Несмотря на то, что начали мы этот экскурсионный день поздно, в 11 часов, нам удалось посетить изрядное число достопримечательностей.

В двух предыдущих материалах я описал две из них: монастырские комплексы Боднатх [[заметка не найдена]] и Сваямбунатх[[заметка не найдена]] .

После посещения последнего гид повёз нас в самый центр Катманду, к площади Дурбар.

Поскольку я уже дважды бывал там, ещё до объединения со своей группой, то ничего особо нового от этой экскурсии я не ждал.

Я уже как-то признавался в небольшой любви к групповым турам. После поездки в Непал она (любовь) не стала большей, но справедливости ради нужно признать, что некоторые плюсы в этом формате путешествия есть. Об одном из них я и намерен сейчас рассказать.

В предыдущем материале Пока Кумари кимарит. Площадь Дурбар я описывал неудавшуюся попытку увидеть Живую богиню Кумари в Катманду. В другом Живая богиня Кумари. Попытка номер два – неожиданную встречу с Кумари в Патане, которая, к слову, состоялась только благодаря нашему гиду, Атмараму.

Атмарам – гид не безупречный (как, наверное, и я – не безупречный путешественник), поскольку знание русского языка у него желало быть лучшим (для меня это серьёзный недостаток), общие познания о своей стране у него были также «на троечку». Однако нужно отдать ему должное, человек он – добросердечный, бытовые вопросы решал хорошо, проявлял внимание к просьбам туристов.

Ну, и, как я уже упомянул выше, встречи с Кумари были «на его совести». Я не оговорился про «встречи», поскольку, кроме патанской Кумари, в этот день он организовал нам визит к самой главной Королевской Кумари, которая дислоцируется во дворце (Кумари Бахал) в Катманду, как раз возле площади Дурбар, на которую мы прибыли ближе к вечеру.

Через небольшую калитку мы зашли в уже знакомый мне двор дворца. На его небольшом пространстве уже собралось человек тридцать.

Как мне показалось, сам Атмарам не был уверен, что Кумари нам «покажет личико».

На самом деле, в отличие от патанской Кумари, к которой мы прошли в дом, свободно фотографировали (а я ещё от неё заполучил красную тилаку на лоб), Королевская Кумари – гораздо более недоступна.

Её в обычное время можно увидеть лишь иногда в небольшое окно третьего этажа дворца, где она на минуту появляется. Фотографирование её в это время строго запрещено и за этим наблюдают.

За попытку навести камеру в её направлении стражники хватают нарушителя и тут же публично отсекают голову. Преувеличиваю, понятно.

В немом ожидании мы простояли минут 15-20. Народ потихоньку наполнял двор и вскоре уже «яблоку некуда было упасть».

Наконец, створка окна отворилась и показалась Живая богиня.

Лицо девочки-подростка не выражало никаких эмоций (богиня всё-таки!), а, может, это и была своего рода эмоция, типа: «Как вы все меня задолбали!»

Толпа стихла и молча взирала на Живую богиню. На вид она младше патанской Кумари. Ей, скорее всего, 6-7 лет.

О традиции почитания Кумари (воплощения богини Тиледжу) я уже писал ранее. Здесь же добавлю, что статус Королевской Кумари, проживающей в Катманду, — самый высокий по сравнению с двумя её «коллегами» в Патане и Бхактапуре.

Только она в монархическую эпоху была вправе раз в год ставить тилаку королю.

Попасть к ней на приём – большая честь и удел немногих. Поэтому даже увидеть её – большая удача, и она (удача) нам в этот день повернулась лицом Кумари.

А вот как интерпретируют её поведение и его последствия при встрече с посетителями: когда она кричит или плачет — серьёзная болезнь или смерть; когда она в слезах или потирает глаза — скорая смерть; когда она дрожит — тюремное заключение; когда она хлопает в ладоши — следует бояться Короля (уже не актуально); когда она подбирает остатки предложенной еды — денежные потери; когда остаётся спокойной и бесстрастной во время аудиенции, то это означает, что всё будет хорошо.

Этого я в момент посещения Кумари не знал. А если бы знал, то меня бы оттуда «ветром сдуло», поскольку я – человек мнительный.

Теперь, уже задним числом, понятно, что бесстрастность Богини – был лучший для меня исход и для всех окружающих!

После посещения дворца Кумари мы под аккомпанемент не очень содержательного рассказа гида, прошлись по площади Дурбар.

Для себя я открыл предназначение многочисленных деревянных настилов, которые я видел на площади утром предыдущего дня.

Оказывается, днём эти настилы используются для размещения сувенирного товара, поскольку в это время просыпаются туристы и площадь превращается в стихийный рынок этой продукции.

По пути к дворцу Хануман Дхока (Hanuman Dhoka), я ещё раз поёжился от ужасного вида Бхайравы,

"позавидовал" жизни простых непальцев

…и восхитился храмом Теледжу (её воплощением и является Кумари).

