Через овраг, сквозь снежную мглу, Питирим глядел на языческую Чердынь, венчавшую высокий холм. Стена из нескольких рядов заостренных кольев, торчавших вкривь и вкось, как широкая щетка, опоясывала вершину горы. Питирим знал, что изнутри к этой стене была еще привалена насыпь, покрытая бревенчатым накатом. Над стеной вставали сторожевые вышки, похожие на грачиные гнезда. Высокий частокол скрывал гущу тесно столпившихся односкатных хибар, крытых берестой, корой, дерном. Нелепо, неуместно, до тоски одиноко выставлялась над частоколом лемеховая луковка с крестом. Алексей Иванов «Сердце Пармы»
Вокруг тебя огромные площади лесов, кажется, им нет конца и края... Слева, справа суровые ели, расцвеченные осенними оранжевыми и желтыми широколиственными деревьями, уходили куда-то вдаль, превращаясь в черные пятна на горизонте. Дорога, ведущая в таинственный лес, выглядела как длинный язык лесного чудища, которое захватывало тебя в свое логово. Лента дорожного полотна предательски извивалась как капризная река, поднималась высоко на холм, и обрывалась асфальтным каскадом вниз… И на многие километры никого… лишь редкие деревни — глубокие пережитки прошлого, не понятно как занесенные в эту северную глухомань.
Ты мгновенно понимаешь, что пересек зону Северного Урала… До Приполярья всего каких-то 300 км., там ледники, мерзлоты, а здесь резкая граница совершенно другой климатической зоны. И это так резко бросается в глаза, сомнений нет — ты на Севере – лес резко редеет, а вместо травы землю покрывает мох.
Такого количества мха я никогда не видела, да что там я вообще вот так целые поля мха, если их так можно называть, вижу впервые. Мне почему-то кажется я вообще мох увидела впервые… Поэтому моей радости не было придела. Я трогала его приятные для рук шершавости, он пружинил под подошвами, я ложилась на его мнимую пушистость…
Мох скрывал в себе настоящие богатства местных лесов… грибы, ягоды – то, чем гордятся жители этих земель… Причем грибов здесь столько, что выйдя даже на 10 минут из машины на трассе, спустившись в лес, ты легко набираешь 2 литровое ведерочко, которое еще 10 минут назад заполняла черника, но четырем голодным ртам это ведерко легко поддалось к завоеванию, и вот уже сверкали четыре черные улыбки…
Огромная клюква — плод заболоченных территорий. Болота кормят эту местность, и в то же время убивают леса, с каждым годом захватывая все большую площадь. Так образовались «мертвые долины» — места где природа устанавливает свои правила…
На Чердынской земле, кажется, все пляшут под дудку природы, а человек лишь молча ей подыгрывает.
Чердынь – небольшой город на севере Пермского края, да что там, его и городом то с натяжкой можно назвать. Так… поселок городского типа, но статус города, помогает Чердыни получать специальные дотации как города из списка величайших исторических городов России для сохранения памятников. Этот небольшой город с великим прошлым и умением уважать, беречь, хранить свою историю. Говорить о нем – словно сказку рассказывать: «Далеко-далеко, у Каменных гор, среди лесов дремучих, над быстро струйной рекой, на семи холмах раскинулся город…»
Кому-то, наверное, в заглавии заметки показалось странным отсутствие знаков препинания, но именно такое написание встречается в старинных документах, упоминающих Чердынь. В те времена, когда еще о Перми не было ни малейшего намека, уже существовала историческая область к Западу от Урала, занимающая огромные пространства до рек Печоры, Вычегды, Камы и Волги. Столицей этих земель была Великая Чердынь.
