День второй: город, собор и замок
Утро, как всегда, началось с Варвары. Эта девочка едва ли не с рождения твердо убеждена в одном: когда она спит - все самое интересное и происходит. Поэтому вот уже пять лет позже семи мы не просыпаемся. И любые уговоры бесполезны.И в выходные, да, тоже. Вернее – в выходные прежде всего. В будни Варвара, понимая, что ничего интереснее отправки в садик не произойдет, спит до упора.
А так как разница Москвы с Финляндией после отмены зимнего времени стала два часа, то Варвара подняла всех, когда по местному времени не было и шести. Но на сей раз никто на нее сильно не обижался – все предвкушали первый полноценный день в Турку. Начинались приключения, черт побери!
Улицы рождественского Турку
По плану сегодня было знакомство с городом (автобусная экскурсия по Турку) и экскурсия в замок Турку. Сбор был назначен на 10 утра и нетерпеливое семейство Нестеровых сидело в автобусе задолго до часа Х. Группа нам досталась дисциплинированная, всю неделю ждать никого не приходилось, все собирались вовремя. К немалому всеобщему удовольствию, надо сказать – терпеть не могу, когда половина отведенного времени расходуется на ожидание то отправившегося пописить, то застрявшего в сувенирной лавке.
В общем, группа собралась и автобус отъехал от отеля «Карибия». И здесь опять не могу не отдать должное профессионалам из обеспечивающей наш отдых турфирмы Aura Tours. Дети, которых у нас было пол-автобуса, обычно плохо воспринимают экскурсии по городу. Им это скучно. Им нужно действие, а не слова, им скучно пялиться на архитектуру и слушать изрекаемые умные мысли. Но Антонина на сей раз пришла с куклой Керту, которая живет в Корватунтури с Йоулупукки, и они с Керту завели оживленный разговор. Мол, скоро Рождество, а какое Рождество без елки? И раз уж наши дети пребывают вдалеке от родного дома и своих елочек, они принесли им небольшую елочку, которую предлагают нарядить прямо сейчас, в автобусе. А вместо игрушек украсить ее всякими случайными штучками, завалявшимися в карманах и сумках детей и родителей.
В итоге все было идеально – наш автобус колесил по Турку, дети были заняты - шарили по своим и родительским карманам, ожидая, пока елочка дойдет до них, а родители смотрели в окно и слушали рассказ о городе Турку.
Турку. Набережная реки Ауры.
Расскажу и я. В сознании большинства россиян (да и не только россиян) Турку – это не более чем пересадочный пункт. Такое специальное место, где можно сесть на паром, и отплыть в Стокгольм. Если есть пара часов до отправления, можно пробежаться, посмотреть город. Но можно и не бегать, ноги не бить. Что там, в конце концов, смотреть? Ведь Турку по российским меркам не город даже, а городишко. Со своими 178 тысячами жителей он даже на областной центр не тянет. Так, городишко масштаба Сызрани, Норильска, Находки или подмосковных Королева и Мытищ. Вниманием наших соотечественников он не избалован, это не Хельсинки и не пограничные города, где от россиян не протолкнуться, и руссо-туристо по Турку стадами не бродят. Чаще всего – появляются на полдня, чтобы сесть на паром, а если до него есть время, то еще и забежать в кафедральный собор (единственная бесплатная из главных достопримечательностей города), поставив галочку «Посетили Турку».
Для Финляндии, кстати, сказать, Турку тоже не мегаполис – это всего лишь пятый по населению город страны, после Хельсинки, Эспоо, Тампере и Вантаа. Ну ладно, будем справедливы: с учетом того, что Эспоо и Вантаа по сути пригороды Хельсинки, де-факто Турку - третий город страны. Вот эта троица – Хельсинки, Тампере и Турку и являются главными городами Суоми, остальная мелкота пока не претендует на вхождение в «Большую Тройку». Как я понял, отношения между этими городами весьма сложные. Это не наша дихотомия «Москва-Питер», там трио, там все сложнее. Про Тампере говорить не буду, я там не был (хотя и хочется), знаю лишь, что жители Турку постоянно рассказывают про Тампере всякие анекдоты:
- Ты знаешь почему у всех жителей Тампере большие уши ?
- Нет, не знаю.
- Потому что когда в Тампере рождается ребёнок, папа берёт его за уши, поднимает и тыча пальцем в направлении Турку говорит: "Запомни сынок, вот там вот Турку!».
Или вот еще:
- В Тампере есть только одно хорошее место…
- Какое?
- Железнодорожный вокзал - там можно купить билет до Турку.
Турку. Улица ведущая к Музею ремесел.
