Продолжение заметки Проверка поведения и описание Арчера в Бремене

День восьмой — суббота 26 августа. Определяющий день Зигершау – сравнительный ринг.

По расписанию в этот день утром на Зигере обычно проходит конкурс племенных групп. Это мероприятие обычно продолжается несколько часов, поэтому торопиться к самому его началу нам не было необходимости. Я взял кобеля и пошёл с ним на прогулку по окрестностям Лилиенталя.

Нам с Ириной не терпелось узнать, в какой всё же по порядку ринг поставили судьи Арчера по результатам проверки поведения и описания? Обсуждая этот вопрос, мы позавтракали уже ставшими привычными для нас деликатесами со «шведского стола», а Ирина выпила свои привычные три чашки крепкого молотого кофе. Так как в этот день должны были приехать те постояльцы отеля, о которых заранее предупреждала нас портье, и которые заранее забронировали здесь места на выходные, то, расплатившись, мы покинули свой отель, надеясь к вечеру найти себе какой-нибудь другое убежище на ночь.

Остановившись в тихом переулочке, мы направились на стадион. Там мы нашли палатку, где уже выдавали листинги с результатами вчерашнего описания и расстановкой в рингах. Обычно по результатам предварительного описания на Зигере судьи формируют на субботу и воскресенье от четырех до шести сравнительных рингов в трех кобелиных и трех сучьих классах примерно по пятьдесят собак в каждом ринге. В каталоге было предварительно записано в нашем классе более трёхсот пятидесяти кобелей, на проверке поведения я насчитал около двухсот двадцати собак. С учетом того, что часть собак не прошли проверку поведения, я ожидал увидеть Арчера в четвертом ринге, то есть в конце второй сотни собак.

Однако оказалось, что четвертый ринг не был сформирован совсем, так как количество собак, не прошедших в пятницу проверку поведения превысило девяносто. Поэтому, обнаружив в списке номер Арчера в третьем ринге, мы поняли, что он занял место не ниже сто пятидесятого. В принципе такое место — это уже большой успех. Но так как в прошлом году мы были во втором ринге — семидесятыми, Ирина немного расстроилась. Я же пытался ее успокоить тем, что оценку в промежуточном классе, в котором мы выступали в прошлом году, нельзя сравнивать с оценкой в нынешнем рабочем классе.

Во-первых, поголовье взрослых собак существенно больше, то есть конкуренция жестче.
Во-вторых, в этом классе заведомо присутствуют все отборники и племенные производители, с которыми нам трудно конкурировать.
В-третьих, первая сотня лучших собак хорошо известна в Германии по многочисленным выставкам и соревнованиям, а Арчер приехал из российской тьму-таракани никому неизвестный.
В-четвертых, происхождение Арчера существенно менее благородное, чем у большинства присутствующих здесь собак. Чемпион мира Джек фом Норрикум, чей тип Арчер представляет, находится в его родословной только в третьем колене – он наш прадедушка. Тогда как у большинства представленных здесь собак – или родители являются чемпионами мира, или, на худой конец, деды с бабками.
В пятых, может сказаться на расстановке наша степень международной дрессировки ИПО, а не немецкой Шутцхунд.
И так далее.

Факторов, по которым мы должны быть скорее позади всего этого великолепного поголовья, чем впереди, объективно гораздо больше, чем видимых достоинств Арчера. Но мы всегда будем считать его самым лучшим!
Повздыхав, ведь нам всё же хотелось оказаться в воскресном втором ринге, мы отправились на центральную арену смотреть показательные выступления племенных групп.

