Последний день моего фотопутешествия по затаённым уголкам Непала, перед самым вылетом в 
Бутан я решил провести в священном храме индуизма — Пашупатинатхе. Я уже был здесь до этого, когда снимал садху, но сейчас меня интересовало совсем другое. В Пашупатинатхе ежедневно проходят "проводы в мир иной", только в индуизме в этом нет столько трагизма, сколько в христианстве, ведь умерший, вновь вернётся в этот бренный мир, в виде "прораба, министра или баобаба", как пел Владимир Семёнович Высоцкий.
Рано или поздно жизнь земного существа заканчивается и оставляет после себя лишь пепел. Катманду, храм Пашапутинакх – одно из самых значимых мест в Непале.
В этот храм можно попасть с разных сторон, комплекс довольно большой, но главное место здесь – священная река Багмати, впадающая в реку Ганг.
По пути к реке на старых развалинах беснуются макаки. Пашупатинатх посвящён богу Шиве и это один из самых значимых храмов Шивы в мире.
На берегах священной реки находят своё последнее пристанище, превращаясь в пепел, жители Непала, закончившие одну из своих жизней на этой Земле. Погребальные процессии, если это можно так назвать, проходят здесь постоянно. Каменные постаменты, на которых проходит этот обряд называются гхаты — они имеют очень большое значение для верующих индуистов. В конце апреля в Непале жара, Багмати почти пересохла и по её руслу мирно прогуливаются священные в индуизме животные.
Солнце палит нещадно и вдоль реки стоит очень едкий и неприятный запах "шашлыка из человечины".
Погребальные процессии, как и всё в нашей жизни, "коммерциализорованны". Если у нас умерший человек был богатым бизнесменом, ну или ПолуБогом – чиновником, преуспевающий годами в «освоении» бюджета, то ему принято ставить большую чёрную глыбу с портретом и большой территорией, а в индуизме людей богатых отправляют в последний путь на более украшенном гхате. В начале моего 5-и часового пребывания в храме погребальных процессий было две.
Эта одна из них — хоронили богатого человека. Здесь гхат украшен "богатыми" оранжевыми гирляндами. Оранжевый цвет в индуизме символизирует огонь и чистоту религиозного аскетизма.
Это приготовленное для сожжения ложе, пока тело там не лежит, сначала идёт прощание, родственники подходят и говорят напутственные слова и пожелания хорошей следующей реинкарнации, уходит ведь не душа человека, а лишь его земная оболочка.
Скрюченная бабушка, ходит по дну высохшей в апреле священной реки. Кто знает сколько ещё ей отмерено жить в этом мире, может быть уже совсем скоро она найдет свое последнее пристанище на этих берегах, а может переживёт и меня, наверное, то, что мы не можем предвидеть будущее и придаёт нашей жизни тот самый насыщенный вкус. Правы те, кто говорят, что каждый день нужно проживать на все 100, так, как если бы он был последний).
В каких-то местах священная река лишь маленький высохший ручеёк, а на заднем плане храм Пашупати — место, куда представителям иных религий, кроме индуизма, вход заказан.
Вторая погребальная процессия, умерла пожилая женщина. Она явно более бедная, чем тот человек и количество родственников существенно меньше. Перед обрядом сожжения тело кладётся на специальный постамент и родственники усопшей совершают её омовение в священных водах Багмати. Этот постамент красят красной краской, а красный цвет в индуизме символизирует энергию и созидательную силу, вероятно это делается с целью, чтобы у человека "ТАМ, всё хорошо было".
Родственники по очереди подходят и омывают тело священной водой из реки.
В Катманду ритуал сжигания трупов — это одновременно и место оплакивания усопших для родственников и "этно-экскурсия" для множества туристов. Почти с каждому туристу тут "пристраивается" местный "гид", который с удовольствием рассказывает все что знает о погребальных процессиях. Для него это лишь обычное место работы, на которую он ходит изо дня в день, ну как мы в офис.)
Во время омовения тело всегда расположено ногами к священной реке Багмати. Считается, что коснуться ногой священной реки должно лишь уже мёртвое тело, а встретить свою смерть вот на этом ложе — высшее блаженство в индуизме.
Это особенный гхат и находится он чуть поодаль. На нем сжигают известных людей, в том числе здесь кремировали непальского короля Бирендру и восьмерых членов его семьи после загадочного убийства в Катманду 1 июня 2001 года.
Вокруг сжигают мёртвых людей, но «жизнь продолжается” и этот мальчик с помощью магнита собирает со дна реки монетки, которые кидают туристы видимо в надежде вернуться в это "прекрасное место". Дети здесь забирают из реки всё, вещи умерших и даже их одежду. Многие родственники усопших бросают их вещи в почти омелевший ручей, а дети собирают и заново используют, все очень прагматично, "колесо сансары".
Непальцы никуда не торопятся, так как они «поняли жизнь» и после омовения тело может ещё запросто полчасика пролежать на берегу реки. Именно с омовения в священной реке и начинается "последний путь" индуиста, но увы, омовение богатого человека, я застать не успел, так как в храм приехал не самым ранним утром.
После мужчины поднимают тело, кладут его на металлические носилки и несут к месту кремации.
Тело донесли, родственники собрались рядом, а на заднем плане за решёткой столпились люди. Они ожидают своей очереди на кремацию, когда придёт время их родственнику лежать на "смертном одре".
Человек в белом, стоящий спиной, это и есть "палач", его также можно называть "сжигателем трупов" или "экзекьютором", суть не изменится. Это специально обученный человек, для которого сжигание трупов — является ежедневной рутинной работой, в самом деле, что здесь такого, есть профессия бухгалтер, а есть — сжигатель трупов. Они всегда одеты во всё белое, потому как именно белый в индуизме является цветом траура.