Правда, иногда Тампере берет реванш. Так, я еще перед поездкой выяснил, что в Турку есть какая-то удивительная «черная колбаса», не поемши которой ты в городе почитай что и не был. Она даже в путеводители попала. В разделе «Правда и вымысел о Турку» так и написано, мол, слух о том, что для того, чтобы стать настоящим туркусцем, требуется 50 лет – полное вранье! «Не хватит всей человеческой жизни, потребуется несколько поколений и километры черной колбасы». Ну и конечно, едва добравшись до продовольственного супермаркета, я полез искать эту колбасу. Не нашел. Пошел в мясной отдел, пристал там к продавщице со своей «блэк сосидж». Она почему-то жутко возбудилась, бросила свой отдел, и побежала со мной перерывать колбасы. Черной колбасы там не оказалось. На девушку было жалко смотреть – она лепетала что-то вроде «Обычно она бывает, просто вот сейчас почему-то нет, не знаю даже почему…». Я, как мог, успокоил красавицу, послонялся еще немного, и когда уже стоял в очередь на кассу, вдруг услышал ликующий вопль: «Нашла!!!». Точно – ко мне бежала продавщица, сжимая упаковку колбасы как величайшее сокровище. Сияя от счастья, она вручила ее мне, и, понизив голос, доверительно сказала: «Но если совсем честно, черную колбасу придумали не в Турку, а в Тампере». После чего, подмигнув, убежала за свой прилавок.
Колбасу мы съели тем же вечером (политика отеля «Карибия» - в номере нет холодильника. Даже размером с автомобильный бардачок. Кушайте в ресторане). Вкусная оказалась кровянка с перловкой.
Если с Тампере Турку соперничает, то Хельсинки просто откровенно недолюбливает. И вряд ли когда полюбит – ибо никогда не простит ему уворованного статуса столицы. Отношения Хельсинки и Турку очень напоминают отношения Москвы и Питера. Турку – это такой маленький Питер. Его жители на полном серьезе объясняют, что Хельсинки – это деревня, которую русский царь невесть с какого перепоя назначил столицей. Там нет ни культуры, ни традиций, и населена она процентов на девяносто всякой перебравшейся в город деревенщиной, щедро разбавленной понаехавшими русскими и всякими прочими иностранцами. А культуру и традиции храним только мы, в своем прекрасном городе.
Турку. Рождественская звезда.
Хельсинксцы в ответ придумали специальное выражение - turun tauti, «туркская болезнь». Этим понятием они обозначают изрядное высокомерие и особую неприветливость (вспомните знаменитый «питерский снобизм»), которую, впрочем, способны почувствовать только финны. Живут, мол, на западе такие высоколобые снобы без чувства юмора (против последней инсинуации жители Турку протестуют особенно яростно, даже в путеводителе это опровергают), которые и говорить-то как все не желают. «Поребрик» – поубивал бы! (ой, это я не туда). Сравнительно недавнему финскому президенту Мауно Койвисто даже пеняли – мол, мог и не выпячивать так свое туркуское «мурре» (диалект). Ситуация усугубляется еще и тем, что именно в Турку окопались главные снобы страны, этот город - логово финских шведов. Именно здесь находится шведский университет, куда они съезжаются из всей страны получить высшее образование на родном языке. Ну а с учетом регулярных рейсов из Стокгольма можно не сомневаться - изрядная часть встреченных вами прохожих в детстве читали «Пеппи Длинныйчулок» в оригинале. Но о непростых отношениях финнов и шведов мы потолкуем как-нибудь потом.
Потому как наши дети уже нарядили свою елочку, и наш автобус остановился возле Кафедрального собора, чтобы наша маленькая красавица (украшенная в том числе и двумя конфетками, пожертвованными Агнией и Варварой) могла познакомиться с главной рождественской елкой страны, установленной перед собором.
Рождество – это период, когда Турку берет временный реванш и становится без преувеличения главным городом в стране. Потому как именно здесь объявляется «Рождественский мир».
Турку. Кафедральный собор и главная елка страны.
Здесь надо немного пояснить. В Финляндии главный праздник – это совсем не Новый год, который не более чем повод выпить, а Рождество. И аналогом нашего новогоднего обращения президента является «Возвещение мирного Рождества», которое глава Государственной канцелярии в 12 часов дня произносит с балкона Бринккала на Старой площади Турку. Именно его вся страна смотрит по телевизору, и только туркусцы тысячами собираются на площади, чтобы лицезреть все вживую. (хороший репортаж на русском языке с хорошими фото можно найти здесь. Именно сюда приходит Йоулупукки, и только вознаградив послушных юных граждан города, он отправляется в турне по всей стране. В общем, Турку – столица финского рождества, и этим все сказано. Завидуйте мне белки и жучки.
