Обычно, когда мы видим, слышим или произносим название какого-нибудь известного музея, воображение тут же рисует определённое художественное произведение, например Лувр у большинства ассоциируется с «Джокондой», Третьяковка – с «Богатырями», Уффици – с «Рождением Венеры». Впрочем, здесь могут быть вариации, как говорится, о вкусах не спорят. Однако оставим в сторонке галереи маститые, к ним мы как-нибудь в другой раз вернёмся, а обратим взор на музеи простые, провинциальные.

Конечно, в силу объективных причин они не могут похвастаться мировыми шедеврами, ни Боттичелли, ни Васнецов в компании с Леонардо да Винчи не сотворили столько произведений, что б ими можно было заполнить все малые и по большей части малоизвестные музеи, однако последние на судьбу не ропщут, а выкручиваются сами как могут. И здесь большая заслуга в деле пополнения экспонатов принадлежит местному населению, кто бабушкину швейную машинку принесёт, кто чугунный утюг, а кто и часы старинные или монетку прошлых времён, всё сгодится, особенно, если музей краеведческий. Таким он и должен быть, отражающим историю жизни, обычаев и культуры местного населения.
Всё перечисленное в полной мере подходит и к Краеведческому музею города Ломоносова. Музей располагается в двухэтажном кирпичном здании постройки конца XIX столетия.
Когда-то (1917-20г.г.) в этом доме в стиле модерн располагался местный горком партии большевиков.
А до них здесь квартировала Офицерская Стрелковая Школа, та, что была ещё при царе-батюшке.
Экспозиции музея, представленные в четырёх небольших залах, довольно интересны и отражают историю края от Допетровских времён до Ораниенбаума XX столетия.
Можно было бы многое о том рассказать, но меня, как недисциплинированного посетителя, особенно привлёк только один экспонат, вернее, их было два или две. То были мумии, самые настоящие, не муляжи. А история их такова:
Когда-то очень давно в XVII веке часть земли современной Ленинградской области принадлежала шведскому королевству и называлась она – Ингерманландией. Наряду со шведами здесь обитали и финны. Именно они образовали поселение – Тюре, впоследствии именуемое, Мартышкино. В Тюре имелся лютеранский приход с кирхой и кладбищем, они просуществовали до первой половины XX столетия, пока посёлок Мартышкино не вошёл в городскую черту Ломоносова и на месте кладбища не появились застройки дачников и дорога. А годами ранее, в 1920-ом, местное население, озабоченное поисками сокрытых сокровищ, вскрыло несколько лютеранских склепов.
Уж не знаю, какие богатства они обнаружили и были ли они, но содержимое могил явно взволновало кладоискателей. На свет было извлечено нескольку мумий, удивительным образом сохранившихся. Казалось, они были погребены совсем недавно, однако по одежде, что также сохранилась, определили возраст — не менее 200 лет.
Как в довольно сыром климате мумии сохранились, не подвергшись гниению, остаётся загадкой до сего дня, как и имена погребённых, на момент извлечения тел могильные камни были разрушены, а большая часть их растащена на хозяйственные нужды.

Вначале мумии из Мартышкино хранились в Ленинграде в музее здравоохранения, что в бывшем дворце князя Шувалова. Интересно, но во время блокады, когда город нещадно бомбила вражеская авиация, ни один снаряд не упал туда, хотя соседние здания были повреждены. Смотрители музея утверждали, что их оберегали мумии. Так ли это, сказать уже трудно, живых свидетелей не осталось.

Сегодня мумии хранятся в Краеведческом музее города Ломоносова, им уже 300 лет. Безымянные мужчина и женщина выставлены в витрине, как некие экспонаты. Признаюсь, выглядит это несколько жутковато. На мой вопрос к смотрителям музея, а как они сами относятся к такому соседству, был получен короткий ответ: Привыкли.

Человек ко всему привыкает, и музейные работники вовсе не виноваты, что мумии были когда-то извлечены из своих склепов и помещены здесь, за стеклом в витрине, как некие диковины.

А ведь они имели свои имена, любили кого-то, были любимы, вероятно, у них были дети и уж конечно те, кто провожал их в последний путь. Вот только дорога для них оказалась какой-то запутанной, как в той песне: "Дорога без начала и конца..."

Покойтесь же с миром безымянные мученики и простите нас, если сможете.

Ломоносов, декабрь 2016 года

© Copyright: Сергей Рябцев, 2016

(Все фото из личного архива)