Вечером, поставив палатки, входом к ромашкам

пошли, подгоняемые комарами



порыбачить на озеро.

Хватали одни щуки и все словно
отштампованные на одном конвейере – с килограмм, не более.

Только Пете повезло — вытащил семи килограммовое «брёвнышко». Коля, конечно, очень удивился,

а Пётр после этого при каждом удобном случае стал показывать какую щуку он поймал.

В ней нас сразу смутило неестественно раздутое брюхо. Первая мысль —
солитёрная! Но, когда распороли, поняли, что страхи напрасны –
разбойница заглотила чирка — небольшую уточку. Сытая, а не устояла —
позарилась на блесну. Жадность её и сгубила. Уха получилась отличная.


Я, правда, не наелся и набросился на сырую мелочь.

Насытившись, пошёл попытать счастья за моренным валом на соседнем озере. Думалось, что уж там-то щуки ещё крупнее! На полпути меня остановил резкий, полный ужаса
крик. Оборвавшись на высокой ноте, он заметался по озеру. Через
несколько секунд крик повторился, но потише и глуше. Любопытство
пересилило страх – решил посмотреть, что там происходит.
Пройдя метров сто, увидел оленёнка, скорчившегося между кустиков
полярной берёзы. Мелкая дрожь волнила светло-коричневую шерсть на
боку. Рядом лежал громадный волк и лениво слизывал кровь, пульсирующей
струйкой вытекающую из шеи жертвы. Тут уж мне не до рыбалки
стало. Пригнулся и как можно тише отступил, не сводя глаз с хищника.
Встревоженные моим рассказом ребята, приготовили на ночь кто
топор, кто нож, что у кого было: вдруг поблизости целая стая серых.
Хотя врядли — летом волки живут парами, растят потомство. Но, как
всегда в таких случаях, здравый смысл отступает на задний план — спали,
просыпаясь от каждого шороха. Под утро мне приснилось вот это озеро.

До чего красив и суров Полярный Урал!