Ранним летним утром наша группа отправилась из Владивостока в посёлок Славянка. Частично маршрут совпадал с путями миграций мореходов юга, охотников, кочевников запада, нашедших новую родину много лет тому назад на территории нынешнего Приморского края. О тех временах напоминает много памятников, расположенных на территории нынешнего Хасанского района. Среди них Ананьевское городище, Кравцовский вал, мимо которых проходит автодорога Раздольное–Хасан.
Чтобы скоротать время в пути, я рассказывал о путях великих переселений от незапамятных времён (Австронезия, древний Алтай) до близких к нашему времени периодов колонизации Дальнего Востока русскими и последней великой миграции конца 19 – первой половины 20-го века миллионов китайцев на территорию Маньчжурии. Утро, однако, не очень располагало к погружению в глубины прошлых веков, поэтому вскоре мы переключились на пение песен. «Заводилой» стал Вячеслав. Как водитель, он в большей, чем мы, его пассажиры, степени был заинтересован в бодрости духа и повышенном внимании во время движения. Поэтому он запевал песни бодрые, с эмоциональным накалом! Меня это вполне устраивало, поскольку выкрикнуть что-нибудь ура-патриотическое мне намного легче, чем подхватить лирическую мелодию.
Проезжая село Барабаш, можно неплохо позавтракать в недавно открывшемся кафе «Павловский Посад» и посетить визит-центр Национального парка «Земля леопарда» с просмотром видеофильма о малоизвестных сторонах жизни этого великолепного представителя дальневосточных кошачьих. В прошлый раз мы уже прошлись по экологической тропе Национального парка, осмотрели любимую пещеру одного из местных леопардов и даже сфотографировали ножку косули, которую, как сухарик, леопард грыз на протяжении нескольких дней. Фотоловушки, установленные перед пещерой, фиксировали поочерёдно то группы туристов, то леопарда. Такое впечатление, что пятнистый красавец приходил вслед за туристами специально, чтобы удостовериться, что с его пещерой всё в порядке, непрошеные гости ничего там не испортили и заветную косточку не утащили.
Поэтому Барабаш мы промчались без остановки, напомнив друг другу о топонимике местных названий: Мангугай, Сидеми, Адими, Хасан, Чурхадо, Туламу.
Перед Нарвинским перевалом и после него – отличные участки дороги, упирающиеся в тоннель – объект саммита АТЭС-2012, призванный снизить антропогенный пресс на популяцию дальневосточного леопарда и тем самым способствовать росту её численности. Грунтовый участок дороги через сам перевал после рекультивации будет представлять собой участок леса и место прогулки «пограничных» леопардов к «заповедным» и наоборот. Сам тоннель обещают открыть для движения к концу года.
Обычно по прибытию в Славянку предусмотрена кратковременная остановка на искусственном «озере лотосов» (муниципальный парк «Треуголка») с рассказом об истории создания парка, местных энтузиастах, которые смогли адаптировать здесь популяцию лотосов из озера Хасан.
Затем группа отправляется на обзорную экскурсию. Во время экскурсии туристы посещают монумент «Память. 1938. 1941 – 1945 гг.», слушают рассказ о событиях у озера Хасан, посещают видовую площадку на полуострове Брюса, где фотографируют прибрежные кекуры и открывающуюся панораму островов архипелага Императрицы Евгении и Римского-Корсакова.
Наша группа состояла из искушённых туристов, неплохо информированных об истории основания русских военных постов Посьет и Славянка. Поэтому обзорную экскурсию и посещение районного музея, который используется в качестве туристского информационного центра и остановочного пункта туристских автобусов, мы пропустили и сразу направились к причалу маломерного флота в непосредственной близости от гостиницы «Паллада», откуда начинается морская часть экскурсии.
Перед посадкой в катер все пассажиры прошли необходимый инструктаж о правилах поведения на воде и в заповеднике, получили фирменные футболки с логотипом Дальневосточного морского биосферного заповедника ДВО РАН и, конечно, сфотографировались. Фотоаппарат в таком маршруте – необходимая вещь. Встречаются настолько красивые виды, что невозможно удержаться от желания запечатлеть их не только в памяти, но и на плёнке или цифровом носителе!