Турку. Особняк Бринкала, бывшая резиденция российского генерал-губернатора. В течение уже более 100 лет с балкона этого здания 24 декабря в полдень провозглашается "рождественский мир".
Главная елка страны действительно впечатляет. Она ВСЕГДА живая, действительно огромная – нам говорили, сколько метров, но я благополучно забыл, увлекшись охотой на разбегающихся наследниц. Но при всем при этом явственно видно различие в убранстве. Рождественских елок в Турку было чуть меньше чем жителей – в каждом магазине, просто вдоль улиц, а в нашем отеле – так штук двадцать. Но все – от главной елки страны до метрового пластикового деревца в какой-нибудь забегаловке украшены исключительно гирляндами лампочек одного цвета. Ни одной, даже самой завалящейся игрушки.
Лютеранская культура. Аскетичная протестантская этика и дух капитализма. После Финляндии, выйдя с поезда на Ленинградском вокзале, мы просто ошарашены вокзальной елкой – после тамошней аскезы наши деревца смотрятся каким-то бьющим через край бурлеском цветов и форм.
Ну ладно, я опять отвлекся. Как я уже говорил, экскурсия по городу закончилась возле Кафедрального собора и о нем стоит сказать пару слов. Это, во-первых, одно из самых древних строений в Турку, да и во всей Финляндии. Собор был заложен еще в 1258 году, а освящен в 1300 году в честь Девы Марии и первого епископа страны - святого Генриха, крестившего Финляндию. Того самого Генриха-англичанина, которого зарубил топором на льду озера Кёюлиёнярви финский крестьянин Лалли. После этого Генрих стал святым-мучеником, а Лалли – финским национальным героем, в недавнем телевизионном конкурсе «Великие финны» он занял 14-е место в списке лучших сынов Суоми всех времен и народов.
Турку. Кафедральный собор.
И, самое главное – кафедрал города Турку является главным храмом Финляндии. Иногда добавляют «лютеранским», но с учетом того, что финны практически сплошь лютеране, прилагательное можно и опустить. Сам собор я описывать не буду – он действительно хорош, а для тех, кому интересна его история, на втором этаже есть музей (вход – 2 евро). Вход в собор свободный, чем, как я уже говорил, беззастенчиво пользуются экономные турфирмы. И посетить его действительно стоит. Для меня, например, именно собор стал отправной точкой, позволяющей сформулировать разницу между Турку и Хельсинки.
Сейчас постараюсь объяснить. Я очень люблю город Владивосток, свою второю родину, где я прожил 17 лет минус ¾ армии. Но я знаю, что его история начинается с 1860 года. Это очень чувствуется, понимаете? Старые вещи, здания, фотографии, упоминания – все обрезается всего лишь через век с небольшим и дальше пустота. Просто – пустота. А когда я ежегодно приезжаю в маленькую Феодосию, я явственно понимаю, даже не понимаю – ощущаю этот непомерной глубины культурный слой, все эти века и тысячелетия, которые на этом месте живут люди. Когда я залезаю на гору Митридат, я знаю, что на эту вечную бухту точно так же до меня смотрели и древние греки, и средневековые генуэзцы, и крымские татары времен моих «Московитов», и черкесские рабы, и русские моряки «времен Очакова», уезжавшие навсегда белогвардейцы и приехавшие в отпуск по путевке советские инженеры. Я не знаю, как назвать это чувство – может быть, связь времен, но спрятавшемуся где-то внутри меня недодавленному историку оно очень приятно.
Так вот, Хельсинки, при всей моей к нему любви, это финский Владивосток, «исторический новодел». В Турку есть эта глубина, уходящая во тьму веков. И его жители эту глубину чувствуют, почему и дерут нос. Поэтому когда я обозвал Турку финским Питером, я не очень правильно выразился. Ощущения жителей Турку скорее напоминают позицию москвичей в те годы, когда столицей был Питер: «Да, у вас деньги и власть, но зато у нас вся наша с вами история.
Конечно, Турку не совсем Москва, да, там не происходили судьбоносные для человечества события, с ними в Финляндии вообще туго, и это, похоже, одна из причин вечной тоскливой меланхолии финнов. Но когда ты живешь долго – а Турку живет очень долго, нить твоей жизни переплетается с великим множеством другим нитей, которые и сплетают ковер, именуемый человеческой историей. Казалось бы – ну что может связывать меня, еще месяц назад толком и не знающего об этом городе, с Турку? Ан нет - стоит лишь присмотреться, вглядеться внимательно, как побежит, заструиться под пальцами ниточка, уводящая тем дальше, тем интереснее.
