Название «Кабукитё» обманчиво, потому что значит «район театра Кабуки», но никакого театра Кабуки там нет. Театр Кабуки совсем не в Кабукитё, а на Гинзе.
Про театр речь, впрочем, про один и тот же. Во время войны театр Кабуки (тот, что на Гинзе) был разрушен до гравия. И район, который тогда еще не назывался Кабукитё, тоже был разрушен до гравия. И никому не нужным он был, кроме одного мужика, которого, кстати, звали Сузуки. И этот мужик мечтал восстановить район, который еще тогда не назывался Кабукитё, и построить в нем новый шикарный театр. А вокруг чтобы жили театралы, любители искусства, и прочие интеллектуалы.
Сузуки вложил какие-то деньги, что-то починил, что-то начал строить, провел воду и газ в район. Он ошибся только с одним: с соседями. Через дорогу от него расквартировались солдаты оккупационной армии. Морские пехотинцы, да – ну а вы знаете, какие они театралы и любители. Но у них деньги. В твердой валюте. А у кого деньги, тот и заказывает музыку. И пехотинцы не заказали театр кабуки, они заказали девочек, и девочки пришли в больших количествах!
Впрочем, не то чтобы им было идти особо далеко. Район Синдзюку – крупный транспортный перекресток, а там, где есть путешественники, есть и отели, и те, кто готовы помочь путешественникам в этих отелях культурно отдохнуть, еще века с восемнадцатого. Так или иначе, но Кабукитё стал районом красных фонарей, а театр восстановили там, где он и был раньше – на Гинзе. И хотя проституция в Японии запрещена с 1957 года, район Кабукитё существует до сих пор, и то, что там происходит – мало изменилось с того момента, как он появился. И, конечно, правительство об этом знает, благо здание правительства удобно находится как раз в 10 минутах пешком от района красных фонарей. Так что правительству ничто человеческое тоже не чуждо.
Официальная логика правительства заключается в том, что такие районы с концентрированной ночной жизнью – минимизация зла. Собравшись в одном месте, любители ночной жизни не мешают спокойно спать остальному городу. Да и почистил, если честно, нынешний губернатор Токио этот район довольно хорошо, наиболее вызывающие рекламы убрали, продавцов наркотических грибов попрятали с главных улиц в переулки и т.д.
Днем Кабукитё выглядит абсолютно точно так же как и многие центральные районы Токио: грязноватый, заплёванный, с разбросанным по углам мусором и жирными крысами, иногда бегающими от одной кучи к другой. А вот ночью гиды в этот район ходить не рекомендуют. Впрочем, это перестраховка. Иностранца просто не пустят без сопровождения японца в большинство заведений, типа соапурендов, так что делать там будет нечего, но и опасности не будет. А поссориться с якудзой все же не так просто. Но все-таки 300 трупов в среднем полиция находит в Кабукитё каждый год. То есть, если считать, что мафия, как и мы, не работает в субботу и воскресенье, а также по государственным праздникам и имеет отпуск неделя в году - выходит завидное постоянство ровно одного убийства в рабочий день.
Но я не об этом. Не знаю, конечно, почему так получилось, но директор моей фирмы – большой любитель Кабукитё. И знает он там всех и вся. Так что в пятницу ночью, накануне нового года, мы пошли забывать горести года уходящего именно туда. Бог мой, какая же толпа там ночью! Говорят, что в среднем 500 000 человек посещает этот крошечный район каждую ночь. В толпе плечом к плечу пьяные саларимены, рабочие в длинных штанах, студенты с красными глазами, якудзы в черных очках, абсолютно ненормального вида раскрашенные как куклы школьницы в коротких юбках. Только иностранцев не видно – гулящие иностранцы проводят ночи в другом районе, Роппонги, где почти нет японцев. Такое вот разделение.
Что собственно понятно: от иностранцев как всегда таким заведениям одни проблемы. Ну не понимают иностранцы тонкостей японского сервиса. То зайдет какой американец в хостес бар, естественно, никак не отличив его от обычного. И он еще привык, что все ему доступно должно быть, что он богатый, он цены не спрашивает, а стакан пивка просит. И девушка ему приносит и болтает с ним, а он думает, что это он такой интересный, что девушка с ним болтает, и все нормально. А это сервис такой. И счет ему потом приносят на пару сотен долларов за один стакан, потому что японки дорого стоят. А он начинает кричать, что его обманули, завлекли, а теперь грабят, и всё кончается дракой и полицией.
В соапренды иностранцев вообще нельзя пускать. Это такие бани, где мужчин моют обнаженные или полуобнаженные девушки. Ну моют и все, сервис такой. За попу хватать этих девушек никто не разрешал, это уже другой сервис. А иностранцы не понимают, думают, что раз его девушка грудью касается, то все можно. Эх.