«Чердынь» образована из двух коми-пермяцких слов: «чер» – небольшой ручей и «дынь» — устье, то есть «Чердынь» — поселение в устье ручья. Ручеек этот не такой уж и ручеек – это протяжная и многоводная река Колва, на высоком берегу которой и была основана Чердынь. А в этот осенний день нам открылись совершенно фантастические виды – пестрые , яркие, но такие приятные глазу… Да, наши предки, несомненно, умели выбирать себе прекрасное место для жительства…
Этот ручеек – древний путь из Поволжья на Печерскую землю. Колва использовалась в качестве водного пути сообщения Болгарского царства и Севера
Здесь испокон веков жили странные, немного угрюмые пермяки, все существовало по своим законам, а загадочного и сверхъестественного было, пожалуй, больше того, что объяснялось при помощи разума. Вся многовековая жизнь этого края пронизана легендами и былями. Вот, например, где-то там вдали, будто гребень морской волны, застывший в камне, высится над долиной гора Полюд… На этих землях горы называют Камнями и они имеют исключительно мужской род, видимо, чтобы подчеркнуть их мощь и силу. Всему, что сотворила Природа издавна приписывалось живое начало, а о камнях слагались потрясающие легенды…
"В старину, когда страна лесная наша носила имя Пермь Великая, на горе крутой жил великан по имени Полюд. Был он охотником славным, воином бесстрашным, и всем своим сердцем богатырским любил Полюд землю родную. А над Колвою — рекой деревянный кремль высился, поглядывали с башни караульной во все стороны стрельцы, стерегли границы края своего от врага лютого. Только Полюд зорче сокола был, наперёд стражи чердынской примечал он вдали недруга. Чуть завидит богатырь на реке лодки татарские, тот час разжигает на вершине горы своей огромный костёр. То — знак стрельцам чердынским: дескать, к бою готовьтесь, неприятель близко!
Так одиннадцать жестоких осад выдержала Чердынь. А на двенадцатый раз увидал Полюд вдалеке несметную орду. Призадумался: "Видно, надобно мне самому за дело ратное приниматься". И вышел Полюд на ворога... А орде конца не видать... Осерчал Полюд. Да с досадушки топнул изо всех сил правой ногой, а потом ещё сильнее левой ногой и задрожала земля, а самые крепкие дерева, как былинки и повалились. Мало кому из войска этого выжить привелось. А кто спасся, тот более не смел войной на Чердынь хаживать... А богатырь славный, ушёл в пещеру свою и от усталости забылся сном тяжёлым... Так гласят пророчества древние: будет спать Полюд..., а придёт пора защищать сторонушку родимую, пробудится и покажет лютому ворогу силушку богатырскую".
Тут и след Полюда имеется, точнее камень с копией следа мифического богатыря, настоящий же где-то там вдалеке на одноименной горе… "Встав на сей камень, нужно рукою взяться за древко копья, а ногой встать в след богатыря Полюда и тогда часть силы его всегда с тобой будет".
Надо признаться, Полюду посвящена не одна легенда, видимо, жителям древней Чердыни настолько нравился вид на горный гребень, что он вдохновлял их на различные сочинительства и легенды…
С этими местами связана красивая легенда о богатырях Полюде, Ветлане и красавице Вишере.
По этому поэтическому преданию много-много лет назад здесь жили два друга-богатыря – Полюд и Ветлан. Оба были одинаково сильны и ловки, отличались лишь ростом и телосложением. Но однажды богатыри встретили красивую девушку – Вишеру. Оба влюбились в нее по уши. Вишере каждый из них также был дорог и люб. И между богатырями завязалась драка за то, кому достанется в жены красавица Вишера. Вишера умоляла прекратить бой, пыталась их разнять. Но куда там. Богатыри разбежались в разные стороны и стали метать друг в друга огромные камни через голову Вишеры. Шесть дней и шесть ночей длился бой. Но силы у каждого богатыря были равные. Никто не мог одержать победу. На седьмой день оба выбились из сил, покалеченные они склонили головы и превратились в каменные горы. Красавице Вишере к тому времени белый свет стал не мил. Упала она меж богатырей. С тех давних пор течет на Северном Урале река Вишера, а рядом стоят окаменевшие богатыри Полюд и Ветлан.
Кстати, еще до 2001 года Чердынь была отрезана ото всего мира той самой красавицей Вишерой, через которую не было построено моста, а дорога до Чердыни представлялась настоящим испытанием. Вишера еще более загадочна, чем два каменных богатыря ее окружающие… Сейчас наверное все начнут неожиданно удивляться, но «геологически правильно – Кама втекает в Вишеру». При слиянии рек Камы и Вишеры, Вишера в этом месте прямо течет вниз, а Кама лишь примыкает к ней с правого бока. Притом, Вишера значительно полноводнее Камы. По всем правилам продолжение реки после слияния должно было называться Вишерой, а не Камой. Подобная ситуация существует при слиянии Камы и Волги. Кама тоже шире и полноводнее Волги. А так как Кама это Вишера, то получается, что в Каспийское море впадает Вишера. Кама и Волга лишь притоки ее.