Начавшись у причала яхтклуба, маршрут катера проходит мимо пади Водопадной, о которой имеется упоминание в путевом дневнике знаменитого русского ботаника К.И. Максимовича, академика, главного ботаника Императорского ботанического сада, положившего начало изучению флоры Дальнего Востока и Японии русскими ботаниками. Далее катер подходит к кекуру Баба, образцу «морского зодчества», нередкого на побережье Хасанского района. По местному поверью, если женщине не удаётся забеременеть, она должна ночью, обнажённой, проплыть между «ног» кекура и всё устроится наилучшим образом! Не исключаю, что со стороны это зрелище может представлять определённый интерес, но лично я не рискнул бы плавать ночью под нависающими камнями. Кстати, неподалёку от Бабы раньше стоял и Дед! Тоже кекур, естественно. Так вот, о нём сейчас напоминает только груда камней. Зацепился ли кто-то, проплывая под ним, за неустойчивую опору Деда или по какой-то другой причине кекур осыпался – достоверно не известно.
Кекур Баба. Камни в воде — обломки Деда
Интересно, что ветер, волны и морские течения, реализуя только им одним известные закономерности образования прибрежных геологических структур, создают то причудливые фигуры из скал, совершенно не похожие одна на другую, то пляжи с белоснежным песком. Так в бухте Халдой (это местное название губы Чирок), название которой, скорее всего, образовано от английского Holiday, есть скала, с берега очень похожая на сидящую обезьяну. Интересно, что на акватории не удаётся найти точку, с которой эта «обезьяна» была бы также хорошо видна!
Обезьяна. В дымке — кекур Колонна
Тем, кто заинтересуется, откуда у местных жителей появилась практика использования английских слов в названиях, полезно вспомнить, что во время Крымской войны, в августе 1855 года, английские военные моряки на кораблях «Винчестер» и «Барракуда» в поисках русской эскадры, вошли в воды залива Петра Великого, нанеся его на карту как залив Виктории. Назвали именем Мэя, штурмана «Винчестера», Порт Мэй – бухту, известную нам как Золотой Рог, заливом Виктория – западную акваторию залива Петра Великого, бухтой Наполеона – Уссурийский залив, бухтой Герэна – Амурский залив, проливом Гамелен – Босфор Восточный. Имя Брюса – полуострову они дали в честь своего адмирала, командовавшего эскадрой. Память об английском адмирале понемногу стёрлась, но зато возникла версия о том, что это название увековечило имя генерала Брюса – сподвижника Петра Первого. Тоже англичанина, между прочим.
Англичане дали наименования многим географическим объектам побережья Приморского края, но появление первых европейских топонимов связано с французской экспедицией Ж.Ф. Лаперуза в 1787 году, когда мореплаватели открыли залив Терней и бухту Сюфрен. Тогда же получил название Татарский пролив. В 1852 году экипаж французского корвета «Каприз», бегло описав юго-западную часть нынешнего залива Петра Великого, назвал её заливом Д'Анвиля. Название острова Большой Пелис происходит от французского слова «Iles Pelees», что значит «голые острова». Ими нанесен на карту архипелаг императрицы Евгении – гряда из пяти крупных островов: Русский, Попова, Рикорда, Рейнеке, Шкота и пары десятков более мелких островков, таких как острова Елены и Уши.
Виды острова Большой Пелис
Так что приоритет в географических открытиях в заливе Петра Великого принадлежит военным морякам Франции и Англии. Лишь после присоединения Уссурийского края к России на основании Айгуньского (1858 г.) и Пекинского (1860 г.) договоров, начался процесс замены английских и французских названий на русские. Если в начале второй половины девятнадцатого века на французских и английских картах и в лоциях присутствовали исключительно французские и английские названия, то по мере обновления эти названия заменялись на русские.
