Ну что, начну пожалуй свой рассказ о летней поездке на остров Аскольд — подлинную жемчужину в ожерелье островов залива Петра Великого. И начну свой рассказ с истории этого острова. Остров Аскольд виден со всех сторон. Напоминающий на морской карте след подковы, с моря он поражает своей величественностью и загадочностью: высокие, крутые берега, резко обрывающиеся в море скалы, стаи птиц. Погода также удивляет своей непредсказуемостью. Яркое, солнечное, ничего не предвещающее небо может смениться дождем, туманом и сильным ветром… Своей выгнутой стороной остров обращён к северу, а южная сторона, обращённая к морю, образует бухту, которая носит имя клипера «Наездник». На юго-восточном побережье имеется одноимённая бухта Юго-восточная.
Остров Аскольд административно относится к ЗАТО Фокино. Отделён от материка и от соседнего острова Путятина одноимённым проливом, шириной около 7 км. Почти посредине пролива расположился островок из подводных и надводных скал. Самая высокая достигает 40 м. Они носят название камни Унковского. Скалы представляют большую навигационную опасность, и потому об их существовании моряков предупреждают два светящих навигационных знака.
Постоянного населения нет, кроме смотрителей маяка. Площадь острова 1460 га или 14,6 км². Остров горист, имеет три вершины более трёхсот метров высотой, самая высокая из которых достигает 358 м. Берега острова возвышенные, обрывистые.
Остров покрывают, в основном, широколиственные леса, но побережье возле Ступенчатого, Туманного и Пальчатого мысов заняты лугами и редколесьями. Там можно встретить бархатное дерево, заросли колючих пурпурно-красных кустов барбариса, усеянных кисло-сладкими ягодами, маньчжурского ореха, дикой акации и даже экземпляры реликтового красного дерева тиса, массу перелётных птиц и бабочек, возле его скалистых берегов водятся пятнистые тюлени-ларга и морские львы-сивучи.
Очень много повидал этот чистый и цветущий остров с пустынными берегами и красивыми отвесными скалами за свою многовековую историю! Ни один другой остров не имел столько названий, сколько остров Аскольд. Он был известен еще морякам государства Бохай. Много раз суда с бохайскими послами проплывали мимо него в Японию. Его прекрасно знали китайские золотоискатели и добытчики морской капусты. У первых он носил называние Лефу, что можно перевести как Добычливый, вторые называли его Циндао, что означает — Зелёный остров. Подчиненные английского адмирала Сеймура, в 1855 г. завершившие здесь непродолжительные съемки уссурийского побережья, назвали его Терминэйшн-Пойнт (Конечный пункт). Под этим именем он был помещен на карте, изданной в Великобритании в 1856 г.
Спустя четыре года офицеры русского клипера «Стрелок» нарекли будущий Аскольд островом Маячный. Глубокий пролив, отделяющий остров от материка и соседнего острова Путятин, тогда же получил имя винтового фрегата «Аскольд» – самого красивого и быстроходного крейсера русского флота. Имя этого судна осталось в анналах не только морской, но и дипломатической истории России, и может быть, когда-нибудь, если будет интересно достопочтенной публике, я расскажу о нем подробнее. В 1862–1863 гг. его окрестности были исследованы экспедицией подполковника корпуса флотских штурманов В.М. Бабкина на клипере «Разбойник» и двух корветах – «Новик» и «Калевала». Итогом этого предприятия стало издание в 1865 г. первой подробной русской карты залива Петра Великого. Начав работы в заливе Находка, один из отрядов экспедиции вскоре вплотную занялся Маячным. Начальник экспедиции решил, что название острова вводит в заблуждение моряков, незнакомых с местными условиями: никакого маяка на берегах острова тогда не только не было, но и не предвиделось. Недолго думая подполковник Бабкин приказал переименовать Маячный по названию омывающего пролива. Так на морской карте появился остров Аскольд.
Какое-то время остров посещали только ловцы морской капусты, однако в 1867 г. все переменилось. На Аскольде было найдено золото.