Понятно, что в древности не существовало научных исследований, и статус рек определялся произвольно. А так как колонизация шла с запада на восток, из Москвы в Сибирь, то Кама присоединялась к Волге, а не наоборот, и Вишера к Каме. Безусловно, поменять мы уже ничего не можем, но знать правду обязаны.
Но не только природные детища богаты легендами, здесь и сам город буквально пронизан ими… Для Чердыни характерна родановская археологическая культура. Да, да, да, сейчас то уж все археологи выкопали и отрыли, а раньше Чердынь была их излюбленным местом ковыряния… Некогда в VIII-IX вв. предки коми-пермяков – родановцы основали свое городище на Троицком холме
Тогда эти земли были недоступны русским князьям, здесь жили угрюмые, осторожные люди, слегка замороженные, честно признаться, с тех далеких времен в Пермском крае мало что изменилось в менталитете людей… Помню, когда я впервые сюда приехала, мне было странно, что люди такие тяжелые на подъем, такие скучные что ли, смотрящие на тебя исподлобья… В эти далекие земли не совались до XV века, до тех самых пор, пока Московское княжество не решило надеть на себя корону и стать центром объединения русских земель. Мы все ругаем крестоносцев, всякие там приораты и католическую церковь, которая под крестом совершала различные зверства. По сути, Московское княжество тоже было изрядно замарано в вопросе расширения своих границ….
— Можно мириться с набегами врагов, но нельзя мириться с их богами. Враги приносят к нам свои мечи, а московиты принесут нам своего бога. Мечи мы сможем отбить, а с богами человеку никогда не справиться. Если мы покоримся богу московитов, то у нас уже не будет ни родных имен, ни песен, ни памяти — ничего.//…
//Судьба — это весть земли, боги — вести судьбы, люди — вести богов, земля — весть людей… Заменив своего бога на чужого, мы разрываем эту цепь, и мир рушится.//…
//Наши боги рождены нашей судьбой, нашей землей. А их бог рожден даже не их землей, а самой-самой дальней, на краю мира, где садится солнце и почва от его жара бесплодна, суха и горяча, как жаровня. Что делать этому богу у нас, среди снегов, пармы, холодных ветров? А. Иванов «Сердце Пармы»
Так, впервые Чердынь упоминается в Вычегодско-Вымской летописи в 1451 году.: тогда московский князь Василий Темный назначил первого наместника этих земель. Чердынь стала центром Московского наместничества. Большое значение для проникновения и закрепления власти московских князей на уральских землях имела христианизация местного населения. Сейчас в это трудно поверить, но именно с Чердыни, с этой забытой богом деревни началась христианизация уральских земель. Этот уголок на севере Перми Великой имел огромное значение в централизации власти, а сейчас — в истории нашей страны…
Христианизация Перми Великой начинается с попытки крещения коми-пермяков в Чердыни епископом Питиримом, третьим приемником Стефана пермского. К слову, сам Стефан Пермский никогда в Перми великой не был, и все подобные заявления это ничто иное, как хороший маркетинг последующих поколений. Стефан Пермский основал Пермскую епархию в 1383 г. В городе Усть-Вымь на р. Вычегда – Пермь Вычегодская. Так вот тот самый епископ Питирим был еще тем фруктом…. Видимо, на северные земли Пермского края всегда тянуло люд немного встряхнутый… «К бесам эту идолскую пермскую землю!» — плевался Питирим. Тринадцать лет назад он и не чаял, что окажется здесь. Грехи утянули: и пожертвованиями попользовался, и винцо уважал, и бабий пол туда же… Но что непростительно игумену Чудова монастыря, то простится пермскому епископу. Потому сдуру и сунулся сюда, сатане за пазуху.»
Вообще вся деятельность Питирима была настоящим анекдотом, хотя подозреваю, епископу было тогда нелегко, и он изрядно нервничал, но сейчас без улыбки на историю чердынской христианизации и не взглянешь….