Катер на медленном ходу обогнул мыс Брюса, минуя место кораблекрушения бронепалубного крейсера «Богатырь». Он налетел на скалы 15 мая 1904 года в условиях сгустившегося тумана. На следующий день разыгрался сильнейший шторм и «Богатырь» начал раскачиваться, получая новые повреждения. Команду, опасаясь гибели корабля, свезли на берег. Крейсер получил серьёзные повреждения, с большим трудом его удалось спасти и привести во Владивосток на ремонт. Всю Русско-японскую войну «Богатырь» простоял в ремонте.
Вершину мыса увенчивает маяк Бюссе (Буссе) – одна из главных достопримечательностей Славянки. Его фундамент заложили в 1895 году, строительство начали в 1907 году, а завершили через четыре года. При благоприятных погодных условиях возможна кратковременная остановка в бухте на северной стороне мыса Брюса для осмотра с близкого расстояния циклопических «столбов» на мысе Брюса.
Солнце светило ярко, было тепло, но не стоило даже думать о высадке, ведь причалы на мысах не строят. Впрочем, почти на всём протяжении береговой линии от мыса Брюса до мыса Гамова высадиться можно только сойдя с катера прямо в воду. Исключений немного, среди них – гостиничный комплекс «Тёплое море» – отличный отель с великолепным видом на острова и, в свою очередь, красиво смотрящийся на восточном склоне, сбегающем к морю и завершающимся двадцатиметровым обрывом.
ГК Тёплое море
Мы сфотографировали кекур «Пьющий верблюд», после чего отправились к кекуру Колонна. Это – одиноко стоящая скала высотой примерно двадцать метров. Говорят, что когда-то на его вершине располагался молитвенный алтарь. На дне возле кекура много неразорвавшихся снарядов или артиллерийских болванок. В советское время кекур использовали в качестве мишени артиллеристы для учебных стрельб, поэтому его современный вид отличается от запечатлённого на старых фотографиях. На прилегающей к кекуру мелководной косе дайверы находили остатки от молитвенного инвентаря наших предшественников.
Пьющий верблюд
Вход катера в грот
В летнее время возле кекура постоянно наблюдаются нерпы. Эти симпатичные и любопытные животные собираются в группы до нескольких десятков особей, греются на солнце и очень терпимо относятся к людям, которые каждый день приплывают к ним «в гости». Говорят, что у себя дома, в воде, нерпы подпускают дайвера совсем близко и, проплывая мимо, могут, например, «попробовать» его ласт.
Кекур Колонна стоит примерно на середине косы вблизи островов Антипенко и Сибирякова. Острова получили свои имена и нанесены на карту экспедицией подполковника корпуса флотских штурманов В.М. Бабкина на корвете «Калевала». Названы по фамилиям механика корвета И.И. Антипенко и судового врача К.А. Сибирякова. Береговая линия острова Сибирякова более интересна, чем побережье острова Антипенко. Мы фотографировали рощу сосны густоцветковой, большой грот, вместивший целиком наш катер, а после окончания осмотра направились фотографировать комплекс пещер и гротов на южной оконечности полуострова Клерка. Ветер и волны на протяжении тысячелетий «вырезали» в обрывистых берегах полуострова множество одиночных и сообщающихся между собой пещер и гротов. Хочется погулять по узкой полосе прибоя среди всего этого архитектурного многообразия, но спуститься сверху без специального альпинистского оборудования невозможно, а подходы к берегу затруднены из-за весьма коварного наката. Незаметного до тех пор, пока ваша лодка не окажется на берегу.
Виды о. Сибирякова
П-ов Клерка
Вид на мыс Льва со стороны кекуров Бакланьих
На втором этапе маршрута, после кратковременной остановки у мыса Льва для регистрации на кордоне заповедника разрешительных документов, мы отправились совершать обход вокруг кекуров Бакланьих для фотографирования ландшафтов рощи сосны густоцветковой, густо покрывающей обрывистые каменистые островки. Что касается мыса Льва, то при определённом ракурсе он действительно напоминает льва, замершего на оконечности мыса. Но льва морского, а не сухопутного! Морской лев, он же сивуч – крупнейший представитель семейства ушастых тюленей. Сивуча не часто встретишь в наших водах, но именно его во время нашего путешествия инспекторы заповедника сфотографировали на прибрежных скалах у острова Большой Пелис.
