По Западной Африке. Ч 35. Переезд на остров Каннабак
Мужчина достигнув сорока лет даёт супруге развод и уходит из семьи. Точнее, формально последующие семь лет он живёт в родной деревне, в специальном мужском домике, но с женщинами все эти семь лет он не общается. Жена, сестра, дочь его просто не замечают, и он их в упор не видит. В случае крайней необходимости можно разговаривать только с мужчинами, преимущественно с родными сыновьями.
Такой монах, словно тень перемещается по острову. Работой он не занимается, но община его кормит. Семь лет наблюдая за растениями и за животными, мужчина проходит обряд посвящения, пытаясь разобраться в ниточках, сотканных чёрным пауком.
Так представители племени передают по цепочке друг другу тайны окружающего мира. Став посвящённым, он может лечить от простуды, от укуса змеи, делать хорошую погоду, давать жизненные советы и выгонять злых духов. Мужчина вновь может жениться, но со старой семьёй связь уже теряется.
Капитан нашей лодки рассказывает, что его отец сейчас тоже проходит обряд посвящения, правда на другом острове.
— А почему в 40 лет, почему не раньше? А старая жена куда девается? – дождём сыплются вопросы.
— Молодой мужчина не сможет запомнить и понять многих вещей. А его бывшая жена так и остаётся жить в деревне одна, — отвечает капитан.
— А что будет, если монах не справится и нарушит какое-либо из множества табу? – спрашивает капитана Марина.
— Его убьют, — говорит капитан. Он плавно поднимает вверх руку и резко обрушивает её вниз, показывая, как на грешника опустится мачете.
Остров Каннабак довольно большой, здесь 18 деревень. Капитан с помощником ведут нас в одно из поселений. Примерно полчаса идём по лесу, затем останавливаемся перед высоким шлагбаумом. Это ритуальный вход в островную деревню. Войти нужно именно через него. Капитан предупреждает на счёт фотографирования, заверяя, что женщин лучше не снимать. Нас уже заметили, и с разных концов тишину на лесной поляне разрывают пронзительные женские вопли.
Круглые домики, как и на материке, накрыты соломенной крышей. В центре деревни некое строение, не имеющее плотной стены из глины, вместо которой деревянный частокол, поэтому всегда можно видеть, что происходит внутри. Это и есть жилище монахов. Встреченный на берегу Робинзон, молча пришёл сюда вместе с нами. Здесь мы увидели ещё одного монаха. А всего их в деревне семь, остальные где-то гуляют.В деревне народа Рубане
Прилюдно отдаём главе деревни денежку, и кое- как налаживаем контакт. Удаётся даже фотографировать. Правда хитрые бабы начинают позировать для съёмок, а потом налетают толпой, тычут пальцем в фотографа и требуют денег.
Захожу в монашеский домик. Здесь всего две кровати, и сразу видно, что оставшиеся без женского внимания мужики порядок совсем не поддерживают. В углу обнаруживаю грубо вырезанные статуэтки каких-то островных богов,
Парень в таком наряде охотно фотографируется, и начинает плясать, стуча бубенчатым посохом и задавая музыкальный ритм.
Танцы народа Рубане В конце номера подтанцовка отделяется, и, тыча пальцем в снимавшего, требует денег.
Дима, увидев шаманский костюм, пытается уговорить главу деревни, продать диковинный раритет. Тот отвечает, что это невозможно, иначе чёрный паук навсегда закроет покрывалом вход в их деревню.
Монахи и молодые ребята здесь вполне адекватны, а бабы это просто исчадие алчности. Видя, что мы уходим, они демонстративно хватают дубины и бегут к выходу из деревни. К моим фингалам из нижней Гвинеи вполне могут добавиться побои от её верхней сестрёнки. Пытаясь сохранить брутальное спокойствие, интеллигентно прохожу мимо возбуждённых дам. Возможно видя моё лицо, они решили не связываться, и пропустили шедших со мной товарищей. Но вторую группу задержали, сумев таки выбить из них кадо.
Ушедший из семьи мужик рубане пытается нащупать тонкие паутинки мироздания, связывающие всё и вся, отбрасывая при этом канат, державший его с прежней женой. Бабы-ягодки без секса становятся злыми и раздражительными, пытаясь отыграться на редких туристах.
Нет чтобы поманить к себе в хижину, пробормотав беззубым ртом на биджого: «Возьми меня, мой белый котик! Оставайся жить со мной на острове. Зачем тебе суетный мир с пробками и жена с запросами. У тебя выпадут зубы. Мы будем вместе сосать травку. И будет бескорыстный секс, секс, секс.... А бывший муж-монах будет проходить мимо и завидовать...».
Французы народ эксцентричный. Возможно, на остров приедет любитель ягодок Бальзак и как его соотечественник Гоген, начнёт здесь новую жизнь. По Западной Африке. Ч 37. Островная жизнь