…Пермяки крестились охотно: купались в Колве, надевали кресты, кланялись иконам. «Русский друг — друг сильный, — говорили они. — Мы будем чтить его бога…
Местные с легкостью пошли на присоединение земель, и сама процедура крещения им нравилась, забавляла, было в ней что-то языческое, близкое их духу. Почему пермяки так легко без боя сдались..? Да нет, почему же, бой, конечно, был – кровь, слезы, жертвы – все по правилам жанра. Только вот в Чердыни нашелся Сергей Лавров того времени и рассудил всю эту непонятную ситуацию с централизацией следующим образом: Чердынь страдала от постоянных набегов, самостоятельно справляться жители Пермских земель уже не могли, на город систематически нападали и грабили, нужно было укреплять Чердынь, но такой возможности и гениев фортификации в Чердыни не наблюдалось. Пермякам проще было согласиться для того, чтобы спокойно жить! Но если с наместничеством в принципе все было очевидно и ясно, то с христианизацией что-то пошло не так….)
«Смотри, где мы молились, — оправдывались пермяки, ведя на свое святилище. — Вот, гляди, твоему богу мы нового идола поставили и дары ему щедрые принесли, золото.» Он прочел пермякам Евангелие. Они не поняли, что такое фарисеи, синедрион, прокуратор. Питирим пересказал им своими словами, поражаясь, как святотатственно звучит его переложение на чужой язык и чужой быт. «Хороший человек, — одобрили Христа пермяки, — правильно богов чтит и судьбу свою понимает, не прячется от нее, не путает следов. Несомненно, Войпель отнесет все четыре его души-птицы на верхнее небо, а пятую душу — голубя, как ты нам сказал, — вложит в грудь здоровому и красивому младенцу.» «Грех!» — орал Питирим, расталкивая пермяков и уходя прочь.
Питирим собрал по острожку иконы, и пермяки измазали их жертвенной кровью. «Они дети душою, — убеждал себя Питирим. — Не по злонамерению богохульствуют, а по неведению…» И в то же время он знал, что это ложь. Пермяки не были детьми. Просто мир в их глазах выглядел совсем не так, как в глазах самого Питирима. В этом мире даже Христос принимал облик идола.
Они были другими. Слишком сильно осело в их умах язычество, слишком долго и усердно своим богам поклонялись пермяки, ведь на этих суровых землях, да еще и при постоянных набегах было важно верить, вселять надежду в самое лучшее. Тогда, Питириму, безусловно, было нелегко, но именно это его противостояние с языческой культурой пермяков породило совершенно невероятный культурный кластер – Пермскую деревянную скульптуру.
Это храмовая скульптура на территории Пермского края, которая получила огромное распространение. Это уникальный феномен. Представления пермяков о боге были очень примитивны, они не чувствовали разницы между божеством и его изваянием, на протяжении многих веков поклоняясь идолам, они и христианских богов стали вырезать из дерева. Так им было проще, понятнее, принимая форму, люди наделяли идолов ощутимой реальностью, плотью…
Так как Чердынь имела особый статус, откуда на «Великопермскую землю первоначально излилось Христово учение», то здесь и суждено было появиться на высоком Монастырском холме первому на Урале Чердынскому Иоанно-Богословскому мужскому монастырю, основанный в далеком 1462 году. Первоначальные монастырские церкви, правда, сгорели в пожаре 1700 года, и в 1705-1718 гг. на деньги Сибирского губернатора пленными шведами построена новая каменная церковь. Но монастырю не долго удалось просуществовать… В связи с екатерининской реформой Церкви у монастыря были отняты все земли. В 1764 г. монастырь был закрыт, монастырские вотчины отошли к Троице-Сергиевой Лавре. Монастырские здания были проданы, Иоанно-Богословская церковь закрыта. И только 2004 год стал знаменательным для первого монастыря на Урале – здесь вновь возрожден мужской монастырь.
Церковь, конечно, хороша собой. Белокаменная, возвышаясь на холме, она как путеводная звезда открывала чердынцам дорогу в новую жизнь.
Но настоящее сокровище хранится внутри… Старейший иконостас верхней Вознесенской церкви храма Иоанна Богослова, написанный братьями Дмитрием и Григорием Федоровыми Поповыми иконописцами Оружейной палаты. Они были приглашены сюда в 1734 г. по заказу наследников Г. Д. Строганова. Казалось с тех самых пор, иконостас и не трогали, в нем ничего не изменилось, он поражает своей естественной стариной, что ты невольно ахаешь, а руки движутся в крестном знамении. Это настолько ценно, что где-то в неизвестной Тмутаракани сохранился старинный иконостас — настоящая гордость всего российского православия, дабы после советской власти уцелело в первозданном виде на всю Россию всего три подобных иконостаса, и один из них в маленькой Чердыни!
