К Мариехамну паром подходит ночью. Спускаюсь к грузовой палубе и обнаруживаю что все двери закрыты. Высадка уже через десять минут и продлиться минут пять. Бегом влетаю назад на пассажирские палубы в надежде найти хоть кого-то из персонала. Повезло, немолодая женщина стоит у информационного окошка и похоже уже собирается уходить. Пока я втолковываю ей положение вещей утекают драгоценные минуты. Наконец до дамы доходит суть проблемы и она куда-то звонит. После чего показывает на плане парома что мне необходимо отправиться на противоположный конец судна, спуститься вниз и там будет открытая дверь. Напоследок советует поспешить. А куда деваться? Так шустро бегать мне не приходилось со времен сдачи школьных физкультурных нормативов. Оказываюсь на грузовой палубе и поспешно протискиваюсь между грузовиков и автобусов к своему велосипеду. На часах уже время высадки и… Ничего не происходит. Паром шумит двигателями, на палубе кроме меня ни одной живой души. Ряды машин тихо стоят один за другим. Пять минут сверх положенного, десять… Тут я понимаю что похоже попал. Когда на загрузку или выгрузку транспорта нет грузовой люк не открывают. А пассажиры следующие без транспорта покидают паром через выходы на верхних палубах. Туда мне уже не успеть и одному, а с велосипедом и подавно.
К тому моменту когда я уже смирился с ситуацией словно неоткуда возник служащий и начал готовить створки отсека к открытию. По расписанию в это время паром уже должен был оставлять Мариехамн позади. Вот вам и шведская пунктуация. Видимо за пределами страны она не функционирует. Не находя себе места от радости выезжаю на пустынный причал. Внутрь парома медленно въезжает несколько автомобилей. Видимо им я обязан тем что смог выбраться с борта Сильи. Паром закрывает грузовой люк и отчаливает. Все это происходит буквально за минуты и уже скоро я остаюсь абсолютно один. В порту ни души. На выезде автоматические ворота, открывающиеся при нажатии кнопки. Быстро проезжаю по ночным улицам города и в темноте ставлю палатку на территории кемпинга. Утром так же быстро собираюсь и продолжаю свой путь.
По дороге почти не встречаются велотуристы, видимо эта часть островов не так популярна. Здесь тихо и пустынно. Пейзаж и атмосфера умиротворяют. В расслабленно-созерцательном состоянии проделываю весь путь до Långnas. Отсюда отходит паром на Kökar, название которого правильно звучит как Щёкар. Это небольшой по площади и самый отдаленный из обитаемых Аландских островов. Переправа на него занимает около трех часов.
Паром высаживает немногочисленных пассажиров и быстро исчезает за горизонтом. Кстати, тот кто считает финнов медленным и задумчивым народом просто обязан покататься на аландских паромах. Чуть зазеваешься и они уже уходят без тебя.
Kökar небезосновательно называют самым ветреным островом архипелага. Здесь почти нет леса, а имеющаяся растительность имеет довольно приземистый вид. Несмотря на это здесь очень тепло, даже жарко.
Кемпинг находиться напротив пристани, но на другой стороне пролива. Поэтому взяв у миловидной пожилой финской шведки буклетик отправляюсь в объезд. Кемпинг небольшой, но очень уютный. Жаль конечно что места для палаток находятся довольно далеко от берега, но это можно пережить. Здесь есть небольшой пляж, магазинчик с ресепшеном, кухня и прочие немаловажные помещения. Рядом с кухней есть и комната отдыха заполненная книгами и настольными играми в которые по вечерам соираются поиграть все обитатели кемпинга. Такой комнаты отдыха я больше не видео нигде. Ни до, ни после. В магазинчике продается наряду с другими продуктами яблочный сидр, который производится здесь же на острове. К сожалению я так и не собрался его попробовать.
