...тысяча лет — ведь это так немного…

Тысячу лет назад Барфлёр был одним из самых оживленных портов в Европе. Благодаря киноиндустрии легко представить каким Барфлёр был «тогда». Англичане и нормандцы регулярно шныряли туда-сюда-обратно через Ла-Манш. В порту постоянное броуновское движение. И не только торговцев, ремесленников, гонцов и прочего рабочего люда, а и аристократов всякого разного масштаба, включая королевских персон, потому что после нормандского завоевания «начальству» хотелось прочно сидеть на обеих табуретках, и надо было частенько лично выезжать в командировки. Так что жители Барфлёра мне видятся не сонными кильками, а … помните чудный фильм 1995 года «Московские каникулы» с Ярмольником в главной роли? Диалог на замызганной кухне в коммуналке:
– Пойдем, Дуся, выпьем!
– Григорий, вообще-то я непьющая, но не могу отказать душевному другу, ты совратитель!
– Что за дрянью ты меня поишь! – Дусю аж передернуло. – Если отправишь на тот свет, комнату мою тебе все одно не отдадут!
– Темная ты баба! Это же знаменитое виски «Беллентайн»! На бутылке смотри – выпускается с одна тысяча восемьсот тридцать седьмого года!
Дуся была непоколебима:
– Значит, они все полтора века гонят сивуху!
В квартиру позвонили, требовательно позвонили. Дуся и Гриша поглядели друг на друга, вставать никому не хотелось, благо, как принято говорить, хорошо сидели. В квартире было тихо. Сосед, как обычно, отсутствовал.
– Не открываем! – принял решение Гриша, но Дуся поднялась со вздохом, направилась к двери, отворила.
– Телеграмма. Правительственная. Скворцову!
– Других не берем! – ответствовала Дуся. – А Скворцов к этому часу уже выпадает в осадок. У меня от него пожизненная доверенность. Давай распишусь!
(Эмиль Брагинский. Московские каникулы.)
Как-то так, да. И к тяжелой портовой работе (во всех её проявлениях) и к частому личному общению с правительством привыкшие.
Сейчас в Барфлёре всё не так. Большие корабли и большие люди выбирают большие города и совсем другие порты. Впрочем, сейчас весь Котантен очень спокойное пространство. И редкий турист долетит до середины Котантена. Потому что южнее Барфлёра, на восточном побережье, хоть и есть целая череда морских курортов, но они не пафосные, как Довиль с Трувилем. Есть остатки прибрежных крепостей XVI-XVII веков, найти информацию о которых задача не из простых, в русскоязычных источниках так просто нереальная. Севернее – дикая изолированная местность, с буйным ветром и шальными чайками, бархатной зеленой травой и дикими цветами, высокими утёсами и небольшими бухточками. И почти ни души. Кроме неромантичной АЭС и военных баз, есть птичий заповедник с романтичный болотами. По мне так почти рай.
И вот поэтому прямо на берегу предупреждаю как путешественник путешественников, впереди вас ждёт три километра текста. Так что определитесь, готовы ли вы к столь длительному пути. Просто поесть морепродукты можно и в другом месте. Например, здесь Кукольное королевство Кабур А данный продукт реально пригодиться только тем, кто планирует ехать на Котантен, то есть продукт на любителя. Зато вся информация в одном месте, и не надо делать несколько закладок и метаться пальцем по экрану.

В последнюю неделю марта в Барфлёре пустынно. Из звуков только разговоры чаек с ветром. Моросит дождь. За весь день я встретила не больше 20-30 человек, включая и туристов и местных. Поводов для душевного комфорта и счастье вокруг такое хоть ложкой ешь. А вот для телесного комфорта на ветру и дожде, нужно что-то кинуть в топку. С учетом тотального невезения на нормальную еду, я ни разу не привередничаю, а иду в первое открытое кафе. Открыто, вкусно пахнет, выбрала что-то со словом «нормандия» в названии и получила шикарных морских гребешков нереально шедевральных на вкус и вид. И, уже способная к восприятию окружающего мира, начала за чашкой горячего чая разглядывать, что ж за мир меня окружает. Оказалось, что бармен и официант – брутальные мачо лет тридцати пяти, которые с отстраненным видом (но весьма качественно) обслуживали посетителей и посматривали в открытую дверь и окна на море. Как будто любимые внуки забежали помочь бабуле по хозяйству, и вот-вот сорвутся на свой баркас и уйдут в море. «Господи, — подумала я, — кроме прочей идиллии тут и мужчины нормальные, а не гламурные парижские пижоны и не рафинадные южане с расплавленной на солнце совестью». На этой позитивной ноте я отправилась впитывать ветер, дождь и историю.
В небольшом Барфлёре больших событий, изменивших ход истории, было два. Отплытие флота Вильгельма в Англию в 1066 году, крушение Белого корабля в 1120 году, а, и ещё пирушка по случаю транзита Ричарда Львиное сердце. Так что с натяжкой два с четвертью.
Предлагаю углубляться в историю буквально. Ричард – это уже глубь веков и пойдём ещё глубже, к Вильгельму.
В мае 1194 года жители Барфлёра оказали восторженный приём Ричарду Львиное Сердце, который в это время пытался вернуть трон после третьего крестового похода. Только это событие совершенно не эпическое-трагическое, так что рассказывать о нём не интересно. Банальное «кричали женщины: ура! и в воздух чепчики бросали», причем во всех смыслах этой французской фразы. Зато эта история может послужить поводом для женского романа, в котором местная рыбачка Соня …как-то в мае, ему сказала: все вас знают… очарует красавца Ричарда и родит сына, который будет не в меру храбр, умен, хорош собой и однажды, узнав правду про папеньку, задастся великой целью стать комендантом крепости Шато-Гаяр. А его потомки и сейчас живут среди нас них, нормандцев то есть. Все танцуют.
Теперь трагическое.
Эта история о вреде алкоголя, пользе диареи и средневековом Титанике.
В ноябре 1120 года произошло одно из самых значительных кораблекрушений в английской истории. Эта трагедия унесла жизнь цветка английской знати — наследника английского престола Уильяма Аделина и сотни отпрысков благородных семейств. Это событие ввергло нацию в хаос и анархию на два десятка лет. Фуф… сейчас исправлюсь, и про диарею расскажу. Нет, сначала про Титаник.