Вот маленький пример. Когда мы были в соборе Турку, я сделал эту фотографию.
Витраж «Каарина Монсдоттер с сыновьями» в кафедральном соборе Турку
Просто так, от балды, щелкнул затвором, особо не разглядывая ни сам витраж, ни то, что на нем изображено. Фотография получилась неважной, и при первом отборе фоток была забракована.Семейный тур вообще противится удачным снимкам – потому как нет времени ни оглядеться, ни точку съемки выбрать, ни параметры выставить. Не до этого, надо следить, чтобы оставшиеся без присмотра Агния и Варвара не начали, к примеру, с алтаря детсадовские стихи читать. Поэтому – навел, щелкнул, побежал за ними.
Но уже дома, разбирая фотографии, я заинтересовался – что же это за витражи такие? И потянулась весьма интересная история.
Витраж этот называется «Каарина Монсдоттер с сыновьями» и создал его художник по имени Владимир Сверчков. Витражи для главного лютеранского собора страны делал русский православный художник – уже хорошо. Впрочем, я довольно быстро установил, что это как раз тот самый «русский след», на который в Финляндии натыкаешься постоянно. Для Турку Владимир Дмитриевич был вовсе не чужаком, а своим. Сын русского генерал-лейтенанта родился в Финляндии, в городке Ловийса, детство провел в Турку, здесь же и начал учиться живописи у художника Леглера, продолжив обучение уже в Петербургской Академии Художеств. Уже будучи известным мастером, жившим во Флоренции и владевший мастерскими в Мюнхене, он узнал, что финны восстанавливают собор после очередного пожара, и создал для города своего детства пять витражей, из которых до наших дней дошли три.
Кафедральный собор Турку. Слева — один из витражей В. Сверчкова
Но вернемся к Катарине, или, как ее называют финны, Каарине. Это вообще интересная история, которую любят рассказывать жители Турку. У шведского короля Густава Вазы, того самого, в честь которого назван один из районов Стокгольма (малютку-привидение из Вазастана помните?) было четыре сына. Еще при жизни он разделил страну на четыре части, поставив во главе каждой одного из сыновей. Финляндия отошла второму по старшинству, Юхану.
Своей резиденцией он сделал, конечно же, Турку, а когда в город прибыла его красавица жена, прекрасная полячка Катарина Ягеллонка, старый замок Турку (а он уже тогда был старым) буквально преобразился. Молодожены немного перестроили его, и он стал менее мрачным. Катарина привезла в Турку польско-итальянскую дворцовую культуру, в замке появилась библиотека, в моду вошли европейские наряды. Именно Катарина, кстати, привезла в Финляндию первую вилку. Юхан оказался хорошим правителем, финны, похоже, искренне любили его (в том числе и потому, что с народом он общался исключительно по-фински, языком он владел прекрасно), в общем, период правления Юхана и Катарины считается золотым веком Турку. Если книжки нам не врут, у финнов до сих пор существует поговорка «живем как при Юхане» - в смысле, хорошо живем.
Одно из захоронений под полом собора в Турку. Из там еще много, хотя большую часть вынесли.
Потом, правда, идиллия кончилась. Старший брат Юхана Эрик, ставший к тому времени королем Эриком XIV, ввязался в войну с Польшей, и Юхан, всегда довольно тесно общавшийся с тестем, попал под подозрение в предательстве. Эрик был человеком крутого нрава и болезненной подозрительности, поэтому дело кончилось тем, что однажды к замку Турку подступили войска. Замок капитулировал, и Юхан с Катариной были отправлены в шведский замок Грипсхольм, где томились в заключении больше четырех лет (а не терявший надежды Иван Грозный уговаривал Катарины бросить Юхана и выйти за него, причем Эрик чуть было не отправил Катарину к первому русскому царю).
Пока младший брат сидел, старший решал свои семейные проблемы. В этой истории вообще довольно много всяческих засыланий сватов – я не упомянул, но к Катарине Ягеллонке перед тем, как она вышла за Юхана, сватался не кто иной, как первый раз оставшийся вдовцом Иван Грозный. Так и Эрик – он тоже пытался бить клинья к весьма известным персонажам мировой истории, и засылал сватов к великой английской «королеве-девственнице» Елизавете I и королеве Шотландии Марии Стюарт. Но женился он совсем неожиданным образом. Во время прогулки по Турку он увидел молодую девушку, торговавшую орехами на рынке, и влюбился раз и навсегда. Он забрал Каарину с собой и определил ее в свиту своей сестры Элизабет. Солдатская дочь оказалась весьма способной, быстро превратилась в придворную даму, научилась читать, писать, и даже занималась науками. Эрик долго добивался права жениться на простолюдинке, но риксдаг дал согласие лишь через полгода после того, как у Эрика и Каррины родился второй ребенок. 4 июля 1568 года состоялась их свадьба, и Каарина стала первой и единственной уроженкой Финляндии, на чью голову была возложена королевская корона. И хотя она была шведкой по национальности, финны иначе как «наша королева» ее не зовут.
