Готовясь дома к Тосканской поездке, прочитал-почерпнул для себя массу нового и интересного из замечательной заметки Ларисы27 Барджелло - незабываемая встреча, поэтому, когда встречающий нас на ресепшионе в отеле Strozzi Рафаель вручил карту и стал обводить на ней знаковые места Флоренции, как то: Дуомо-Баптистерий-Кампанелла, Площадь Синьории-Уфицци, Понте Веккьо, Санта Кроче, я задал вопрос — а Барджелло? Он поднял голову, и во взгляде читалось удивлённое восхищение — вот они, подготовленные туристы :))
А уж когда Рафаэль стал рассказывать прогноз погоды на завтра и сообщил, что нас ожидает small shower, я напрягся, вспомнил знаменитый диалог Элия Кодонио с Мами после отжима вина. Специально смотрел "Укрощение Строптивого" в оригинале:
— Piove!
— Piove? Piove, бежим скорее
Чем и покорил Рафаэля окончательно :)
На самом деле на следующий день был совсем не small little shower, а шикарный проливной piove, и немного побродив по городу, ноги сами, абсолютно того не ведая, привели к музею Барджелло.

Сначала нас встречает внутренний дворик

Со скульптурами под навесами по периметру

И первым обращает на себя "Океан" работы Джамболоньи.
Джамболонья (1529-1608), настоящее имя Жан де Булонь, был французом по происхождению и выходцем из Фландрии. Родился в 1529 году в городке Дуэ в Пикардии, тогда принадлежавшей Фландрии. Отец хотел видеть его нотариусом. В 1544 году вопреки воле отца он уехал учиться в Монсу, а около 1550 года отправился в Рим. Там молодой скульптор изучал искусство Возрождения и греко-римской античности. Через два года Джамболонья приехал во Флоренцию, где обрел покровительство герцогов Медичи.
Несмотря на то, что на новой родине его всегда воспринимали как фламандца, он получил прозвище Джамболонья, которое является разговорной, сокращенной формой его имени, произнесенного на итальянский лад.
Вот что пишет о скульпторе Вазари: «Джованни Болонья, фламандский скульптор из Дуэ, юноша поистине редкостнейший, тоже академик и пользуется за свои качества благоволением наших государей. Прекраснейшими металлическими украшениями отделал он фонтан, недавно сооружённый в Болонье на площади собора Сан-Петронио… Помимо прочих украшений на нём по углам четыре очень красивые сирены, окружённые различными путтами и масками, причудливыми и необыкновенными. Однако, и это важнее всего, сверху и посредине этого фонтана он поставил Нептуна высотой в шесть локтей, фигуру, великолепно отлитую, продуманную и выполненную в совершенстве. Не говоря сейчас о том, сколько им было сделано вещей из сырой и обожжённой глины, из воска и других смесей, он выполнил из мрамора прекраснейшую Венеру и почти что закончил для синьора герцога Самсона в натуральную величину, сражающегося в пешем бою с двумя филистимлянами, из бронзы же он сделал колоссальную и сплошь круглую статую Вакха, а также Меркурия в полёте, весьма хитроумно задуманного, поскольку он целиком опирается на кончики пальцев одной ноги, посланного императору Максимилиану как вещь бесспорно редкостнейшая».
Статуя Меркурия, посланца богов, действительно одно из лучших произведений Джамболоньи. Художнику удалось решить труднейшую задачу — создать впечатление, что бронзовая фигура, преодолевая тяжесть материи, взмывает вверх. Статуя так умело сбалансирована, что кажется то ли зависающей в пространстве, то ли рассекающей воздух в стремительном полёте.
За свою жизнь Джамболонья создал не одного Меркурия, первый, самый ранний 1563 года находится в Болонье, второй, третий и четвёртый создавались в 1580 и разбежались по знаменитым музеям Европы: здесь, на первом этаже Барджелло, в Лувре и в Вене.
Но зал, где находится Меркурий — самый охраняемый от фотографов зал, поэтому фото из него нет, ведь там столько шедевров, и Меркурий, и Вакхи — Джакопо Сансовино и Микеланджело, и Брут, что фотографировать там — страшный грех, можно только рисовать, но времени на это нет, да и получится в результате сеятель, как у Остапа Ибрагимыча.
А Микеланджеловский Вакх восхитителен — он абсолютно пьян и с таким выражением лица, что просто очарователен. Но фото нет. Покажу только вход в нужный зал.

А вот Океана покажу во всей красе:

И Ясона работы Пьетро Франкавиллы, ученика Джамболоньи

А вот без чего не будет полным рассказ про Джамболонью, так это без его, не относящегося к Барджелло творения, но которое видел каждый посетивший Флоренцию путешественник. Конная статуя Козимо I на площади Синьории.

