Когда после визита на Галичью гору у нас осталось еще немало свободного времени, наш друг Юрий сказал — а давайте, съездим в Вешаловку?

Мне это название ничего не говорило, но почему бы и нет — тем более, как оказалось, это не слишком далеко от Липецка. Юрию и самому было интересно — он хоть и местный житель, ни разу тем не был, знал только: находится там некий весьма достойный внимания памятник.

Выезжаем по шоссе на Данков, и вскоре встречается указатель — Вешаловка (Название немного мрачное, но к методу казни отношения не имеет — оно происходит от видоизмененного слова "вешний"). Внутри деревни уже никаких указателей не надо: издалека виднеются устремленные ввысь купола храма.

Подъехали ближе, припарковались на отличной асфальтовой площадке и обалдели: редко в каком российском городе увидишь церковь такой удивительной архитектуры. А тут — затерявшаяся в Черноземье деревенька... И все же черты храма для нас, москвичей, показались смутно знакомыми. Царицыно — первое, что пришло в голову!

И действительно, церковь Знамения иконы Божией Матери в селе Вешаловка историками архитектуры единодушно признается как постройка Василия Ивановича Баженова. Сходство с усадьбой Царицыно — не случайно. Документов, правда об этом, не сохранилось, но известно, что Баженов работал и в других местах Липецкой области — например, в Полибино. А еще интересный факт: двоюродный брат тогдашнего владельца усадьбы Я.А. Татищева Петр Алексеевич Татищев входил в попечительский совет Московского университета и выплатил долг В.И. Баженова за поездку по Европе. Но самое главное, конечно, стиль — ничего подобного в конце XVIII века никто не строил, Баженов — он неповторим. Время постройки храма (1784) также совпадает со временем работы над царицынским ансамблем. Лишь Казаков, ученик Баженова, в какой-то мере воспринял его идеи, но он работал позже и в основном все-таки в рамках довольно рафинированного классицизма.

Обойдя храм снаружи и порадовавшись, что он качественно отреставрирован, мы обратили внимание на стоящую неподалеку башню из красного кирпича. В отличие от церкви, она была совсем обветшалой, кирпичи кое-где обвалились, а наверх подняться мог разве что скалолаз... Стали ломать голову, что это: колокольня? но рядом со Знаменской церковью одна колокольня уже есть... Выступы на стене подсказывали — рядом было еще какое-то сооружение.

Вернулись обратно к храму и обнаружили — дверь внутрь открыта! Оказалось, еще какие-то туристы прочли на дверях табличку: кто хочет внутрь, обращайтесь в дом неподалеку. Пришла местная тетенька, отперла храм, а сама села торговать в церковной лавке. После того, как мы закупили свечек, спросила — а не хотим ли мы подняться на колокольню? Мне и в голову не приходило, что это возможно; так что — конечно да!

Самой ей туда подниматься, видно, не хотелось, и она просто отдала ключ мне! Надо сказать, раньше ключей от колокольни в руках не приходилось. Крутая кирпичная лестница в толще стены, несколько деревянных лестничных пролетов — и вот мы наверху. Попытался пофотать окрестности, но вокруг со всех сторон была натянута металлическая сетка — видимо, от голубей...

Хранительница церкви рассказала нам и про башню. Оказывается, это все, что осталось от грандиозного дома помещика Кожина, построенного уже в середине XIX века, но примерно в том же стиле, что и баженовский храм. Владелец поместья, Михаил Иванович Кожин, не только построил дворец, но также разбил огромный парк с террасными прудами и фруктовым садом. Кстати, именно Кожин сыграл немалую роль в развитии курортного дела в Липецк. Вскоре после революции этот прекрасный дом был разобран на кирпичи, и только башня никак не поддалась разборке...

Еще одна развалина, сохранившаяся совсем близко от церкви — не что иное, как бывший мавзолей-усыпальница семьи Кожиных. Как ни жаль, но сейчас он изрядно захламлен и выглядит даже хуже башни...

Так что, оказывается, всего столетие назад здесь была сплошная готика — наверно, это было самое готическое место Липецкой области. Конечно, если говорить строго — с приставкой "псевдо" — но на мой взгляд, это вообще отдельный, самостоятельный стиль.