Конкурс племенных групп тоже является весьма зрелищным мероприятием. Всего на выставке было представлено сорок четыре кобеля-производителя со своими потомками, которые, как и их папаши, тоже принимали участие в выставке в различных классах. Каждая племенная группа включала от одного десятка до пяти десятков собак, которые должны были демонстрировать судьям и многочисленным зрителям унаследованные от отца достоинства. Ирина делала свои заметки в блокноте, я же просто наблюдал за процессом, так как оценить экстерьерные достоинства и недостатки, да еще с такого расстояния я, как не специалист, не могу. По-моему, все собаки были красивыми, плохих собак не было или почти не было. Мне, как и многим, не очень нравятся собаки с «зонарной» окраской, то есть сероватые, а не чепрачные — черные с рыжим. Но, как оказалось, «зонарники» оценивались здесь судьями наравне с «чепрачниками».
Ирине больше всего понравилась группа Урзуса фом Бату, и особенно он сам. В прошлом году Урзус был отборником, то есть входил в первую десятку, а в этом году, забегая вперед, скажу, что он стал чемпионом. Я мог только согласиться с оценкой Ирины, и как потом выяснилось, с оценкой главного судьи. Конкурс затягивался, поэтому начало нашего ринга тоже отодвигалось. Но вот, наконец, по стадиону объявили о начале экспертизы в нашем третьем ринге.

Здесь опять произошла заминка, так как Ирина с Игорем неправильно друг друга поняли, договариваясь о месте встречи перед началом ринга. Поэтому мы немного понервничали, когда все уже собрались, а Игоря всё не было. Ирине пришлось надеть номер и самой занять место в ринге. Но она была в тот момент от волнения какая-то невменяемая, и было ясно, что ей будет очень трудно выставлять Арчера. На трибуне уже собрались все заинтересованные лица из российской диаспоры, а Игоря все не было. Наконец, он появился, перепрыгнул заграждения, и взял у Ирины нагрудный номер и кобеля.

Всего в нашем ринге было около тридцати собак. Нас сначала поставили шестнадцатыми по результатам вчерашнего описания. Судья дал команду, и проводники с собаками пошли шагом. Теперь в движении и в сравнении судья может определить, какие именно собаки лучше, перемещая понравившихся собак вперед в головку ринга. Сначала для всех собак сделали проверку «на выстрел». Ни одна собака не дрогнула, другого на соревнованиях такого уровня и быть не может. Потом перешли на быстрый шаг, почти на бег. Судья начал перестановки. Нескольких собак с конца он сразу переставил вперед – видимо, они ему хорошо известны. Потом он немного переместил собак в головке ринга. Я пересчитал количество собак перед нами, и увидел, что Игорь с Арчером оказались уже двадцатыми.

Ирина носилась и кричала, привлекая внимание Арчера на двух дальних прямых ринга, а я звал его с трибуны на двух ближних прямых. Арчер шел в ринге довольно хорошо, Игорь высоко держал поводок и профессионально следил за судьей. Как только тот обращал внимание на Арчера, Игорь поднимал руку, и все мы принимались истошно кричать, чтобы заставить Арчера не отвлекаться и тянуть Игоря вперед.

В какой-то момент главный судья господин Месслер посмотрел на Арчера особенно внимательно и дал Игорю команду продвинуться на несколько номеров вперед. Мы дружно заорали и зааплодировали. Нас оценили! Арчер стал в ринге тринадцатым. Потом последовало разбиение на пятерки. Сначала собаки демонстрировали бег по кругу на поводке с проводником, затем – бежали еще один круг без поводка с хозяином. Ирина в своей пятерке бежала третьей. Однако ей не удалось показать Арчера в рыси, так она быстро уперлась во впереди бегущую собаку, а обгонять по правилам нельзя. Поэтому бег Арчера немного скомкался. Сзади собаку показывала девочка лет двенадцати. Ее кобель бежал хорошо, и она обогнала впереди бегущую собаку. Зрителям понравилась маленькая девочка с огромным кобелем, и все зааплодировали. Судья поддался на эффект и передвинул девочку с ее собакой впереди нас. Так мы оказались четырнадцатыми в ринге, а позади нас — еще шестнадцать собак.

Перед началом ринга я опасался лишь одного. Судья мог дать наряду с оценками "отлично" некоторое количество оценок «очень хорошо». Я знал по прошлому году, что таких оценок в последнем ринге было около десяти. Я сказал об этом Игорю. Он был сначала уверен, что всем собакам третьего ринга дадут «отлично», так как слишком много собак отсеяли на проверке поведения. Но, выслушав мои аргументы, задумался и согласился, что такое не исключено. Поэтому в ринге он очень старался, опасаясь оказаться на границе оценок между «отлично» и «очень хорошо».

