— На сколько поедем? Туда-сюда или с ночевкой?
Конечно, с ночевкой, надо же шикануть, когда еще в здравом уме в Шератоне остановишься. Замотаюсь в халат, белый, в шкафу висит, и хоть трава не расти. И пива выпью, даже не думай, никуда я вечером не поеду.
Таблетки от укачивания дайте, пожалуйста. Ну вот это вот, когда — на горло показываю, комок там — пароход ту-ту, "си сикнесс" по-вашему. Да знаю я, что час всего ехать, а если волнение? Не у меня, на море, я-то спокоен, до конца отпуска еще целых три дня.
Смотрит с прищуром из-за стекла стойки своей стеклянной.
— Ближайший рейс через 15 минут, берете билеты?
Берем. Мы-то думали, что не успеем, а тут целых пятнадцать минут еще. Это что, очередь? А куда, на лодку? Кассир, паскуда, что же ты не предупредил, что тут еще паспортный контроль проходить.
— Я говорила, надо было на следующий рейс брать.
Да успеем, не паникуй, мы же в отпуске. Наверное, успеем. Второй раз за билетами что ли идти, развернуться почти с трапа, а эти, с гуччи и прада, смотреть на нас будут и взглядами, как плетью — щелк, щелк! — и не поймешь, смеются или им все равно.
Китайский паспорт в сумочку, мы следующие, три минуты еще. Штамп и бегом, хорошо, что чемодан старый, не жалко, чур я у окна.
Таблетка действует, сплю, стекло грязное, плеер в уши, ты смотри-ка, а у них еще и кофе можно купить.
— Ну как?
— Бомба.
Можно я чемодан сам понесу? У меня комплекс сейчас от этого шика разовьется. Халат на месте. Вечером завернусь. Поехали к Сенату, там вроде как отправная точка.
— Такси!
Первым делом поесть. Что за специалитет португальский нам советовали, как ее там? Саклинг пиг, пожалуйста.
— "Саклинг" — это ведь "сочный", да?
— Нет, это молочный. Молочный поросенок, маленький значит.
Об этом обязательно надо было сказать на предпоследнем куске, да? Теперь картина перед глазами, я ведь не ем детей.
— Официант, еще пива, можно покрепче. Срочно.
Прости, друг, обещаю, что перегоню твой жир в мышечную массу, это максимум, что я теперь могу для тебя сделать.
— Пойдем, там такая штука интересная есть — от собора один фасад остался и не падает.
— А где он находится?
Разберемся, туда все идут, не протолкнуться. Смотри, как все прилично, магазины, стрит-фуд какой-то загадочный — вроде как бумага намасленная, только пахнет мясом — а мимо центральной улицы посмотришь, туда, где между зданиями, так там милый азиатский срач. Все, как и должно быть.
— Пробовать будем?
— Без меня.
— Тебе вид нравится?
— Честно?
Понятно. Мне тоже не очень. К черту смотровую, переживем. Давай обратно, я там стоянку такси видел.
— А чего это у них за пакеты такие с булками у всех?
— Это какая-то местная сладость, я читал, что баулами везут на материк.
— Нам не надо?
— Я тебе в Москве вафли "Яшкино" куплю, мои любимые, с карамелькой.
Поснимай, поснимай на телефон, все равно это никогда пересматривать не будешь, а такой китч поискать еще надо. Центральное казино распустилось лепестками, дернуть бы бандита однорукого разок, жалко что ли, но кеб с правым рулем уже несет на соседний остров, где китча еще больше, где огромные отели, дорогие машины, танцующие фонтаны и канатная дорога от номера до ресторана, где через край, где смешно, где роскошь, где в фойе на золотой скамейке все тот же китаец, в тех же кроссовках, что и в чайна-тауне.
Срочно нужна пилюля трезвости, выветрить эти бескрайние площади с позолотой. Хард-рок кафе — то, что нужно.
— Гарсон, Лонг-Айленд, стейк и набор шотов на сладкое.
Номер, халат, спать. Безумная очередь на завтрак, крик, шум, невкусные дим-самы, купить билеты на лодку (вот почему в отеле скидка была 70% а она кстати вполне симпатичная для китаянки багаж с собой да).
Грязное стекло, плеер в уши, сладкого чего-нибудь хочется, не сплю. Через час Гонконг. Через сорок восемь — конец отпуска.