Алтарная часть собора в Турку
Увы, королевой Каарина была всего 87 дней. Меньше чем через три месяца Эрика свергли младшие братья – освобожденный незадолго до того Юхан и третий по старшинству, Карл. Королем Швеции, Готов и Вендов стал Юхан, а Эрик был объявлен сумасшедшим. Вместе с Каариной и тремя уже детьми - четырёхлетней Сигрид, двухлетним Густавом и полугодовалым Хенриком – он был заключен в ставший практически родным всем героям замок Турку. Условия содержания были довольно мягкими, но Эрик не успокоился, и вступил в сговор все с тем же Иваном Грозным. Заговор был раскрыт, бывшего короля разлучили с семьей и посадили в маленькую арестантскую комнату в шестиугольной башне переднего замка. Началось постоянное «ужесточение режима». Эрика переводили из одной тюрьмы в другую, он пережил потерю младшего сына - маленький Хенрих умер в Турку в возрасте четырех лет, и был похоронен все в том же Кафедральном соборе. Бывший король был разлучен с семьей и через несколько лет скончался в замке Эрбюхус. Ну как скончался… Как показала современная экспертиза останков - был отравлен мышьяком, по преданию, подсыпанным в его последний ужин – миску горохового супа.
Каарина была помилована Юханом, и он даже дал ей во владение имение Лиуксала в Кангасала. Посмотрите еще раз на витраж. На нем Каарина изображена с двумя сыновьями (третий сын Эрика и Каарины, Арнольд, не прожил и года), Младший, как мы знаем, рано умер, а вот мальчику справа судьба готовила совсем иную судьбу. Когда Густаву исполнилось семь лет, Юхан распорядился отобрать племянника у матери. Возможного кандидата на престол король отослал подальше от Швеции – малолетний Густав был отправлен в Польшу, где в то время правила сестра нашей Катарины Ягеллонки Анна.
Турку. И в соборе тоже живая ель. И тоже с электрической гирляндой
Мальчик воспитывался у иезуитов в Браунсберге, принял католицизм. Потом жил в Торне и в Вильно, где, бедствуя, вынужден был периодически служить конюхом. Став взрослым, Густав Шведский Эрикссон Ваза много скитался по Европе (кроме, конечно, Швеции и Финляндии, где ему появляться было запрещено). Жил в Риме, Чехии, Польше. Часто терпел нужду – по легенде, когда сын Юхана Сигизмунд III короновался в Кракове, его двоюродный брат Густав в нищенских лохмотьях наблюдал за торжеством из толпы. Тогда он открылся своей сестре Сигрид, бывшей в свите Сигизмунда, получил от нее деньги и уехал в Германию. Стал одним из самых ученых людей своего времени, знаменитым алхимиком и больше, чем титулом принца, гордился прозвищем «новый Парацельс». Лишь через 21 год после высылки Густава его мать Каарин смогла выбраться в Ревель, нынешний Таллин, чтобы в первый и последний раз увидеться с сыном. Правда, говорить им было практически не о чем, к тому же выяснилось, что за эти годы Густав почти полностью забыл шведский язык.
Каарина пережила сына и умерла в возрасте около семидесяти лет. Похоронена все в том же кафедральном соборе Турку. Если вы глянете на мою фотографию, то увидите там корону. Эта та самая «единственная финская корона», установленная на ее саркофаге.
Рождественский вертеп в Кафедральном соборе Турку
А Густав… Густава сманили в далекую Россию – Борис Годунов страстно мечтал женить его на своей дочери Ирине Годуновой. Хотя шведского принца-скитальца и приняли с превеликим почетом, пожаловав ему Калугу и три других города, свадьбы тем не менее не состоялось. Густав, похоже, унаследовал своенравный нрав отца, и очень скоро восстановил против себя весь московский двор. Особенно, конечно, Годунова задело то, что жених выписал в Москву свою давнюю любовницу и открыто жил с ней. Помолвка была расторгнута, у Густава отобрали все пожалования, включая и Калугу, однако обратно в Польшу не выгнали – дали во владение злосчастный для Годунова Углич. Принц, как пишет Карамзин, «удалился в своё поместье и там, среди печальных развалин, спокойно занимался химиею до конца Борисовой жизни».