По центру улицы стоит в клумбе живая наряженная маленькая рождественская ёлка. Огромная редкость – почти всегда тут только искусственные. А вот живую охраняли два (!) охранника.
Сначала мы все пришли в Омою, довольно приличное питейное заведение, в котором директор назначил нам встречу. Пиво за пивом, а там и директор пришел, да не один, а с начальником полиции. Правда, почему-то, Хоккайдо. У него даже пистолет был! Он мне сказал так: будут проблемы – звони, не стесняйся. И пистолет показал. Так что теперь мне никакие проблемы, похоже, уже не страшны. Осталось только их завести.
А потом мы решили, что в Омое все интересное уже попробовали, и пошли в хостесс клуб. Ну что же – жить в Японии и не побывать ни разу в хостесс клубе, наверное, грех. Тем более, что в такой клуб только для японцев в другой раз меня никто не пустит, так что я попробовал. Довольно тяжелые ощущения, я должен сказать. Ничего плохого, конечно, не происходит, но… Хотсесс клубы – это такое японское развлечение для усталых после работы мужчин. Гейши для среднего класса. Такие бары, в них пьют, но пьют не одни. К каждому приходит симпатичная японочка в короткой юбке, которая старательно играет в вашу подружку – улыбка до ушей, заливистый смех каждой твоей шутке, внимательное выслушивание твоих проблем, чоканье бокалами и питье на брудершафт, пение песен вместе в обнимку и т.д. и т.п. Но как же это все ужасно неискренне! Какая ужасная идея, покупать чувства. От такого действительно можно стать алкоголиком – тем более, что симпатичная японка тебе постоянно подливает. Только отпил из стакана глоток, а она уже снова дополняет его до верха! А это же сётю! Сётю просто так много пить – вредно для координации движений.
Но, конечно, каждый получает то, за чем приходит. Мы были веселые, и девушки старательно смеялись каждой шутке. Они жутко переигрывают. Улыбки не сходят с лица, и это такие улыбки, что от уха до уха. Вокруг всей головы до того же самого уха. А рядом сидел другой клиент, который рассказывал какую-то историю жизни, и его девушка внимательно слушала и плакала.
Конечно, это японская традиция такая, переигрывать эмоции. Как в драмах и в аниме. Но ведь все не по-настоящему. Они даже пьют не по-настоящему. Спиртное разводят водой – и это клиенту, а себе, небось, только воду. Или почти только воду в стакан. Выглядит, как будто они с тобой пьют, но они не пьянеют. Весь мир театр!
Каким же надо быть одиноким и уставшим, чтобы идти к этим «гейшам для среднего класса». Кабукитё - самый большой в Японии супермаркет любви, акихабара с женщинами на прилавках, и он, конечно предлагает всё, кроме любви: романтические свидания с красивыми и умными девушками за бокалами вина (хостесс), найти проститутку для секса тоже возможно, но вот только любовь здесь, как и всюду, не продается. Не дай вам бог влюбиться в хостесску! Бары (из-за очевидного финансового интереса) запрещают своим девушкам встречаться с клиентами вне работы. А так как ни одно заведение в Кабукитё не обходится без участия якудза, то нарушение рабочего контракта тут легко может означать смерть сотрудницы. От назойливого внимания клиентов вне работы без согласия сотрудницы, впрочем, якудза защитит столь же эффективно. Каждый влюбленный приносит солидную прибыль заведению - не менее 100 долларов в час - а влюбленные просиживают все ночи. Начинается ревность, желание занять «свою» девушку раньше прихода других мужчин и на все время, опоздания на работу, увольнение, банкротство, кредит у якудза (о, они с удовольствием дают кредит в Японии кому угодно под 40% годовых) - и так появляется еще один труп из этих 300. Реже два. А полиции - лишняя работа записывать погибших от несчастной любви.
Помню ещё, как начальник Хокайдской полиции мне рассказывал, что он хорошо знает русских. Многих. И хороших и плохих, хе. Да уж, ему приходится! Но, похоже, общий язык он с ними находит, даже какие-то вещи перенял. Вот пить он наверняка у наших научился. Рассказывал, что однажды в одиночку перепил здесь ночью отряд моряков. Мда. Меня он тоже перепил.
А вот как вернулся, помню уже плохо – а что делать, если у тебя постоянно полиция спрашивает:
- Ну какой же ты русский?
- Такой вот, малопьющий.
- Так не бывает - у меня большой опыт, я много русских знаю.
Часть наших куда-то дальше пошли, но они смотрели то в сторону спешиал массажа, то в сторону соапуренду, а я решил, что всё. Ну их, эти сильные впечатления от провожания старого года.
Декабрь 2004
