В прошлые посещения этого удивительного города мне как-то не приходило в голову хотя бы поверхностно поинтересоваться, каким образом он появляется в пустыне, куда затем исчезает и чего это стоит. И кому.
1. Подумать только: 70,000 человек съезжаются в безлюдную местность, строят десятый в штате по количеству жителей город, гуляют неделю и снова уезжают, не оставив после себя ни следа. Такое вот чудо Невады. Или даже света. Photo by Duncan Pawlinson
2. Город, конечно же, впечатляет своими размерами. Впечатляет количество людей, автомобилей, мобилхомов и палаток, упорядоченно расположившихся на сравнительно малой площади.
3. А потом начинаешь думать о том, что все это кто-то организовал и обдумал до мелочей. Согласовал с правительством штата, с полицией, медиками, рэнджерами. Договорился с художниками, музыкантами, строителями, водителями и волонтерами. Что все, что мы видим, кто-то купил, загрузил с помощью арендованного или купленного погрузчика, привез на арендованном грузовике, разгрузил с помощью привезенного на грузовике погрузчика, установил. Чтобы потом разобрать, загрузить, отвезти, разгрузить, поместить на склад. Тоже кем-то арендованный и оплачиваемый. Каждая мелочь учтена, все просчитано и продумано. И сделано. Вот этими людьми. Слева — Лэрри Харвей, отец Бернинг Мена. Остальные — «министры» градостроительства, культуры, маркетинга, огня и административных ресурсов.
4. К примеру, этот мусоро-улавливающий забор по периметру города.
Его длина — примерно 15 километров. Ну там отмерили, расчертили. А затем нужны колья. Если их устанавливать через каждые 7 метров, понадобится 2140 штук. Каждый весом три с половиной килограмма, итого семь с половиной тонн одних только кольев на забор. Которые нужно вручную разложить около каждой метки и вручную забить с помощью заваренной с одного конца трубы с ручками. Минимум десять звонких ударов на каждый кол, руки на высоте головы. Я этим немного позанимался на гавайской ферме и знаю, что после двадцатого кола забивать больше ничего и никогда не хочется. Здесь их больше двух тысяч только на этом заборе, который на плайе не единственный.
Дальше нужно размотать 15 километров пластиковой сетки и прикрутить ее к каждому колу в трех местах. В рулоне примерно 30 метров, итого 500 рулонов. Взял один с палеты, донес до нужного места, бросил на плайю и пошел разматывать, согнувшись. Размотал, пошел за другим. И так пятьсот раз. Подняли, прислонили, привязали шесть с половиной тысяч веревочек.
Когда же фестиваль закончится — все то же, только в обратном порядке: веревочки порезали, сетку в пятьсот рулонов смотали, кол рычагом выкорчевали, бросили в кучку, кучку перевязали, кучку к кучке уложили, все две тысячи кольев на палеты, все снова погрузили погрузчиком в прицеп, прицепом на склад, там семь тонн кольев и полторы тонны сетки разгрузили и уложили. До следующего года.
А мы этот забор, в который вложено столько ресурсов даже толком-то и не видим никогда. А он есть.
5. И так во всем. Взять те же туалеты, место, куда мы приезжаем первым делом после пробуждения, где бываем несколько раз в день и откуда едем укладываться спать. В городе примерно 35 мест, где установлены кабинки. По моим самым скромным подсчетам кабинок во всем городе около тысячи.
6. И все это кто-то откуда-то привез. И все это нужно обслуживать каждый день. Полчища чистильщиков на специальных машинах выкачивают тонны отходов жизнедеятельности семидесяти тысяч человек и увозят их в неизвестном направлении. Кстати, туалеты первыми прибывают на плайю и последними ее покидают.
7. Если бы я не прогулялся по «промышленному» району города, то никогда бы не увидел всего, без чего не было бы ни города, ни нас в нем. Контейнеры для мусора, в которых, я полагаю, возят не только мусор, но и «запчасти» города.
8. В этих местах полностью теряется ощущение фестиваля. Нет здесь ярких костюмов, изящных скульптур и причудливых мутантов с музыкой. Народ в рабочей одежде деловитый, как на строительном объекте, вместо арта — штабеля палетов, железнодорожных контейнеров и каких-то железяк, а музыку с мутантами заменяет пикающий задним ходом погрузчик.