Морской! Настоящий! Лев!
Кекуры Бакланьи хороши и с соснами, и без них!
Особую притягательность этому красивейшему месту Восточного района заповедника придает величественный кекур Арка (из-за сходства с предметом одежды часто называемый – Штаны) и популяция нерпы ларга, образующая на камнях своеобразный посёлок тюленей, в воде издалека напоминающих группу усатых ватерполистов.
Зимой ларга чувствует себя в большей безопасности, чем летом. Её можно встретить даже на акватории бухты Золотой Рог. Во Владивостоке в марте мы с дочкой насчитывали до десяти особей вблизи Токарёвского маяка. С наступлением тепла и выносом льда в Амурский залив значительная часть популяции нерпы откочёвывает на территорию заповедника.
Кекур Арка (Штаны)
Выдающиеся в море мысы, увенчанные причудливо трансформированными кронами представителей третичной флоры – густоцветковой сосны, каменистые обрывы, покрытые кустами рододендрона Шлиппенбаха – одного из самых красиво цветущих кустарников в мире, делают посещение этого чудесного уголка заповедника поистине незабываемым! Полюбоваться морским пейзажем и фотографировать можно не только с борта катера, но также высадившись на берегу бухты Матросова для пешей прогулки.
В процессе экскурсии проникаешься прелестью характерных элементов ландшафта, нашедших отражение в древней культуре япономорских народов периода культурного расцвета государства Когурё: сосной густоцветковой (прообраз искусства бонсаи) и кекурами, одиноко стоящими в море (прообраз искусства сада камней).
Путешествуя вдоль побережья, примыкающего к Восточному району заповедника, мы осмотрели великолепные природные комплексы, известные большинству населения лишь по работам фотохудожников. Нашим взорам открылись отвесные скалы, таинственный грот, в котором катер скрылся полностью, кекуры, живописные бухты: Горшкова, Средняя, Нерпичья, Астафьева с чудными пляжами из белоснежного мелкого песка. Каждый раз, посещая бухту Средняя, я не устаю восхищаться совершенно бирюзовым цветом воды!
Внутри пещеры в б. Средняя
Виды б. Средняя
Прекрасная бухта со сказочными берегами! Впервые я побывал в ней, укрываясь на катамаране от тайфуна, в 1978 году. После того как ветер стих, я обнаружил на песчаном берегу подарок от Посейдона – три банки говяжьей тушёнки. Подарок мы с друзьями употребили по прямому назначению, решив, что это нам награда за стойкость!
Внутри грота около б. Средняя
В нынешней поездке погода стояла солнечная, ветра утром почти не было заметно, съестных припасов на берег Посейдон не выбрасывал, тем не менее, прогулка проходила просто замечательно. Обзорная экскурсия по заповедной части акватории завершается на границе заповедника – у островка Томящегося сердца. На островке, у самого берега, в нише, заполненной морской водой, лежит камень, по форме немного напоминающий сердце. Если встать на него и попытаться раскачать камень ногами, он начинает глухо стучать о стенки с частотой биения человеческого сердца. Есть поверье, что звуки камня, вызываемые человеком, неведомым путем могут достичь сердца предмета его любви и тогда оба сердца могут начать биться в унисон.
Перед окончанием экскурсии мы отчитались о выходе за пределы заповедника, позвонив на кордон в бухте Спасения. Неподалёку находится бухта Орлинка, иногда её ещё называют Тёплая – небольшая, но уютная бухта с каменистым пляжем, обрамлённая островами Входными и Безымянными.
Её очень часто можно увидеть на фотографиях, иллюстрирующих красоты южного Приморья. Мы тоже не удержались от небольшой фотосессии и я еще раз убедился что с берега получаются самые лучшие кадры. Раньше на гривке между бухтами Орлинка и Спасения стояла небольшая, но очень славная часовня. К сожалению, из-за оставленной без присмотра горящей свечи она сгорела. Теперь только фундамент и стоящий рядом православный крест напоминают о месте, в котором с давних пор люди ставили свечку, обогнув опасный для мореплавания мыс Гамова.