Это тоже собор Турку. Распространенная в северных странах практика — моряки делают модель своего судна и дарят ее церкви — чтобы прихожане молились и за их грешные души тоже. При смертельно опасном и в сегодняшнее время ремесле — не вызывающий вопросов обычай.
Дмитрий I перевел скитальца шведа в Ярославль и содержал там как пленника. Хотя по легенде польский король очень просил Густава убить – время начиналось смутное и разыграть эту козырную карту могли где угодно, хоть в Польше, хоть в Швеции – Гришка Отрепьев совету не последовал, собираясь, видимо, начать свою игру. Не тронул шведского принца и Василий Шуйский, скорее наоборот – перевел его в Кашин, где с ним снова начали обращаться как с королевичем. И бог его знает, что бы случилось с несчастным Густавом в начинавшуюся Смуту, но все обернулось по другому - в 1607 году, в возрасте 38 лет Густав Эрикссон Ваза скончался в Кашине и был погребён в монастыре Димитрия Солунского. Перед смертью, говорят, очень ругал свою любовь: «На своем смертном одре герцог очень жаловался на свою сожительницу Катерину (которую он вместе с ее мужем привез в Россию из Данцига) из-за того, что она им так завладела, что он не только не имел силы ее покинуть, но даже следовал больше ее советам, чем благоволению царя, почему она и является началом и причиной всех его бед и несчастий».
Такая вот житейская история. Так внезапно закончилась эта немножко нелепая, изломанная другими людьми жизнь. Ну и кто, скажите на милость, мог предположить, что этот мальчик с витража в самом европейском городе Финляндии одно время владел древним русским городом, в котором сейчас живет мой хороший приятель Миша Тырин?
Ладно, пора уже выбираться из собора и ехать во второе старейшее здание города, замок Турку.
Замок Турку, он же Абоский замок. Разница названий объясняется просто – и замок, и сам город Турку были основаны шведами, поэтому тамошние объекты, как и многое в Финляндии, имеют два названия. По-фински – Турку, по-шведски – Або (Обу, если быть точными, но как иначе, скажите на милость, русский может прочитать слово Åbo, пусть даже А и с кружочком наверху?). Вот и утвердился в русском языке еще в XIX веке «Абоский замок», а не «Турун линна»). В общем, старый замок города Турку встретил нас противнейшим холодным дождем. Я сразу вспомнил вычитанное на форумах «В Турку всегда идет дождь. Это финский Лондон» и успел испугаться, но, слава богу, это был последний дождь во время нашего пребывания в Финляндии, дальше погода только радовала. Группа в ожидании экскурсии изучала ассортимент сувенирной лавки, а я вспоминал все, что мне известно о старом замке Турку.
Внутренний двор замка Турку.
Один из самых старых замков не только Финляндии (здесь – без конкурентов), но и Швеции. Его строительство началось еще в 1280 году, и он должен был стать опорной базой для войск Третьего Крестового похода, в ходе которого шведский правитель Магнус Ладулос намеревался крестить финнов и захватить их земли. С Кафедральным собором, как вы видите, они почти ровесники, и это два самых старых строения в городе (хотя замок все-таки немного старше). Неоднократно разрушался и отстраивался заново. Занятно, что первое и последнее разрушение устроили мы.
В XIII - начале XIV веках новгородцы постоянно цапались со шведами (Невскую битву, после которой Александр Невский и получил свое прозвище, все помнят?). Так вот, в 1318 году новгородцы на своих ушкуях отправились в очередной «ответный поход» (когда дерешься постоянно, никто агрессию не проявляет, все ходят исключительно в справедливые «ответные походы»). На сей раз они забрались далеко – вышли в Або-Аландские шхеры, и по реке Ауре поднялись до города Турку. 23 мая 1318 года город был захвачен, ограблен и сожжен. В числе прочего ушкуйники сожгли собор и замок (правда, некоторые считают, что это был не замок Турку, а епископский замок Куусисто, но я спорить не буду – пусть сами разбираются). Добычу налетчики, кстати, взяли хорошую - собранный за 5 лет со всей Финляндии церковный налог, предназначенный к отправке в Рим. После чего морем ушли в устье Невы, и, как пишут летописи, «приидоша в Новгород вси здорови». Ну а последнее масштабное разрушение Абосского замка случилось 25 июня 1941 года в результате налета советской авиации. Разрушения были столь значительны, что послевоенные реставрационные работы шли с 1946-го по 1961 год.