Белый корабль так и назывался «Белый корабль» и был построен в Нормандии Томасом Фиц-Стефаном. Отец Томаса служил капитаном на флагманском драккаре Мора у Вильгельма Завоевателя (о нём будет дальше глубже). Белый корабль был построен по последнему слову техники, и был самым новым и самым лучшим из нормандских кораблей.

В 1120 году Генриху I, третьему из нормандских королей Англии, младшему сыну Вильгельма Завоевателя, надо было поехать в Нормандию для решения вопросов с восставшими нормандскими баронами и с королём Франции Людовиком VI. Сопровождал его сын, 17-летний Уильям Аделин. Приставка «Аделин» показывала, что королевские дома саксов и норманнов были объединены в его лице. Генри был самым плодовитым отцом внебрачных детей в истории английской монархии, но Уильям был его единственным законным сыном (ещё была законная дочь Матильда).

Так вот, в этой поездке Генри успешно порешал вопросы и с баронами и с Луи. Получил признание своего сына, как де-факто герцогом Нормандии, и возвращался в Англию через Барфлёр. Для переправы Томас Фиц-Стефан предложил ему «Белый корабль» — новое и самое современное судно. Но король уже раньше решил плыть на своём корабле, а увидев на лице сына щенячий восторг при виде новой игрушки, передал Белый корабль Уильяму. Вместе с королевичем должна была вернуться в Англию золотая молодёжь — большая группа придворных англонормандских аристократов.

Настроение у компании было праздничное. И пока на корабль загружали всё необходимое, в портовом кабачке началась дружеская попойка. Пировали и пили они чудовищно. Команда корабля в это время бегала мимо туда-сюда с тяжестями и думала, что поплывут в очень подходящей компании, «…а подходящая компания — это такая компания, где нас могут чем-нибудь угостить». В общем по случаю братания верхов и низов отплытие было не надолго отложено. «И они посидели ещё немного. А потом еще немного... и ещё немного... пока, увы, совсем ничего не осталось! А что, разве ещё что-нибудь осталось?!» Уильям приказал всё имеющиеся в порту бочки с вином загрузить на Белый корабль.

Напились все (и команда и пассажиры) настолько, что группу клириков во главе с епископом Кутанса (город на Котантене) с насмешками прогнали с корабля. Примерно в это время с корабля сошёл ещё один человек, участвовавший в общем веселье — Стефан Блуаский – срочно стало нужно до ветру… причем настолько серьёзно, что с ветром они несколько раз беседовали о превратностях судьбы.

Только к ночи, ревущий пьяный корабль, на котором было около трёхсот человек, из которых 140 благородных рыцарей, 18 … не побоюсь этого слова – леди, пьяный экипаж, капитан и лоцман — вышел из порта. Какой самый естественный порыв возникает у пьяного, находясь на самом-самом современном транспортном средстве не зависимо от лет, чинов, эпохи?

— Гони!

Уильям приказал ускорить греблю, что бы догнать и перегнать короля. (Пап-пап, смотри как я умею!) И капитану очень хотелось опробовать мощь своего корабля.

Что бы избежать опасных отмелей, правильный путь на выходе из гавани лежит через юг, а потом надо повернуть на север в сторону Англии. Пьяный лоцман, срезая углы направил корабль на север, и на расстоянии полутора миль (ок. 2,4 км) наткнулся на полускрытую в воде скалу с названием Quilleboeuf . Белый корабль начал быстро тонуть.

По легенде, Уильям воспользовался спасательной шлюпкой, но услышал призыв о помощи сводной сестры Матильды Першской, которая умоляла не бросать её, и разворачивая лодку, увидел, что желающих забраться на борт слишком много для одной лодки…

Выжил только один человек – мясник из Руана (убегавший от долгов в Англию), по имени Бертольд, который, цепляясь за одну из мачт дотянул до самого утра, когда его и спасли. Он рассказал о подробностях катастрофы. Когда новость достигла Англии, ни один из баронов не решался сказать об этом Генриху. Говорят, что когда Генрих услышал страшную весть, то потерял сознание, а очнувшись, никогда больше не улыбался.

Не смотря на «энергичность» Генриха законных наследников мужского пола больше у него не получилось. Даже после замены жены на более свежую новую… Поэтому он заставил баронов присягнуть на верность своей законной дочери Матильде (та, утонувшая Матильда, была внебрачной, ну да, как-то не заморачивались они с именами). Но идея «баба за рулём» англичанам в то время ещё не очень нравилась. И, когда в 1135 году Генрих умер, бОльшая часть английских баронов проигнорировали свои клятвы. Вскоре в Нормандии вновь вспыхнуло восстание, в Англии затяжная гражданская война между сторонниками Матильды и … Стефана Блуаского. Стефан Блуаский стал королём Англии с 1135 по 1154 гг. В это время прозвища чаще присваивались уже по территориальному признаку. А вот лет на 200-300 раньше был бы он Стефаном Засранцем.