О существовании в Уссурийском крае залежей желтого металла китайцы узнали гораздо раньше русских. Возможно, им было известно и о россыпях Аскольда, однако только в начале 1867 г. вокруг них разразилась подлинная золотая лихорадка. Привлеченные слухами о внезапно открывшихся несметных богатствах, сюда устремились толпы китайских старателей. Их ватаги нескончаемым потоком шли от маньчжурской границы к берегам пролива, за которым виднелись вершины вожделенного острова сокровищ. В заливе Петра Великого маячили паруса китайских джонок, спешивших в том же направлении. По пятам за старателями, привлеченные наживой, следовали шайки хунхузов, до поры до времени ничем себя не проявлявшие. Несмотря на то, что наплыв китайцев продолжался все лето 1867 г., русские долгое время ничего не знали о прииске на редко посещавшемся острове. Первыми о происходящем услышали на посту в заливе Святой Ольги. Как раз в этот момент в гавань зашла 300-тонная военная шхуна «Алеут», занимавшаяся снабжением прибрежных постов края. По пути во Владивосток ее командир, лейтенант А.А. Этолин (к слову – друг юности адмирала С.О. Макарова) решил выяснить обстановку на Аскольде. 3 сентября, подойдя к острову, моряки застали там лихорадочную деятельность «манз», промывавших золото. Высадившись на берег с 15 матросами, командир шхуны насчитал там до 500 китайских старателей и конфисковал у них около 5 фунтов золота. По требованию Этолина китайцы нехотя прекратили работы, однако покидать остров отнюдь не спешили. Было ясно, что промывка возобновится сразу же после того, как мачты шхуны исчезнут за горизонтом. Не теряя времени, командир «Алеута» отправился во Владивосток и затребовал у местного постового начальника А.А. Горяинова вооруженный караул для Аскольда. Не склонный к энергичным действиям пожилой начальник тем не менее удовлетворил просьбу Этолина и выделил 18 солдат и 6 артиллеристов при одном горном орудии.
5 сентября 1867 г. высаженный с «Алеута» десант очистил остров от старателей. Предвидя дальнейшие попытки китайцев вернуться к разработке прииска, областное начальство в лице губернатора контр-адмирала И.В. Фуругельма приняло меры к усилению военного присутствия на прилегающих к Аскольду участках побережья. Для контроля за проливом, отделяющим от материка богатые золотом острова Аскольд и Путятин, в конце сентября 1867 г. в заливе Стрелок был учрежден военный пост в составе 25 человек под начальством артиллерии поручика Н.Н. Каблукова – так называемый Стрелецкий пост.
21 октября, когда «Алеут» стоял во Владивостоке, с одним из членов команды произошла следующая неприятная история: в шестом часу вечера мичман А.А. Усов и механик шхуны А.К. Геек, проходя мимо китайской слободки на окраине поста, услышали шум и крики о помощи. Двое «манз» держали матроса Котенко за руки, а третий бил его палкой по ногам. С помощью прохожих офицеры задержали китайцев. Узнав о случившемся, Этолин приказал доставить задержанных, а также хозяина фанзы на шхуну. Уже на судне, воспользовавшись оплошностью часового, один из задержанных сумел бежать. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: нападение китайцев – попытка мести за разгон старателей. Действия «манз» не испугали моряков, однако опасения за судьбу острова и его богатств оставались, тем более что караул с Аскольда был снят.
19 апреля шхуна «Алеут» вновь подошла к острову Аскольд. Картина, представшая глазам команды, ничем не отличалась от той, что они уже видели в сентябре минувшего года: весь берег бухты Наездник покрывали сотни китайских старателей. Когда лейтенант Этолин во главе отряда из двух десятков человек на трех шлюпках направился к берегу, «манзы» спешно поднялись на склоны прибрежных гор и укрылись под защитой леса. Навстречу высадившимся направилась группа из 50 невооруженных китайцев, в числе которых Этолин узнал одного артельного старшину, запомнившегося ему с прошлого года. Заметив интерес русского офицера, китаец попытался бежать, однако был схвачен Этолиным и подоспевшими матросами. Сразу же вслед за этим с опушки леса прозвучал выстрел, поразивший одного из моряков. Тот же выстрел стал сигналом к атаке на десант. Под прикрытием беглого огня стрелков, укрывшихся на ближайших высотах, сотни китайцев бросились на Этолина и его спутников. Вооруженные холодным оружием и камнями, «манзы» отрезали десант от шлюпок и набросились на охраняющих их дневальных. Не ожидавший организованного нападения Этолин тем не менее не растерялся и с револьвером в руках повел десант на прорыв к гребным судам. В бою были убиты еще два матроса. Когда уцелевшие заняли места в шлюпках и отгребли на безопасное расстояние, с «Алеута» прозвучал орудийный выстрел, не причинивший, впрочем, никакого вреда нападавшим: стоявшую на якоре шхуну развернуло кормой к берегу и «манзы» оказались вне угла обстрела корабельных пушек. Поднявшись на борт, лейтенант Этолин приказал развести пары и сделать несколько картечных выстрелов по бесновавшимся на берегу китайцам. Стычка продолжалась около часа и стоила жизни трем матросам. В их печальной участи сомневаться не приходилось, так как «манзы» демонстративно подтащили трупы к берегу и разрубили на куски. Два офицера (врач Кюзель и подпоручик Петрович) и восемь нижних чинов получили ранения разной степени тяжести. В руках китайцев остались пять винтовок и восемь пистолетов.