Богатого человека уже положили на гхат и родственники перед началом сожжения — "прощаются с усопшим". По традиции они должны три или раза обойти ложе обязательно по часовой стрелке.
И в другой "процессии" мужчины — родственники бережно положили усопшее тело на гатх. Теперь всё готово к началу....
"Палач" принимает от родственников дары и укладывает их к телу. В его обязанности входит "максимально быстро и аккуратно" сжечь труп, чтобы потом гхат был готов к следующей погребальной процессии. Палачи, из-за своей работы, относятся к низшей в индуизме касте — касте неприкасаемых.
Коровы на «дне реки» безразлично наблюдают за происходящим, а может быть в прошлых жизнях они тоже были людьми. В прошлом в индуизме существовала такая традиция, которая называлась безобидным словом сати. И правда что здесь такого, даже имя женское такое существует.
А традиция эта гласила, что жён умерших мужей нужно было сжигать заживо в течение суток, после того как был кремирован муж. Сати считалось делом "добровольным", но я не копал глубоко "насколько добровольным". У меня лично создалось впечатление, что добровольность там была особая, по "армейскому принципу" как в 2001 году говорил наш прапорщик Абдрашитов: "Армия — это дело добровольное, а не то что там, хочу иду, хочу не иду").
После этого сверху на тело палач укладывает дрова. Делает он это специальным образом, чтобы тело полностью сгорало за минимально возможный промежуток времени.
Палач, по обычаю, передаёт старшему сыну зажжённую бумагу.
Он тоже несколько раз обходит вокруг тела
и после предаёт огню.
Далее подкладывается сено и тело сгорает вместе с дровами.
Крупный план, не для слабонервных.
На следующей фотографии видно как быстро сгорает плоть, а душа оставляет свою нынешнюю земную оболочку с тем, чтобы встретить что-то новое и неизвестное. Каждый человек обязательно узнает и откроет для себя, что значит смерть, но никогда и не с кем из живущих, он этим открытием поделиться не сможет. Есть ли там другая жизнь или всё это лишь огромная пустота каждый из нас узнает в отведённое ему время.
Уже через минуту после начала сожжения остаётся лишь полыхающий костёр в котором ничего не видно.
На территории комплекса находится и один из самых знаменитых в мире храмов Бога Шивы — храм Пашупати, куда запрещён вход всем не индуистам. В феврале — марте здесь проходит священный праздник Махашиварарти или ночь Шивы и сюда приходит огромное количество верующих паломников. Я бы очень хотел когда-нибудь вернуться сюда и поснимать этот праздник.
Тут же рядом находится и хоспис — приют для безнадёжно больных людей. Здесь они доживают свои последние дни в текущей жизни.
Двери хосписа были естественно закрыты, но всего за 1 доллар, непальские мальчишки с удовольствием пустили меня туда "на экскурсию". Хоспис был совсем пуст — без "постояльцев".
Местные говорили мне, что иногда доктор проверяет больных и если, тот или иной человек умрёт в скором времени, его выносят умирать на ложе рядом со священной рекой и считается что тогда он достигает Нирваны. Мальчишки сказали также, что это единственный хоспис на территории всего Непала, но достоверность этой информации я не проверял.
Интересно сколько людей прожили последние минуты своей жизни на этой койке.
Вот через такой «сетчатый» балкон наблюдают за кремациями безнадёжно больные люди.
Здесь "собирающиеся в последний путь" готовят себе еду.
Вроде бы совсем обычные фотографии, но сколько людей смотрели на эти вещи, понимая, что им осталось всего лишь несколько дней, а может быть часов. Когда я смотрел на эти вещи, то невольно задумался о "невыносимой лёгкости бытия"....
Часы и время, наверное для людей находящихся здесь, время или имеет колоссальное значение или не значит ровным счётом ничего, хотя и то и другое верно по своей сути.
А тела тем временем продолжали догорать, да и я уже за эти часы пребывания в Пашупатинаткхе как-то «адаптировался» и запах «жареной человеческой плоти» уже перестал так сильно «бить в нос». Палач сделал свою работу и спокойно отдыхал в теньке, ожидая следующих "клиентов".
Тело вместе с дровами полностью сгорает примерно за два с половиной — три часа, а после местные мальчишки начинают водой смывать остатки головешек со священной площадки, ведь «свято место пусто не бывает».
Ложе богатого человека тоже превратилось в груду пепла и сейчас между двумя "бывшими людьми" нет никакого социального неравенства...
Для меня это были пять интереснейших часов, полных эмоций и впечатлений, а для коров ничего не случилось, они всё также мирно продолжали "пастись" в пересохшей священной реке.
А жизнь продолжается, и совсем рядом с этим храмом находится поле для гольфа, где богатые люди играют в эту знаменитую игру и летают самолёты, потому что международный аэропорт Катманду Трибхуван находится всего в 4 километрах от Пашупатинатха.
Так что кто-то умер, кто-то родился, бесконечное колесо сансары. Я уже покидал храм, чтобы вернуться в свой прекрасный гест-хаус "Thorong Peak" в центре Катманду, когда увидел людей, которым всё ещё только предстоит. Они готовятся к кремации родственника и совершают омовение ног, которое всегда предшествует этому.
Последнее "селфи" после 5-и часовых съёмок.
Непал — замечательная страна, откуда я привёз огромное количество фотографий, вот только разбираю я их очень и очень медленно, но в эту страну обязательно хочется вернуться снова.......
Другие отчеты из путешествия в Непал и Бутан...