Рядышком с Океаном находится очаровательная скульптура Il Pescatore — юного рыбачка, работы Винченцо Джемито (Vincenzo Gemito), жившего на рубеже 19 и 20 веков.


Поднимаемся на второй этаж, и тут меня восхитили средневековые нарды и кошелёк, видимо богатого горожанина.


А теперь зал Давидов. Донателло и Вероккьо. Я вообще не любитель фотографировать там, где нельзя. Если почему то решили в музее, что нельзя, ну и... так им и надо. Но здесь, когда дети достали айустройства, давай щёлкать статуи, на них кинулась смотрительница, и с использованием местных флорентийских идиоматических выражений, шипя и брызгая ядом, объяснила, что этого делать нельзя. Тут уж у меня взыграл дух противоречия — раз настолько нельзя, то нужно.

"Давид" Донателло: В средние века обнаженная фигура, как нечто греховное была практически исключена из сферы искусства. В некоторых случаях ее допускали, как например, Адам и Ева в сценах «Грехопадения» или «Изгнания из рая», но при этом в нагом теле подавлялся всякий намек на чувственность и естественность. После «Давида» Донателло обнаженная фигура стала неотъемлемой частью нового гуманистического искусства. Скульпторов Высокого Возрождения больше привлекало изображение цветущей и мускулистой наготы. В статуе Давида сохраняются отголоски готики — в постановке фигуры, характерного готического изгиба тела, движении тонких, в лице, склоненное и прикрытое полями шляпы. Но все же в этой статуе Донателло воплотил смелый порыв, динамизм, одухотворенность, более чем в ранних и поздних своих произведениях. По сути эта фигура завершает период закладывания основ Возрождения и знаменует начало новой эпохи в истории итальянского искусства.


И "Давид" Андреа Вероккьо

Андреа дель Верроккьо (Verrocchio, Andrea del), собственное имя Андреа ди Микеле Чони (Andrea di Michele Cioni) (1435 или 1436-1488), итальянский скульптор и живописец раннего Возрождения.
Родился во Флоренции. Учился у ювелира Верроккьо. Падение спроса на ювелирные изделия побудило его обратиться к декоративной резьбе (одна из первых работ художника в этой области — украшение капеллы собора в Орвьето в 1461) и темперной живописи.
Дж Вазари в своем труде "Жизнеописание наиболее знаменитых живописцев" писал: " ... Андреа никогда не оставался праздным и всегда занимался какой-нибудь живописной или скульптурной работой, иногда же одну работу перемежал с другой, дабы одно и то же не так ему надоедало, как это случается со многими. ...написал кое-что и между прочими алтарный образ для монахинь св. Доминика во Флоренции, который, как ему показалось, вышел у него очень удачно, почему вскоре после этого он написал в церкви Санти Сальви другой для братьев Валломброзы, на котором изобразил крещение Христа Иоанном."

Одним из учеников в мастерской Вероккьо был молодой Леонардо да Винчи. Хотя Верроккьо, может быть, доверял молодому Леонардо рисовать некоторые незначительные детали и в более ранних своих работах, все же скорее всего именно в «Крещении Христа» он впервые разрешил ему нарисовать полностью фигуру. Маленький, одетый в голубое ангел, по существу, известил Флоренцию о том, что появился новый гений.
"Крещение Христа" — The Baptism of Christ Галлерея Уфици, Флоренция, Италия, 1473-75

Существует предание, которое любят пересказывать современные искусствоведы, что Верроккьо подарил своему Давиду лицо молодого Леонардо. Но это предание столь романтично, что ему вряд ли можно верить. 1473-75 года.
Образ героя-победителя, столь любимый во флорентийском ренессансе, получил свое развитие в этой скульптуре. Если «Давид» Донателло был самоуглублен и погружен в размышления, то герой Вероккьо как бы позирует перез зрителем, любуясь собой и излучая радость. Покой и плавность очертаний сменяются беспокойством и детализацией. Статуя рассчитана на круговой обход («Давид» Донателло лучше всего читался во фронтальной плоскости) и продолжает свойственную Ренессансу линию отделения скульптуры от стены.

В общем, я что-то увлёкся биографиями художников, запутался, потом распутался, потом опять запутался, запутал вас, но может кто-то ещё заглянет в музей "Барджелло" и увидет эти шедевры лично. А дождь всё льёт:

P.S. А ещё башне дворца Барджелло находится колокол, звон которого раздается лишь по исключительному поводу. В двадцатом столетии флорентийцы слышали его звон всего лишь дважды: в 1945 году он известил об окончании Второй мировой войны и в 1966 году – во время большого наводнения.