Заложив несколько поворотов, автобус вывез нас на главную площадь города – замощеную плиткой, вылизанную до блеска, уснащенную роскошным фонтаном и с гигантским дворцом спорта, а также постройкой дома культуры, живо напоминающего архитектурой Сиднейскую оперу. А с этой площади он вывез нас на набережную, все немалое пространство от бордюра проезжей части до воды на которой занимала огроменная помойка, разбавленная гнилыми бревнами (да-да, это отчизна наша, это характерный «перепад высот»). А потом пошел петлять между зданиями как бы не сталинских времен, пока не добрался до железнодорожного вокзала, служившего тут одновременно автовокзалом.
Вокруг него уже группировалась немалая толпа, желавшая уехать на север, и мы несколько приободрились, услыхав, что поезд все же отправился в свой путь на юг, и, значит, часа через три, быть может, вернется. Эти часы мы сперва намеревались провести, погуляв по округе и навестив знаменитую здешнюю церковь, но порасспросив местное население о дороге, отказались от этой идеи, ибо по его словам место нужное было почти на краю земли.
Как потом оказалось, от дворца спорта идти километра полтора с копейками вдоль набережной на восток, и церковь эта стоит на отшибе, чуть что не за городом. Впрочем, далеко отходить от вокзала мы все равно не рискнули, вдруг электричка того и гляди появится, поэтому знакомство с Кондопогой пришлось отложить "на потом".
Так что мы осели на скамейке в роще недалече от вокзала и стали ужинать – а именно мой приятель подошел к соседнему кафе, сунул в окошко подсобки манерку и смиренно спросил, не нальют ли ему добрые люди кипятку. Добрые люди оценили предъявленный артефакт, преисполнились удивления и восхищения, и кипятка пожертвовали, так что мы культурно заварили «бомж-пакет», откушали, угостили местное кошачье население чем Бог послал, расположились поудобнее и стали высматривать поезд.
И – ну надо же! – не стукнуло еще и шести часов с момента, когда он должен был тут пройти по расписанию, как вот он, красавец!
Предыдущая