На некоторых туристов Барфлёр не производит восторженного впечатления, и даже находила мнение, что это депрессивная деревня. Каждому своё. А мне милая Барфлёрская мода на шторки в окнах с непременным рисунком корабликов или рыбок очень нравится. Я специально рассматривала окна, ни одной цветочной тюльки, только морская тема: кораблики, якоря, рыбки. Ставни украшены нормандскими яблоками, яркие калитки, номера домов то из ракушек то из успешных рыбаков, и цветы в палисадниках. Какие цветы? А такие же как люди. В этих людях/простых цветах если улыбка, то искренняя, а не сувенирная. Да, в них нет лоска, но и нет пренебрежения к задолбавшим вездесущим туристам. Вот эти – просто прелесть, у меня папка такой же. Увидев меня, начали звать, что бы я подошла ближе и сфотографировала, как они играют (игра типа городки). И все по очереди демонстрировали мне, как они классно умеют играть. И пока жительницам мегаполиса кажется, что это так круто, когда мужчина 2 раза в год ходит в спортзал, эти парни мускулы накачали на работе, причём с раннего детства. Тема «о чем с ним говорить-то» не катит. Вы же знаете, что и для «городских» и для «деревенских» снова сработает универсальная формула 80/20 – «я учился в школе слепоглухонемых, и в первом классе хулиганы сломали мне пальцы, поэтому я пишу по слогам и читаю плохим почерком»/готов часами рассказывать об исполнителях и репертуаре лютневой музыки 16 века или о принципе неопределенности Гейзенберга.
Кстати, о храбрости и выносливости норманнов-викингов-варягов.
По версии Льва Николаевича Гумилева (сын Ахматовой и Гумилева, 1912-1992, историк-этнолог, археолог, писатель, переводчик – ну то есть реально в теме и знает, что говорит), источник ярости викингов – растертый мухомор натощак перед боем — блокирует инстинкт самосохранения. Представляете, у них даже наркомания была какая-то патриотичная, и с великой целью, а не эгоистичное желание персонального кайфа в ничегонеделанье. Астерикс и Обеликс с эликсиром вспомнились, ага. Боролись с норманнской яростью повсюду не особо успешно, хоть и специальную молитву придумали. Шикарные были времена: одни зелье тяпнули, другие слова одухотворённо пробубнили. И самое удивительное, что читаешь это как сказки – а ведь правда работала вся эта магия, результаты-то на лицо в учебниках. Сейчас это кажется примитивным, нелепым и не жизнеспособным на фоне современных технологий во всех отраслях жизни.

Эпическое.

Вильгельм не проводил дни за личностными тестами, что бы выяснить был ли он «ENFP» (теплые, энергичные, как правило, очень яркие и полные потенциала личности) или «ESTP» (решительный и целеустремленный, подчиняет людей своему влиянию, предпочитает только крупные цели — идет к ним несмотря ни на что, гибкий тактик, не пренебрегает временными компромиссами, его настойчивость возрастает пропорционально количеству препятствий, которые нужно преодолеть.) Он вообще читать и писать не умел и расписывался крестиком. Просто Вильгельм-Гийом-Уильям точно знал, кем он был и точно знал, чего хотел, и у него было довольно хорошее представление о том, как он собирается это получить. Он умел менять реальность под себя. Вильгельм заложил крепкое государство, которое после него больше никто никогда не оккупировал. Нападали – да, но оккупации не было. Он изменил английский язык (слоган в гербе Англии до сих пор французский), который сейчас стал универсальным языком общения в мире. Интересно даже какой бы была Англия без Вильгельма? Да, он хотел поменять прозвище Вильгельм Бастард на Вильгельм Завоеватель. Но ему, было не важно, что о нём подумают окружающие, но важно как он сам себя ощущает. Он не боялся казаться «козлом» в глазах кого-то там… Ему на это было плевать. И когда жители осажденного Алансона вывесили шкуры на стены, что бы намекнуть на его низкое происхождение, он, захватив крепость, выяснил кто это сделал и лично отрубил руки 32 пленным. Не за себя, нет, он наказал за оскорбление матери, которую любил и ценил. Кстати, только недавно нашла, что профессия кожевенника всё же была сильно неуважаемой. Когда я писала, про Фалез, встречала противоположные мнения. А теперь нашла, что в то время для выделки кож использовали мочу коров/быков, так что кожевенники источали фимиам на несколько метров такой, что даже у совершенно не мытого и потому весьма ароматного общества вызывали брезгливость.

Это я всё к чему? Может однажды, принимая решение «быть» или «казаться», вспомните Вильгельма. Вильгельма Бастарда-Ублюдка и Вильгельма Завоевателя. Быть собой и менять мир под себя не так уж и сложно, подстраиваться под ожидания окружающих сложнее. Впрочем, переборщила я с изучением Вильгельма, а много читать вредно, ведь «… кто умножает познания, умножает скорбь».

Кстати, Матильда у него была – огонь! И он неистово любил свою неистовую женщину — жену Матильду. Но это совсем другая история.

Тем не менее, переживать это знание в одно лицо всё же тяжеловато. Так что знайте:

Почему…Зачем…Как Вильгельм отправился в Англию.

Важно сначала обозначить основных действующих лиц, что бы нить не потерять в цепочке «случайных» исторических событий.
Конечно во всех этих престольных интригах, интрижках и интрижищах было больше участников и претендентов на главный приз, но незначительные персонажи хороши для художественной литературы, а не для тревел повествования. Поэтому постараюсь только о самых важных:

Король Англии Эдуард Исповедник
Герцог Нормандии Вильгельм Бастард
Гарольд II Годвидсон (сын Годвина) — тоже король Англии
Король Норвегии Харальд Суровый. При этом Харальд второстепенный персонаж. Если бы не одинаковые имена у Гарольда-Харольда я бы не стала делать этого акцента. Ведь самая большая проблема в Истории – запомнить кто из них кто.

Эдуард Исповедник (ок. 1003 – 5 января 1066) — предпоследний англосаксонский король Англии (с 1042 года). Сын английского короля Этельреда II и Эммы Нормандской. В 1013 году из-за угрозы завоевания страны мать увезла Эдуарда в Нормандию, а вернуться он смог только в 1041 году, отплыв из Барфлёра. То есть понятно, что за отношения сложились у Эдуарда с Нормандией и с Англией? И хоть уже с начала правления Эдуард привлекал на службу нормандских рыцарей, число нормандцев среди реально значимых лиц было крайне незначительно. Зато пока был жив Годвин — эрл Уэссекса, англо-датские эрлы, сильно прессовали Эдуарда, и Годвин (напоминаю – папа Гарольда) почти полностью присвоил управление страной. Конечно, Эдуарда эта зависимость напрягала. А участие Годвина в убийстве младшего брата Эдуарда в 1036 году вероятно и стало определяющим в расстановке приоритетов Эдуарда. В 1051/1052 году Вильгельм посетил Англию с визитом вежливости к королю Эдуарду. («Вежливость ничего не стоит, но приносит много». М. Монтегю.) Это серьёзно обеспокоило англосаксов и Годвин начал энергичней задвигать реального короля Эдуарда, провел несколько рокировочек и добился изгнания нормандцев. Эдуард расстроился… Ухожу, ухожу немедленно в монастырь! Если в моем Королевстве возможны такие душераздирающие события. Живите сами как знаете. … и взял на себя роль защитника церкви, так как архиепископа в этом «ужасном королевстве» тоже сместили. Потом пообщался с Вильгельмом и успокоился Ну так и быть, остаюсь на престоле. Подайте мне корону. Правда с учетом не кровожадного характера всё же основную часть времени уделял церкви, и, по сути, оставил в управлении страной всё как есть. И то, что Годвин с лёгкостью подчинил себе короля, показало Европе непрочность англосаксонского государства и слабость его вооружённых сил. Детей у Эдуарда не было и быть не могло, и на его корону могли претендовать несколько человек, но я не буду утомлять именами. Из всех мало-мальски вероятных претендентов сейчас важен Харальд Суровый. Эдуард же отдавал предпочтение Вильгельму.

