«Сначала весело стояли подле Вильны, заводя знакомства с польскими помещиками и ожидая и отбывая смотры государя и других высших командиров. Потом пришел приказ отступить к Свенцянам и истреблять провиант, который нельзя было увезти. Свенцяны памятны были гусарам только потому, что это был пьяный лагерь, как прозвала вся армия стоянку у Свенцян, и потому, что в Свенцянах много было жалоб на войска за то, что они, воспользовавшись приказанием отбирать провиант, в числе провианта забирали и лошадей, и экипажи, и ковры у польских панов. Ростов помнил Свенцяны потому, что он в первый день вступления в это местечко сменил вахмистра и не мог справиться с перепившимися всеми людьми эскадрона, которые без его ведома увезли пять бочек старого пива. От Свенцян отступали дальше и дальше до Дриссы, и опять отступили от Дриссы, уже приближаясь к русским границам.» Лев Толстой в своей эпопее "Война и мир" зафиксировал топонимы в связи с отступлением русских войск летом 1812 года из Вильни.
Дрисса — это нынешний беларуский Верхнедвинск, а Свенцяны — литовский Швянчёнис. Швянчёнис возник как небольшое местечко на старинном тракте, ведущем из Вильнюса в Полоцк и Витебск. В начале XV века местечко Свенцяны принадлежало великому князю Витовту, имевшему здесь дом (двор) и построившего к 1414 году деревянный костел. В 1486 году Свенцяны получили магдебургское право, а с 1565 года тут пребывал земский суд. Сердце Нальшанского края в 1795 году стало столицей сначала Завилейского, а потом одноименного Свенцянского уезда Виленской губернии, попало в гущу событий войны 1812 года.
В 1939-40 годах город был райцентром Вилейской области БССР, затем вошел в состав Литовской ССР. Сейчас здесь живут 5 500 человек.
Любопытно, что сейчас в Швянчёнисе живет даже меньше народа, чем перед Первой мировой войной (тогда свенцянцев было около 6 000). Наибольшее число жителей города было в 1880 году. И составляло 6 795 человек. Почти половина были евреями. Большинство населения Свенцянского уезда составляли беларусы — 47,5%.
