Сейчас я напишу фразу, за которую, скорей всего, меня побьют, оплюют и, вообще, распнут. Но я, все же, напишу… Я НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛА ПИТЕР.
Как?! Почему?! Ты сошла с ума! Определенно! – воскликнет большинство из читающих эту фразу. Наверное, они правы. Но, так исторически сложилось. Конечно, я не могу утверждать, что даже в детстве, когда мы с родителями приезжали сюда к давнему другу моего папы, я уже не любила этот город. Но вот уже в юности, когда я более-менее осмысленно поехала в тогда еще Ленинград, он не произвел на меня того впечатления, которое я от него ожидала. Наверное, я ожидала очень много. А много, наверное, потому, что мой папа, проживший в Ленинграде практически все его детство, до эвакуации, часто рассказывал о нем. И только в превосходной степени.
После это я еще не однократно приезжала, уезжала, и приезжала вновь… И НИ-ЧЕ-ГО! Ничего не щелкнуло там, в районе сердца…
Нет, как город-музей – это да! Это я принимаю. Дворцы, музеи, соборы… Баженов, Растрелли, Росси… Пушкин, Достоевский, Зощенко…
Но я не чувствую его! Он для меня чужой! Я никогда не смогла бы жить здесь! И эта нелюбовь была взаимна – я не понимала город, город не принимал меня…
Хотя, все-таки, однажды город сделал робкий шаг на встречу, иначе он не показал бы мне такую картинку…
Но, я не поняла, а город не настаивал.
Тогда зачем приезжать снова и снова! – спросите вы. А я все еще надеялась на чудо. На то, что я что-то упустила и вот на этот раз я уловлю это удивительное ощущение, когда принимаешь и понимаешь город… безусловно, и безоговорочно. Как, например, я (скажу еще одну крамольную фразу) Я ЛЮБЛЮ МОСКВУ. Хотя это сейчас считается не приличным и не модным – любить Москву. Люблю, несмотря на ее суматошность, несуразность, иногда откровенную вульгарность и прочее, прочее, прочее… все то, что раздражает приезжающего сюда человека, да и не только приезжающего.
Но мне нравится гулять по Москве. Мне нравятся ее переулки и улицы, такие «кривоколенные», извилистые. Мне нравится делать маленькие открытия вновь и вновь, хотя кто-то скажет, что в Москве «открывать» уже нечего.
Вот одну улицу не люблю в Москве – это Арбат. Тот Старый Арбат, который «офонарел». В моей памяти остался Старый Арбат – немного грязный, потрепанный, с троллейбусом маршрута № 39, на котором мы ездили на уроки физкультуры на стадион «Метеор», или на субботник в, тогда еще не обустроенный, Парк Победы. А нынешнюю арбатскую показуху не люблю.
И вот, одним прекрасным утром мне пришла в голову, на мой взгляд, гениальная мысль – а может быть стоит попробовать еще раз, может быть мне попытаться посмотреть на Петербург «другими» глазами? Вот просто начать все заново. Вот как если бы я в первый раз приехала. И еще… Я вдруг поняла, что до этого момента мы с мужем НИ РАЗУ НЕ БЫЛИ В ПИТЕРЕ ВМЕСТЕ! Порознь и в разное время – пожалуйста, и сколько угодно раз, а вместе – никогда!
Билеты были куплены молниеносно. И вот уже ночной поезд уносит нас в такой непонятный для меня Санкт-Петербург…
— А-а-а… Так ты не одна в этот раз, — ухмыльнулся город, — группу поддержки прихватила с собой…
— Давай попробуем начать всё сначала, — предложила я, — покажи, каким ты можешь быть.
И город показал.
Он жонглировал солнечными зайчиками на шпиле колокольни Собора Петра и Павла.
Он устроил крестный ход в честь переноса мощей великого князя Александра Невского.
Он поиграл радугой.
Он разрешил подсмотреть за маленькой девочкой, участвующей в фотосессии.
И даже самой ее сфотографировать.
Он заполнил музыкантами все свои улицы.
Окрасил в необыкновенно розовый цвет Смольный собор, тонко нарисовав золотом в вечереющем небе его кресты.
А потом он придал себе таинственности.
Манил переливами отражения мозаичного наряда Спаса-на-Крови.
Укутал себя ожерельем из бисера огней.
Попытался предсказать непредсказуемое.
И в довершении устроил шоу – зажег огни на ростральных колоннах и бабахнул салютом.
Я не могу сказать, что щелкнуло и в этот раз, но я стала чувствовать город, и мы расстались с ним, если не друзьями, то добрыми приятелями.
— Ты вернешься еще? – спросил город, подмигивая мне желтым глазом фонаря.
— Наверное, — ответила я, помахав городу из окна поезда…
