Древняя Пальмира, а сейчас — Тадмор, интереснейший пункт, в который приезжали тысячи иностранцев — каждый день тут были целые толпы интуристов, все разы, что я приезжал сюда. Сейчас Тадмор — наполовину вымерший город, опустевший. Начинается так. Въезжаем в город на автобусе — КПП, солдаты, не очень бдительно несущие свою службу. Заглядывают иногда в некоторые автобусы или машины. Сидят среди мешков с песком или цементом. Выглядят безвредно.
Все окраины Тадмора — недостроенные и брошенные дома. Очень много пустых, недоделанных домов, никто не живёт, лавки закрыты на окраинах. Ближе к центру начинается жизнь какая-то, на 25% от того, что было раньше. Больше половины людей уехали из города — все, которые работали в турбизнесе.
Пропали и предлагалы, зазывалы и прилипалы, попрошайки и всякие паразитирующие на туристах граждане — так что это и плюс. Я никогда не пользовался услугами гостиниц Тадмора, гидов и помощников, они меня пытались заполучить в свои сети, но не смогли. Только какой-то подросток пытался выпросить у меня в порадок калам (ручку). Но не получил её.
Мы дошли до самого центра Тадмора, сопровождаемые удивлёнными взглядами местных. Немногие дети провожали нас на велосипедах и пешком. Некоторые солдаты смотрели на нас из импровизированных пунктов охраны порядка. Магазины работали только некоторые. Гостиницы, кажется, большинством своим закрылись, но я не проверял — лишь видел грустные пустые бывшие кафешки.
Наконец мы среди развалин (исторических мест). Мы совершенно одни там оказались. Всюду, где паслись всякие верблюжьи погонщики, продавали открытки и предлагали всячину — вообще никого! Мы вдвоём (я и Катерина из Пензы) оказались на площади в несколько кв.км. Только один мужчина прятал в ложбинке своих осликов. Мы ходили под жарким солнцем, фотографировали пустые, совсем безлюдные руины, и удивлялись. Как лет 150 назад.
Потом мы отправились в огороды, где продолжают расти финики. В огородах тоже почти не было ничего. Ни людей, ни фиников, видимо — уже собрали. В третьем или четвертом огороде мы нашли пальму с финиками, но очень уж высокую. За попытками добыть с неё финики (я делал это с шумом) пришёл наконец хозяин, крестьянин с палкой (думал он поколотить похитителей фиников и вот — удивился).
Пальмира, в которой я уже четвёртый или пятый раз, весьма показалась необычным местом — от малолюдья. Потом мы пытались оттуда уехать автостопом в Дамаск и опять не преуспели. Нас привезли на автостанцию — пятачок, где останавливаются немногие оставшиеся автобусы. Опять записали ФИО и вскоре мы ехали уже в Дамаск на автобусе. Никогда в прежние поездки в Сирию я не ездил так далеко на автобусах, а вот и пришлось.
Внешние наблюдения такие. Войны мы не увидели, вероятно нужно, чтобы "повезло" её увидеть. Никто в нас не стрелял и мимо нас — тоже. Видели много признаков информационной заборной войны: на заборах в Дейр-эз-Зоре, и кое-где в Пальмире, написаны какие-то слова на заборах, потом замазаны, потом опять написаны и т.д.. Что и кто пишет, понять не удалось, потому что было замазано в результате всё, кроме одной надписи Go to freedom! которую просто не заметили перекрасчики — или поленились исправлять. Некоторые здания, похожие на здания власти, несут следы некоторого разрушения. Непонятно, когда они разрушились, и что в них было. Все военные несут службу фривольно, не очень бдительно, проверяют документы не у всех, восточное миролюбие у них такое. На въезде в Дамаск полиция создала большую пробку, но при этом проверяют очень выборочно. Как проверяют — заходят в автобус и смотрят у всех пассажиров документы. Ещё, милиционер на автовокзале читает список пассажиров (список ФИО) и, наверное, чутьем понимает, что врагов нет среди них, и говорит "мумкен". Автостоп испортился, и теперь и тут, как в Египте, волнуются за нашу безопасность. Цены в Сирии за последние годы остались прежними, в фунтах, зато подешевел сам фунт. Как я уже упоминал, остановились почти все стройки. Многие лавки стационарные закрылись и временно не работают. И, наконец, полностью исчез иностранный туризм — мы не видели ни одного иностранца ни в поезде, ни в Тадморе! То есть как минимум 99% интуристов перестали приезжать и снизили доходы всех туристических мест на столько же %. Что же о политических пристрастиях граждан, мы их не выясняли. Кто спрашивал нас, откуда мы — мы говорили, что из России, и все нас хвалили, как обычно и было в прежние годы.
А вот опасно ли в Сирии вообще, мы не спрашивали, ведь у всех свои уровни опасности; кому-то и в Москве страшно жить, а кто-то и сам в армию идёт или какой-нибудь пороховой склад охраняет. Турки, которые в Сирию не ездят, все уверены, что тут в Сирии всех убивают, — а тут вроде бы ездят, улыбаются, хлеб пекут, продают всякие вкусности и т.п., значит, большинство людей всё-таки не убиты. А что интуристов в Пальмире нет, — так не потому, что их всех убили, а потому, что разбежались в другие страны, под влиянием СМИ.
Впрочем, вчера (по сообщению сирийского ТВ) убили 70 человек и взорвали 1 поезд, так что очень чувствительным людям не стоит пока ехать в Пальмиру. Нам говорили, что дорога хорошо простреливается.
Остановились мы в Дамаске у Анхар, у которой скоро будет День рождения, 40 лет. Она уже полгода как переехала жить сюда из Москвы. Завтра будем гулять по Дамаску, а послезавтра (во вторник) отправляемся в скорое путешествие назад, в СТАМБУЛ.