Гарольд II Годвинсон (ок. 1022 – 14 октября 1066) — последний англосаксонский король Англии (1066 год), погибший в битве при Гастингсе.

Харальд Суровый Правитель (ок. 1015 — 25 сентября 1066) — король Норвегии (1046—1066). Погиб в бою при попытке завоевать английский трон. С гибелью Харальда прекратился трёхвековой период вооружённой экспансии скандинавских правителей – эпоха викингов.

Вильгельм Бастард-Завоеватель (ок. 1027/1028 – 9 сентября 1087) – герцог Нормандии с 1035 года и король Англии с 1066 года. Воцарение Вильгельма имело огромные последствия для развития Англии. Он основал единое Английское королевство, утвердил законоположения и систему управления им, создал армию и флот, провёл первую земельную перепись, начал строить каменные крепости (первой в 1078 году стал Тауэр).

Многоходовочка

Отцу Вильгельма, герцогу Роберту, не удалось короновать в Англии своего приемыша — малолетнего Эдуарда. Эдуард был норманн по матушке — двоюродной бабке Вильгельма. Когда Эдуард вырос, королем всё же стал. За благонравный характер и набожность его стали называть Исповедником. Святой был человек: если ноги мыть и воду пить, то кучу болезней вылечить можно. Зачем-то женился на молоденькой, но детей не заводил, говорят воздерживался. Или так: зачем-то воздерживался, хоть и женился на молоденькой. Что там у них у святых в голове и прочих частях тела не ясно. Но он до сих пор считается заступником тех, кому не повезло в браке, и очередного династического семейства. Скорее всего Эдуард действительно был королем слабым, а в последние годы вообще церковью интересовался больше чем государственными делами, но он был всё же умным. По мере старения, бездетного монарха самого стали одолевать хвори. И задумался Эдуард о будущем страны. И стал присматриваться к младшему родственнику. Монарх не забыл проявленного к нему в далеком детстве участия.

Семейство Годвина было самой могущественной аристократической семьёй королевства. И безусловное доминирование Гарольда Годвидсона было хорошим шансом на престол. С 1062 по 1064 год Гарольд достиг наивысшей власти. И вот, на пике удачи он как-то неудачно съездил в Нормандию. Гарольд отправился во владения Вильгельма выкупать заложников своего брата, его корабль потерпел крушение и он оказался в плену у … соседа Вильгельма. Вильгельм Гарольда красиво спас освободил от плена. Не, не как девицу-красавицу размахивая мечом, а выкупил. Отвёз его в очаровательный городок Байё. И давай его антидепрессантами после плена потчевать, хвалить за военные заслуги, СПА-процедурами лечить. Герцог принял Гарольда в свой кружок избранных суперменов, всячески ублажал и развлекал. «И тут он, ну... всё понимает. Причем, не злится, а по-человечески всё понимает…» (с) Конечно Гарольд всё понял, и придумывал как ему выкрутиться, но герцог всё равно развел его как лоха. Недотягивал Гарольд в тактике-стратегии до Вильгельма. В результате ежедневной игры в «Ты меня уважаешь?» Гарольд принёс клятву верности — признал Вильгельма наследником английской короны и обещал поддержку во вступлении на престол после смерти короля Эдуарда. В замен Гарольду было обещано пол-царства (пол-коня, пол-меча и пол-жены)) … ладно, не буду перебарщивать с иронией, жена целиковая была предложена, малолетняя, но целиковая). И вот тогда Вильгельм разрешил Гарольду вернуться из гостей домой. Вы не были в Байё? Я бы в плену Байё навсегда осталась, там сны висят, ланфрен-ланфра на всех ветвях...

Молодец, правда? Сосед случайно оказался очень правильным соседом, который к моменту событий уже признал сюзеренитет Вильгельма, а позднее будет активным участником похода в Англию. Деньги потрачены, значит не сговор. При этом о сумме нет никакой информации. Так что, скорее всего было так: короче, всем говорим, что выкупил. Точка. Ну и вот все знают – выкупил. Да и вообще благородно всё выглядит и в глазах потерпевшего и в глазах хулигана и в глазах всей почтенной публики. Случайное трагическое крушение корабля при грамотном капитане, который везёт практически первое лицо королевства – конечно случайное. И конечно случайно грамотный капитан судно «крушит» не у берегов герцога. Как бы он потом сам у себя выкупал дорого гостя.

В Лондоне ходили слухи, что уже подписан тайный договор о передаче короны нормандцу. Англо-саксонский двор относился к Вильгельму как-то не очень. Не стесняясь говорили об отдаленности родства, о незнатном происхождении, да и вообще иностранец (понаехали). Их понять можно. Они могут потерять дворцовую кормушку.

Но произошло странное: на смертном одре Эдуард передумал и слабеющей рукой указал на Гарольда Годвинсона. Есть версии, что Эдуард ошибся и не туда показал. И версии, что Гарольда попросили присмотреть за троном, пока Вильгельм в пути, а он кивнул и быстренько на него плюхнулся сам. Самим англичанам нравится версия, что Эдуард передумал, да.