В этом году «беспризорный» огонь поразил юго-западный склон горы Туманной и заросли сосны густоцветковой на берегу полуострова Гамова. Печальное зрелище…
От овеянного легендами островка Томящегося сердца, издалека напоминающего покрытый кудряшками сосен каменный шлем, расположенного в красивейшей бухте Теляковского, сравнительно недавно ставшей еще более известной из-за разыгравшейся в ее водах трагедии, виновницей которой оказалась гигантская белая акула, а жертвой – молодой человек, пытавшийся защитить плывущую рядом супругу, мы прошли вдоль отвесных берегов полуострова Гамова мимо одноименного маяка, гротов, камня Опасности, скалы «Пьющий дракон», а также мест гибели парохода «Владимир» у мыса Гамова, НИС «Кварц» в бухте Опасная и РС «Лысьва» у мыса Шульца.
В гроте близ мыса Гамова
Маяк Гамов
В финальной части морского похода наш катер миновал посёлок и бухту Витязь. В последние годы здесь сформировался один из рекреационных центров Хасанского района. В отличие от известного всему Дальнему Востоку поселка Андреевка – места окончания нашего маршрута, туристкой Мекки молодых и «свободных» любителей бешеной езды на «бананах» и квадроциклах, полётов на парашютах, безостановочных круглосуточных вечеринок и «всякоразных» фестивалей, небольшие семейные пансионаты и частные дома Витязя специализируются на предоставлении спокойного тихого отдыха на лоне природы для семей и мамочек с детьми. Но в прошлом Витязь знал и другие времена. Пионеры освоения Приморья Янковские разводили здесь оленей. О тех временах напоминает «недовзорванный замок» Я.М. Янковского, не зарастающие уже сто лет просеки на склонах сопки Туманной для подсчёта оленей и ООО оленеводческое охотохозяйство «Гамовское», в котором оленей, на мой взгляд, стало уже меньше, чем сотрудников ООО.
Позже, уже в советские времена, здесь построили военно-морскую базу, загородив вход в бухту противолодочными сетями, буйки от которых, выброшенные на берега соседних бухточек, ржавели в конце девяностых. Помимо общеизвестных занятий с торпедными катерами и подводными лодками, военные моряки проводили здесь секретные эксперименты с животными (белухами, дельфинами, нерпами, морскими котиками и львами) с целью научить их расправляться с подводными диверсантами. Об эпохе острого противостояния мировых систем теперь напоминают два белых «шарика»: действующий на вершине сопки Туманной, который обеспечивает слежение за поверхностью моря и пустой – на берегу, в котором раньше был военный дельфинарий.
В начале семидесятых на эти берега пришла наука. Здесь можно было встретить учёных из всех уголков нашей великой Родины. Исследовательские станции институтов Дальневосточного научного центра АН СССР заполнили бухту. Не хватало помещений на берегу – закупили зверобойные шхуны финской постройки. Сегодня трудно поверить, что здесь была начальная школа, детский сад, столовая, баня, почта, телефон, телеграф, регулярное автобусное сообщение с поселками Зарубино, Андреевкой и Славянкой, а из Владивостока учёные могли прибыть сюда на судне «Аркадий Гайдар».
Миновал звёздный час науки, сгорели и утонули шхуны, опустели и разрушаются покинутые корпуса лабораторий. Выжили самые сильные и настойчивые: в бухте Витязь – станция Тихоокеанского океанологического института им. В.И. Ильичёва, расположившаяся на полуострове Шульца, а в бухте Троицы — МЭС Тихоокеанского института биоорганической химии им. Г.Б. Елякова ДВО РАН .
Напротив, пустынные прежде бухточки между Витязем и Андреевкой понемногу заполняются коттеджами и пансионатами. К сожалению, не все люди понимают, что построившись в живописном местечке, они убивают своими домами привлекшее их очарование природы.
Прощаясь по окончании маршрута с группой радостных путешественников на причале в бухте Троица я спросил себя, есть ли место, где я себя чувствую так же хорошо, как в морском заповеднике? Пока что я не нахожу ответа!