Что касается дворца Хануман Дхока, куда нас повёл гид, то известно, что это не просто дворец, а целый комплекс, который возводился с 5 по 8-е столетие.

Сейчас от тех построек по понятным причинам почти ничего не осталось. Исключение составляют резиденций Сундари-Чоука и Мохан-Чоука, которые недоступны для посещения.
Всё, что можно увидеть сейчас, это постройки 16-17 вв.

Первым делом посетителей встречает двор Насал Чоук. В период правления династии Малла двор Насал Чоук был местом коронации непальских монархов. Церемония проводилась в его центре на особой ритуальной платформе. Этот обычай соблюдался вплоть до прихода к власти маоистов. Пишут также, что последний король Непала Гьянендра был коронован именно здесь в 2001 году.

В южной части двора возвышается девятиэтажная башня-пагода Басантапур (или башня Катманду).

Её, к слову, можно увидеть и с площади Басантапур.

В дворце Хануман Дхока вплоть до 1886 г. проживала вся королевская семья Непала. Более того, обязательным условием для правителей династии Мала было рождение наследника именно в этом дворце. В противном случае он просто не мог наследовать престол.

К сожалению, в той небольшой части дворцового комплекса, которая доступна сейчас к посещению после землетрясения 2015 г., запрещено фотографировать. Хотя, честно говоря, она не произвела на меня сильного впечатления. Поэтому большой трагедии в этом непонятном запрете не было.

Тем временем время экскурсии заканчивалось, и гид распрощался с нашей группой.

Между тем у троих моих спутников возникла идея продолжить знакомство с Патаном, поскольку накануне вечером нам не позволил это сделать сполна сильнейший ливень.

У меня, честно говоря, было сомнение насчёт разумности такой поездки, поскольку было около 17 часов и светлого времени суток на поездку оставалось маловато, учитывая, что в конце апреля в Катманду сумерки наступают уже в 19 часов.

Но, с другой стороны, я всегда поддерживаю такого рода кипеж.
Вот и в этот раз поддержал.

Мы уселись кое-как вчетвером в крохотный автомобиль-такси.

Такие автотакси преобладают в Непале.

Минут за 30-40 мы добрались до места, которое нас в большей степени интересовало в Патане, — Золотого храма.

К слову, я уже как-то высказывался по поводу тугодумства непальских таксистов. Вот и на сей раз наш возница долго не мог понять, как нас доставить до нужного места.

Пришлось даже связываться по телефону с гидом, чтобы тот разъяснил водителю, как добраться до храма.

Хорошо, что таксист не понимал русский язык. «Комплиментов» от нас в свой адрес он услышал бы немало.
В процессе плутаний по улочкам Патана успели поругаться и двое моих спутников. Я, честно говоря, пропустил этот момент, и узнал об инциденте уже во время прогулки по храму, когда они стали по очереди объяснять мне неправоту другой стороны.

Что говорить, конфликты внутри группы – это обычное дело во время экскурсионных поездок. За что я такие поездки и «люблю».

Я не раз слышал и читал восторженные отзывы участников групповых путешествий по поводу замечательной дружественной атмосферы в таких группах, слёзах при расставании, обмене номерами телефонов и пр. нежностях.

Я в былые времена только и ездил по миру в таком формате, но ничего подобного не замечал.

Более того, не было ни одного случая, чтобы люди в процессе поездки не начинали между собой или с сопровождающим гидом конфликтовать. Нередко и вовсе это сопровождалось нелицеприятными скандалами.
Ладно, если речь идёт о группе в 35-40 человек. Здесь, действительно, без шероховатостей трудно обойтись. Но я пробовал участвовать в путешествиях с малокомплектными группами в 8-15 человек. То же самое! Иногда и хлестче!

И хоть я редко являлся действующим лицом в таких конфликтах, негативный осадок оставался практически всегда. Поэтому я в последние годы по возможности стараюсь путешествовать соло или, точнее, дуэтом с супругой. В этом виде путешествий есть свои плюсы и минусы, но при этом ты гарантированно лишаешься «удовольствия» участвовать в межличностных дрязгах соплеменников.

В общем, групповые туры сделали из меня в какой-то мере мизантропа.

Вот и на этот раз вроде бы и группа была малая, и люди в основном приличные, и я на рожон не лез, и даже кое с кем простился тепло. Да, что там, с одной симпатичной дамой даже (что необычно) телефонами обменялся, чтобы делиться в ходе дальнейшей поездки фотоматериалами, поскольку в конце группового тура наши с ней траектории разошлись, и она намеревалась побывать там, куда не собирался съездить я, и наоборот. Как говорится, своего рода культурный обмен. Не срослось! Я ей — фотоотчёт об экскурсионном дне, от неё -… тишина!

Обыдно, понымаеш! Ладно, придётся пережить.

Тем временем, с Божьей помощью, нам удалось добраться до Золотого храма.

