Вчера переписывалась по скайпу с моей подругой, которая недавно зарегистрировалась на Турбине. Она хотела посмотреть мои старые материалы, а не только те, сообщения о которых приходят ей по почте. Я ей посоветовала нажать на опцию «Материалы по направлениям» и первое, что у неё оказалось в списке было: «Азия – Абхазия – Сухум». Она мне написала: «мне отвечают — к сожалению, Optimistka16 пока не опубликовала ни одного материала по Сухуму».
А я-то в Сухуми была много раз! Только было это давно и, поэтому, все фотографии старые, чёрно-белые. Да и мало их осталось…
Но, всё же, наша переписка с Ларисой подсказала мне тему в духе воспоминаний. Ведь в записях в блоге можно писать обо всём, а не только о современных путешествиях. А мне есть что вспомнить.
Итак, начну издалека.
Мой дедушка — папин отец — родился в Новочеркасске – столице донского казачества. Его отец, мой прадед , был почетным гражданином Новочеркасска .
Папин отец получил высшее образование – стал агрономом.
Позже семья переехала в Сухум, где папин отец стал работать в Сухумском ботаническом саду. В это время там был открыт дом отдыха для высокопоставленных людей нового советского государства. Папина семья жила хорошо. Насколько я понимаю, (правда, доказательств у меня никаких не осталось, только со слов папы) его отец одно время занимал должность директора этого дома отдыха. В их семье было трое детей. Папа был средним. В доме было пианино. Дети занимались музыкой и балетом. Папа умел играть на трубе и танцевал. А его старшая сестра стала потом балериной, солисткой театра оперы и балета в Минске.
Семья моего отца
Папа рассказывал мне, что ему, мальчику, как-то раз пожал руку сам Горький, приехавший на отдых в этот дом отдыха. А жена Троцкого, которая отдыхала время от времени в доме отдыха, просила моего папу – маленького мальчика — набирать ей букеты цветов и угощала за это конфетами…
Потом семья переехала в Новый Афон, где папин отец стал работать агрономом совхоза, созданного на землях отобранного у монахов Новоафонского монастыря. 
Воспоминания о Новом Афоне. Мои и моего отца
А в начале 30-х годов папиного отца забрали в сталинские лагеря, где он в 1932 году погиб.
А мой папа уехал в Москву. Учился, работал, закончил Институт, служил в армии, потом началась война, он на фронте встретил маму-москвичку. После войны, несколько лет поездив по разным городам и странам вместе с частью, мои родители вернулись в 1954 году в Москву.
Папа очень любил Абхазию. Всегда с любовью рассказывал о своём детстве. Его лучшим другом был грек по национальности Сойлик, так он его звал. Папа говорил, что в то время в Абхазии жило много греков, и что их после оттуда выселяли. Его друг как-то в 50-х годах приезжал к нему в Москву и я запомнила его, потому что он научил меня завязывать бантик.
В 1956 году мои родители решила провести отпуск в Сухуми. Взяли с собой и меня. Мне тогда было 6 лет. От той поездки у меня осталось несколько воспоминаний. Первое, как ни странно, волнение моих родителей по поводу отношений к русским со стороны грузин. Дело в том, что в феврале 1956 года состоялся ХХ съезд КПСС, на котором Хрущёв выступил с осуждением культа личности Сталина. Вот родители и боялись реакции грузин на это событие. Но всё в Сухуми было спокойно. Второе, что мне запомнилось – это как мы ходили обедать в ресторан. Мама рассказывала, что она закажет какие-то блюда на обед, а официант приносит совсем другое… На вопрос, почему, отвечает: «Слушай, я сам знаю, что тебе лучше кушать!»
А третье, что запомнилось, как мои родители уходили вечером на танцы в дом отдыха, а меня оставляли одну в комнате, которую снимали. Показывали будильник и наказывали: «Когда стрелка дойдёт до этой цифры, ложись спасть!» И я не боялась остаться одна и вовремя ложилась спать.
Мы отлично провели время. У меня остались на всю жизнь воспоминания о море, которое я тогда увидела впервые, и вот эта фотография.
Я с родителями в Сухуми в 1956 году
После этого мы ещё несколько раз ездили летом в Абхазию, но отдыхали уже не в Сухуми.
Я в Абхазии в 1961 году с приемными русскими детьми грузинской семьи, у которой мы снимали комнату.
Второй раз я оказалась в Сухуми в 1975 году, в июле. Это было наше совместное свадебное путешествие. Дело в том, что мы с моей подругой вышли почти одновременно замуж и решили вместе поехать двумя семейными парами на отдых со своими палатками к морю. Начали мы наше путешествие в Адлере, неделю провели в кемпинге в Имеретинской бухте, а затем на поезде переехали на неделю в Сухуми. Выбрали кемпинг на территории турбазы имени ХV съезда комсомола рядом с сухумским дендрарием. Любопытно, что на этой же турбазе мы совершенно случайно встретились ещё с одной парой молодожёнов из нашего отдела в институте, где мы с мужем и моя подруга работали.
В ту нашу поездку мы хорошо отдохнули: из Сухуми съездили на экскурсию в Новый Афон, побывали в обезьяньем заповеднике, а когда были в Имеретинской бухте, ездили в Тисо-самшитовую рощу и на озеро Рица. Впечатлений хватило надолго.
Ну а третий, последний, раз мы ездили в Сухуми с двумя детьми. Это было в 1991 накануне августовского путча. В то время в Грузии правил Звиад Гамсахурдия, и я помню, как в доме отдыха, рядом с которым мы отдыхали, везде висели его портреты. Но главное, что запомнилось, было в день нашего отъезда из Сухуми. Это был понедельник, 19 августа. Мы последний раз пошли на море. Захватили с собой радиоприёмник. И услышали, что в Москве к власти пришёл ГКЧП. Пока мы два дня ехали в поезде, мы слушала радио. Слушали, что в Москве на улицах танки, баррикады… Думали: «Куда же мы едем? Что делать?» А приехали в среду, 21 августа, когда стало ясно, что всё разрешилось не в пользу ГКЧП. После этого долго был популярным вопрос: « А был ли ты у Белого дома во время путча?». На что мы не могли ответить утвердительно, так как были в это время в поезде «Сухуми-Москва».
