06.01.09
А утром опять сказка за окном и бассейн, и жарко уже с утра. Как показалось, автобус довольно быстро привёз нас к первой остановке этого дня. Река Грихальве, петляя среди гор, создала уникальный по красоте каньон эль Сумидейро. Ресторан на набережной нависал над рекой. Мы заказали там обед и, надев разноцветные спасательные жилеты, загрузились в катер. Неказистая посудина с пропеллером. Шумело это чудо техники страшно, но и скорость впечатлила. Яркое солнце сверкало в каскаде брызг из-под катера и рассыпалось в радугу. Ветер прижимал уши. Состояние восторга время от времени вырывалось у кого-нибудь диким радостным воплем. И, как апофеоз, общее улюлюкание, когда кто-то упустил шляпу. Рамон останавливал катер, чтобы мы могли сделать снимки, а он рассказать что-нибудь об этом чуде. В самом узком месте стены каньона уходят вверх на тысячу метров. Глубина реки тут около ста метров. Вспомнился каньон реки Колка в Перу, который мы видели сверху. Там тоже был восторг. Но тому восторгу не нужна была скорость. Высота, ощущение возможности полёта раздувало лёгкие и кружило голову. А тут дух захватывало от стремительного полёта над водой. Когда катер останавливался, величие улетающих вверх стен каньона вызывало тревогу. Здесь торжествовала природа. Чтобы вернуть себе уверенность, хотелось вновь обрести скорость.
Истые католики, мексиканцы и тут нашли в одном из гротов нерукотворное изображение девы Марии. Может быть, раньше индейцы почитали это изображение как богиню своего пантеона. Смешение верований в Мексике удивительное!
А на отмелях реки, надо сказать, довольно мутной, грелись на солнышке крокодилы. Не такие большие, как в Кении, к примеру, но столь же неприятные., Крокодила давно перестали интересовать существа в ярких жилетах, с шумом снующие по реке. Наше приближение не заставило ни один мускул дрогнуть на «лице» хищника. Даже хвостом не дёрнул, сволочь! Хотя народ свистом и воплями старался объяснить ему, кто тут царь природы и кладезь интеллекта. В одном месте Рамон, показывая на поросший джунглями склон, сообщил, что там обезьяна, но я не видел. Впрочем, охотно поверил Рамону. Крокодил выглядел сытым, ведь наши предки очень питательны. А кстати, про питательность. Прогулка завершилась изящным манёвром вокруг речного острова. Катера выстраивались у пристани. Подали «Мохарра» - жареную рыбу с чесноком. Почему-то в памяти обед не запечатлён. Вероятно, крокодилу было вкуснее.
Во многих странах христианство вынуждено терпеть языческий колорит, приобретаемый таинствами церкви под влиянием неистребимой памяти народа. В Мексике довелось увидеть апофеоз терпимости. Уже к вечеру, около шести часов подъехали к городку Сан-Хуан-Чамула. Было довольно прохладно. Городок населён потомками майя, индейцами чамулес. Стоило нам показаться на улице, как вокруг забегали местные торговки. Невысокого роста смуглые женщины носят юбки из черной овчины мехом наружу или пестрые домотканые юбки, тоже из овечьей шерсти. Совсем девчушки, на мой взгляд. Впрочем, трудно определить их возраст, потому что рядом снуют ещё более мелкие детишки, и каждый из них что-либо просит купить или просто просит денег. Не позволяют себя фотографировать, опасаясь потерять душу. Если замечают украдкой делаемую съёмку, зло смотрят и ругаются по-своему. Такие приставучие торговцы встретились нам впервые. Они уже знают русскую фразу: «купите у мине, пажалысты!». Я подумал – полиглоты, однако Рамон пояснил, что в этот городок возят только русских туристов. Почему? Может быть, боятся задеть религиозные чувства католиков. «Этот городок известен своей церковью, в которой совершаются местные языческие обряды, но посвящённые католическим святым», как записано в программе нашего туроператора.