Башни замка Турку соединены множеством переходов
Едва папа успел оценить, что восстановили хорошо, как группа подалась внутрь – начиналась экскурсия. И вот здесь мы впервые столкнулись с очень, на мой взгляд, правильной вещью, распространенной в музеях Финляндии. Не секрет, что наши дети не очень любят ходить в музеи, и в этом я их понимаю. В юном возрасте мало интереса смотреть на скукоженные до невообразимости кожаные башмаки и ржавые наконечники копий. Осмысление и понимание того, что стоит за этими экспонатами, приходит позже, когда ты уже более-менее свободно плаваешь в водах реки времени. Но в детстве посещение музея – это, как правило, унылая обязаловка.
Вид из окна замка Турку
Но в двух из тех трех музеев Турку, что мы посетили, присутствует многомерность экспозиции, в ней как минимум два слоя. По музею можно пройти, осматривая его как взрослый, но существует и другой путь, для финнов, похоже, более важный – путь детей. Подробнее о нем будет в рассказе о музее Aboa Vetus & Ars Nova, а пока пару слов об экскурсии в замке Турку.
Представьте себе, что вам 5-10 лет. На входе вас встречает кошка Мурри, рассказывает, что она уже два столетия служит хозяину здешнего замка – старому гному, и вы все вместе отправляетесь искать сокровища этого гнома. Вас ведут из зала в зал, вы попадаете то в тюрьму, где сидел финский Робин Гуд – Яакко Илкка, крестьянин из области с говорящим названием Похьянмаа. Узник этот прославился тем, что единственный из всех з/к сумел сбежать из тюрьмы замка Турку, после чего учинил крестьянскую «дубинную войну», был вторично пойман и четвертован уже без всяких отсидок. Бежал он, кстати, нырнув в туалетный желоб. Этого, правда, детям не говорят, дети – они такие повторюшки…
Замок Турку. Кошка Мурри ведет экскурсию.
Потом вы оказываетесь в зале с деревянными скульптурами святых, то вас заводят в королевский зал, где ныне церковь со светильниками-парусниками, то в музей старой игрушки, то в зал с финской смертью (в смысле – Смертью, она, как положено финской Смерти с косой наперевес сидит на санках), то зал с моделями замка в тот или иной век. Любопытные вещи увидите - строили замок на острове, а потом он оказался в черте города. Оказывается, в Турку произошло поднятие суши, причем очень значительное - на 3-5 метров. Бывшие острова стали холмами, а бывшее море - сушей.
Замок Турку. В одном из залов — несколько макетов с разными этапами строительства замка.
Ой, да чего там только нет! Замок Турку – реально огромный с каким-то невероятным количеством комнат и особенно переходов. Отстав от группы, заблудиться там – пара пустяков.
Замковая церковь, кстати, по слухам считается самым «козырным» в городе местом для венчаний. Все влюбленные старого Турку мечтают ответить «да» именно там, тем более, что некоторые залы старого замка можно вполне официально снять для последующей свадебной гулянки.
Церковь в замке Турку
При этом вы, пятилетний, видите то мелькнувшего где-то на лестнице того самого древнего гнома с мешком, то вас подводят к вентиляционному воздуховоду из сокровищницы гнома, заглянув в который, можно кое что увидеть: «Папа!!!! Я видела корону!!!! Я точно видела корону!!!! (с) Варя. Вы бродите по узеньким-узеньким, но крутющим-крутющим лестницам, а от кирпичных стен неправдоподобной толщины веет древним холодом. Потом вас вообще приводят в зал, куда заявляется Йоулупукки с многообещающим мешком и за стишок дает подарок («Вот зима пришла, серебри-и-истая… (с) Варя).
Йоулупукки награждает детей подарками в замке Турку.
Потом вас все-таки отводят в сокровищницу гнома, где, на взгляд взрослого, куча всякого древнего хлама вперемешку с псевдозолотыми монетами, а для ребенка – сокровища, исключительно сокровища и ничего кроме сокровищ… А еще там часы, которые отсчитывают не минуты, а столетия - старому хозяину торопиться некуда. А летом, говорят, мальчиков еще и в рыцари посвящают! А завершается все в комнате, где можно тыцать на компьютере, вставлять головы в нужные дырки для фотографии, трогать руками платья принцесс и королевишней, и еще! и еще! В общем, дети выходили из замка с глазами на пол-лица, горящими как галогеновые фары.