9. Яркие фонари на перевозных генераторах, сетка-рабица, цистерны с горючим, дорожные фишки, перевозные домики, снова контейнеры. Тихо, ветрено. Ну точно папа в детстве взял с собой на работу на Зуевскую ГЭС.
10. Полуприцепы, как холодильные, так и обычные.
11. В холодильных полуприцепах в нашу пустыню доставляется лед, один из двух продуктов (второй — кофе), который можно купить за деньги. Без льда все недельные съестные запасы жителей протухнут уже на второй день.
12. В «Арктике» иногда за льдом выстраиваются очереди. Их можно обойти, если показать удостоверение льготника или госслужащего. Шучу. Есть только один способ получить свой ледяной пакет вне очереди: взобраться на стол и чего-нибудь станцевать. В этом есть смысл тем, кому в очень жаркие дни, да с нелегкого опохмелового утра стоять под палящим солнцем ну совсем трудно. Или если хочется просто развлечь публику.
13. Контейнеры и подъемники используют не только устроители, но и сами участники, которые привозят свой арт или строят тематические кемпы с различными сооружениями.
14. Такие, например.
Кстати, про арт, точнее, про закулисье арта. Берниг Мен предоставляет так много всего впечатляющего, что в какой-то момент оно начинает восприниматься как само собою разумеющееся. Красиво, да, интересно. Большая штуковина, окей. Одна из десятков ей подобных. Прислонил велик, присел рядом. Сфоткал, поехал дальше. А потом начинаешь вдаваться в подробности и офигеваешь.
15. Например, та же инсталляция «Любовь» одессита Александра Милова. Честно скажу: на плайе она не так уж прям выделялась по сравнению с другими инсталляциями. Смыслом — да, размерами-свойствами — ничего необычного.
А вот если уйти с плайи и посмотреть на нее «незапыленными» глазами, да вникнуть в процесс изготовления, проследить ее маршрут и прикинуть стоимость — вот тогда реакция с «прикольно, ага» поменяется на «ну ничего себе, офигеть ваще!». Дальше копипастю из разных источников.
«Я всегда следил за фестивалем, и мне хотелось поехать туда, и посмотреть, как там все происходит. Честно говоря, в этом году я собирался попасть в пустыню Блэк-Рок как зритель, но проблема заключалась в том, что все билеты раскупили за несколько часов, и ни я, ни мои друзья просто не успели их купить. И единственной возможностью попасть на фестиваль стала подача своей работы на конкурс. Если проект отбирают, то всей команде предоставляют билеты».
16. Александр Милов.
«И я, совершенно не задумываясь о реальных шансах на победу, послал им один из старых эскизов, который мне казался достойным масштабного воплощения. Вообще впервые идея этой работы появилась у меня девять лет назад. Но тогда я для украинско-японского фестиваля сделал скульптуры из скотча, и инсталляция, которая была совсем в другом масштабе, осталась незамеченной. Через какое-то время пришёл официальный ответ, что наша работа понравилась и нам предлагают пройти процедуру получения гранта. Пришлось заполнить целую кучу бумаг: четыре или пять документов по 40 страниц с галочками Да/Нет, предоставить план того, как мы собираемся всё это строить, обслуживать и вывозить мусор, — в общем, ужасная волокита. Ну и в итоге нам сказали: «Класс! Вы победили!»
17. Эскиз в полиэтилене, разметка клетки по поверхности.
Работа над воплощением проекта стартовала четыре месяца назад, но по ряду причин, связанных со сложной ситуацией в нашей стране, физически получить выигранный грант у Милова возможности не было: средства он сможет забрать только в США. А деньги были нужны в Украине – здесь и сейчас.
18. Обваривание фигур прутом по рисунку.
«Мне пришлось продать квартиру. Ну, точнее, не продать, а отказаться от её покупки. Мы с женой плюнули на деньги, которые дали в аванс, и всё оставшееся вложили в проект. Как раз сейчас эти средства благополучно заканчиваются. Сходится копейка в копейку – упаковать всё в контейнер и отправить морем в США. А ведь нужно ещё перевезти скульптуру в пустыню, смонтировать».
19. Эскиз клеток.