Когда земли Чердыни стали разрастаться, а богатства все приумножаться, об этом быстро прознали товарищи с земель близких Перми Великой, и исключительно ради самой приятной цели – легкой наживы – стали нападать на город. В Чердыни потребовалось возвести огромную деревянную хорошо укрепленную крепость. Шесть башен крепости имели смотровые площадки и бойницы. Главная башня — Спасская была высотой до 15 м. В ней содержался "особый наряд" — пушки с большим запасом ядер. Поэтому, главный въезд в крепость всегда был защищён. В крепости существовал подземный ход, ведущий к реке. Одиннадцать крупных натисков сибирских, казанских татар и вогул за один век выдержала твердыня на Колве. Сейчас на Троицком холме стоят современные деревянные постройки… и сторожевая башня, как символ той неприступной крепости…
Железная плита с именами защитников города хранится в местном музее, там же находится икона с соименными святыми. Самая крупная битва с сибирскими татарами произошла «в день празднования Крещения Господня 6 января 1547г. На льду реки Вишеры. Летом чердынские торговцы поплыли на каюках вниз. В Петров день, в самое жаркое время лета, они плыли мимо места битвы и увидели необычайную картину: у берега стоит льдина, на которой лежат тела убитых воинов. Пораженные этим, они решили погрузить тела на свои каюки, вернуться в Чердынь и предать их земле. Когда было поднято последнее тело, льдина медленно отплыла на середину реки и двинулась по течению. На следующий день на свежем могильном холме нашли дощечку, на которой было начертано 85 имен». 85 погибших воинов с тех пор почитались как местный святые, защитники и покровители города. Так как они не были канонизированы, на иконе изображены соименные воинам святые, сейчас эта икона хранится в Чердынском Краеведческом музее.
В память подвига 85 погибших воинов выстроена Спасская часовня в 1793 году на месте их старинного захоронения. Ее, правда, как и положено в 1930-х гг. взорвали, и о могиле воинов, которые некогда защищали город от напастей люди стали благополучно забывать. Но благодаря комплексу мероприятий по сохранению историко-культурных памятников ( видимо, эта служба все-таки чем-то занимается…) была выстроена в 2006 году новая прекрасная часовенка, напоминающая людям о великом подвиге великих людей.
Эта земля прочно стоит на оплоте Веры. Здесь Вера как главный символ, цель и смысл существования. «Главное, чтобы верили» — любят повторять местные. Неважно во что, но Вера всегда должна стержнем сидеть в человеке и, собственно, это ведь не обязательно вера в Бога…. С Верой, Надеждой и Любовью всегда как-то проще, как-то по-настоящему… Неудивительно, что именно в Чердыни был основан Музей Веры.
Когда-то в этом здании находилась Успенская Церковь, здесь и сейчас бывает проводят церковные службы по праздникам, поэтому мне лично кажется вполне разумным такая синергия светского и духовного.
Чердынь… она какая-то волшебная, и волшебство захватило каждый квадратный метр, и дарует людям свои плоды. Распространяясь, просачиваясь по этой земле… В середине 1970-х гг. в здании музея Веры, а мы ведь помним что когда-то здесь был храм, собирались разместить выставочный зал краеведческого музея. В ходе ремонта все росписи первого этажа забелили, а сюжет Страшного суда закрасили масляной краской. Много позже в здании бывшего храма поместили Музей истории Веры. Росписи первого этажа и часть второго расчистили студенты строительного университета г. Златоуста. Притвор решили покрасить светлой краской, поскольку расчистку произвести не удалось. Краска легла ровно, но на следующий день произошло вздутие и она начала отваливаться. Рабочие начали скоблить стену, чтобы перекрасить все заново. Каково же было их удивление, когда в верхней части открылся лик Иисуса Христа, а за ним Пресвятой Богородиц и Иоанна Предтечи! Это произошло утром печально известного дня 11 сентября 2001 г. В этот день Православная церковь чтит память святого пророка и крестителя Иисуса Христа – Иоанна Предтечи.
Наверное, в этой жизни ничто не случайно…
Видимо, все-таки благодаря стараниям пермских епископов Чердынь стала очень верующим городом, повсюду торчат луковки церквей, их количество просто поразительно для такого маленького городка… До революции в Чердыни с населением 4200 человек действовало 7 храмов и 5 часовен, служившие настоящим украшением города
От белокаменных чердынских церквей отличается своим внешним видом красно-кирпичный главенствующий Воскресенский собор.
