Слушая гул низколетящих самолетов на узких и кривых, как ноги футболиста, улочках Рюдесхайма, 
Февральский Рюдесхайм и потихоньку наполняя свой внутренний мир ледяным рислингом, я не мог отделаться от ощущения, что от меня что-то скрывают.
Осмотрев по-немецки прямоугольно-прямолинейные старинно-топорные, но тем не менее так же по-немецки тщательно ухоженные городские башни, предназначенные для обязательного осмотра все прибывающим сюда добропорядочным бюргерам...
... душа потребовала чего-то еще.
Город, конечно, красив, но, как говорится, "доколе?"
Виноградники! — именно так среди кисло-рислингового тумана промелькнула светлая молния трезвой мысли. Виноградники! — подтвердил внутренний голос, помнивший некоторые сведения из Википедии.
Виноградники! — откликнулись ноги, не приученные думать сами по себе, а приученные выполнять команды сверху.
И понесло меня туда, где вверху маячил загадочным силуэтом исполинский монумент, сооруженный на берегах Рейна в честь воссоединения Германии.
По причине несезона канатная дорога, предназначенная для скорейшего и наилегчайшего подъема накачанных рислингом тел, не работала. Путь лежал через крутые дорожки, проложенные многими поколениями трудолюбивых немцев прямо в зарослях виноградников.
По пути встретилось несколько странных артефактов, назначение которых было совсем не очевидно в первом приближении, во втором тоже и только подойдя вплотную, можно было смекнуть в чем дело А что это такое?.
И вот, наконец, я на вершине Нидервальдского холма, на которой гордо возвышаясь, стоит монумент Niederwald-Denkmal, символизирующий объединение Германии после победы над Францией в 1871 году.
Вечерело.
Пора бы вроде домой, выпить вечерний бокальчик рислинга, закусить шницелем с яблочным соусом, да и баиньки. Но нет!
Ведь есть же еще Эренфельс! Не тот, который Мария Христиан Юлиус Леопольд Фрайхер фон Эренфельс, изучавший гештальт-восприятие, а руины замка, раскинувшиеся на берегах Рейна. Впрочем, возможно, между философом и замком есть какая-то связь.
Руины потихоньку, не торопясь выплывают из-за поворота Рейна и надвигаются на идущего по виноградным тропкам путника.
А на острове, посередине Рейна расположилась Мышиная Башня. И мой собственный внутренний голос, несколькими часами ранее направивший мои же собственные ноги в гущу виноградников мне подсказывает, что неспроста ее назвали мышиной, ох неспроста.
Когда-то давно жил-был в тех местах некий правитель, очень жестоко обходившийся со своими крестьянами, да и со всяким встречным-поперечным тоже не церемонился. Выстроив на острове башню, он использовал ее как форпост, беря дань с проходящих мимо торговых судов. А судов было много, все хотели торговать. Однажды, подавляя очередной крестьянский бунт, он обманом заманил своих подданных в сарай и поджог его. Все погибли. Еще слыша стоны горевших в огне крестьян, правитель с ехидной усмешкой заявил: "Будто мыши пищат".
Прибыв после совершенного злодейства в свой замок, он был в тот же вечер атакован полчищами мышей, позорно от них бежал, укрывшись в своей одинокой башне на острове, в надежде, что грызуны не смогут преодолеть бурную реку. Но не тут то было! Мыши последовали за ним и было их так много, что они смогли перебраться по утонувшим собратьям на остров и все-так настигли злодея.
Остались от него только кости. С тех пор башня не используется по назначению и носит название "Мышь-башня". Такая вот добрая средневековая сказка.
Про замок я аналогчиных легенд не слышал, видимо все было более или менее пристойно. А руины замка, между прочим, в 2002 году удостоились стать объектом всемирного наследия ЮНЕСКО.
Однако, уже сильно повечерело, паромчик гуднул последний ауффидерзейн, надо возвращаться. Утром продолжим.
Утро следующего дня.
Женский монастырь, известный как аббатство Айбинген, расположился на тех же склонах Рейна, где исстари выращивали виноград для производства ледяного рислинга. До монастыря так же можно дойти пешком, если вы еще не настолько утомлены рислингом.
Монастырь принадлежит к бенедиктинскому учению, полное его название — бенедиктинское аббатство Святого Хильдегарда. Говорят, что монахинь нельзя увидеть, можно только услышать во время закрытых богослужений. Вера не позволяет.
Я не могу опровергнуть это заявление, поскольку во время моего пребывания в монастыре я действительно не встретил ни одной монахини. Впрочем, не могу и подтвердить, поскольку находился я там в общей сложности не более часа. В принципе там в общественные зоны — церковь, двор, магазин, виноградники (куда без них) — доступ открыт всем желающим. Местные мамочки с колясками гуляют там как в парке.
Монахини помимо основной деятельности занимаются выращиванием винограда и изготовление вина. Там все этим занимаются.
Обратная дорога была не столь коротка, сколько хотелось бы. Короче, заблудился я там. Хотя, казалось бы, вот он, Рюдесхайм, с забронированным отелем, с ресторанами, с шницелем, наконец. А вот дойти оказалось непросто, понастроили заборов и преград частные собственники.
Но нас ведь этим не проймешь. Главное — видеть цель и не бояться препятствий :). На том и стоим.