Когда Месслер остановил ринг и начал объявлять результаты экспертизы, я ждал самого важного – сколько будет оценок «очень хорошо». Когда он объявил, по-немецки конечно непонятно, я бросился к немецко-говорящим русским. Они мне сказали, что Арчеру поставили «отлично», но я всё же не был в этом уверен. Но когда я увидел, что Игорь обменялся рукопожатиями со своими соседями по расстановке, и все они были очень довольны, то понял, что оценка «отлично — ворцуглих» действительно у Арчера имеется. Ну а больше нам ничего и не надо! Получить на чемпионате мира «отлично» от самого титулованного судьи, значит — подтвердить действительно выдающиеся экстерьерные качества нашего любимого Арчера.

В результате всех расстановок в первом и втором рингах, у нас оказалось 114-ое «отлично», а с учетом десяти «отборников», которые стоят впереди всех, общее 124-ое место из 353-х заявленных на чемпионат кобелей рабочего класса. Быть 124-ми в мире, с моей точки зрения, гораздо более почетно, чем быть чемпионом или входить в отборный класс России, а Арчер к тому времени уже был чемпионом России, выиграв положенное количество выставок. Поэтому мы сами, и все кто болел за нас в Бремене, оценили выступление Арчера как очередной большой успех, подтверждающий не случайность нашего прошлогоднего успеха.

Ирина хотела собрать всех наших болельщиков и отметить наше выступление. Однако это не удалось сделать, так как все собрались идти на традиционный банкет, который устраивали местные городские власти в Конгресс-холле по поводу Бундесзигерцухтшау-2000. Ирина тоже захотела посетить это мероприятие и договорилась с ними о встрече.

Но у нас еще оставалась нерешённая проблема с поселением, так как на тот момент мы были бездомными — с утра у нас не было гостиницы. Было начало пятого, когда мы погрузились в машину и поехали куда-нибудь поселяться. Надо сказать, я понял достаточную сложность этой проблемы, ещё когда мне сообщили в нашем отеле «Шумакере» о том, что на субботу и воскресенье все номера в отеле уже давно зарезервированы. Это означало, что приезжающие со всего мира и остальной части Германии собачники должны заполнить к субботе все отели Бремена и его окрестностей. Поэтому еще в среду я отбросил как нереальную идею поселения в дешевый отель типа «Этап», так как было очевидно, что места в нем были зарезервированы собачниками одними из первых.

Я надеялся, что кто-нибудь откажется от брони в нашем «Шумакере», но этого, к сожалению, не произошло. Тогда я понадеялся, что в субботу некоторые собачники уже будут выезжать из других отелей и освобождать свои места. Поэтому мы поехали искать счастья в отель «Атлантик», где жили многие другие российские собаководы. Нашли мы его уже около пяти часов вечера, а банкет был назначен на семь. Отель оказался шикарным — даже не трёхзвездочным, как "Шумакер", а — четырехзвездочным. Когда портье объявила, что свободных мест нет, я понял, что наша проблема с поселением может оказаться даже серьезней, чем я поначалу думал.
Поэтому я вступил с портье в более интенсивные переговоры, доказывая, что мне очень нужно здесь поселиться. Тогда девушка начала более интенсивно искать какие-то варианты, но неожиданно у нее «повис» компьютер. Она вспомнила, что кто-то из клиентов, забронировавших номер, хотел отказаться от брони, но она не могла это окончательно выяснить, так как отказ от брони был послан по Интернету. Я попросил её всё же забронировать мне номер, если подтвердится чей-либо отказ, и обещал вернуться к стойке через час.

Вернувшись к машине, я сообщил о возникших трудностях Ирине. Она сильно рас-строилась, так как была уже очень настроена сходить на банкет. Обсудив возникшую ситуацию, мы поехали искать другое жильё и объехали еще три отеля, где также не оказалось свободных двухместных номеров. Перестраховываясь, я уже почти в панике в одном из дорогих отелей забронировал на всякий случай два одноместных номера. Если бы мы так поселились, то это, конечно, сильно удорожало бы проживание, но, по крайней мере, с моей точки зрения, обеспечивало нам надёжную ночевку.