Эдуард передумал? Эдуард в силу характера действительно подпортил Англии репутацию. Он не мог, не умел, не хотел лично жёстко расправляться с соперниками. Но за страну радел. И долг перед страной всё же выполнил, так, как подобает истинному мудрецу. Он задумал план, по которому Англия должна была стать сильной. Гарольд – храбрый воин, но с собственными своенравными баронами в мирной жизни не сладит. А вот Вильгельм — никому ничем не обязанный инородец, с клеймом Ублюдка, будет расставлять людей по деловым качествам. Английский двор погряз в кознях, этому осиному гнезду нужна сильная рука и хорошая взбучка. Эдуард показал на Гарольда, что бы Гарольд отвлек на себя прочих претендентов. Что бы у Вильгельма было время на подготовку. Потому что корона взятая силой – это завоеванная власть. Государство укрепится лишь железом и кровью. Эдуард и Вильгельм вместе оттачивали этот план, и разные варианты развития событий.

5 января 1066 года умер Эдуард Исповедник. Гарольд Годвинсон занял трон. Эта новость быстро достигла Нормандии, и есть источники утверждающие как сами слышали (и записали на диктофон), что Вильгельм разъярённо орал несколько часов, а потом обиженный заперся в комнате на несколько часов. «Февраль Январь. Достать чернил сидр и плакать!» — подумал он, а вышел из комнаты с откорректирванным планом.

Чудо средневекового маркетинга и PR

Вильгельм отправил в Англию делегацию, что бы зафиксировать своё беспокойство в виде документа-претензии: Гарольд, ты не прав, за базар отвечать надо рыцарские понятия надо соблюдать. Благодаря официальной претензии и ответу «ах, меня обманули – не сказали, что реликвии под библией были очень даже реликвии, а не маленький осколок чашки» неправым считали его теперь и не только нормандцы, но и фламандцы, бургундцы, бретонцы, датчане, и даже итальянцы.

Провел переговоры и получил разрешение от графа Болдуина, регента Франции на сбор французских рыцарей для участия в своём походе.
Провел переговоры во всех графствах, граничащих с Нормандией — Фландрии, Франции, Бретани, Пуату, Аквитании, и Бургундии – о наборе новобранцев, желающих присоединится к армии Нормандии.

Отправил делегацию во главе с епископом Лизьё в Италию, что бы убедить папу Александра II в том, что только Вильгельм может быть законным королем Англии. Интересы Вильгельма лепил представлял церковный советник Ланфранк «специалист в человеческом и божественном законе», который доказал, что Гарольд клятвопреступник и тиран, который должен быть отлучен от церкви. А Вильгельм очень примерный сын святой церкви, и тем временем, как саксы закатывают весёлые пиры, норманны строят монастыри (и ведь не соврал – Див тому подтверждение Трактир на Кот-Флери), и в случае победы герцог станет править Англией как феодальным поместьем римской католической церкви и будет ежегодно платить ей дань. В общем – карманный папа. Обещание было получено и Вильгельм получил папскую буллу, осуждающую Гарольда Годвинсона и поддерживающую претензии нормандца.

И комету Галлея подтянул в штаб предвыборной завоевательной компании. К пасхе 24 апреля 1066 года в ночном небе уже 7 дней была хорошо видна комета Галлея, которая двигалась с запада на юг. Естественно дремучие неграмотные люди назначили её знамением, но никак не сходились во мнениях — хорошее или плохое. Когда в Нормандию из Англии прибыли изгнанники, которых Гарольд выслал из страны, и стали рассказывать, что саксы считают комету знаком Божьим, что из-за неё уже много неприятностей и это Господь разозлился на Гарольда за то, что он незаконно захватил корону, в Нормандии сразу назначили комету Звездой Вильгельма, которая ведёт его к успеху. И не важно, что для гарантии успеха комета должна была бы двигаться в другом направлении.

В это время в Англии Гарольд был уверен, что всё предусмотрел. Совет короля и всякие разные высокопоставленные лица поддержали его, тысячи солдат и сотни кораблей были готовы защищать свой остров. Он не знал, что нормандские суда патрулировали моря вокруг английских портов, чтобы минимизировать новости о действиях Вильгельма.

В это время в нормандских портах Барфлёр, Див-сюр-Мер и Сен-Валери-сюр-Сомм строили корабли и собирали армию.

Дальше Вильгельм созвал восемь самых богатых своих подданных, и объявил о желании бороться за своё законное место короля Англии. Он не мог просто приказать, заставить их что-либо делать за пределами своих земель. Но он знал, как убедить каждого. Конечно, Вильгельм пообещал хорошее вознаграждение тем, кто его поддержит. Но все эти храбрые рыцари станут гораздо более эффективной боевой силой, если будут верить в свое дело. Они согласились следовать за ним. И посоветовали личное общение со своими вассалами.

Вассалы рангом пониже и от «великих» подальше люди практичные и их убедить было сложнее. Они говорили, что флот и армия Гарольда слишком большие, чтобы ввязываться в эту драку. Помог Вильгельму нормандский Макиавелли — сенешаль Вильям Фиц-Осберн. Он убедил сомневающихся нормандских баронов в реальности и выгодности этого предприятия. Вильгельм повторял, что Гарольд на престоле не законно и «мы будем бороться, за то, что получили в дар», а Фиц-Осберн твердил: «войны выигрываются не числом, а мужеством». Быстренько вспоминаем кадры из кино про агитацию за советскую власть. Примерно вот так, ага. Потом самых недовольных вассалов пригласили в отдельный кабинет и начали бить и запугивать) дали высказать все свои опасения разрешили жаловаться, и они наперебой начали кричать, что флот Нормандии никогда не мог конкурировать с английским флотом на воде, что численность англичан много больше и т.п…. В отдельной комнате эти горлопаны-пессимисты были незаразны для колеблющихся. Гениальный ход не только в этом, а еще и в том, то громко жаловались и предрекали поражение они до изнеможения. И когда они устали от самих себя к ним вошел Фиц-Осберн и промыл мозги пламенной речью «наше дело правое, мы победим».