Раскидываю палатку под деревом. Совру если скажу что удивился тому, что уховертки никуда не девались. Как же они мне надоели, адские создания…
Оставив вещи сажусь на велосипед и отправляюсь кататься по острову. Kökar прекрасен в своей серевной простоте. Цветной вереск, суровое северное море, теплые в летних лучах солнца скалы и крепкий соленый ветер. Остров – рай, затерявшийся среди тишины и покоя.
Возвращаясь в кемпинг замечаю местную natural travels у начала которой на дереве висит бумажка призывающая не слишком зевать по сторонам и смотреть под ноги. А так же предупреждающая, что для маленьких детей путь может быть тяжеловат, а в дождь скалы скользкие и нужно быть вдвое осторожнее. Вняв советам вступаю на тропу оставив велосипед у скамеечки. Тропка вьется среди скал поросших вереском и заросших кустарниками долин. Местами попадаются следы пребывания здесь лосей. Памятуя о прошлой встрече с этими дивными созданиями я с подозрением реагирую на раздающиеся невдалеке шорохи и треск и спешу убраться подальше.
Тропинка выводит к небольшой поляне, кажущейся чем-то инородным посреди окружающих ее скал. Согласно установленной здесь табличке это место являлось первым поселением на этом острове и зародилось аж в 1000 году до нашей эры. Когда-то здесь проводили раскопки и основания хижин можно разглядеть в траве.
Вернувшись в кемпинг обнаруживаю на палатке клеща. А стоит подчеркнуть что Аланды являются одним из самых клещевых мест в мире. Конечно же узнал об этом я только оказавшись на оставах. От встреченных ранее Лены и Саши. Так что обнаружение этого замечательного насекомого так близко от моей драгоценной тушки меня совсем не порадовало. Но здраво рассудив что «чему быть того не миновать» я постарался викинуть эту встречу из головы.
На следующий день катаясь по окрестностям оказываюсь у местного парусного порта включающего в себя небольшую гостиницу.
Здесь натыкаюсь на объявление на шведском языке о прошедшей недавно экскурсии на небольшой остров неподалеку, но в виду того что шведским практически не владею не могу понять была экскурсия единична или же проходит периодически.
За помощью обращаюсь на стойку отеля. Служащие не слишком понимают чего я хочу, пока не появляется Кеннет (не уверен что верно расслышал его имя). Он выслушивает меня и объясняет что экскурсии проходят раз в несколько дней и сегодня мне повезло. Билет нужно приобрести в соседнем здании и вернуться на пристань откуда он, Кеннет вместе с милой девушкой Катариной (которая как оказалось изучает русский) поведет суденышко на Källskär.
Спустя полчаса на пристани собирается порядочное количество людей и наш транспорт быстро заполняется. Катарина отдает швартовые и судно отправляется в путь. Внутри скоро становиться довольно жарко, солнце печет вовсю. Основной удар на себя принимают Катарина и Кеннет, но они достойно справляются с ситуацией, выбираясь через люк на крышу и демонстрируя высший пилотаж аландского судовождения обалдевшим напрочь пассажирам.
Спустя примерно час высаживаемся на Каллскаре где Кеннет начинает свою экскурсию на шведском языке. Что-то я частично понимаю, а когда смысл его речей от меня ускользает просто любуюсь пейзажем. Впрочем заскучать не дает страшная жара и тучи злобных оголодавших каллскарских слепней, кусающихся чертовски больно и норовящих сожрать экскурсию с потрохами. Проходим любопытный участок острова состоящий из крупных камней.
Кеннет уверяет что это и аналогичные места на острове состоят из таких камней на много метров вглубь. На другом конце крохотного островка встречаем возвращающихся с пленера художниц, которые присоединяются к нашей процессии.
Наш путь лежит мимо старой беседки.
С холма виднеется конечная точка нашего марщрута, но до нее мы еще не добрались.
По пути Кеннет рассказывает удивительную историю острова и человека здесь жившего.