Я, наверное, не буду долго рассказывать про замок, тем более, что есть прекрасный анимированный тур на официальном сайте замка. Но вот без чего точно не обойдется ни одно посещение замка, так это без гнома-хозяина. Даже если вы придете без экскурсии, все равно получите на входе путеводитель, начинающийся уведомлением:
//Я привык бродить по тёмным кладовым и крутым лестницам замка Турку, но тебе надо быть осторожным. Фотографируя, не пользуйся вспышкой, она слепит мои старые глаза. Оставь свой зонтик в вестибюле, ведь крышу я уже починил. Я строю, привожу её в порядок и забочусь о всех моих драгоценных сокровищах. Лучше, если не будешь трогать их руками, иначе магические чары могут исчезнуть. Собак и кошек не приводи с собой, т.к. мой домашний страж кошка Мурри - доброе животное, но только тогда, когда она не сердится. Сбереги свои бутерброды на обратную дорогу, или сходи в кафе отведать деликатесы. Я не очень большой любитель делать уборку, поэтому постарайся не мусорить. Проблеск света на тёмных лестницах, гримаса в глубине окна - может быть, ты увидел меня...
С приветом
Старик - гном замка Турку, 700 лет
Главный гном Финляндии//
Въедливый папа, естественно, не мог оставить такое без внимания и при случае произвел информационные раскопки на предмет происхождения того самого гнома и кошки Мурри. Ответ нашелся довольно быстро.
"Детский" зал в замке Турку. Нюша в образе старого тоннту.
Жил когда-то в Финляндии писатель по имени Сакариас Топелиус. Он много сделал для страны Суоми. Именно он, к примеру, предложил цвета национального флага – синий и белый, синь финских озер и белизна финского снега. Еще он написал первый финский исторический роман, его пьеса «Охота короля Карла» стала первой финской оперой, его стихи переводил Блок (помните «Погашен в лампе свет, и ночь спокойна и ясна…») и многое, многое другое. Он, в конце концов, написал «Книгу о нашей стране», которая на следующий же год после выхода в свет на шведском языке была переведена на финский, выдержала двадцать переизданий в Швеции и около шестидесяти – в Финляндии, и вплоть до 1940 года была обязательной частью школьной программы.
Но в литературе он остался как сказочник. Если вы в детстве видели мультфильм «Сампо-лопаренок» – это он, Сакариас Топелиус. Сравнительно недавно была выпущена аудиокнига по его сказкам «Тролли, домовые, феи и другие» - очень рекомендую. Есть на этом диске и нужная нам сказка. Называется она «Старый домовой Абоского замка».
Это у нас его именуют то домовым, то гномом, а в оригинале, конечно же, был тоннту. Причем какой!
Жил-был когда-то старый - семисот лет от роду - домовой. А борода у него была такая длинная, что он мог дважды обернуть ее вокруг талии. От старости он весь согнулся, словно древний стальной лук, натянутый до отказа. Домовой частенько похвалялся, что он-де самый старый домовой во всей стране. И даже домовой из кафедрального собора, которому было всего лишь пятьсот пятьдесят лет, величал его дядюшкой. Все прочие мелкие домовые Финляндии считали его главой рода: домовой он был хороший, предельно честный, дельный, хотя и у него были свои слабости…
А ведь резиденцией главного тоннту страны Турку стал задолго до того, как Йоулупукки поселился у себя на горе Корватунтури. И помощниками своими финский Дед Мороз обзавелся в немалой степени потому, что Топелиус когда-то возродил интерес к тоннту… Кстати, по сюжету сказка - один в один "Малыш и Карлсон", о том, как мальчик подружился с нечистью. Правда, эта дружба несколько продленнее во времени чем у Линдгрен.
Но имейте в виду – несмотря на название, главным героем сказки является вовсе не 700-летний тоннту, и не его кошка Мурри, и тем более не стая волков. Сказка на самом деле – о замке. Который во времена Топелиуса, кстати, за неимением военной значимости, использовался то как тюрьма, то как склад (музеем он стал в самом конце XIX века). И ветшал все больше и больше…
Почитайте эту сказку, она того стоит. Правда в интернете с ней, как и со всеми настоящими сказками, приключилась какая-то мистика. НИГДЕ, вообще НИГДЕ она не выложена под своим настоящим именем. В одних местах она почему-то проходит как сказка Альфа Прейсена «Шляпа Петера Ульсона», в других – как сказка С. Топелиуса «Человек и слон», но под своим настоящим именем – никогда! Не иначе как старик-тоннту наворожил.
Поэтому на название внимания не обращайте – на деле это, конечно, «Старый домовой Абоского замка». Но переименовывать не вздумайте! С тонну шутить не надо, у него, знаете ли, характер.
Все, хватит слушать мою болтовню, идите, читайте. Это хорошая, годная сказка: о том, как это правильно - жить в городе, в котором есть настоящий Старый Замок.