Уставшие пессимисты вышли в общий зал к Вильгельму и все ещё колеблющимся баронам в это время ближайшие сподвижники Вильгельма прокричали о своей поддержке: сводный брат епископ Байё Одо де Контевилль обещал 100 кораблей, другой сводный брат Роберт граф Мортен 120 кораблей, Монтгомери давал 60 кораблей и другие стали передавать эстафетную палочку и хвастаться щедростью. Помните, в заметке про Фалез Наследие и Последствия. Фалез я писала, что сводные братья по матери, дети Герлевы и Эрлюэна де Контевилля, Одо и Роберт будут надёжными помощниками Вильгельму. Ну вот.

Теперь более робкие дворяне не могли проявить не лояльность. Вильгельм собрал мощный костяк для своей армии и флота.

В библиотеке одного из колледжей Оксфордского университета хранится «Список кораблей Вильгельма Завоевателя», копия 1130-1160 гг старой рукописи из монастыря в Фекаме.

Не буду грузить вас чудесной табличкой-списком кораблей, которую нашла. Но честно, прям руки чесались пожевать сушеных мухоморов и сотворить SWOT-анализ всего мероприятия. Тем более, что прогнозировать ничего не надо, а только готовые факты расставить по нужным ячейкам, что бы осознать весь масштаб великого замысла. Военная топография в учении тяжеловато мне давалась, а вот таблички с буквами мой гуманитарный мозг… мозг?? Тьфу-ты, я ж девочка… всё… глоток красного сухого (как-то неуместно хочется Монтепульчано) и «ах, какой был мужчина… что-ты, что-ты»…

Так вот, тот список насчитывает 776 кораблей. По другим источникам кораблей было ближе к 1000. Под контролем Вильгельма были порты Дьепп, Этрета, Див, Кабур, Кан, Барфлёр, Шербур, Вернон, Ле Гуле, Уистреам, Руан.

Из гобелена Байё мы знаем, что основная часть кораблей — это драккары. Вот такие красавцы. Драккар (Drage — «дракон» и Kar — «корабль», то есть «корабль-дракон»). Сейчас драккары декоративные, и потому они гораздо меньших размеров, чем раньше, когда они были боевыми. Тогда же некоторые корабли предназначались для перевозки армии — а это 7 000 человек, и до 4-х лошадей на каждого конного рыцаря, бесконечные кольчуги, щиты, тонны оружия. На других кораблях была армия поваров, кузнецов, священников. И корабли с древесиной и прочими нужными вещами для строительства укреплений и крепостей.
Флагманом был драккар Мора, который подарила мужу королева Матильда. Мора строилась в Барфлёре. Это был самый большой и самый быстрый драккар с яркими цветными парусами, фонарем на мачте и рогом, что бы весь остальной флот мог следовать за Морой через море в Англию. На Море отправилось десять рыцарей с окружением. Капитан Стефан (Этьен) позднее отказался от земель в Англии и попросил остаться на Море навсегда, и был капитаном Моры до смерти Вильгельма в 1087 году. Его сын построит в своё время роскошный Белый корабль.
В Барфлере установлен знак, сообщающий, что Вильгельм отплывал отсюда. Надпись на знаке гласит: «На «Море» барфлерец Этьен (Стефан) отвез Вильгельма в Англию».

Мора справа, с крестом. Папа освятил и передал из Рима свой баннер – на белом квадрате в синей окантовке вышитый золотыми нитями крест.

Герцог проводил постоянные встречи со своими сторонниками, обсуждал планы, поддерживал их лояльность. Сам контролировал не только строительство кораблей и подготовку оружия, а и закупки продовольствия на окрестных полях и садах Пей Д,Ож. Такой энтузиазм воспламенил всю Нормандию. Каждый нормандец был ориентирован на главную задачу – подготовка к завоеванию.

К 12 августа 1066 года флот был готов.

Гарольд хоть и не владел полной информацией, но глуп не был. Он вообще был очень не плохим мужиком и правителем вполне нормальным. Просто, «хороший ты мужик, Андрей Егорыч. Но не орел!» За время своего правления он тоже укреплял свой флот и боевую силу. Все свои силы новый король сконцентрировал на южном побережье, стремясь помешать высадке нормандцев. Но в силу постоянных небольших разборок то тут то там (брат Тостиг тоже хотел власти и постоянно бузил) он не заметил сбора нового флота Вильгельма в Диве. Пару слов о брате. Очень многие источники считают брата амбициозным глуповатым балбесом. Ну то есть благодатная почва для которой достаточно пары капель удобрений из слов типа «королевство может быть твоим», «ты достоин большего» и т.п. и появятся цветочки из заварушки на острове Уайт, прочих мелких пакостей и крупной ягодки – флота Харальда. Да, Харальда подтянул Тостиг.

А вот что и как было дальше историки спорят. Самая простая версия – долго не везло с погодой. Ну вот да… ветер не туда, дождь это вообще ни туда и ни сюда, так что погода – вообще никуда не годиться. Конечно плыть, это не пешком идти и для навигации важно направление ветра. Но точно ли из-за этого откладывали начало? Долго откладывали. До 27 сентября.

Мне больше нравится другая версия об ожидании. В которой погода была дополнительным объяснением, а не основным.

Вильгельм ждал первых недель осени, потому что ни один разумный флот не будет выходить в море, когда сезон повернул на зиму. В сентябре флот Англии начал собираться по домам… Всё лето английский флот поддерживался в состоянии боевой готовности, и теперь из-за нехватки продовольствия, да еще и сезон навигации уже завершался, а сезон сбора урожая в самом разгаре — Гарольд просто был вынужден распустить команды судов.

В англосаксонском государстве система обороны вообще не отличалась эффективностью. Флот набирался путём истребования кораблей с графств в счёт военной повинности. Это не обеспечивало быстрого формирования крупных военно-морских сил и не позволяло долго держать суда в боевой готовности. Сухопутные силы состояли из крестьян, дружины и элитных частей. По численности армия соответствовала военным силам других европейских государств, но в Англии практически не уделялось внимания строительству замков, слабо использовалась конница и лучники.

И вот в середине сентября к северо-восточному побережью страны подошёл огромный норвежский флот. Там на месте пытались тянуть время и как могли сражались по маленьку, пока навстречу Харальду из Южной Англии двигалась армия Гарольда. 25 сентября у местечка Стамфорд-Бридж английская армия атаковала позиции норвежцев и в тяжелейшем сражении одержала победу.