В 1958 году молодой шведский барон Горан Акерхельм признается своей семье в нетрадиционной сексуальной ориентации. В то время Швеция еще не была одной из самых толерантных стран и это известие родственники барона воспринимают без энтузиазма. Дав ему денег и яхту они просят его «плыть куда глаза глядят, но только подальше от Швеции». Акерхельм так и поступает, пока в своем плавании не попадает на Каллскар. Он влюбляется в остров с первого взгляда и поселяется здесь. Его друзья – известные архитекторы, писатели и художники часто навещают его, помогая идеями с оформлением острова. Он строит дом, беседку, ухаживает за садом. Однажды Акерхельм просит свою подругу Туве Янссон нарисовать ему картину, которую он сможет повесить над своим камином. «Нарисуйте что-нибудь с дикими утесами, сказочными существами или морскими монстрами, — попросил он. — Впрочем, изобразите то, что вам хочется». Эта картина и по сей день висит в его доме. Кроме того в 2007 году в Финляндии выпустили марку с ее изображением.
В то время на остров претендовало три державы: Швеция, Финляндия и Россия. Акерхельм владел землей в центре острова. Тем маленьким кусочком который мог позволить любой из стран стать полноправной владелицей земли. И каждая из стран жаждала его заполучить. Но Акерхельм после своей смерти в 1992 году завещал свою землю автономной области Аландских островов. «Именно поэтому мы сейчас можем находиться здесь» - добавляет Кеннет.
Экскурсия спускается с холмов к каменистому пляжу.
Катарина остается ждать всех наверху, а Кеннет рассказывает что много веков назад это место находилось под водой и омывалось морскими течениями. Долгие годы земля поднималась и вот теперь эти необычные скалы открыты течениям ветров.
Наконец наша группа подходит к дому барона, утопающему в зелени сада, который среди суровых скал и камней кажется оазисом в пустыне.
Здесь можно отдохнуть и погулять, прежде чем трогаться в обратный путь. Распустив группу Кеннет подзывает меня к себе и уже на английском пересказывает всю экскурсию с начала, дополняя для меня те места которые на шведском мне были не ясны без перевода. Помимо этого он рассказывает о нынешней жизни острова. Сейчас дом и сад Акерхельма предоставляет возможность поработать творческим молодым людям со всей Финляндии. Они приезжают сюда летом чтобы поддерживать в порядке уже созданное и создавать новое. «Возможность творческой самореализации» - говорит Кеннет.
Через час мы возвращаемся к оставленному судну и отплываем обратно на Kökar. Вернувшись в кемпинг решаю искупаться. Первый раз за всю поездку. Вода жутко холодная, ведь вокруг суровая Балтика. Медленно отхожу от берега и замечаю что-то странное в толще прозрачной воды. Приглядываюсь и не верю своим глазам – у ног плавает крохотная медуза.
Накупавшись решаю съездить к основанному в 15-м веке францисканскому монастырю.
Вечером у меня впервые не сработала банковская карточка при оплате в магазинчике. Это меня насторожило, но добравшись до кемпинга я расплатился по ней без проблем в местном киоске.
Вставать пришлось рано утром, чтобы попасть на единственный заходящий на остров паром расписание которого мне подходит. В кемпинге все еще спят и бросив бирку от места для палатки в специальную прорезь я тихо оставляю старичку Sjobjorny всю свою имеющуюся у меня наличку (всего несколько евро). Этот кораблик лежит здесь на боку с самого окончания войны в 44-м. Он вел славную боевую жизнь и очень любим обитателями Щёкара. Хозяева кемпинга как могут заботятся о сохранности судна, покупая на пожертвования специальную жидкость для защиты дерева и покрывая крышу и палубу рубероидом.
Kökar словно рай на земле. Маленький остров покоя и умиротворения в холодном северном море. Однажды я вернусь сюда. Возможно даже на постоянное жительство, чем черт не сутит)
А пока я покидаю его в замечательном настроении, еще не подозревая какие неприятности ожидают меня на пути домой.