Присутствие на острове большого числа вооруженных людей и организованный характер нападения не оставили у Этолина сомнений в том, что старатели вступили в сговор с хунхузами и решили сопротивляться русским властям силой. Зная, что в распоряжении «манз» имеются лодки, лейтенант перевел «Алеут» к северному берегу Аскольда. Необходимо было блокировать остров до прибытия помощи. Поскольку получить ее можно было только из Владивостока, Этолин отправил туда на парусном вельботе гидрографа лейтенанта М.П. Крускопфа. Между тем усилившийся ветер поднял сильное волнение. Зная, что большая часть «манзовских» джонок находятся на соседнем острове Путятин и в штормовую ночь не смогут подойти к Аскольду, командир «Алеута» решился идти во Владивосток для оказания помощи раненым и пополнения запасов топлива. Крейсерство шхуны у берегов Аскольда возобновилось около полудня 20 апреля. Вскоре по приглашению Этолина на судно прибыл поручик Н.Н. Каблуков с 13 солдатами. На совещании офицеров было принято решение конфисковать все «манзовские» лодки и собрать их под охраной на острове Путятин. Немедленному осуществлению задуманного помешал густой туман, который было решено переждать на якоре. Этой стоянкой Этолин воспользовался для встречи с «манзовским старшиной» Ли Гуем, которому поручил выяснение численности аскольдовских хунхузов и сбор лодок «мирных манз». Последние было решено держать под отдельным караулом и со временем вернуть законным владельцам. Уже одно это показывает, что в своих действиях в отношении китайцев командир «Алеута» был далек от какого бы то ни было произвола. 21 апреля лейтенант Крускопф привел из Владивостока палубный железный баркас. Это суденышко, а также бот, которым командовал мичман А.А. Усов, немедленно приняли на борт поручика Каблукова с солдатами и отправились в крейсерство между Аскольдом и Путятином. Сам Этолин приступил к осмотру матерого берега и сбору лодок, которых к двум часам дня 21 апреля набралось до двадцати.
Ли Гуй, все время заверявший русское начальство в лояльности, фактически саботировал распоряжения Этолина, не только не оказывая помощи в блокаде островов и реквизиции джонок, но и распространяя слухи о скором прибытии из Нингуты двухтысячного китайского войска с артиллерией. Эти россказни лишь укрепили Этолина в стремлении как можно скорее уничтожить джонки, находившиеся на Путятине. Для выполнения этой задачи на остров высадился поручик Каблуков с отрядом солдат. 24–25 апреля «Алеут» успел сходить во Владивосток за топливом и небольшим подкреплением, присланным из Раздольного подполковником Я.В. Дьяченко. В ночь с 25 на 26 апреля шхуна уже находилась у берегов Путятина, где на борт судна вновь прибыл поручик Каблуков.
Ранним утром 26 апреля произошло событие, показавшее, что на материковом берегу у аскольдовских хунхузов имеются многочисленные и весьма решительно настроенные сообщники. Около 4 часов утра, под покровом тумана, Стрелецкий пост был атакован китайцами в числе около тысячи человек. Очевидно, нападение на пост имело цель отвлечь внимание русских от блокады Аскольда. За два дня до этого близ поста был схвачен хунхузский связной, пытавшийся установить контакт с китайцами, арестованными на Путятине. Опасение, что русские сумеют выведать у пленника планы разбойников, очевидно, и спровоцировало нападение. В отсутствие начальника постом командовал фельдфебель. В распоряжении 26 человек личного состава было всего 10 ружей, так как постовое орудие было передано Каблуковым в распоряжение Этолина. Несмотря на некоторые меры по укреплению поста, принятые 23 апреля, положение гарнизона было отчаянным. Часовой, поздно заметивший нападавших, все же сумел поднять тревогу и тем спас жизнь своим товарищам. Убив солдата и захватив в плен другого караульного, хунхузы окружили пост. Попутно ими был пойман замешкавшийся постовой фельдшер, которого разбойники подвергли жестоким истязаниям. Остальные солдаты, дав залп, разбежались. «Манзы» подожгли пост и рассредоточились по окрестным сопкам.