Думаете Вильгельм только про плохую погоду знал? А про норвежцев не знал?

А вот теперь про погоду. Давайте допустим на минуту, что Вильгельм на самом деле хотел высадиться в Англии как раз в то время, когда Гарольд поехал к Харальду. И часть флота вышла в море, хоть и был не очень хороший прогноз. Потому что время было очень благоприятное. И вот тут внезапно начался страшный шторм. Всёж-таки не сезон.
Следующие события не мой вымысел, а… либо правда, либо чей-то ещё вымысел. Страшный шторм заставил вернуться. Больше всех не повезло тем, что выходили из Сен-Валери. Часть кораблей была потеряна, погибшие похоронены в ночное время, что бы не деморализовать армию. В разбитых лагерях, не смотря на тревожную нехватку продуктов из-за отсрочки выхода, Вильгельм увеличил рацион питания. Но бури и дожди продолжались и его армия теряла веру в успех. Задержки, постоянный холод и дождь начали воспринимать как знамения Божии, показывающие, что стремления Вильгельма были ложными. Погода не улучшалась до 27 сентября.

Местные рыбаки зорко следили за изменениями погоды, Вильгельм приказал, что как только флюгер начнет дёргаться в нужную сторону, взять из церкви кости святого Валерия и пройти по улицам Сен-Валери шествием, что бы все до единого могли молиться за добрые ветры. И, когда солдаты молились, дождь прекратился и ветер изменил направление. Глядя на светлеющее небо тысячи суеверных солдат бросились по своим местам на кораблях. Бог был на их стороне. Флот Вильгельма вышел в море с вечерним приливом.

Вильгельм с ближайшими соратниками на Море отплыл из Барфлёра.

На рассвете 28 сентября флот Вильгельма высаживался в Певенси. Вильгельм выбирался на берег одним из последних, и, поскользнувшись, упал.

Это была очень плохая примета. Хуже, чем баба с пустым ведром.

Тут, понятно, немая сцена. Не то что бы люди замерли и кони дышать перестали, мухи жужжали внутрь себя.

Это слабак впал бы в истерику: всё против меня; знаки повсюду; я опозорился и будет хуже; блин, жена запилит, а её подружки будут смотреть на меня с презрением; что же делать, ну почему это снова со мной; это погода виновата; так сложились обстоятельства; или вот это… прости, я не хотел; партнёр-скотина меня подставил; так получилось, я хотел как лучше; ну значит не судьба; да, просто не судьба.

Сколько всего и всех было против того, что бы Вильгельм стал королем Англии. Да и вообще, какое у него было право хотеть эту корону?

Вильгельм поднимаясь, сгрёб две пригоршни грязи, встал в полный рост с поднятыми руками и громко крикнул: «Эй, смотрите, я уже держу землю Англии двумя руками».

Дня, равного по размаху не только на этих берегах, а вообще, в истории не будет около 900 лет, до июня 1944.

Я очень люблю уезжать, но терпеть не могу возвращаться. Это вопрос не места назначения, а процесса. Возвращение — это как бы возврат в прошлое. А я там уже была. Мне в будущее надо, там интересно.

Налево от Барфлёра есть маяк Гатвиль. Назван маяк так, потому что построен рядом с городком Гатвиль. Высота маяка – около 75 метров. Среди «традиционных маяков» по высоте он третий в мире. Выше только звёзды Эйфелева башня, в смысле во Франции. Из инет-источников маяк от Барфлёра находится в двух километрах. Вероятно если ехать на машине по автодороге. Что-то с расстояниями я не очень разобралась. Потому что если идти вдоль берега пешком, то расстояние больше, на мой взгляд не меньше 3-4 километров.

Конечно, я туда отправилась. По дороге из желтой плесени. Ну и песня в дорогу. Признание городу-порту. Не русский рок, нет) Вне времени и пространства Алла Пугачева (неожиданное попсово-лирическое настроение):
Тысячу лет — ведь это так немного
Тысячу лет, ну дайте, ради Бога…

Первый маяк был построен в XVIII столетии и был высотой всего чуть больше 20 метров. Только столетие спустя был построен нынешний маяк. И сейчас вполне можно осмотреть их оба. Старый маяк сейчас «не маячит», его использует французский военно-морской флот. Новый маяк один из немногих действующих маяков, доступных для посещения.

Есть очень древняя богиня порогов, перекрестков и пределов, в общем всех тех мест, где смыкается «наше и иное», «посюстороннее и потустороннее». Её зовут Геката. Маяки тоже место, где смыкается «то и это».

Вид с маяка.

Маяк Гатвиль спроектирован так, что количество ступенек соответствует числу дней в году, лестничных пролетов — числу месяцев, а окон — числу дней в неделе. То есть надо преодолеть пешкомсамомувверх 365 ступеней через 12 пролётов и 52 окна в толстых прочных стенах в мир воздушной и морской стихии. И по мере подъема толщина стен уменьшается, а пространство сужается. На самом верху два прожектора мощностью в 1600 ватт. Обычно включается один прожектор, и работают они попеременно, и только в сильный шторм оба. И преодолев всё это, когда бешено бьётся сердце, кровь стучит в висках, дышишь ртом и сильный ветер врывается в глотку до самого желудка, надо вернуться на 365 назад…

Я не дошла до маяка.