Имея синицу в руках, мы вернулись обратно в «Атлантик», и, о счастье, нам достался журавль! Портье сообщила, что всё в порядке, отказ от брони одного из клиентов подтвердился, и мы можем спокойно поселяться.
Теперь, когда я всё рассказал о том, как нам трудно было найти приют в этот вечер, напишу несколько восторженных слов о нашем новом отеле. Он был совершенно новёхоньким, так как только что был достроен и введен в эксплуатацию в июне к началу Всемирной выставки Экспо-2000 в Ганновере. На эту выставку я, кстати, планировал съездить. До Ганновера от Бремена всего около ста километров, но из-за насыщенности нашей программы такая экскурсия у нас не получилась.

Отель "Атлантик" был построен с претензией на модерновую архитектуру 21-го века. Рядом со зданием отеля возвышается конференц-зал в виде огромной приоткрытой морской раковины моллюска. Так как отель расположен рядом с Бременским университетом, он задуман использоваться для проведения симпозиумов, семинаров и научных собраний. Кое-что еще было вокруг недоделано, но жилая часть отеля функционировала полностью.
Мы поднялись в бесшумном лифте на свой четвертый этаж. Выйдя из лифта, мы обнаружили мягкий полумрак. Коридоры напоминали отсеки космического корабля. Вообще, вся цветовая гамма интерьеров была решена в сочетании синего, оранжевого и серого цветов. Чувствовалось, что продумана каждая мелочь интерьера. Обстановка внутри номера также решена в модернистском стиле: широкая кровать с белыми пуховыми одеялами, желтые навесные тумбочки, серые навесные шкафы-полки для одежды и телевизора, письменный стол для работы, маленький круглый стол для отдыха и плетеное кресло.
Как и полагается в отелях с четырьмя звездами, в номере имелся холодильник — мини бар, а также телевизор средних размеров с тремя десятками бесплатных программ и несколькими платными программами.

Из окна открывался прекрасный вид на искусственный водоем и алюминиевую ракушку здания конференц-залов. На столе имелся цифровой телефон, воспользоваться которым для звонка в Москву я не смог, так как не разобрался в его электронном меню на немецком языке, а как переключиться на английский язык, так и не понял. В ванной комнате — огромные зеркала и зеленая узорчатая кафельная плитка. Имелась даже ванна (а не только душевая как в «Шумакере»). Все было продумано до мелочи, включая желтую резиновую уточку на полочке ванны. Все блестело чистотой и благоухало.

То есть, если в «Шумакере» мы ощутили себя просто «белыми» людьми, то здесь почувствовали себя уже «очень белыми». Но и цена этому благообразию соответствующая – двести пять марок (около ста долларов) на двоих вместе с собакой.
Перед сном я прогулял кобеля и обнаружил по соседству прекрасный парк, в котором наряду с обычными атрибутами парка имелась специальная вспаханная дорожка для конных прогулок. Подумалось, живут же люди! И мы с Ириной и Арчером, хоть всего два дня, но поживем как европейцы.

Мои видеоролики об этом насыщенном дне

Племенные группы [youtube]as1-0PnON8c[/youtube]

Арчер в сравнительном ринге [youtube]_3OipWftN4k[/youtube]

Отель Атлантик [youtube]bexxxDH0ZVA[/youtube]

Мои заметки о путешествии в Бремен в 2000-ом году

Второй раз на машине в Германию: Белоруссия и Польша
Второй раз на машине в Германию: Третий раз в Берлине
Второй раз на машине в Германию: Лилиенталь
Второй раз на машине в Германию: Гамбург, Любек и Шверин
Посещение Бремена и регистрация Арчера на Зигере
Проверка поведения и описание Арчера в Бремене
Бремен: Арчер – 124-ый кобель! Наш первый 4-звездочный отель
Бремен: Завершение Зигера и его собачьи итоги
Второй раз на машине в Европу с овчаркой: Брюссель, часть 1
Второй раз на машине в Европу с овчаркой: Брюссель, часть 2
На машине домой из Европы с овчаркой, но без стартера
Статья Ирины о Зигере-2000 в Бремене в одном из журналов о немецкой овчарке