Узнав о случившемся, Этолин высадил у сожженного поста Каблукова с солдатами, а сам принял меры к розыску спасшихся. Вскоре все они, включая чудом уцелевшего в плену у хунхузов часового, собрались на борту шхуны. Этолину было ясно, что волнения охватили не только острова, но и материковую часть края. Повесив для острастки разбойников трех путятинских хунхузов и завершив уничтожение джонок, командир «Алеута» ушел во Владивосток. Гребные суда, ранее предназначавшиеся к самостоятельному крейсерству в проливе Стрелок, Этолин счел за лучшее увести с собой.
На действиях защитников края печальным образом сказывался недостаток паровых судов. Нельзя сказать, что эту проблему не пытались решать. Еще осенью 1867 г. контрадмирал И.В. Фуругельм, не только возглавлявший администрацию Приморской области, но и командовавший Сибирской флотилией, направил во Владивосток канонерскую лодку «Соболь» под командованием капитан-лейтенанта М.А. Усова. Однако корабль потерпел аварию уже в Амурском лимане и вынужден был вернуться на базу в Николаевске-на-Амуре.
Разумеется, Этолин не забыл о «манзах», остававшихся на Аскольде. Лейтенант планировал как можно скорее вернуться к острову, надеясь, что туман и отсутствие джонок не позволят хунхузам сбежать на материк. Этой надежде не суждено было сбыться. Прибыв во Владивосток, Этолин оказался заложником паники, охватившей майора Горяинова. Пожилой начальник поста, напуганный событиями в Стрелецком посту, не дал лейтенанту ни одного солдата и тем задержал возвращение шхуны. Навести порядок удалось только прибывшему подполковнику Дьяченко, который немедленно отстранил Горяинова от командования и временно заменил его Этолиным. Когда 1 мая «Алеут» с Дьяченко на борту подошел к Аскольду и соединился в бухте Наездник с отрядом Пфингстена, ранее подошедшим из Посьета на барке Российско-Американской компании «Нахимов», остров уже двое суток пустовал. Более тысячи китайцев, связав плоты, переправились на материк тихой ясной ночью с 28 на 29 апреля.
Соединение «манзовских» сил сразу же ознаменовалось сожжением деревни Шкотовой на реке Цемухэ. Две крестьянские семьи, не успевшие уйти в тайгу, были безжалостно вырезаны хунхузами. Словно разрушительный вал прошли разбойники по дорогам края. Ими были сожжены деревни Суйфунская и Никольская – будущий город Уссурийск. Для подавления беспорядков были мобилизованы все военные силы Приморья, на помощь им двинулись казаки Амурского войска и сводный стрелковый полубатальон из Хабаровки.
Лишь 29 мая 1868 г. русские войска встретили главные силы повстанцев у станка Дубининского близ современной станции Дальневосточной железной дороги, носящей, кстати, то же название. Китайская рать была рассеяна, однако из-за нерешительных действий начальника отряда, командира Уссурийского казачьего батальона подполковника Н.Ф. Маркова, трем сотням хунхузов удалось не только уйти на китайскую территорию, но и увезти 10 возов награбленного добра. Преследование мелких хунхузских шаек на территории края продолжалось до середины июля 1868 г.
Лейтенант А.А. Этолин со своими людьми фактически вынес на своих плечах первый этап кампании, вошедшей в историю России под именем «Манзовской войны». Начальство не поскупилось на награды: командир «Алеута» получил золотое оружие, орден Святого Владимира и производство в очередное звание.