На полпути я остановилась на меленьком галечном пляжике. Присела на корточки и начала копаться в камушках. Есть у меня особенность организма – я всегда нахожу камушки с дырочками. У меня их дома с разных морей уже вагон и маленькая тележка. То есть я не могу их не искать. Видимо что-то там такое с заряженными частицами и намагниченными телами происходит, причём кто из нас что с морем-галькой-мной (электронами-протонами-ионами) не ясно, но наверно самое мощное магнитное тело – дырочка. Так я и сидела пока не поняла, что четырьмя ледяными пальцами сжимаю трофей, одним ледяным пальцем размазываю сопли и слёзы от ветра и дождя по щекам. Второй ледяной и задеревеневшей рукой держу Никон, что бы не мешался. Спина затекла, ноги не разгибаются, но камушки в скрюченных пальцах просто идеальные – в общем счастье нереальное. Я огляделась. Картинка вокруг меня состояла из трёх слоёв. С одной стороны рядом калитка в холме (без забора, даже декоративного), а на лужайке невысокого холма стоит аккуратный домик с большими окнами к морю. С другой — море. Впереди Барфлёр вдалеке. И повсюду незримо Геката. Я – трёхлетняя девочка на пляже перебирающая камушки с дырочками, я — обветренный моряк возвращающийся в свой родной порт, и я – бабушка с дедушкой, которым через неделю привезут внуков на каникулы. И это всё я. Одновременно. Причем моряк возвращается с удовольствием. Потому что возвращается в будущее. У души нет половых признаков. А у везунчиков вообще одна душа на двоих. И если бы не замерзающее тело, душа ещё долго произносила бы благодарственные речи Гекате и наслаждалась счастьем бытия.

Я посмотрела на время – на маяк не успеваю и замёрзла. Значит пора возвращаться, а то ветер ещё усиливается.

Что ещё об истории рассказать? В 1348 году город был сожжен Эдуардом III. В XV и XVI веках его снова жгли. В 1692 году в прибрежных водах произошло большое морское сражение — Битва при Барфлёр. Выдыхаем… про это рассказом мучить не буду. Что потом? В Барфлёр заезжал Виктор Гюго. А с 1932 по 1935 под парусом проводил лето художник-неоимпрессионист Поль Синьяк (забавная фамилия). В перерывах между спортом и вкусной и здоровой пищей он написал местный порт и возвышающуюся над ним церковь. А ещё Барфлер был начальной точкой двух паломнических маршрутов — route des Plantagenêt (дорога Плантагенетов) и Chemins de Saint-Michel (путь в Сен-Мишель).

Сейчас в Барфлёре в сезон постоянно что-то происходит: то ярмарки, то антикварный рынок (можно найти себе креслице домой или старинный фонарь, я бы якорь большой/ржавый точно прикупила бы, а то магнитики уже девать некуда)). В церкви проводится музыкальный фестиваль классической музыки. Кстати о церкви. При мне она была закрыта, к сожалению. Церковь Святого Николая, тот вариант что сейчас – это XVII век. Под потолком, как и положено кораблик – молитва о тех, кто ушёл в море. В порту много кафе и магазинчиков.

Барфлёр знаменит мидиями имени себя. Мидии светлого оттенка — blonde de Barfleur. Обычно на раковинах мидий черные, голубые и фиолетовые разводы, а у барфлёрской по молодости бывают золотистые — отсюда и название. Вообще в водах Нормандии обитают два вида: так называемые мидии съедобные (Mytilus edulis) и средиземноморские (Mytilus galloprovinciallis). Мидии живут колониями, питаются частичками, которые «взвешены» в морской воде (чтобы утолить голод, мидия обрабатывает 70 литров воды в сутки). Моллюски родом из разных частей побережья Нормандии будут отличаться и на вкус. Дикие мидии обычно крупнее тех, что выращивают в искусственных условиях. Барфлёрские мидии дикие. Их до сих пор ловят по старинной технологии на глубине около 50 м, используя драги — специальные ловушки из мешка или стальной сетки, оборудованные ножами. А я так влюбилась в морские гребешки.

Ловят гребешки тралом, с декабря по март. На мой взгляд гребешки самые симпатичные из всех морепродуктов, ну и естественно, они тоже содержат множество ценных веществ и микроэлементов, полезных для здоровья.

Теперь у меня есть пенсионерская мечта – в Барфлёре ждать внуков на каникулы. Правнуков пожалуй ждать буду там, где потеплее).

Полезное

Я видела фотографии этих мест в хорошую погоду. Это умопомрачительной красоты виды, поверьте на слово. А лучше проверьте.

Барфлёр (Barfleur) расположен в 25 км к востоку от Шербура. Если добираться на общественном транспорте, то поезд Париж-Шербур ходит три раза в сутки: утром, днем и вечером. Пригородных поездов типа Канн-Шербур больше в течение дня. От Шербура до Барфлёра ходит автобус. Расписание пригородных автобусов, по Котантену и в том числе до Барфлёра, есть на площади перед ж/д вокзалом Шербура. Точнее не на площади, а на стенде у дороги справа от выхода из ж/д вокзала. Ну и конечно в тур-офисе, который по всем законам жанра работает мало и бестолково. Тур офис в Шербуре находится на Quai Alexander III. Если от вокзала идти пешком, то найдете его по левой стороне, чуть не доходя до моста.
Тур офис Барфлёра это малюсенький домик, размером с голубятню и находится как-то неадекватно далеко от всех точек входа в город. Искать его надо условно от центра городка и налево в сторону церкви и маяка. Он будет за церковью на набережной. В общем до него идти-идти-идти. Туристический офис:

Автобусная остановка от центра жизни города – порта тоже находится далековато. Остановка у Мэрии. Здание Мэрии тоже маленькое, но чуть побольше тур офиса))

Собственно кусочек синей таблички справа от Мэрии (верхнее левое фото) – это и есть автобусная остановка. По улице минут 10-15 идти до порта, и вот пересечение этой улицы и порта и предлагаю считать центром Барфлёра. Предупреждаю – это только моё мнение о центре. Две нижних фотографии сделаны из одной точки в противоположные стороны. До порта уже рукой подать, минуты 3-4 идти. А вот та водонапорная башня вдалеке — это ориентир для возвращения к автобусу. Мэрия на пару шагов ближе.

Маяк Гатвиль:
Входные билеты: 3 евро для взрослых и 1 евро для детей от 5 до 12 лет.
Часы работы:
с мая по август: с 10:00 до 12:00 и с 14:00 до 19:00
с апреля по сентябрь: с 10:00 до 12:00 и с 14:00 до 18:00
март и октябрь: с 10:00 до 12:00 и с 14:00 до 17:00
февраль, ноябрь, декабрь: с 10:00 до 12:00 и с 14:00 до 16:00
Закрыто: с середины ноября до середины декабря, 25 декабря и в январе.

С наступлением темноты, когда включают прожектор – очень красиво.

Наследие и Последствия. Фалез
Шербурские зонтики