«Я предлагал контент куче телеканалов — каждый день снимаю, всё, что происходит на площадке. (кроме изобразительного искусства, Милов давно занимается рекламой, кино и анимацией). Ещё общался с полиграфическими компаниями, предлагая выпустить потом каталог. И все говорят: «Да, классно», — но дело двигается с трудом.
20. Разрезание на сегменты для пробы упаковки в 40-футовый (12 метров) контейнер.
В этом году ребятам решили помочь опытом россияне, которые уже несколько раз были на фестивале. Узнав, что Украина также едет на Burning Man, они решили помочь с организацией самой поездки, украинцы, в свою очередь, поселятся с ними в одном лагере.
21. Эскизы ребенка. Внизу черный маленький пупсик.
«Над проектом я работал полгода. Если посчитать изготовление, транспортировку и установку на фестивале, то получится сумма порядка $65,000. В США нас ждут грантовые деньги, но это очень небольшой процент от потраченного».
22. Крупнее.
23. «Это металлическая конструкция 17,5 метров длины, 5,5 ширины, 7,5 высоты. Обычная металлическая труба, полиэфирная смола. Сама конструкция разборная и собирается из небольших элементов весом до 80 кг, фиксируемых стальными болтами. Клетки покрыты антикоррозийным грунтом и покрашены под ржавчину. Детские фигуры изготовлены из стального прута и матового полупрозрачного пластика, изогнутого при помощи вакуумной формовки.
24. Корреспондент.net: «Уже скоро, 15 июня, из одесского порта по направлению к Сан-Франциско выйдет судно, на борту которого среди множества стандартных грузовых контейнеров будет один особенный. Внешне он точно такой же, как и все остальные, но содержимое совсем нестандартное — куча причудливым образом сваренных стальных труб, фрагменты каких-то загадочных фигур.
25. Когда через два месяца всё это добро прибудет в Штаты, его вывезут в безлюдную пустыню Блэк-Рок на северо-западе штата Невада, где команда из семи человек соберёт этот «пазл» в то, чем он и должен быть, — в гигантскую скульптуру «Love».
«После фестиваля хотим с нашим проектом проехаться по США и показать, что, кроме войны, в Украине есть и другие вещи. Конечно, после всех этих мероприятий она вернется в Одессу. И мы найдем в городе подходящее для нее место». Photos by Alexandr Milov
26. Так-то. Да что там говорить — при нас два мужичка на протяжении двух с половиной дней разбирали эту сравнительно простенькую конструкцию, с которой я делал снимки города. Когда мы уезжали, нижний этаж все еще оставался стоять. Много, много труда за этим фестивалем.
27. Ну раз я уже на вышке, давайте оглядим окрестности. Это улица Jolly между 2:45 и 3:00. Наша палатка с юртой внизу снимка. Вполне комфортное место: мало пыли, почти нет шума (почти — это когда опускаешь голову на подушку и сквозь покрышки, подвеску, матрас и саму подушку тебе все равно нежно, но настойчиво и ритмично постукивают в голову низа ближайшего клуба).
28. Вид по 3:00 на Мена и центральную плайю. Помня, что наш микро-кемп мы возводили и обустраивали два дня, примерно понимаешь, сколько времени нужно было возводить все это.
29. А вон и храм: там вечные толпы.
30. Основная часть жилых районов состоит из мобилхомов, больших шатров, навесов и палаток. Распространенная практика: ставить обычные мелкие палатки под шатер или навес, чтобы они как можно дольше не прогревались утренним солнцем. Правда, пыли в них будет немеряно.
31. Углы улиц, как правило, обрамляются не жилой палаткой, а чем-то интересным-общественным. Здесь слева стоят те самые умастители противозагарным кремом.
32. Вид в сторону 6:00. Шутка ли — десятый по величине город в штате Невада.
33. Мобилхомы, конечно, рулят. Все при себе, даже навес. Очень многие взяты в аренду, хотя не совсем понятно, как. Дело в том, что большинство прокатчиков давно поняли, что выгоднее не рентовать свою технику вообще, чем давать ее в руки бернеров — обратно привезут убитое в хлам пудрой-пылью нечто, которое еще попробуй отмыть. Некоторые компании просто задирают цены на это время, другие конкретно обговаривают в контракте пункт Бернинг Мена. Но народ все равно ухитряется приезжать сюда в этих прикольных домиках на колесах.