А как же Аскольд? На острове сокровищ, увы, ничего не изменилось. В августе 1873 г. корвет «Витязь» зашел в бухту Наездник на острове Аскольд. На том самом берегу, где за пять лет до этого моряки «Алеута» отбивались от наседающих китайцев, команда корвета насчитала до тысячи старателей-«манз», занятых тем же самым противозаконным промыслом! Не успел «Витязь» отдать якорь, как из бухты в разные стороны устремились два десятка больших китайских джонок, чьи пассажиры явно не были заинтересованы в близком знакомстве с русскими военными. Обеспокоенное областное начальство поспешило отдать право на разработку островного золота купцу И.И. Кустеру. Новый владелец начал с того, что отправил на остров охрану и назначил управляющего прииском. Им стал человек, весьма известный в истории Приморья. 34-летний уроженец царства Польского Михаил Янковский был сослан в Сибирь за участие в восстании 1863 г. Водворенный на поселение бывший дворянин не пал духом и занялся чисто сибирским бизнесом – добычей золота. Затем были участие в научных исследованиях на Амуре и жизнь во Владивостоке. Оказавшись на Аскольде, Янковский не только быстро наладил работу прииска, но и завез на остров небольшое стадо пятнистых оленей. Быстро обжившиеся животные стали еще одним сокровищем Аскольда, обеспечив острову славу первого в мире оленьего питомника. Восстановившись в правах дворянства, Янковский в 1879 г. покинул Аскольд и активно занялся предпринимательством. Ко времени отъезда из Приморья в 1909 г. в активе бывшего ссыльного были высокодоходная ферма и книжная торговля с отделением в Никольске-Уссурийском, конный завод и кожевенное дело.
Янковскому удалось раз и навсегда очистить Аскольд от старателей-хищников и их «краснобородых» друзей. Разбойников, скрывавшихся в бараках приискового поселка, начальнику удалось выявить благодаря подсказке старшин рабочих артелей: руки хунхузов, не знакомых с киркой и заступом, не знали трудовых мозолей…
Последнее яркое событие в истории острова Аскольд было связано с Русско-японской войной 1904–1905 гг. Еще в 1892 г. командование Владивостокской крепости оборудовало на выгодно расположенном острове передовой наблюдательный пункт, связанный с материком телеграфным кабелем. Эффективность этой меры подтвердилась 22 февраля 1904 г., когда к Владивостоку подошла эскадра японских броненосных крейсеров адмирала Камимуры. Пост на острове Аскольд сообщил о приближении неприятельских кораблей за три часа до их появления в виду крепости. Наблюдатель-телеграфист Андросов получил за бдительность Георгия.
Весь двадцатый век на острове строились оборонительные сооружения.
Неповторимым сооружением, идеально вписывающимся в ландшафт острова, является построенный до Октябрьской революции кирпичный маяк на мысе Елагина (о нем я уже писал в своем журнале). При входе в бухту Наездник в скалах можно видеть образованное естественным путем, похожее на окно отверстие, получившее название «Окно Петра Великого».
Еще на острове есть памятник тяжкому труду. В 1936 году на Аскольде двумя, расположившимися в военных городках строительными батальонами, была построена береговая артиллерийская батарея №26, состоящая из двух установок МБ-2-12. Начало постройки этой батареи — 13 июля 1936 года, а учебные стрельбы велись аж по 1991 год. Сооружение титаническое, поражающее воображение. Одни только потерны глубокого залегания (глубиной около 40 метров и длинной около километра) чего стоят…
Для защиты острова от высадки десанта было сооружено 7 дотов. Но это считалось маловероятным, так как все водное пространство перед ним обстреливала батарея.
Остров долгое время был закрытым объектом Министерства обороны. Остатки военных городков сохранились на острове до нашего времени, но никто, кроме смотрителей маяка, на острове не жил.
В пору перестройки был снят гриф секретности с некогда секретных архивных документов Министерства обороны России, проливающих свет на еще один инцидент времен "холодной войны" в небе над островом Аскольд, в результате которого советские истребители "МиГ-17" сбили американский самолет "Б-50", рухнувший в залив Петра Великого. Этот трагический эпизод случился неподалеку от Аскольда утром 29 июля 1953 года.
Во времена Брежнева на острове было исследовано Аскольдовское месторождение коренного золота, площадь которого составляет 1,63 км. По оценке проведенных геологоразведочных работ его запасы составляют 250 кг золота, а прогнозные ресурсы — 9 тонн.
В 2007 году Аскольд был передан в аренду фирме «Аграрный комплекс», руководит которой Елена Текиева, жена "примдепутата-едросса" Джамбулата Текиева. Остров сдан в аренду на 49 лет, всего за 11 тысяч рублей в год. Так, чтобы посетить популярное место отдыха необходимо зарегистрироваться в администрации и предъявить: путевку, приобретенную в турфирме; разрешение, документ, удостоверяющий личность. Стоит отметить, что администрация имеет право отказать в доступе на территорию Аскольда и в предоставлении каких-либо услуг посетителям.
Вот такая интересная история у Аскольда, и мягко говоря — мутное настоящее.
Дальше я расскажу непосредственно о нашей поездке.