Очень приятный, по всем признакам, город оказался — Горока. Каждый человек будет рад там побывать. Климат не жаркий — мы в горах, на 1500 примерно метрах. Вокруг зелёные горы, поля какие-то, и папуасы, очень прикольные физиономии. Сидят они на асфальте и на бетоне, около супермаркетов, общаются, ждут чего-то.

А кроме папуасских, есть и другие лица — китайские. Они на улицах не слоняются, а делом заняты. Они содержат магазины и лавочки. Китайцы открыли в Гороке единственное и самое приличное в Папуасии Интернет-Кафе с десятью аж компьютерами (которые пока простаивают) и с невероятно низкой ценой — 20 кина в час ($8). Таким образом китайцы внедрили в Гороку цивилизацию. Также они открыли компьютерные магазины, продают свои китайские вещи, а также — едальни. Впервые я обнаружил едальню с горячими напитками (в данном случае кофе) — не знаю, тут причиной ли китайцы, или просто климат хородный в нагорьях. Очень приятно.

Один умный папуас рассказал мне:

— Мы не доверяем китайцам и всем азиатам. Они только мечтают сделать деньги! И продают всё низкосортное. И что самое интересное, китайцы не смешиваются с нами, держатся обособленно – сами с собой. Не общаются, не дружат, не выпивают, в гости не ходят к нам, не женятся на наших женщинах, не зовут сами к себе в гости, даже язык часто не знают, только цифры. Приезжают они часто как туристы, а потом «исчезают». И в каждом городе у нас всё больше китайцев. Полиция коррумпирована, не ловит их, а если поймает -- взятку можно дать.

— Так они, китайцы, делают то, что другие не делают! Вот интернет, вот закусочные, вот ещё какие-то вещи, чего на Новой Гвинее нет вообще, и папуасы не делают этого!

— Да, — согласился мой собеседник, — но белым людям (европейцам или австралицам) мы всё равно доверяем больше.

В Гороке, кстати, много продаётся папуасских вещей, сделанных ими самим — какие-то сумки плетёные, корзины, рукоделие всякое. Очень много продаётся, не знаю, кто покупает. Но всё ненавязчиво.

А ещё в Гороке много вкусной еды. Вот например иду – продают очень большие круглые пирожки размером больше чем с большой кулак. Что там? Говорят, картошка. Неужели? Купил, откусил – и правда, внутри каждого пирожка была вставлена одна, целиком, картофелина! Как её варили — с пирожком ли вместе, или отдельно сварили и потом облепили тестом, я не знаю.

И, как и в других городах, в Гороке много колючей проволоки и заборов. Там все боятся воров, и даже забегаловка с едой имеет железные решётчатые двери, и стальная решётка отделяет покупателей и продвцов, как будто покупатели сейчас набросятся и украдут все продукты.

Сто кина, подаренных мне архитектором, я тут же потратил в городе Горока, за одно утро. Наконец-то я купил карту ПНГ в магазине христианской книги (тут она была подешевле, чем в Ванимо – 29 кина, а я собираю карты). Сходил в Интернет, позавтракал, а потом решил отправть несколько открыток. Удивительная цена! Марки на открытки мне обошлась по 7 кина, и ещё по 2,5 кина – сами открытки. Самая большая цена, что я видел. Но что не сделаешь, чтоб проверить эффективность папуасской почты.

Несколько слов скажу про Ток Пинчин. Этот язык на английский очень похож. Особенно видно это на примере общественных объявлений. Например, висит большой портрет Иисуса Христа, который тычет пальцем в зрителя (под видом «Ты записался добровольцем?») и надпись большая гласит:

MI KAM! YU REDI?

На входе в какой-то рабочий загон висят объявления, которые тоже легко прочесть

DRAIV ISI ISI SIKIRITI SEK POINT
HAUS BILONG WOKMAN
STOP: VISITA IMAS REPOT
LONG DUTI GUARD
WOKMAN WANTAIM FAMILI
IMAS OLTAIM WERIM ID KAT….

Разговор на Пинчине не очень понятен. Тем более что люди, которые обращаются к тебе на Пинчине, в это же время едят (жуют) бетель-нат. Так что улавливаешь лишь отдельные слова. А вот прочесть можно многие тексты и объявления на заборах, и смысл почти всегда улавливается.

Про город Горока скажу ещё лишь несколько слов, что он такая же торговая фактория, как и все ПНГшные города, разве что приятная и прохладная. Но вообще какой-то интересной жизни в этих облцентрах нет. Люди тоже приезжают за товарами и обратно в деревни уезжают. Но какая-то жизнь тут не просматривается. Вероятно, местные жители — лишь персонал магазинов, чиновники, и грабители, которыми меня всюду пугают.