Когда Беларусь стала независимой, в наследство от СССР нам достались как семейные драгоценности, как и семейные же проблемы. Вот и практически все 90-е страна разбиралась что с этим наследством делать. От чего-то мы поспешили отказаться (ядерное оружие), что-то всеми силами пытались сохранить (крупные промышленные предприятия, хотя был огромный соблазн или закрыть их за дороговизной содержания, или продать с неясными перспективами), а что-то, — сельское хозяйство, к примеру, — фактически создали заново, давно превысив показатели времён СССР в этой сфере.

Но вместе со всем этим, была и ещё часть наследства, которая в советские времена считалась буржуазным наследием и, в лучшем случае, всячески приспосабливалась под хозяйственные нужды пролетариата, а после распада СССР оказалась — внезапно — национальным достоянием. Речь о замках, дворцах, церквях, храмах, бесчисленных аристократических усадьбах и помещичьих имениях с их парками, да и об обычных зданиях хотя бы даже 19 века, реставрация которых или не проводилась, или проводилась так, что первоначальный облик был утрачен. С этим тоже надо было что-то делать.

И за последние четверть века сделано было многое: были восстановлены Мирский (Замковый комплекс Мир) и Несвижские (Несвижский замок) замки, из руин подняли замок в Лиде (Замок Гедимина), постепенно восстанавливаются замки в Гольшанах (об этом я ещё напишу) и Любче (Любчанский замок: взлёт и падение, забвение и возрождение), — перечислять можно долго. Разумеется, остаётся много того, что ещё требует внимания (и денег) и до чего руки пока не дошли.

Некогда я прочитал здесь на турбине статью про дворец Ваньковичей-Монюшко (Дворец, который не нужен государству) в Смиловичах и там как-то уж настолько веяло скептицизмом и драматизмом, что я решил поехать и увидеть его лично, тем более, что я знал о проводимой реконструкции и хотел оценить прогресс.

***

Смиловичи это городской посёлок в 30 километрах от Минска.



Это тихий населённый пункт, благополучие которого зиждется на нескольких небольших промышленных предприятиях, но историческое наследие которого значительно, хоть и не видно или незамечаемо порой.

Местечком в 18 веке владел род Огинских. Последним владельцем Смиловичей из этого рода и одновременно самым, пожалуй, высокопоставленным, был Михаил Казимир Огинский.



Он был сначала воеводой виленским (1764-1768), а затем гетманом (1768-1793), то есть главнокомандующим войсками Великого княжества Литовского (с 1569 года Великое княжество Литовское и Польское Королевство объединились в единое государство — Речь Посполитую, но с разделением полномочий, в том числе и в военной сфере) в чине генерал-майора.

Из этого же рода вышел ещё один знаменитый, но уже не чинами и званиями, а талантами Михаил Клеофас Огинский, известный композитор, автор полонеза "Прощание с Родиной" (Полонеза Огинского).

Собственно, судьба обоих представителей рода тесно оказалась переплетена с этой самой родиной, так что по факту, оба с ней попрощались, только один музыкально, а второй распрощался с малой родиной.



К слову, полонез даже был размещён на белорусских деньгах, что само по себе уже редкое явление.



В то время (конец 18-го века) судьба Речи Посполитой висела на волоске. После краткого всплеска могущества в конце 17 века, когда король Ян III Собеский лично вёл польские войска, в том числе и знаменитых крылатых гусар, в атаку на турок во время Битвы за Вену в 1683 году, чем, к слову, и спас столицу Габсбургов, Речь Посполитая вступила в период упадка. Главой государства был король, но его выбирали, в том числе могли выбрать и иностранца, чем и пользовались "заклятые друзья".

Иностранные монархии хотели контролировать посредством посадки своего ставленника на польский трон обширные территории в центре Европы. Однако власть монарха серьёзно ограничивалась парламентом — сеймом. Ну и ладно бы, купили трон, купим и сейм, — думали они. Однако желающих купить было много, а особенностью сейма было право liberum veto — любой шляхтич мог заблокировать своим голосом любое решение сейма. Разумеется, голоса покупались ради голосования по важным вопросам в пользу России, Австрии и Пруссии. Сложилась парадоксальная ситуация: большая по европейским меркам страна фактически управлялось извне, но вот обходилось управленцам дороговато. До поры до времени всё всех устраивало, но уже в середине 18 века патриоты Речи Посполитой поняли, что дальше так нельзя и начали реформы. И вот страна стала мешать всем соседям, наметились перспективы её ликвидации. В 1772 году произошёл первый раздел Речи Посполитой. И вот Михаила Огинокого отправили во Францию, чтобы заручиться её поддержкой, но время было неудачным, потому что в 1789-м во Франции стало не до чужих проблем.

Всё это привело к тому, что Огинскому стало не до Смиловичей и местечко с усадьбой перешло к роду Монюшко. С 1791 года Станислав Монюшко стал возводить себе дворец, что продолжили делать и его сыновья. На рубеже 19-20 века, когда наследница рода Монюшко вышла замуж за представителя рода Ваньковичей, имение перешло к последним и так появился дворцово-парковый комплекс Монюшко-Ваньковичей.



Видным представителем рода Монюшко был Станислав Монюшко, тоже известный композитор, а род Ваньковичей дал миру Валентия, известного художника.

По самому дворцу можно определить что в нём старого и что добавлено позже Ваньковичами. Старый корпус был построен в начале 19 века в стиле псевдоготики. Его определить легко по наличие квадратной трёхэтажной башни с зубцами как в старых замках.



А вот более новое здание уже без замашек аля замок



В советское время усадьба стала сельскохозяйственным техникумом и была им где-то до 1980-ых, а после пришла в полное запустение



Как я писал в самом начале, вот такие вот дворцы-руины в 90-е стали национальным достоянием и нужно было думать что с ними делать. В данном случае, думали долго, потому что только в конце 2010-ых начался процесс реконструкции вроде как после продажи здания то ли инвестору, то ли застройщику с целью сделать тут то ли музей с гостиницей, то ли ещё что-то музейное. В общем и целом, реконструкция началась и вместо запущенных руин вырисовывается то, что через несколько лет сможет стать не огороженной стройплощадкой, за ограду которой пройти не хочется больше из-за страха убиться, чем нарушить правила, а гордостью и Смиловичей, и страны в целом. И это не голый оптимизм, таких примеров много в стране. Вот, к примеру, Дворец Пусловских в Коссово (Коссово) или Коссовский замок до и во время реконструкции, которая ещё не окончена, но позволяет уже посещать и любоваться.