Храм на горушке, покрытой соснами, елями и липами, магнитом притянул мой взор, как только я оказался во Флёнове. Любопытство взяло верх и, отколовшись от группы, которая внимала рассказу экскурсовода о деятельности художественных мастерских в имении «Талашкино», я энергично пошагал к объекту, который меня заинтересовал. К тому же я понимал, что, когда мои земляки, продефилируют на «пупок», мне вряд ли удастся сделать снимки удивительного храма без вкраплений человеческих фигур.
Церковь привлекла моё внимание своей необычностью. На православные храмы она похожа только крестом на куполе. Во всём остальном видно кричащее отличие. Я уже вдоволь налюбовался «Теремком», с которого началось знакомство с парком-музеем «Талашкино». Поэтому сразу уловил, что в очертаниях храма прослеживается тот же древнерусский былинный мотив, что и в «Теремке». Но от мозаичного изображения Христа над вратами храма веет экзотичным Востоком.
Похожие изображения я видел на индийских миниатюрах. А ещё я видел подобные изображения людей и святых на картинах Николая Рериха. Его пребывание в Индии и на Тибете привело к тому, что Николай Константинович проникся восточной философией, индуизмом и буддизмом. Это получило отражение в его живописи. Буддийский святой прослеживается в изображении Иисуса Христа на огромном мозаичном панно из смальты на фасаде церкви во Флёнове.
– Поздравляю. Догадались. «Спас Нерукотворный» на Храме Духа – это, действительно, работа Николая Рериха. Я как раз рассказывал об этом остальным, – в голосе подошедшего вместе с туристической группой экскурсовода Романа Чиринды сквозила тонкая ирония по отношению ко мне, отщепенцу, пропустившему мимо ушей познавательную информацию. Убедившись, что я влился в коллектив, Роман продолжил:
«Мария Тенишева в поисках образа храма отходит от канонов традиционной церковной архитектуры. Она пытается соединить образы русской старины, с силуэтами местной природы и восточными мотивами, привнесёнными Николаем Рерихом, с которым Мария Тенишева познакомилась в 1903 году. Поэтому храм по внешнему виду похож и на русский шатёр, и на буддийскую пагоду, и есть в нём что-то от мусульманского Тадж-Махала».
В 1910 году легли первые росписи на стены храма. В 1911 помочь отцу во Флёново приехали Юрий и Святослав Рерихи. Сама Тенишева сделала для церкви эмалевый напрестольный крест, над которым долго трудилась в своей мастерской.
Я пытался рассмотреть, что там внутри сквозь антивандальные стёкла, установленные в 2007 году в ходе реставрации храма. Смотрел в очках, без очков, но так ничего и не рассмотрел. Фотографировал со вспышкой, без вспышки, но ничего не сфотографировал.
Внутри лишь голые стены…
А ведь была там уникальная роспись Николая Рериха «Царица Небесная на берегу Реки Жизни»:
«Пламенные, золотисто-алые, багряные, рдяные сонмы сил небесных, стены зданий, развёртывающихся над облаками, посреди них Царица Небесная в белом платье, а внизу неяркий облачный день и студёные воды будничной реки жизни. Что странно поражает и, быть может, привлекает в этой композиции, это то, что, хотя все элементы в ней, по-видимому, византийские, она носит чисто буддийский, тибетский характер. Белая ли одежда Богоматери среди пурпурных сонмов, или теснота сил небесных над тусклым простором земли дают это впечатление, но в этой иконе почувствовано нечто более древнее и восточное. Глубоко интересно, какое впечатление будет производить она, когда заполнит собою всё пространство главного нефа церкви над низким деревянным иконостасом», – написал поэт-символист и художник-пейзажист Максимилиан Волошин, которому посчастливилось видеть фрески Николая Рериха в Храме Духа во Флёнове.
Посчастливилось их увидеть и сельскому батюшке, приглашённому освятить церковь. Представляю, какая оторопь его взяла, когда он увидел эти фрески в церкви без алтарной части, без иконостаса, которые, безусловно, положены по православному канону. Батюшка не понял, какой шедевр перед ним, поэтому неканонический храм с неканоническими росписями не освятил. Не понял сельский батюшка, кому и чему посвящён храм.
Вячеслав Николаевич и Мария Клавдиевна Тенишевы прожили в браке одиннадцать счастливых лет. Они были созданы друг для друга. Они были вместе в радости и печали.
Князя Тенишева за его предприимчивость прозвали «русским американцем». Но его интересы были куда шире. Он – человек разносторонне образованный: прекрасный музыкант, этнограф, археолог. А ещё он был настоящим джентльменом. В 1893 году в качестве свадебного подарка князь подарил супруге село Талашкино. Год спустя он купил хутор Флёново.
Но при всём этом Тенишев был нормальным русским мужиком и не разделял увлечения Марии стариной, не одобрял её дружбу с художниками, музыкантами, писателями и прочими творческими людьми. Он мечтал видеть жену светской дамой и хозяйкой в доме. И всё же князь во всём помогал ей, щедро субсидируя её начинания.
В 1903 году Вячеслава Тенишева не стало. Он скончался в Париже. Мария Клавдиевна решила, что местом его упокоения будет их родное Талашкино, где они были счастливы вместе. Храм Духа одновременно строился как крипта – место погребения супруга, а в будущем и её. Там, в подвальной части храма, словно в склепе, и было погребено забальзамировано тело князя Тенишева.
Марии Клавдиевне не суждено было закончить свой Храм: «Пролетела буря, нежданная, страшная, стихийная...»
Первая мировая война нарушила весь уклад жизни в Талашкине. Следом грянула Февральская революция 1917 года. Потом – Октябрьская революция. Хорошо написал поэт Владимир Маяковский про тех, кто творили после Октября историю во всероссийском масштабе и масштабе села Талашкино: «Гвозди бы делать из этих людей…» В начале двадцатых годов «люди-гвозди» вскрыли Храм Духа и выволокли оттуда усопшего князя Тенишева. Тело «буржуя» безо всяких почестей бросили в неглубокую яму. Однако местные крестьяне, для которых Тенишевы сделали в своём имении образцовое хозяйство и для детей которых организовали сельскохозяйственную школу, ночью вынули тело Вячеслава Николаевича из ямы и перезахоронили на сельском кладбище. Место его погребения хранилось в тайне, поэтому его могила затерялась.
Марии Клавдиевне Тенишевой суждено было скончаться в 1928 году в эмиграции, в Париже.