Впрочем, это неофициальное название храма. Его используют чаще, поскольку официальное наименование «Хираньяварна Махавихар» (Hiranya Varna Mahabihar) без употребления 200 граммов местного рома не выговоришь.

Золотой храм (Golden Temple) посвящён Будде Шакьямуни и является частью
монастырского комплекса Ква бахал.

Интерес это место у нас вызвало, поскольку оно — одно из старейших в Патане (построено королем Бхаскаром Верма в XII столетии), едва ли не самое интересное в архитектурном отношении и, кроме того, это наиболее почитаемая святыня среди местного населения.

Сооружение представляет собой «золотую» пагоду, состоящую из 3-х этажей. Вот только запечатлеть храм во всей его красе практически невозможно. Он буквально зажат в окружении других построек.

Пишут, что главным жрецом в храме является мальчик 12 лет. Он служит только 30 дней, а затем передает свои обязанности следующему ребенку. Юный жрец обходит территорию вокруг храма два раза в день, утром и вечером. Во время прогулки он звонит в колокольчик. В общем, работа не сложная, Трудовой кодекс не нарушает.

В центре внутреннего двора находится очень изящная чайтья. Считается, что она старше самого Золотого храма.

Главное святилище Будды Шакьямуни охраняют два металлических изображения Локешвары, восседающего на львах, каждый из которых, в свою очередь, стоит на слоне.

А это главная святыня храма – скульптура Будды Шакьямуни.

Слева — большой храмовый колокол.

От скульптурно-архитектурного великолепия храма трудно отвести глаза, настолько оно притягивает.

Тем не менее, пришлось это сделать, чтобы хоть одним глазком увидеть монастырскую жизнь Ква бахал.

Зайдя в небольшую дверь монастырского сооружения, мы поднялись на второй этаж и очутились в молельном зале монастыря, где находились вперемежку монахи и миряне.

Вход посторонним сюда разрешён и даже фотографировать не возбраняется.

Торчать здесь долго мы не стали, поскольку ничего примечательного не обнаружили, а лишь прошлись по галерее второго этажа, осматривая внутренний двор храма сверху.

В общем, Золотой храм произвёл на меня самое большое впечатление из того, что я увидел из культовых сооружений Патана и даже, пожалуй, Непала, в целом.

Стало ясно, что в город мы дополнительно наведались не зря.

Ну, а далее мы направились в сторону площади Дурбар.

По пути ненадолго зашли в Кумбешвар. Это ещё один из старинных храмов Патана.

Святыня была возведена в XIV столетии (предположительно в 1392 году) королем Джаястхити Малла.

Кумбешвар переводится, как «Бог водяного сосуда» и посвящён богу Шиве. Об этом посетителям свидетельствует статуя быка по имени Нанди, возведенная перед главным входом.

Свое название храм, точнее, храмовый комплекс, получил от источника, расположенного возле него с левой стороны. Храм считается зимней резиденцией индуистского божества, так как летом оно обычно пребывает в Тибете, на горе Кайлас.

Храм Кумбешвар имеет 5 ярусов. Это нетипично для подобных сооружений в Непале. Их, кроме Кумбешвар, во всей стране наберётся лишь пара-тройка.

Кумбешвар – довольно популярная и почитаемая среди индуистских паломников святыня. Сюда стекаются тысячи человек ежедневно. Особенно их много в летнее время (в июле и августе). В этот период проходят религиозные фестивали Джанай Пурнима и Ракша-бандхан.

Поскольку мы подошли к храму после 18 часов, людей здесь было негусто.

Положа руку на сердце, признаюсь, что на меня храм и окружающие его постройки особенного впечатления не произвели.

Обезьяны, львы, измазанные краской, выглядели откровенно лубочно. Особенно это ощущалось в сравнении с шедевральными образами Золотого храма.

Вообще, эта культовая традиция в Непале (мазать краской предметы поклонения) меня постоянно неприятно удивляла. Ведь иногда таким образом «портился» вид не только примитивных скульптур и иных изображений, но и высокохудожественных произведений. Но это, как говорится, их монастырь, а в него со своим уставом не ходят.

Пройдя немного от Кумбешвар, мы оказались на знакомом патанском Дурбаре.

Уже смеркалось, поэтому долго здесь я не задержался.

Половина нашей компании (те самые повздорившие люди) решили остаться на Дурбар подольше (бродили они там, понятно, порознь), другая ( я и спутница) – отправилась «домой», в отель Timber House.

Водитель, услугами которого мы воспользовались, проявил традиционную для своих непальских коллег непонятливость. Укатил нас в какой-то созвучный по наименованию отель.

Ладно, не критично. Главное, день выдался хоть и не очень погожий, но наполненный интересными открытиями.

P.S. Патанский Дурбар по какой-то неведомой мне причине, будучи близким стилистически одноимённой площади в Катманду, понравился мне больше. Причём, как оказалось, практически все мои спутники были со мной солидарны в такой оценке.