своей жизни, и очень скоро очутилась в самой заветной спальне королевства.
— Mon Sir, сирень в сыром саду так сиротливо сегодня съежилась с утра. Я срезала букет для Вас, и отогрела его своим дыханьем, Mon Amie!
Хотел бы я посмотреть на того сира и по совместительству нежного ами, у которого при таких словах не съёживается сердце, а в груди не расцветают подснежники.
Очень скоро Жанна заняла временно пустующее место официальной фаворитки и получила в свое распоряжение несколько комнат, расположенных прямо над покоями монарха. По обязательной в таких случаях потайной лестнице Людовик наносил своей новой протеже еженощные неофициальные визиты, а она в ответ платила своему королю обескураживающей страстью женщины, так давно мечтающей о богатстве и поклонении.
Многочисленные барышни, кружащиеся вокруг Людовика, явно недооценили своей новой соперницы, приняв ее за однодневного мотылька. Уж больно низкого она была происхождения, уж больно грубы были ее еще несколько неотесанные гламуром манеры, и слишком уж сильно она выделялась на фоне тех, кому ранее был разрешен доступ к монаршему ложу.
В прежние добрые времена девицу, которой возможно суждено было провести одну-единственную ночь в «Оленьем парке» (так называлось королевское гнездо разврата) готовили к этому событию с молодых ногтей. Она знала все прихоти короля, должна была уметь угадать любые его желания, ну и конечно же иметь безупречную родословную. В случае с выловленной в мутной воде рыбой (а именно так переводилась с французского фамилия новоиспеченной фаворитки), все обстояло абсолютно иначе.
С мещанскими манерами Жанны и ее незнанием этикета Людовик мирился совершенно спокойно, но вот делить ложе с «простолюдинкой» одному из величайших монархов Европы не подобало ни при каких обстоятельствах. Вот тут-то наконец и сгодился временно пустующий, но все еще великий и покрытый шрамами былых побед замок Помпадур. Однажды утром за проявленную в постельных баталиях доблесть и смекалку госпожа Пуассон была представлена высшему обществу как маркиза де Помпадур.
Сам замок новоиспеченной маркизе был нужен, как жирафе лыжи, а вот звонкий титул пришелся ей весьма по душе. Хотя Жанна и шато очень скоро зажили совершенно разными жизнями, друг для друга они сделали отнюдь не мало. Госпожа де Попадур отныне имела титул и историю, которой было не стыдно щегольнуть в приличном обществе, а боевой ветеран наконец обрел ту славу и те деньги, которых всегда был достоин.
С подачи маркизы в ее лимузенских владениях была предпринята смелая и весьма успешная попытка скрестить благородного английского скакуна с норовистой арабской кобылой (уж в чем в чем, а в этом деле госпожа де Помпадур толк знала). С ее легкой руки в 1761 году на территории поместья открылся королевский ипподром и конюшни, которые в результате вдохнули в шато де Помпадур новую жизнь и благополучно позволили ему дожить до наших дней.
Древняя французская поговорка гласит: «Подкова держится на гвозде, лошадь держится на подкове, на лошади держится всадник, на всаднике держится крепость, на крепости держится государство». Маркизе де Помпадур удалось сохранить свое государство. Ее детище является редчайшим примером того, что замок во Франции может быть не просто фантастически красивой открыткой, сводящим концы с концами отелем или туристическим аттракционом.
Благородное шато в городке Арнак-Помпадур живет полноценной жизнью, вокруг него кипят страсти, собираются сотни любителей конного спорта и тысячи желающих окунуться в мир безумной скачки и рвущихся наружу эмоций. Сегодня многочисленные турниры вокруг старых, потертых временем стен являются смыслом его существования и гарантией того, что древний замок уже никогда не будет забыт. Он нашел свое место в новом, современном мире, и этот мир принял его.
Замок Помпадур, Chateau de Pompadour
Мой рейтинг — 7/10