Пока Рамон рассказывает о местных обычаях, среди туристов промышляют торговки. Их дети работают стонами и бедной одеждой. Женщины используют обширный арсенал. Они со смехом суют в руки какой-нибудь товар, а потом начинают весело просить за него изрядные деньги. Если турист отказывается, его начинают жарко убеждать в необходимости для него этой покупки. После неудачи убеждения начинаются мольбы, стенания и плач, а если и это не помогает, лицо торговки искажает гримаса злобы, она шипит какие-то слова… Кто знает, что она накликает на голову неподатливого туриста, которому только что рассказали о живучести шаманских традиций в этом городке.
В храме фотографировать строжайше запрещено. Если в других местах я иногда игнорировал подобные запреты, то здесь, глядя на лица прихожан, поостерёгся. Весь пол внутри храма был устлан какой-то травой. Обычных лавок не было. По стенам стояли статуи в стеклянных шкафах. На полу сидели люди в чёрных одеждах. Некоторые с жертвенными животными в руках. Возле них на полу горели свечи. Недалеко от алтаря какой-то человек, вероятно, шаман, производил (да, да! обыденно производил, а не вершил!) свой обряд, прыская изо рта на обнажённого по пояс мужчину то ли святой водой, то ли зельем каким. Хлестал его пучком какой-то травы, приговаривая заклинания. Чуть дальше другой шаман готовился лечить маленького ребёнка. Разговаривали вполголоса, никто не пел псалмы, не крестились. Горело множество свечей. Статуи святых привычно не обращали внимания на людские странные поступки. Толерантность, знаете ли, придумали не в Европе. Её обрели на крови огромного числа замученных индейцев. Индейцы со временем приобрели независимость, а католики – шаманов в церкви. Майя знали толк в жертвоприношениях. Обряд жертвоприношения не осознавался трагедией в круговороте реинкарнаций религии майя. Испанцы не скоро отучили их приносить в жертву людей. Смуглые руки одетой в чёрное женщины сквозь перья ощущали биение сердца жертвенного петуха. В памяти веществ, составлявших эту женщину, эту птицу и самого шамана сохранялись иные сочетания, где жертвой могла быть и женщина, и сам шаман. И это было обыденно.
На улице нас ждали те же нудные «купите у мине, пажалысты». Апелляция к Рамону проку не имела. Торговки его не особенно слушали. Отбились с трудом. На местном базаре купили две дыни за 20 песо и арбуз за 50. В автобусе Рамон приготовил сюрприз. Предложил попробовать божественный напиток майя – «пош». Напиток делают из пророщенной кукурузы. Самогон отвратнейший! А ведь этим напитком пользуются шаманы для облегчения общения с духами. В очередной раз стало понятно, насколько малосведущ наш жизнерадостный гид. Технология перегонки спирта была привезена испанцами.
Отель наш на этот раз находился на «Соколо» городка Сан-Кристобаль-Де-Лас-Кас. Несколько очень старых зданий с перекрытыми куполом патио хозяева старательно отремонтировали и создали уютный отель. Одна странная особенность. Окно номера выходит в патио, на длинный балкон, служащий коридором для номеров. Зайти в номер можно и через окно.
Что ж? Был вечер шестого января. Звезда к этому времени уже сияла. Отужинать решили арбузом. Подводя итог дня, следовало заметить, что, в соответствии с протоколом, накануне рождества тёмные силы продемонстрировали нам свою мощь. Туроператор отнёсся творчески к составлению маршрута.
Петух ещё не кричал. И все же по ночному городу, носящему такое звучное имя, следовало погулять. Сан-Кристобаль-Де-Лас-Кас, архитектурно вполне соответствует званию колониального городка. Из всех ранее увиденных показался он немножко европейским. Наверное, из-за множества групп путешествующей молодёжи европейского вида, а может от того, как по-мексикански, но стильно выглядела местная молодежь. Казалось, люди в массе своей интеллигентны и эрудированны. Впрочем… петух ещё не кричал.