My name it’s Mikhail. Прибор полицейского не показал нарушения нормы алкоголя, когда я произносил эту фразу в трубочку. Зачем-то проверили и мою спутницу. Девушка из навигатора предложила налево, и я свернул на дорогу к аэропорту Квинстауна, всемирной столицы адреналина. Прошло семь часов нового года.
Вчерашний день с броском до фиорда Милфорд Саун и обратно по серпантинам новозеландских Альп, с ветреной прогулкой на корабле вдоль скал и звонких водопадов до Тасманова моря, к сомлевшим на неярком солнышке котикам вспоминался, как дразнящий ролик телевизионных путешественников. Холмы ярко жёлтые от затопившей их цветущей местной акации. Долины невыносимо синих рек, как мазками импрессионистов выкрашены разноцветными, огромными люпинами, имеющими самые разные цвета вблизи и утекающими сиреневым шлейфом к подножию леса, взбирающегося на скалы. Дорога сквозь густой и неимоверно высокий лес в тоннеле переплетённых стволов, где девушка из навигатора тревожно сообщала о потере сигнала GPS, где на дорогу свешивались листья древовидных папоротников, и где вполне закономерной казалась бы встреча с диплодоком или тираннозавром. Но хищников на этих островах нет. Лишь завезённые сюда и расплодившиеся опоссумы – враги безобидной Киви. Триста пятьдесят километров двухполосой ленты, на мостах переходящей в однополосую, усеяны бессчетным числом сбитых опоссумов, что поначалу поражает, поскольку движение вовсе не интенсивное, но скоро к этому привыкаешь.
Ужин по возвращении в корейском ресторане среди прочих странников со всей планеты, где мою подружку вылечили-таки от расстройства желудка обильной дозой перца, и прогулка по набирающему праздничные обороты, набитому по самое некуда тусовой молодёжью городку. Народу собралось такое множество, что мест не было не только в разнообразных отелях, мотелях, хостелах и частных домиках, но даже добрую половину поля для регби уже заняли разно -цветные, -мастные палатки и просто спальники, набитые вполне уже весёлыми девицами и парнями. Стайки девушек на высоченных каблуках и в платьицах-облипашках уже эпатировали не успевших спрятаться местных пенсионеров смелыми предложениями, уже выстраивали пикеты перед центральной площадью полицейские, чья роль заключалась в материнской, в общем-то, заботе об «чтобы не повредились, чтобы не перепили и не свалились в речку». Удивительно, что не гонялись они за девчонками, стараясь их прикрыть нет, не нравственности для, а дабы не простудились, ведь хотя и самый разгар лета там в январе, но южный остров жарой-то не отличается. Парни благоразумно надели куртки, а и что им собственно демонстрировать? Они днём доказали мужество на скейтах по узким улочкам города и на тарзанке, которую, между прочим, придумали в Квинстауне. При сочетании всех провоцирующих обстоятельств, ни одного конфликта среди молодёжи мы не видели. Грустно сопоставлял я с наблюдаемой гармонией свои юношеские воспоминания о новогодних удалых драках в наших подмосковных городках. Может, нам тарзанки не хватало? Но вероятнее, нам не хватало и не хватает самоуважения в первую очередь и уважения к окружающим. Полицейские пикеты, меж тем, не пускали на площадь с горячительными напитками. Молодёжь осматривали пристрастно, а нас почтительно пропустили без досмотра. Бутылочку шампанского пропустили вместе с нами.
Площадь с одной стороны ограничивалась пристанью (Квинстаун расположен на берегу большого озера), с другой – невысокими уютными домиками. На временной сцене играл какой-то местный коллектив. Играли известные вещи. Кое-что и из родных восьмидесятых. Народ от души веселился и отплясывал. И мы «оторвались», в кои-то веки попав на дискотеку. Обошлось без речи бабушки Виктории, однако гимн Новозеландовки спели вместе со всеми в сопровождении фейерверка, который, говорят, показывали даже в Москве.