Когда-то это был прекрасный эталон храмовой архитектуры XVIII века с прекрасными росписями, но… 1930-е годы и в этом храме сожрали все прекрасное…. Здесь разместили районный дом культуры, и под сводами, где раньше пели литургию до конца 90-х местные красавицы притопывали каблучками.
За 50 рубликов с носа, которые ты бросаешь в кубышку старушки на кассе, она тебе вручает амбарный ключ от двери, ведущей в старинную колокольню.
С улицы трёхъярусная колокольня не кажется такой большой, но внутри нее сначала ты поднимаешься по узким каменным лестницам без ограды. Потом прилично долго шлепаешь по железной винтовой лестнице….
И только открываешь скрипучую дверь, как тебя буквально сносит шквалистый ветер с колокольни…
Зато, какие здесь прекрасные виды… на этот небольшой городок с таким великим прошлым…. Глядя на все это как-то не хочется говорить ни о чем, даже думать не хочется. Мысли – пусты, ты просто молчишь и смотришь куда-то вдаль…
Хотя, нет, все-таки мысль одна меня постоянно посещала…. А что если бы не было той самой революции, а так бы и существовала имперская Россия…. Может быть, и не было таких грустных пейзажей умирающей истории….
Может быть, стояли не покосившиеся черные домики, а богатые усадьбы по улице, ведущей от Воскресенского собора к первому монастырю на Урале, и носящей имя Мамина-Сибиряка. В честь писателя улицу назвали не случайно, Дмитрий Наркисович бывал в Чердыни летом в 1888г., где услышал незамысловатые повествования охотников, которые легли в основу рассказов «Серая шейка», «Зимовье на Студеной», «Емеля-охотник».
Может быть, не были разрушены и обезглавлены многие храмы, а с содержанием действующих было бы попроще.
Вот на месте храма Богоявления Господня еще в 1935-ом образован хлебокомбинат, аромат от которого утром, нещадно скручивая животы, распространяется по всем улицам. И к этому аккуратненькому «Чердынь-хлеб» все уже так привыкли, что было бы глупо переносить куда-то еще…
Может быть, на улицах все также расцветали шикарные особняки богатых людей…. Ведь их тут великое множество. Более 160 особняков имеют статус памятника истории и культуры.
Двухэтажные, аккуратные особняки будто возвращают тебя в Гоголевскую мещанскую Россию…И вот тебе уже кажется, что ты бархатным подолом своего платья, собирая дорожную пыль, спешишь на осеннюю ярмарку…
В советское время все дома, принадлежащие господам богатеньким мира сего, а таких в Чердыни было очень много, национализированы. Где-то разместилась МИ (ПО) – лиция….
Где-то больница… Хотя, современному человеку, живущему в мегаполисе сложно представить. Как в этой халупе могут оказывать хоть какую-либо стоящую медицинскую помощь….
Конечно, не все было так прозаично в этих местах…Чердынь, этот «медвежий угол», отделенный от столиц многими верстами разбитых дорог и непроходимой тайгой, был традиционным местом ссылки. 13 мая 1934 года за стихотворение «Мы живем, под собою не чуя страны» был арестован поэт Осип Эмильевич Мандельштам, приговор – три года ссылки в Чердыни. На двухэтажном здании местной больницы мемориальная доска с нетленными строками поэта: «Мне на плечи кидается век-волкодав, Но не волк я по крови своей…». Их окна второго этажа этой больницы летом 1934 года в беспамятстве (или в отчаянии?) выпрыгнул ссыльный Осип Мандельштам.
Память здесь избирательна. Из Романовых знают не того несчастного Михаила, расстрелянного в Перми в 1918-м, а его тезку – дядю первого царя знаменитой династии, удавленного по интриге Бориса Годунова в 1601 году после заточения в ныробской яме. Подробно я уже описывала это здесь 
Ныроб: На краю. Оковы мученика, по преданию, обладающие чудодейственным и исцеляющим качеством хранятся в Выставочном зале.