34. Инструмент — это святое. Для него всегда найдется место, даже в гуще района.
35. Ведь чем ближе к центру, тем плотнее ютится народ. Такое веселье на любителя, конечно: хоть в городе и есть негласное правило не шуметь после одиннадцати, соблюдают его не все и не всегда.
36. Есть в городе и свой рай для ценителей тишины и чистого воздуха — Walk-in Camp, территория, на которую можно заходить только пешком, оставив машину за оградкой. Думаю, в следующий раз стоит попробовать стать здесь.
37. Что мы слышим в Блэк Рок Сити, кроме нас самих? В первую очередь, конечно же, музыку. В своем кемпе, у соседей, на углу улицы, с проезжающего мутанта, с плайи, с дальнего угла, где колбасит, сотрясая землю, клуб, отовсюду, днем, ночью и даже рано утром льется какофония самых разнообразных музыкальных звуков. А на втором месте после музыки мы слышим звуки работающих на разные лады генераторов.
38. А по-вечерам мы слышим громкие вздохи выхлопа газовых горелок на мутантах и инсталляциях. Которые каждое утро нужно дозаправлять.
39. Рядом с центральным кемпом расположилась почта.
40. Есть даже библиотека.
41. Ремонтная мастерская велосипедов. Многие бернеры ошибочно полагают, что из-за разъедающей все живое пыли (здесь не песок, а измельченное в пудру дно озера) сюда лучше привозить старенький велосипед и убивать его до конца. Что они и делают, раскатывая на противно скрипящих несчастных машинах. Можно, конечно, и так, но тогда есть шанс оказаться в этой очереди. А чтобы кататься и не знать никаких проблем нужно брать с собой нормальный велосипед и много смазки: цепь начинает скрипеть, а педали не желают вращаться уже на следующее утро. «Не подмажешь — не поедешь» — это про Бернинг Мен.
42. Медпункт. Их на плайе несколько. Нужное дело, учитывая климатические и концептуальные особенности события.
43. Не раз слышали сирену: некоторым реально плохеет. С непривычки, видимо.
44. Бюро статистики. Здесь оседает вся информация о событии: возрастная категория горожан — большинству между 30 и 39, религиозная принадлежность — 70% нерелигиозные, из остальных больше всего католиков и иудеев и меньше всего мусульман, количество «девственников» — новичков на плайе 35%, носителей других языков, кроме английского — русский в прошлом году занял третье место после французского и испанского — 2%.
45. Защитники природы и, конкретно, плайи. Невидимые герои, под командованием которых будет проходить уборка города и восстановление плайи.
46. Ай, нехорошо-то как.
47. Результаты уборки приезжают оценивать люди из «горисполкома», от которых во многом зависит получение разрешения на следующий год. Кстати, после каждой такой уборки на сайте Бернинг Мена публикуется отчет в виде карты, где желтым и красным цветом обозначены особо грязные участки города, оставленные несознательными бернерами. Афтер-берн в 2013 году.
48. Служебные помещения у центрального кемпа.
49. Полиции в Блэк Рок Сити с каждым годом становится все больше. Зачем — непонятно.
50. Для снимка въездных ворот выехали чуть дальше пределов забора и тут же: «Стоять, или открываем огонь на поражение!» Примерно так угрожала нам собака офицера в багажнике, судя по ее грозному лаю.
51. Еще здесь есть аэродром. Некоторые прилетевшие живут прямо у своих самолетов.
52. Загруженность, конечно, не такая, как в Чикаго, но по меркам маленького города очень плотная.
53. Если рано утром занять очередь, то можно на халяву прокатиться и поснимать с воздуха. Увы, я об этом узнал слишком поздно.
54. Уже идет четвертый день фестиваля, а люди все прибывают и прибывают. Даже ради выходных стоит сюда приехать.
55. «Неотложный обниматель» встречает вернувшихся домой.
56. Тем временем на город опускается вечер. Еще с утра проверенные и заправленные керосиновые лампы готовы к своей почетной миссии.
57. Фонарщики с коромыслами выходят на улицы города.
58. Красивая традиция.
59. А кому-то, увы, нужно уезжать. Когда впереди все самое интересное.
Ведь завтра будет гореть Мен.