Некогда в этом прекрасном здании размещалась женская гимназия, а во времена войны – военный госпиталь. В Чердыни три музея: Истории Веры, Краеведческий и Выставочный зал. Можно купить билет сразу во все три, кажется, так даже выгоднее, в любом случае стоит это все сущие копейки…Ты быстро кидаешь глаза на все «ненужные» тебя залы. Да, отлично – вот тут старинная мебель…
А вот тут рогатый мужик с медведем…
Или вот интересные классы бывшей гимназии, с сохранившейся картой 1903 года, я б себе такую в коллекцию с удовольствием взяла…
Но вот ты добираешься до главного – зала посвященного Ныробскому узнику. Где за красно-черными перегородками, которыми создана некая угнетающая атмосфера ямы, лежат те самые оковы… И вот ты уже наклоняешься к ним и ощущаешь …. Нет не холод рук… Какую-то странную силу, ты в ту же секунду делаешь резкий глубокий вдох, и замираешь, абсолютно не понимая своих эмоций….
Перекручивая в голове, все исторические моменты Чердынской земли, понимаешь, как мало мы знаем о своей стране… как мало мы знаем о том, что у нас под носом…. Мы радуемся Сикстинской капелле, и забываем о древнерусской иконописи… Мы даже фиги разучились показывать, полностью искореняя в себе все русское….
Сегодня Чердынь – город-оазис в пустыне глобальной урбанизации. Снег здесь зимою перинно бел, а воздух чист, как вода из Священного источника. Это город, где буханка хлеба не черствеет и вкусна даже через неделю. Это место, где так приятно ощутить настоящую русскую деревенскую пастораль, которая особо хороша осенью…
Город никогда не видел паровоза, а асфальтовая дорога к нему проложена только в начале 21 века. Да что там, выйдя из Выставочного зала на площадь перед автовокзалом, мне показалось, что он уже давно умер…. И только северный олень с площади смотрит куда-то в светлое будущее…
А я попала назад в Прошлое…
Здесь какая-то своя страна, которую до сих пор многие называют Парма – одно из названий Перми Великой. Даже местные говорят на каком-то своем языке, не разборчивом, быстром, растягивая при этом букву «О» и съедая окончания. И фактически умерший вместе с автовокзалом указатель лишний раз подтверждает это.
О купцах здесь уже давно не слышали… В старинных торговых рядах и Гостином дворе разместились торговцы нашего времени, правда с вывесками из века прошлого…
Чтобы остаться на ночь в Чердыни есть три гостиницы, но с ними надо созваниваться сильно заранее, а еще лучше за день перед отъездом напомнить о себе. Та же история и с кафе. Но ладно хоть работают, а никак некоторые…
Сейчас здесь проживает порядка 5 тысяч человек, но если честно, мне кажется намного меньше. Церкви и храмы соседствуют с добротными деревянными избами и каменными домами вековой давности. Двухэтажные купеческие особняки крепки и светлы и на фоне низкого уральского серого неба выглядят резными шкатулками на сбуровленной скатерти.
Все имеет свойство заканчиваться… исчезать… тленны ваши эмоции после прочтения заметки… тленна моя любовь к этому месту… Но эти Камни так и останутся стоять мифическими богатырями, у ног которых Колва с Вишерой извиваются как капризные девчушки, а из-за холмов выглядывают друг за другом луковки церквей, отражая столь низкое в этих краях солнце. Конечно, здесь требуется многое для развития города как туристического центра, да и вообще как города в принципе… Но эти пасторальные пейзажи, эти оголенные колышки истории, без всяких там современных инсталляций. Все это таинственная, мифическая, чудодейственная, раскрывающая вам всю свою душу нараспашку, неприкрытая вечность некогда могущественных земель Великой Перми (Пармы), а затем Имперской России…
ПЫСЫ: У одного замечательного автора Алексея Иванова, чей «Геграф Глобус Пропил» гремел на всех экранах страны, есть замечательный роман «Сердце Пармы». Роман этот как раз-таки о том, как московские князья пришли на Уральские земли, о христианизации, о земле, о людях. О людях, очень похожих на нас с вами, только жившие шесть веков назад… Кинокомпания STAR MEDIA купила права на съемку фильма на основе этой книги, и скоро все будут обсуждать далекую Пермскую Чердынь. Я вам советую сделать это уже сейчас. Не поленитесь, прочтите роман «Сердце Пармы» — это такое историческое фентези для взрослых, с элементами, где хочется остановиться и подумать, а может быть привести свои мысли в состояние девственной чистоты, закрыть глаза и помолчать…..
Занавес.
